Акционер (участник) несет ответственность по любым обязательствам общества.

Для привлечения к ответственности акционера (участника) не играет роли характер обязательства хозяйственного общества.

На практике возникает следующий вопрос: возможно ли привлечь к солидарной ответственности акционера или участника по обязательствам, возникшим уже после отчуждения им принадлежащих ему долей (акций)? Например, ФАС Северо-Кавказского округа установил, что учредитель, не полностью оплативший акции, может быть привлечен к солидарной ответственности только по тем обязательствам общества, которые возникли в период, когда он являлся акционером общества. С данным подходом нельзя согласиться. Ни Закон об ООО, ни Закон об АО не связывают привлечение к ответственности акционера (участника) с моментом возникновения обязательства. К тому же в большинстве случаев акционеры и участники оказывают небольшое воздействие на сделки, совершаемые обществом (если только речь не идет о крупных сделках или сделках с заинтересованностью). То есть указанные лица имеют ограниченные возможности оказывать влияние на текущую деятельность общества, которая может привести к возникновению обязательств.

 

Представляется, что смысл солидарной ответственности акционеров (участников) по обязательствам общества заключается в том, что общество, недополучив от недобросовестных участников средства для своего развития, имеет возможность воспользоваться своеобразной поддержкой этих участников, которые наряду с корпорацией становятся солидарными должниками.

 

Ответственность основного общества

по обязательствам дочернего

 

Значение ответственности в обществах

с контролирующим участником

 

Особое значение институт ответственности акционеров (участников) приобретает в хозяйственных обществах, где контрольный пакет акций (долей) зачастую находится в руках одного лица или нескольких аффилированных лиц. Россия входит в число стран, в которых подавляющее большинство компаний имеют высокую степень консолидации акционерного капитала. В странах с развитыми акционерными отношениями консолидация акций носит менее выраженный характер.

Например в Великобритании только 13% крупнейших корпораций открытого типа имеют акционеров, обладающих пакетом акций, превышающим 25% уставного капитала. Экономика США также базируется на "распыленности" акционерного капитала. В то же время в Германии акционерный капитал в высшей степени концентрирован: немецкие владельцы и финансовые институты, управляющие их капиталами, имеют гораздо более тесные деловые связи со своими корпорациями, чем их американские коллеги.

 

Разумеется, особенности в структуре владения акционерным капиталом привели к тому, что акционерные общества в упомянутых государствах стали контролироваться качественно различными группами лиц, что не могло не отразиться на особенностях правового регулирования института ответственности.

В зарубежных правопорядках (прежде всего США и Великобритании) практика привлечения к ответственности членов корпорации получила название "поднятие корпоративной вуали или покровов" (piercing the corporate veil). Как отмечает А.А. Чиненова, английской судебной практикой не было выработано единого подхода к "поднятию корпоративной вуали". Более того, решения судов зачастую противоречат друг другу. Однако по общему правилу "поднятие корпоративной вуали" в судебном порядке происходит очень редко. Чаще всего мотивом для принятия такого решения является нарушение интересов государства (например, если лицо, в отношении которого предъявляется требование о "поднятии вуали", подозревается в мошенничестве или неуплате налогов). В США судебной практикой также не выработано единой позиции по данному вопросу. Практически каждый штат имеет свои правила относительно "поднятия вуали", в том числе критерии, когда оно может быть осуществлено. Однако данные критерии не являются четко определенными (bright line rules) и устанавливаются применительно к каждому конкретному делу.

 

Оценивая практику "снятия корпоративных покровов", И.В. Григораш отмечает наличие большого числа прецедентов с использованием концепции "проникновения". При этом в рамках прецедентного права применение этой концепции крайне избирательно. Результат применения зачастую непредсказуем, поскольку в большей степени зависит от мнения судей и выбора прецедентов, на основе которых реализуется "проникновение". Содержание концепции, по мнению цитируемого автора, чрезвычайно плохо поддается формализации.

 

Ответственность основного общества по обязательствам

дочернего по сделкам, совершенным дочерним обществом

во исполнение обязательных указаний основного общества

 

Целью введения в законодательство соответствующих положений является привлечение к ответственности акционеров и участников, контролирующих хозяйственные общества и злоупотребляющих принадлежащим им правом на участие в управлении обществом.

Анализ законодательства и судебной практики позволяет сделать следующие выводы о характере, основаниях и порядке привлечения к ответственности основного общества по сделкам дочернего, совершенным во исполнение обязательных указаний основного общества.

1. Это внедоговорная ответственность, т.е. не вытекающая из заключенного между основным и дочерним хозяйственными обществами договора.

2. Право требовать возмещения принадлежит именно кредитору дочернего общества, но не самому дочернему обществу.

3. Принцип солидарной ответственности предоставляет кредитору право предъявить требование по своему выбору основному или дочернему обществу в части или в полном объеме неисполненного обязательства (ст. 323 ГК РФ).

4. Основное и дочерние хозяйственные общества привлекаются по таким делам в качестве соответчиков в порядке, установленном процессуальным законодательством.

 

5. В судебном заседании должно быть доказано наличие отношений дочерности. При концентрации в руках одного участника (акционера) доли в уставном капитале 50 и более процентов суды, как правило, констатируют факт дочерности. Если доля участия в уставном капитале ниже указанной, то дочерность определяется по совокупности обстоятельств - как возможность определять решения.

Пожалуй, наиболее интересным случаем с точки зрения оснований установления дочерности при привлечении к ответственности основного общества по иску акционеров дочернего стало так называемое дело Теленора.

 

Общество признается дочерним, если другое (основное) хозяйственное общество (товарищество) в силу преобладающего участия в его уставном капитале, либо в соответствии с заключенным между ними договором, либо иным образом имеет возможность определять решения, принимаемые таким обществом. Взаимоотношения двух хозяйственных обществ могут рассматриваться как взаимоотношения основного и дочернего общества, в том числе применительно к конкретной сделке, в случаях, когда основное общество (товарищество) имеет возможность определять решения, принимаемые дочерним обществом, либо давать обязательные для него указания (п. 31 Постановления Пленумов ВС и ВАС РФ от 1 июля 1996 г. N 6/8).

Исходя из этого суд посчитал, что применительно к рассматриваемому случаю по приобретению открытым акционерным обществом "Вымпел-Коммуникации" 100% акций ЗАО "УРС" его взаимоотношения с компанией "Теленор Ист Инвест АС" являются отношениями дочернего и основного общества, поскольку компания "Теленор Ист Инвест АС" имела возможность через выдвинутых ею в совет директоров ОАО "Вымпел-Коммуникации" лиц, т.е. путем участия в совете директоров, определять решения, принимаемые ОАО "Вымпел-Коммуникации" (по тексту п. 2 ст. 6 Закона об АО - "иным образом имеет возможность определять решения").

В кассационной инстанции дело было прекращено в связи с отказом истца от иска. В связи с этим остался открытым вопрос о позиции высших судебных инстанций по возникшему вопросу.

Характеризуя ответственность основного общества по обязательствам дочернего, надо отметить, что для привлечения основного общества к ответственности по долгам дочернего необязательно, чтобы отношения экономической зависимости и контроля присутствовали стабильно - во всех решениях и сделках. Достаточно установить, что отношения подчинения сложились в определенном случае, в конкретной гражданско-правовой сделке. Верховный Суд РФ, Высший Арбитражный Суд РФ указали, что взаимоотношения двух хозяйственных обществ могут рассматриваться как взаимоотношения основного и дочернего обществ, в том числе и применительно к конкретной сделке в случаях, когда основное общество (товарищество) имеет возможность определять решения, принимаемые дочерним обществом, либо давать для него указания.

 

6. Основное общество должно иметь право давать обязательные указания дочернему.

Механизм реализации права основного общества давать обязательные указания дочернему в корпоративном законодательстве не урегулирован. В литературе называют два возможных подхода. Первый предполагает, что закрепление в уставе права одного юридического лица давать указания другому юридическому лицу означает ограничение дееспособности последнего путем определенных изъятий из компетенции его органов управления. В случае осуществления обязательных указаний, исходя из такого понимания, они автоматически считаются решениями того органа управления дочернего общества, к компетенции которого решение данных вопросов относилось бы в случае отсутствия права выдачи обязательных указаний. При втором подходе механизм действия права давать обязательные указания более "мягкий": основное общество дает указания, а дочернее обязано обеспечить принятие соответствующих решений.

Исследование правовой природы и способов осуществления обязательных указаний позволило специалистам прийти к выводу, что в силу общего принципа действия юридических лиц через свои органы управления (п. 1 ст. 53 ГК РФ) от имени дочернего общества действия могут быть совершены именно его органом управления, но только после получения обязательных указаний на этот счет основного.

 

Следует упомянуть, что определение "обязательные" применительно к указаниям, даваемым основным обществом дочернему, фактически является излишним. И.С. Шиткина отмечает, что "поскольку трудно разграничить обязательность и необязательность указаний основного общества, когда оно влияет на волю дочернего, в частности назначает и прекращает полномочия его единоличного исполнительного органа". Более того, в ст. 67.3 проекта изменений в ГК РФ, устанавливающей ответственность основного общества по сделкам дочернего, понятие "обязательные указания" заменено на "указания".

 

7. В судебном заседании должен быть доказан факт обязательных указаний на совершение сделки на определенных условиях. В удовлетворении исковых требований о привлечении основного общества к солидарной ответственности по сделкам, совершенным дочерним, суды отказывают в случаях, если в материалах дела отсутствуют доказательства наличия фактов совершения этих сделок по указанию основного.

 

В законодательстве установлены особенности привлечения к ответственности акционерного общества.

Для привлечения к ответственности основного акционерного общества право давать обязательные указания должно быть предусмотрено в договоре между основным и дочерним обществами или в уставе дочернего общества (п. 3 ст. 6 Закона об АО). С целью предотвращения возможной ответственности основные общества зачастую пытаются скрыть степень своего участия и контроля за деятельностью дочернего; наличие в уставе дочернего общества или в договоре между основным и дочерним обществами положений о праве основного общества давать какие-либо обязательные указания дочернему - редкое явление для российской практики.

Представляется, что законодательная норма, предусматривающая необходимость закрепления права основного общества давать обязательные указания дочернему в письменном документе, не учитывает саму природу отношений дочерности, в основе которых экономическая зависимость дочернего общества и подчиненность его основному. Концепция "невлияния" основного общества на хозяйственную деятельность дочернего должна быть изменена.

 

В литературе имеется мнение об изменении объема и порядка привлечения к ответственности основного общества по сделкам дочернего. Ю.А. Метелева отмечает, что в действующем законодательстве установлена слишком "широкая" ответственность основного общества по сделкам дочернего, заключенным во исполнение обязательного для него указания основного общества. Как отмечает автор, это приводит к тому, что основное общество несет солидарную ответственность за исполнение таких сделок дочерним обществом и в том случае, когда у последнего вполне достаточно собственных средств для исполнения сделки. В связи с этим Ю.А. Метелева предлагает внести в законодательство уточняющую норму о том, что ответственность основного общества наступает только в том случае, если у дочернего не хватает средств для исполнения сделки, т.е. ввести субсидиарную, а не солидарную ответственность.

 

Заметим, что в Концепции развития гражданского законодательства предлагается установить именно субсидиарную ответственность участников по обязательствам юридического лица (п. 1.8 разд. I Концепции).

Следует отметить, что похожее правило встречается и в законодательстве иностранных государств, в частности, США. Так, в случае осуществления основной корпорацией полного контроля над хозяйственно-финансовой деятельностью дочерней компании последняя признается инструментом для достижения целей первой, что влечет к возникновению субсидиарной ответственности основной корпорации по обязательствам контролируемой ею компании (правила инструментальности (the Instrumentality Rule)).

 

Однако от идеи субсидиарной ответственности основного общества по обязательствам дочернего в процессе обсуждения проекта изменений в ГК РФ отказались. В текущей редакции проекта Федерального закона N 47538-6/2 "О внесении изменений в главу четвертую Гражданского кодекса Российской Федерации, а также статью 1 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" в п. 2 ст. 67.3 реализована идея солидарной ответственности основного общества по сделкам дочернего, заключенным последним во исполнение указаний или с согласия основного общества. Следует также отметить, что по сравнению с ныне действующей редакцией п. 2 ст. 105 ГК РФ, регулирующего эти отношения, в предлагаемой редакции п. 2 ст. 67.3 проекта добавлено такое основание привлечения основного общества к ответственности, как согласие на сделку. Необходимость подобных изменений обосновывалась в научной литературе.

 

Субсидиарная ответственность акционеров (участников)

по обязательствам дочернего общества в случае его

несостоятельности

 

Анализ законодательства и судебной практики позволяет сделать следующие выводы о характере, основаниях и порядке привлечения к ответственности основного общества по обязательствам дочернего при его банкротстве.

1. Это внедоговорная ответственность, т.е. не вытекающая из заключенного между основным и дочерним хозяйственными обществами договора.

2. Право требовать возмещения имеют кредиторы дочернего общества, а также конкурсный управляющий в соответствии с п. 5 ст. 129 Закона о банкротстве.

3. В судебном заседании должно быть доказано наличие отношений дочерности (см. об этом выше применительно к ответственности основного общества по сделкам дочернего).

4. Основное общество для привлечения его к ответственности при банкротстве дочернего должно иметь право давать последнему обязательные указания или иным образом определять его действия (ст. 56 ГК РФ). В сравнении с привлечением к солидарной ответственности по сделкам дочернего общества, при привлечении основного общества к ответственности при банкротстве дочернего перечень оснований привлечения к ответственности не ограничен только правом давать обязательные указания - возможно доказать любые иные обстоятельства, определяющие волю дочернего общества.

К числу таких обстоятельств, с нашей точки зрения, можно отнести случай, когда основное общество, имея 100% в уставном капитале дочернего, как единственный участник принимает решение общего собрания дочернего общества о внесении его имущества в уставный капитал другого хозяйственного общества (решение о "выводе активов"), которое приводит к банкротству дочернего общества из-за неспособности удовлетворить требования кредиторов в связи с отсутствием имущества, используемого для осуществления хозяйственной деятельности.

5. Совершение основным обществом фактических действий, свидетельствующих об использовании основным обществом права давать обязательные указания и (или) иные возможности.

В правоприменительной практике возник вопрос: можно ли привлечь к ответственности основное общество за бездействие, в результате которого наступило банкротство дочернего?

ФАС Московского округа высказал следующую позицию по этому поводу: бездействие учредителей, свидетельствующее об использовании принадлежащего им права давать обязательные для юридического лица указания и (или) своих возможностей иным образом определять его действия, может стать основанием возложения на них субсидиарной ответственности. Высший Арбитражный Суд РФ 12 декабря 2007 г. вынес Определение, поддержав отказ в удовлетворении исковых требований о привлечении к субсидиарной ответственности по долгам ликвидируемого хозяйственного общества его учредителей, не оплативших уставный капитал общества.

 

Такая практика формально соответствует букве закона: п. 3 ст. 3 Закона об АО прямо предусматривает, что несостоятельность общества может быть вызвана как действиями, так и бездействием акционеров. При этом такое буквальное прочтение нормы не всегда поддерживается судебной практикой.

 

6. Наличие причинно-следственной связи между использованием основным обществом права давать обязательные указания и (или) иных возможностей и обстоятельствами, повлекшими несостоятельность (банкротство) дочернего общества.

Размер ответственности основного общества определяется исходя из разницы между размером требований кредитора и денежными средствами, вырученными от продажи имущества должника или замещения активов организации-должника.

7. Наличие вины основного общества в доведении дочернего до банкротства. Для привлечения к ответственности основного акционерного общества по долгам дочернего общества при его банкротстве необходимо доказательство вины в форме умысла, поскольку Закон об АО в п. 3 ст. 6 использует конструкцию "заведомо зная", что равнозначно прямому умыслу.

Заметим, что ГК РФ и Закон об ООО оперируют понятием "по вине основного общества", что предполагает наличие вины как в форме умысла, так и неосторожности. Коллизия между нормами ГК РФ и Закона об АО разрешается судебной практикой в пользу применения специальной нормы, установленной Законом об АО.

Вина основного общества за доведение дочернего общества до состояния банкротства определяется по правилам, установленным ст. 401 ГК РФ. Согласно положениям абз. 2 п. 1 этой статьи лицо признается невиновным, если при той степени заботливости и осмотрительности, какая от него требовалась по характеру обязательства и условиям оборота, оно приняло все меры для надлежащего исполнения обязательства. Понятно, что доказать в действиях юридического лица наличие "злого умысла" на практике бывает крайне трудно, чаще всего это бывает сопряжено с наличием фактов преднамеренного банкротства.

 

К тому же банкротство, как правило, бывает обусловлено целым комплексом причин, в результате которых организация становится не способной удовлетворить требования кредиторов и выявить в этом комплексе причин вину основного общества достаточно сложно.

Резюмируя вопрос об основаниях ответственности основного общества при банкротстве дочернего, приведем позицию Пленумов ВС и ВАС РФ в части определения предмета доказывания по делам этой категории: для привлечения к субсидиарной ответственности, предусмотренной ч. 2 п. 3 ст. 56 ГК РФ, необходимо установление совокупности условий: наличие у ответчика права давать обязательные указания для истца либо возможности иным образом определять действия истца; совершение ответчиком действий, свидетельствующих об использовании такого права и (или) возможности; причинно-следственная связь между использованием ответчиком своих прав и (или) возможностей в отношении истца и действиями истца, повлекшими его несостоятельность (банкротство); недостаточность имущества истца для расчетов с кредиторами. Кроме того, необходимо установить вину ответчика для возложения на него ответственности.

 

Представляется возможным выделить следующие особенности рассматриваемого вида ответственности акционеров и участников.

 

Уголовная ответственность акционеров (участников)

при банкротстве общества

 

В уголовном праве (ст. 196 УК РФ) предусмотрена возможность привлечения к ответственности акционеров (участников), которые привели общество к преднамеренному банкротству, понимаемому в рамках уголовного законодательства как умышленное создание или увеличение неплатежеспособности, совершенное руководителем или собственником коммерческой организации, а равно индивидуальным предпринимателем в личных интересах или интересах иных лиц, причинившее крупный ущерб.

Привлечению к уголовной ответственности подлежат исключительно физические лица (ст. 19 УК РФ); субъективной стороной данного преступления является вина в форме прямого умысла, т.е. акционер должен осознавать общественную опасность своих действий (бездействия), предвидеть возможность или неизбежность наступления общественно опасных последствий и желать их наступления (см.: п. 2 ст. 25 УК РФ).

 

Ответственность акционера перед прежним владельцем акций

или иных ценных бумаг, конвертируемых в акции

 

Ответственность акционера перед прежним владельцем акций или иных ценных бумаг, конвертируемых в акции, наступает в рамках п. 6 ст. 84.3 и абз. 5 п. 4 ст. 84.8 Закона об АО. Д.И. Степанов классифицирует этот вид ответственности как ответственность контролирующего акционера перед другими акционерами за нарушение предписанных законом процедур или требований законодательства в ходе поглощения и вытеснения.

 

Ответственность возникает в случае несоблюдения контролирующим акционером требований законодательства, предъявляемых, например, к добровольному или обязательному предложению. При этом уже бывший владелец ценных бумаг вправе требовать от контролирующего акционера возмещения причиненных убытков.

 

§ 4. Ответственность членов органов управления

хозяйственных обществ

 

Если классифицировать ответственность членов органов управления (управляющих) в соответствии с делением права на отрасли, то можно сделать вывод, что достаточно часто они могут быть привлечены ко всем четырем видам юридической ответственности, применимым к участникам корпоративных отношений. Данное обстоятельство свидетельствует о комплексном регулировании ответственности управляющих акционерными обществами. Изменение гражданско-правовых основ ответственности членов органов управления должно осуществляться с одновременным изменением и норм иных отраслей права, регулирующих ответственность управляющих.

 

Гражданско-правовая ответственность управляющих

 

Основания гражданско-правовой ответственности управляющих

 

Основаниями гражданско-правовой ответственности управляющих являются: