И. Мельников. Егэ как минимум бесполезен, и как максимум – вреден // ctege. Org. – 2008, 30 марта

 

«Позитивным» считает решение Рособрнадзора о выведении литературы из списка обязательных предметов при сдаче ЕГЭ вице-спикер Госдумы, первый заместитель председателя фракции КПРФ Иван Мельников.

«Шум вокруг заявления Виктора Болотова связан с тем, что решение об исключении литературы из ЕГЭ для поступления на технические специальности недостаточно подробно было аргументировано», – заявил депутат в интервью REGIONS.RU/ «Новости Федерации».

Парламентарий убежден, что принятое решение не наносит удар по всестороннему развитию личности. «Отдаление от литературы и истории страны заключается не в исключении экзамена по предмету литература, а в том, в каком карикатурном и поверхностном виде литература представлена в тестах ЕГЭ. И это – первая болевая точка. А вторая болевая точка заключается в сложностях отбора тех талантливых абитуриентов, которые в будущем могут стать сильными специалистами по естественным наукам, но сейчас могут быть забракованы этим экзаменом», – подчеркнул политик.

«Чтобы снять эти “болевые точки” и было принято решение о выведении литературы из списка обязательных предметов при сдаче ЕГЭ. При этом никто не говорит, что литература не будет “сдаваться” в принципе. Речь идет о том, что в виде ЕГЭ она не будет обязательной. К тому же вузы в большинстве своем продолжат практику сочинений, которые дают возможность более гибко подходить к оценке абитуриента. А сухой тест просто автоматически “вышибает” ребят со склонностью к естественным наукам. Так что принятое решение нацелено на то, чтобы снять, скажем, “автоматическое отфутболивание”», – рассказал Мельников.

Кстати, отметил депутат, «в законопроекте “О добровольности ЕГЭ”, который был подготовлен мной совместно с заместителем председателя Комитета Госдумы по образованию Олегом Смолиным, мы предлагаем не проводить Единый государственный экзамен по ряду предметов, таким, как “литература”, “история” и предметы образовательной области “обществознание”. Поэтому разговор идет не о том, чтобы выкинуть эти предметы, а лишь о том, чтобы не проводить по ним ЕГЭ».

«ЕГЭ как минимум не совершенен, а как максимум – вреден. Поэтому в дальнейшем будет многое предприниматься для снижения этого вреда, будут вноситься коррективы. Этот “парад проблем” устроили те, кто решил, что единообразная тестовая система может выделить способную молодежь по всем специальностям. А вопрос всестороннего развития все же заключается не столько в форме отчетности, сколько в качестве и фундаментальности изучаемых образовательных программ. Хотя и здесь с введением бакалавриата в вузах и школьного стандарта, который разработан без участия профессионального сообщества, – далеко не все в порядке», – подытожил Иван Мельников.

 

Новокузнецкие школьники провели пикет против ЕГЭ // ИА REGNUM. – 2008, 1 апреля

В центре Новокузнецка Кемеровской области 31 марта старшеклассники организовали акцию протеста, чтобы добиться отмены Единого государственного экзамена. Как сообщает новокузнецкий «10 канал», ЕГЭ не готовы сдавать почти все новокузнецкие школьники; чтобы их протест услышали, ребята решили встретиться с городскими чиновниками. По мнению митингующих, Единый госэкзамен – «зло для выпускников»: получив двойку, они не смогут поступить в вуз.

Эта акция старшеклассников была незаконной. У новокузнецкой мэрии первым ребят встретил начальник управления по военно-мобилизационной подготовке. Однако митингующих услышали не только местные силовики, но и те, к кому они шли: инициативной группе удалось встретиться со специалистами комитета образования и науки. Выслушал претензии школьников и председатель Комитета образования и науки Новокузнецка Григорий Вержицкий. Два часа в своем кабинете он разъяснял ребятам плюсы и минусы Единого государственного экзамена. Одна из причин акции протеста – введение второго обязательного экзамена – по математике. По мнению школьников, они не успеют подготовиться к его сдаче.

Как отметил председатель Комитета образования, выпускники мало знают о ЕГЭ. Вержицкий пояснил, что введение единого госэкзамена одобрено на федеральном уровне. «Закон не изменить, и мы должны создать условия в образовательных учреждениях, в семье, для подготовки ребят к сдаче ЕГЭ. Сами ребята должны преодолеть эти трудности», – сказал председатель Комитета образования и науки Новокузнецка.

В 2008 году в Кузбассе более 17,6 тыс. выпускников 11 классов. Часть итоговых аттестаций выпускникам предстоит сдавать в форме Единого государственного экзамена, в том числе по математике и русскому языку в обязательном порядке. Число предметов, экзамены по которым можно сдавать в форме ЕГЭ, в этом году увеличено до семи: иностранный язык, химия, физика, география, биология, русский язык и математика. Всего в регионе будет 96 пунктов приема ЕГЭ.

 

Александр Абрамов. ЕГЭ как педагогическая шизофрения // Независимая газета. – 2008. – № 91, 8 апреля

 

Краткая история объединения выпускного экзамена со вступительным.

И для экзаменуемых, и для экзаменаторов ЕГЭ – важное событие и источник многочисленных соблазнов.

Слово «ЕГЭ», возникшее недавно, стало одним из самых популярных слов русского языка. Но для приличия напомню: ЕГЭ – это Единый государственный экзамен. Данной теме посвящены тысячи публикаций в прессе, электронных СМИ, Интернете, проведено множество совещаний. Но дискуссия организована крайне слабо. Для нее характерны порхающий интерес и порхающее мышление. Информационные поводы – проведение очередных туров испытаний; скандалы, возникающие, правда, с должной периодичностью.

 

Ошибка – в универсальности

Порхающее мышление – это крайне поверхностный стиль размышлений и обсуждений при отсутствии целостного видения проблемы, аргументации, профессионализма, полноты анализа, взвешивания рисков. Этот стиль стал заметен уже в 2000 году, когда родился Единый государственный экзамен. Сколько-нибудь внятного и полного изложения концепции ЕГЭ за восемь лет неустанной работы так и не появилось. Отсутствуют публикации и отчеты о промежуточных результатах и итогах широкомасштабного эксперимента с ЕГЭ, ласково именуемого в фольклоре «ширмаш».

Отцы-основатели и активисты ЕГЭ мастерски уходили и уходят от публичных дискуссий, ограничиваясь воспеванием ЕГЭ, жесткими инструкциями по внедрению, дозированными сообщениями на тему «Новости ЕГЭ». Оппоненты ЕГЭ более содержательны и информативны, но они не удостаивались внимания властей, слабо представлены в СМИ.

Сама по себе идея повышения объективности оценки качества знаний не вызывает чувства протеста, как и элементы унификации и формализации испытаний. В применении к выпускным экзаменам это: а) частичное введение единых заданий; б) разработка единой системы критериев и процедуры оценивания; в) повышение доли письменных форм. Но границы применимости этих идей были сильно нарушены.

Аналогичная история произошла с реализацией идеи независимости экспертизы. Учителя и преподаватели вузов ввиду их личной заинтересованности в схеме ЕГЭ полностью отстранены от участия в экзаменах. Это явный перебор. Разумеется, конфликты интересов есть: учителя болеют за своих учеников, а коррупция на вступительных экзаменах присутствует. Но эти конфликты могут быть ограничены иными способами.

Кардинальная концептуальная ошибка – придание ЕГЭ сразу двух функций: и выпускного, и вступительного экзамена. Между тем их цели принципиально различны. Задача выпускного экзамена – определение степени владения неким набором элементов общей культуры. Задача вступительного экзамена – выявление степени готовности к обучению в конкретном вузе, выявление способностей абитуриента. Попытки одновременно решать две совершенно разные задачи обречены. Двуединый (и выпускной, и вступительный) экзамен – тяжелое проявление педагогической шизофрении.

Ошибка и в универсальности ЕГЭ. Каждый вуз с учетом своей специфики и может, и должен предъявлять абитуриентам помимо общих свои условия. Вера в возможность проведения общих экзаменов для всех вузов, готовящих по сотням весьма разнообразных специальностей, построена на песке.

Примат экономики

Странное решение о единстве государственного экзамена для школ и вузов принято, по-видимому, по экономическим причинам. ЕГЭ – бизнес недешевый. Цена вопроса – примерно 50 млн. долл. в год, а при разделении выпускных и вступительных экзаменов плата за удовольствие заметно возрастает. Дебютная идея – борьба с коррупцией на вступительных экзаменах. Кроме того, первоначально идея ЕГЭ непосредственно увязывалась с идеей ГИФО (государственные именные финансовые обязательства). Предполагалось, что ученики, получившие более высокие баллы при сдаче ЕГЭ, должны приобретать и более высокие образовательные ссуды. В настоящее время идея ГИФО заморожена.

Но в основу пропаганды ЕГЭ были положены аргументы не экономические, а демагогические. Распространялась легенда о мальчике из Якутии, который, не покидая родной деревни, по результатам ЕГЭ поступил в МГУ. Но разовая экономия на билетах не решает проблемы обеспечения студента в течение пяти-шести лет жизни в чужом городе. А типичные для последнего времени сообщения о пользе ЕГЭ – росте числа студентов из малых городов – нуждаются в проверке.

ЕГЭ пропагандировался как средство борьбы со стрессами. Это имеет некоторые основания, хотя и неизвестны катастрофические последствия для здоровья десятков миллионов человек, сдающих многие десятилетия летом и выпускные, и вступительные экзамены. Для ограничения стрессов можно раньше проводить школьные экзамены. Но важнее иные соображения.

Конечно, экзамен – это далеко не всегда праздник. Экзамены придумали не случайно. Их функция – и приведение в систему полученных знаний, и тренировка в мобилизации внутренних ресурсов. Вся жизнь состоит из испытаний: каждому приходится в течение жизни сдавать десятки и сотни разнообразных экзаменов. Если их число будет на четыре-пять меньше, проблемы стрессов это не решит.

Первая фаза истории ЕГЭ – рождение теории и подготовка к ее проверке практикой. Вторая фаза – широкомасштабный эксперимент. Но эксперименты над системой образования в особо крупных размерах влияют на судьбы многих миллионов людей. Необходимы анализ вариантов действий, контрольные и экспериментальные группы, статистический анализ результатов и т. д. Принцип «Не навреди!» требует предельной осторожности.

В полной мере эти правила удается соблюсти редко. Но эксперимент с ЕГЭ побил все печальные рекорды. Гипотеза, концепция, отчеты отсутствуют. Неоднократные призывы к созданию независимой комиссии по исследованию результатов эксперимента постоянно игнорировались. В частности, на открытое письмо президенту Путину «“Нет” – разрушительным экспериментам в образовании» (2004 год), подписанное 420 известными в стране педагогами и учеными, не последовало никакого ответа.

В настоящее время покрытие территории страны примерно 15 тыс. пунктов сдачи ЕГЭ практически завершено. Участвуют не только педагоги и тестологи, но и весьма многочисленные представители компетентных органов, призванные охранять секретные материалы, блюсти чистоту экзаменов, упреждая и пресекая действия юных и взрослых злоумышленников. Однако ежегодно возникают скандалы.

Так, некоторые регионы регулярно добиваются неправдоподобно высоких результатов. Фиксируются многочисленные случаи неспортивного поведения экзаменуемых и экзаменующих, а также утечки информации вплоть до публикации текстов ЕГЭ и продажи этих текстов. Это не случайность. Сложные системы в принципе не могут быть абсолютно надежными. Тем более системы с мощным влиянием человеческого фактора. Результаты ЕГЭ чрезвычайно важны для выпускников школы и их родителей, для учителей, директоров школ, региональных руководителей (оценка их работы отныне напрямую связана с результатами ЕГЭ). Это источник больших соблазнов.

Репетиторство и коррупция не исчезли, а сместились в зону ЕГЭ. Потери коррупционеров от смены системы экзаменов с лихвой скомпенсированы платностью высшего образования, регулярными поборами на экзаменационных сессиях.

ЕГЭ сломал систему традиционных (и вечных) целей общего образования. С приданием ЕГЭ судьбоносного характера именно КИМы (контрольно-измерительные материалы), то есть тексты экзаменационных работ, де-факто материализуют цели общего образования. Функция школы как главного человекообразующего и народообразующего института резко ослабла. Школа на глазах превращается в институт натаскивания на ЕГЭ. Примечательно, что при резком упадке учебно-методического книгоиздания подлинный бум переживает «ЕГЭ-литература».

Критерий «тройки»

Смещение цели – это полбеды. Беда полная – ложная цель.

В полной мере формализовать и унифицировать критерии качества образования можно лишь при условии крайней их примитивизации. Это и произошло. «Егэологи» далеко зашли за границу применимости формальных методов в образовании.

Во-первых, вместо сокращения числа устных экзаменов произошло практически полное их уничтожение. Между тем проверка знаний ученика, выявление его способности к самостоятельному мышлению невозможны без диалогового режима.

Во-вторых, тотальный переход на систему ЕГЭ привел к полной унификации при обработке многих миллионов экзаменационных текстов учащихся. Разработчики ЕГЭ пошли по линии наименьшего сопротивления, сведя практически все к тупому тестированию (вопросы с так называемыми «свободными ответами» существа дела не меняют).

В-третьих, эксперимент выявил целый ряд других крупных недостатков КИМов. В России девять часовых поясов. Ежегодно экзамены сдают около 1 млн. человек. Поэтому необходимо иметь очень большое число вариантов. Создать совершенно равноценные варианты не удается: постоянно фиксируется заметный разброс результатов.

Но максимальный вред ЕГЭ приносит предметам «Русский язык» и «Математика». Это базовые предметы всего школьного курса. Недостаточное их усвоение сильно сказывается на качестве знаний по другим предметам. Русский язык и математика играют решающую роль в развитии внутренней речи и логического мышления, а следовательно, и мышления вообще.

Есть единственный способ изучения русского языка – много читать, писать, говорить; вдумываться в тонкости и структуру текстов, выявлять и формулировать смыслы. Сегодня быстро растет безграмотность, падает интерес к чтению, деградируют устная и письменная речь. Поэтому роль предмета «Русский язык» (и «Литература») должна резко возрасти. Вместо этого господствует ЕГЭ, проверяющий в основном умение вставить пропущенную букву или слово…

КИМы по математике помимо их примитивности плохи по иной причине. На выпускном экзамене должны проверяться знания за весь курс школы. Сегодня дело сводится к «Началам анализа», отнюдь не центральной теме курса. В очень слабой степени представлена умирающая в школе геометрия и практически никак – арифметика и алгебра. Задания, ориентированные на сильных, сохранили и умножили дефекты традиционных экзаменов – крайнюю искусственность задач. К математической культуре тексты ЕГЭ не имеют решительно никакого отношения.

Результаты по явно заниженным критериям тройки (нужно выдавать аттестаты!) весьма неутешительны: 20 – 25% двоек ставят по математике и около 10% – по русскому языку. Пора посмотреть правде в глаза и честно провести всероссийские контрольные в традиционной форме. Тогда станет ясно, что уровень знаний школьников крайне неудовлетворителен, а ЕГЭ – проблема надуманная. В школе есть очень много вещей поважнее ЕГЭ.

Между тем главный организатор триумфального шествия ЕГЭ по российским просторам, до недавнего времени руководитель Рособрнадзора, а теперь вице-президент Российской академии образования Виктор Болотов, выступил на недавней пресс-конференции с предложением о ликвидации школьных аттестатов.

Шаг ожидаемый. Дело в том, что ЕГЭ придана функция единственной объективной формы проверки качества знаний. Но тогда возникает вопрос: что делать с непривычно большой армией двоечников? Занижение уровня тройки и примитивизация ЕГЭ лишь частично «решает» эту проблему. Двоечникам, строго говоря, нельзя выдавать документ об окончании школы. Идея Болотова – блестящий пример простого решения: «Есть аттестат – есть проблема. Нет аттестата – нет проблемы». То обстоятельство, что при этом ликвидируется мотивация к учению, а школа превращается в камеру хранения детей, несущественно…

Бюрократическая победа

В инженерном деле и многих отраслях техники очень большое внимание уделяется так называемым методам неразрушающего контроля. Разработка методов и инструментов, не оказывающих негативного влияния на систему, но позволяющих точно оценить ее состояние, – задача чрезвычайно сложная и тонкая. Педагогическая наука пока не вступила в эпоху великих открытий, она сильно отстает от точных наук, инженерии и медицины. Это нужно признать, не претендовать на знание истины, не браться за неразрешимые задачи. В противном случае появляются такие монстры, как ЕГЭ, ставший классическим примером всеразрушающего контроля с негодными средствами и инструментами.

ЕГЭ, конечно, попал в историю. Но за что вместе с ним попали в историю наши дети и внуки? Аналогичный случай произошел с учением Лысенко. «Мы не можем ждать милостей от природы. Взять их у нее – наша задача». И взяли. Последствия всемирно известны.

Третья фаза в истории ЕГЭ – создание правовой основы. В 2007 году был принят закон, предусматривающий повсеместное введение ЕГЭ начиная с 2009 года. Союз ректоров сумел добиться только: а) выделения некоторого числа вузов, которые могут проводить испытания не только в форме ЕГЭ; б) права приема победителей олимпиад.

Достижения весьма относительные. Механизм определения списка вузов-исключений не ясен.

Возникли также угрозы заорганизованности и коррумпированности олимпиад, роль которых кардинально меняется: победы – пропуск в вуз.

Но самое тревожное – это то, что закон о ЕГЭ принят, несмотря на отчаянное сопротивление профессиональных сообществ. Бюрократия одержала очередную победу над здравым смыслом. В сфере образования ныне сформировалась порочная система принятия решений. Система защиты от ошибок и рисков отключена.

Что дальше? На мой взгляд, есть два сценария. Первый – это вступление закона о ЕГЭ в силу с 2009 года. Этот сценарий наиболее вероятен. В авантюре с ЕГЭ участвует слишком много влиятельных людей, не испытывающих тягу к признанию собственных ошибок, но очень заботящихся о сохранении политического лица. К тому же возникает вопрос: «Куда девались народные деньги?» (Это несколько сот миллионов долларов.)

С неизбежным проявлением последствий ЕГЭ, многочисленных жертв и разрушений, с осознанием масштаба бедствия довольно быстро начнется этап коллективного прозрения. ЕГЭ трансформируется в нечто удобоваримое.

Второй сценарий, минимизирующий издержки, предполагает отказ от идеи быстрого внедрения ЕГЭ. Для этого нужно осознать, что ситуация сильно напоминает игру с крапленой колодой карт. Вариантов выбора для честного участника игры – три. Два из них – экстремальные: можно долго продолжать игру, ясно осознавая себя «лохом», а можно взяться за канделябры. Третий вариант умеренный. Раздается команда «Карты на стол!», и создается суд чести.

Аналогия очевидна – необходимо опубликовать все документы, относящиеся к истории ЕГЭ, провести широкое открытое профессиональное обсуждение и создать независимую авторитетную комиссию для принятия решения.

Этот сценарий менее вероятен, но возможен. Дело в том, что ЕГЭ стал уже политической проблемой. И вот по каким причинам.

Во-первых, нарастающая кадровая деградация и деградация национальной системы образования – это серьезные прямые угрозы национальной безопасности России. Необходима поэтому принципиально новая и сильная образовательная политика – составная и очень важная часть разрабатываемой сейчас новой стратегии развития страны до 2020 года. В такой политике места для ЕГЭ не находится.

Во-вторых, Министерство образования и науки РФ, полностью проигнорировавшее мнение профессиональных сообществ и протащившее наряду с ЕГЭ большой пакет крайне сомнительных законов об образовании, ввело в заблуждение высшее руководство страны. Последствия реформ в образовании крайне негативны, а действия «реформаторов» от образования вызвали резкие протесты в обществе. Народ, конечно, склонен неустанно безмолвствовать, но судьба собственных детей волнует очень многих.

Вспоминается известная мысль: «Это больше, чем преступление. Это ошибка». Примечательно, что в этом высказывании Талейрана нет указания на отсутствие состава преступления.

 

Любовь Глебова. Из интервью радиостанции «Эхо Москвы» // echo.msk.ru. – 2008, 23 июня

В воскресенье глава Федеральной службы по надзору в сфере образования и науки Любовь Глебова дала большое интервью радиостанции «Эхо Москвы». Ее выступление на передаче «Родительское собрание» было посвящено вопросам Единого госэкзамена.

Ксения Ларина: Любовь Николаевна, согласитесь, что такого количества скандалов, связанных с темой ЕГЭ, мы давно не наблюдали.

Любовь Глебова: Я бы не согласилась с оценкой, которая определяет, что количество скандалов в этом году каким-то образом формирует представление о том, хорошо ЕГЭ или это плохо. Представьте себе историю лет 10-15 назад, кому бы в голову пришло подавать в суд или вообще выказывать какое-либо сопротивление тому, что одному, например, ребенку в классе учитель, проходя по рядам, помогает сделать задание, а другой ребенок, которого меньше любит учитель или надеется, что ему не нужно помогать, он сидит и пишет эту работу сам – кому в голову приходило возмущаться по этому поводу? Сегодня в Красноярске учителя попытались помочь своим воспитанникам выполнить задание – скандал на всю страну, прекрасный скандал! В Татарстане уголовное дело заведено по поводу попыток совершить подлог в итоговой работе – прекрасный скандал! Считаю, что скандалов этого года мало. Много фактов пресечения, которые не подхватила пресса, пресечения подвоха, подлога, действий учителей и других заинтересованных в том, чтобы получить необъективную картину знаний, – это прекрасно. То, о чем вчера мы и не мечтали, сегодня мы называем «скандалом», давайте назовем это «прорывом».

Ксения Ларина: А если «жизнь ломает», эта двойка по ЕГЭ?

Любовь Глебова: Главное, чтобы «двойка» жизнь детей не ломала. А это уже задача правильной нормативно-правовой базы, которой мы занимаемся сегодня. Самый главный вопрос, который должен быть решен до вступления закона с 1 января 2009 года в силу – это что такое итоговая аттестация, что такое в ней 5-балльная система и 100-балльная система, что такое «двойка»? Это неразрешение дальше идти в вуз или это то, что раньше называлось «прослушал курс» и справка? Разрешение этой проблемы должно быть в интересах детей, чтобы психологический климат был более позитивным.

Ксения Ларина: Про апелляцию спрашивает Наталья, преподаватель из Москвы. Апелляция подана по поводу конкретной ошибки, эксперты ЕГЭ признали правоту позиции ученика, ошибки не было. Но оценка не была повышена, так как была высказана претензия к содержательной части ЕГЭ по русскому языку. Правомерно ли это? Должны ли быть внесены изменения в опубликованные результаты ЕГЭ, поскольку характер ошибки изменился?

Любовь Глебова: …Если у людей возник вопрос по качеству проведенной апелляции, есть федеральная апелляционная комиссия, которая будет рассматривать апелляции до тех пор, пока они будут поступать. Но это не означает, что прервется выдача сертификатов по ЕГЭ.

Здесь хотелось бы отметить очень важную вещь. Среди скандалов было, например, «ах, какое огромное количество апелляций!». По стране их 20 тысяч, по отношению к количеству человеко-экзаменов это составляет менее 1%, к сожалению, потому что их должно быть значительно больше. К сравнению, в первый год проведения ЕГЭ количество апелляций было 50%, а сейчас – чуть менее 1%. Считаю, что поскольку большое количество людей вступило в ЕГЭ, они еще недоинформированы о тех своих возможностях, которыми они могут пользоваться. …Менее 1% апелляций – это очень маленькая цифра. Считаю, что очень мало апелляций, к сожалению, подано в этом году.

Ксения Ларина: Вопрос про математику. С чем Вы связываете такие плохие результаты по математике в этом году? Спрашивает Андрей Новиков, ответственный секретарь комиссии вуза из Самары.

Любовь Глебова: Уровень математики, который измерялся фактически на территории всей страны, – это не добровольный предмет, сдавали его не только те, кто уверенно на него шел. Никто не сказал, что это плохо – так есть. ЕГЭ – это не по поводу «хорошо» или «плохо», а ЕГЭ – это по поводу того, нравится вам, как есть или не нравится? И следующее, это плохо, по сравнению с чем и для кого? Поэтому я бы напомнила, ЕГЭ – лишь инструмент, он показывает картинку, какая она есть – хорошо это или плохо – это другой вопрос, не ко мне.

Слушатель: Зачем переводятся результаты ЕГЭ в школе в другие баллы для вуза?

Любовь Глебова: Мы знаем, что «пятерка», с которой вышел ребенок из школы, все годы не воспринималась вузом как «пятерка», однозначно получаемая им. Для этого проводились вступительные экзамены в вуз. Теперь у нас 100-балльная шкала для тех предметов, которые сдает ребенок в вуз. И там может быть «пятерка» из 75 баллов, которые принимает один вуз, и «пятерка» из 95 баллов, которые принимает другой. Но дети, которые не сдают эти экзамены, имеют просто «пятерку» в аттестате. И в этом смысле, перевод результата из 100-балльной шкалы в 5-балльную шкалу связан с тем, что в 100-балльной шкале он работает как вступительный экзамен, а в 5-балльной шкале – как итоговая оценка, которая идет в аттестат. До 1 июля высшие учебные заведения должны заявить так называемые «границы перевода». А если позже вуз об этом заявляет – он нарушает закон.

Слушатель: Сергей, учитель из Ростова-на-Дону. Я о большом количестве нарушений при проведении ЕГЭ. Впечатление такое, что миллиарды, которые раньше платили как взятки в вузы, теперь платят как взятки при проведении ЕГЭ. Просто сказать, что надо больше следить, – это пустые слова. Как это намерены организовать?

Любовь Глебова: То, что свидетельства этих нарушений являются скандалами по стране – это подтверждение того, что отношение к этим нарушениям ровно такое, о котором вы говорите: их нельзя допустить. Когда я говорю о том, чтобы они вскрывались, эти нарушения, то какие бы мы комиссии и бригады из Москвы не высылали в любой город, мы никогда не сумеем это отследить. И в законе написано, на каждом пункте приема экзамена должен быть в обязательном порядке представитель от общественности, наблюдатели, как на выборах! Другой вопрос, насколько меры административного и уголовного воздействия на сегодняшний день готовы, чтобы мы имели инструменты реагирования на данные вещи. …Есть еще один момент, если мы вместе с вами, со средствами массовой информации, будем рассказывать о том, как пресекаются и как не допускаются такие вещи, то с каждым годом все больше и больше будет действовать признак «я точно знаю, я не буду этого делать», неповадно будет.

Общим лейтмотивом интервью было отношение к ЕГЭ как к постоянно совершенствуемому инструменту оценки знаний. «Знания меняются, и инструмент их оценки тоже будет меняться, и не только к 1 января 2009 года», – отметила Любовь Глебова.