Время как измерение социальной жизни

Все социальные явления происходят в некоторый момент времени. Все социальные процессы имеют протяженность, протекают во времени. Короче говоря, социальная жизнь простирается во времени. Время, как и пространство, является универсальным контекстом социальной жизни. «Мы должны ухватить пространственно-временные отношения, наследуемые конституцией всех социальных взаимодействий... Любые существующие модели взаимодействия расположены во времени» (147; 3, 202). Время является неразделимым измерением человеческой реальности, «имплицированным в каждом аспекте наших жизней» (4; 2). Эти онтологические факты влекут за собой эпистемологические последствия: они служат причиной «централизации времени как субъективной материи социальных наук» (4; 9), или, как сформулировал Гидденс, «интегрирования времени в социальную теорию» (147; 198),

Очевидно также, что время еще более тесно связано и с социальными изменениями. Само переживание времени и идея времени вытекают из изменения природы реальности. Невозможно воспринять или вообразить время без ссылки на какоелибо изменение. И наоборот, идея изменения отдельно от времени просто непонятна. Как мы помним, время появляется в определении социального изменения, которое обычно относят к различию по времени в двух состояниях социальной системы (см, гл. 1). Питирим Сорокин писал об этом со всей определенностью: «...любое Становление, Изменение, Процесс, Сдвиг, Движение, Динамическое Состояние, в противоположность существованию, предполагает время» (367; 1, 156).

Рассмотрим сначала некоторые общие свойства времени как измерителя любого социального феномена, а затем некоторые специальные характеристики времени как аспекта социальных изменений. Каждый социальный феномен или событие связаны с другими, т.е. абсолютно обособленных, уникальных или изо 67

лированных феноменов, событий не существует. Одна из форм, которые принимает такое отношение, - это предшествование и следование друг за другом событий, связанных в единую цепь, или процесс. Данное положение справедливо для макро-, мезои микрособытий. Война влечет за собой мирный договор, выборы - президента, инфляция - отклонение от стандарта жизни, диктаторская политика - оппозиционные движения. Все это происходит в пределах единой исторической линии.

Переключимся на другое измерение: за детством следует обучение в школе, за свадьбой - дети, за выходом на пенсию смерть. Такие события случаются на протяжении всей биографии. Если повседневную реальность рассматривать более подробно, то после завтрака следует поездка в метро на работу, затем наступает перерыв на обед, потом какое-нибудь собрание, обратный путь домой, телевизор, ужин, укладывание в постель. Эти события отмечают протяженность повседневной жизни. На всех уровнях, у любого отдельного события всегда найдется место в ряду, где ему будут предшествовать или следовать за ним другие события, а оно будет происходить до или после других, т.е. в определенное время. Говоря иначе, «все социальные действия встроены по времени внутрь более широких социальных действий. Мы называем это встраиванием во времени» (241; 82).

Каждое социальное явление или событие не только связаны с другими, но и сами могут быть разбиты на компоненты, которые, в свою очередь, также взаимосвязаны по временным параметрам. Некоторые внутренние отношения опять-таки последовательны, они соединяют более ранние и поздние стадии (фазы) того или иного явления. Мы говорим, что каждый феномен или событие имеют некоторую продолжительность, т.е. длятся в течение определенного времени. Возьмем те же примеры, которые мы только что рассмотрели. Война, как свидетельствует история средних веков, может длиться более 100 лет. Школьное обучение продолжается 10 лет или больше. Завтрак требует полчаса. Шкала времени может простираться от макро- через мезо- до микро-, но сам факт, что каждый феномен или событие занимают' некоторое время, очевиден.

Если мы считаем событие мгновенным, молниеносным, то это всегда лишь вопрос относительности применяемой временной рамки. С точки зрения обычного восприятия, гром и молния могут считаться как бы не имеющими длительности, но для физика это крайне сложная и протяженная последовательность электрических импульсов и звуковых волн. Высокий прыжок, удар в теннисе кажутся крайне быстрыми, но представьте себе

все те биологические процессы, которые протекают в организме атлета и каждый из которых является составной частью длительности. Битва может быть лишь эпизодом для военного стратега, но не для солдат, сидящих в окопе. Словом, не существует вневременных феноменов или событий как в смысле расположенности, так и в смысле протяженности их во времени. Последовательность и протяженность - два решающих аспекта времени.

Социальные события и явления также необратимы. Раз уж что-то однажды произошло, то назад этого не воротишь (4; 169). Если вы предприняли некоторые действия, то их нельзя совершить обратно; если вы о чем-то подумали, мысль нельзя «подумать» обратно; если вы чему-то научились, то это не может быть для вас «незнаемым»; если вы что-то испытали, то это не может быть неиспытанным. Короче говоря, жизнь нельзя прожить в обратном направлении. «Наши жизни «утекают» в необратимом потоке времени так же, как проходит жизнь организма» (149; 35).

Это замечание справедливо для всех уровней социальной жизни. На историческом макроуровне не существует «завязывания войны», раз уж она была развязана. Конечно, войну можно остановить, подписать мирный договор, но это уже совсем другое, а именно - последующее историческое событие. На биографическом мезоуровне нельзя «родить ребенка обратно», если его произвели на свет. Наверное, можно отказаться от родительских прав или просто подкинуть ребенка, он может умереть в младенчестве, но это все уже другие, последующие биографические события. На уровне повседневной жизни мы отлично знаем, что невозможно взять слова обратно, если они сказаны, например, в ссоре. Пусть она закончится миром и полным согласием, но так же, как нельзя вернуть омлет к состоянию яйца или не съесть уже съеденный ужин, как бы ни хотелось этого с переполненным желудком ночью, ссору нельзя «отссорить обратно». Все это охвачено метафорической идеей времени, и какое бы событие ни произошло в будущем, оно уже по-своему разместится в общем потоке событий. Гераклит выразил данную мысль в своем знаменитом изречении: нельзя дважды войти в одну и ту же реку. Говоря же словами современного автора, «повторенное действие никогда не будет тем же самым. Все, вовлеченное в него, будет уже непоправимо изменено в промежуточный период» (4; 168).

Необратимость временного потока заключает в себе различие между прошлым, настоящим и будущим. Это различие, столь очевидное для нас сегодня, исторически не универсально; осознание его появляется лишь на определенной ступени развития человеческих обществ, что самым непосредственным образом

связано с изобретением письма. Прошлое только тогда начинает «простираться назад», когда оно записано, а не только вспоминается. «Строго говоря, история начинается с письма» (159; 30). Будущее направлено вперед, оно может быть спланировано и спроектировано. Сильнейшее подтверждение упомянутых различий дает иудео-христианская традиция, и затем из этой традиции оно распространяется на всю человеческую цивилизацию.

Различие между прошлым, настоящим и будущим не столь разительно, как может показаться. Строго говоря, настоящего не существует, поскольку социальные процессы имеют длительность и в каждый рассматриваемый момент непрерывно переходят из прошлого в будущее; они уже в прошлом, или больше уже не в будущем. Как бы ни была мала взятая нами шкала времени, всегда есть движение, поток, а не замороженное состояние. Пока я пишу это, каждое предложение оказывается в прошлом еще до того, как я его заканчиваю. В момент, когда я печатаю слово, оно уже не в будущем. Расхожее мнение о том, что будущее и прошлое встречаются в настоящем, не лишено разумного смысла. Однако для практических целей их разграничение имеет несомненную ценность лишь до тех пор, пока мы осознаем, что понимаем настоящее как некую строго оговоренную условность, вычлененную из непрерывного потока времени. В социальной жизни демаркационной линией часто служат возможности человеческого восприятия и причины, влияющие на ход событий. По утверждению Барбары Адам, «мы знаем прошедшие события по записям, воспринимаем настоящие непосредственно, а будущие знаем лишь в воображении. Прошедшие события детерминированы, настоящие становятся детерминированными и лишь будущие.еще должны быть детерминированы... На прошлое невозможно влиять, настоящее само является предметом влияния, а будущее поддается воздействию лишь в потенции» (4; 22).