Вопрос 95, 96, 97 проблемы регулирования порядка расследования обстоятельств, влекущих возобновление уголовного судопроизводства тут же 96 и 97 если натянуть)))

Назначение данного института состоит в исправлении судебных ошибок, допущенных судами ввиду их неосведомленности относительно обстоятельств, имеющих существенное значение для правильного разрешения уголовного дела и существовавших на момент вынесения судебного решения, а также ошибок, обусловленных обстоятельствами, наступившими уже после вынесения судебного акта.

В качестве самостоятельной стадии российского уголовного процесса названный институт был нормативно закреплен уже в Уставе уголовного судопроизводства 1864 года, а позднее – во всех кодифицированных актах советского уголовно-процессуального законодательства (УПК РСФСР 1922, 1923 и 1960 годов).

В период действия последнего советского Уголовно-процессуального кодекса порядок пересмотра судебных актов ввиду вновь открывшихся обстоятельств в практике правоприменения был задействован крайне редко.

Обусловлено такое положение было двумя факторами: во-первых, в практике пересмотра вступивших в законную силу судебных актов доминировал «более простой» институт надзорного производства, который зачастую подменял собой порядок возобновления уголовных дел, а, во-вторых, вопрос о пересмотре судебного акта всецело зависел от дискреционных полномочий прокурора, решение которого об отказе в инициировании процедуры пересмотра судебного решения могло быть обжаловано лишь вышестоящему прокурору и не подлежало судебному контролю.

определенный положительный эффект нового регулирования был достигнут за счет включения постановлений Конституционного Суда Российской Федерации и решений Европейского Суда по правам человека в число оснований, влекущих возобновление производства по уголовному делу, а также за счет установления судебного контроля за действиями и решениями прокурора, принимаемыми по результатам досудебной проверки сообщений о наличии оснований для пересмотра судебного акта.

Наряду с этим, нельзя не отметить, что предложенное законодателем регулирование исследуемого процессуального порядка не предполагало кардинальной модернизации советской модели «возобновления уголовных дел», ориентированной на качественное повышение правозащитного потенциала данного института. Кроме того, конструируя стадию возобновления производства по уголовному делу ввиду новых или вновь открывшихся обстоятельств, законодатель как минимум допустил два просчета концептуального характера, которые, во-первых, ограничивают полномочия суда относительно реализации своих конституционных функций по осуществлению правосудия, а во-вторых, ограничивают конституционное право граждан на судебную защиту прав и законных интересов, нарушенных неправосудными судебными актами по уголовным делам.

В УПК РФ законодатель не вполне аутентично воспринял правовые позиции Конституционного Суда Российской Федерации, сформулированные им в постановлении от 6 февраля 1996 года № 4-П, вследствие чего возможности данного института в исправлении судебных ошибок были расширены лишь в части пересмотра судебных актов в связи с решениями Конституционного Суда Российской Федерации и Европейского Суда по правам человека. Что же касается решения законодателя относительно ограничения круга «вновь открывшихся обстоятельств» только теми из них, которые исчерпывающе изложены в законе, а круга «новых обстоятельств» - исключительно теми из них, которые «устраняют преступность и наказуемость деяния», то такое решение исключает из сферы судебного контроля определенный сегмент судебных актов, неправосудность которых обусловлена неверным отражением в них существенно значимых обстоятельств, имеющих непосредственное отношение к предмету исследования по уголовному делу.

В нормах главы 49 УПК РФ законодатель, при отсутствии к тому каких-либо объективных предпосылок, не предусмотрел для осужденного, потерпевшего, их представителей и иных лиц, чьи права и законные интересы затрагиваются неправосудными судебными актами, порядок непосредственного обращения в соответствующий суд с ходатайством о пересмотре судебного акта «ввиду вновь открывшихся обстоятельств», установленных вступившими в законную силу судебными актами либо процессуальными решениями должностных лиц, осуществляющих уголовное преследование (часть 5 статьи 413 УПК РФ). Представляется, что такое решение законодателя явно не способствовало повышению эффективности исследуемого процессуального института и подтверждение тому – данные судебной статистики. В 2010 году только по статье 307 Уголовного кодекса Российской Федерации (далее – УК РФ), предусматривающей уголовную ответственность за заведомо ложные показания, заключение эксперта, специалиста или неправильный перевод, были осуждены 1433 лица, тогда как прокурорами в президиумы верховных судов республик, краевых, областных и равных им судов были внесены заключения о пересмотре судебных решений только в отношении 37 лиц. Изложенное свидетельствует о явном дисбалансе между числом лиц, осужденных за преступление против правосудия, и тем числом судебных решений, которые стали предметом пересмотра ввиду вновь открывшихся обстоятельств, предусмотренных пунктом 1 части 3 статьи 413 УПК РФ.

Аналогичная по содержанию ситуация имеет место и применительно к пересмотру судебных актов в связи с постановлениями Конституционного Суда Российской Федерации, поскольку с момента введения в действие УПК РФ и по 30 апреля 2011 года Президиумом Верховного Суда Российской Федерации пересмотрены судебные решения в отношении всего 15 лиц, тогда как в постановлениях высшего органа конституционного контроля, вынесенных за этот же период времени, предписывалось пересмотреть уголовные дела в отношении несравненно большего количества граждан.

Анализ правоприменительной практики убедительно свидетельствует о том, что наряду с ошибками концептуального характера имеют место и весьма существенные «локальные» просчеты законодателя, создающие неопределенность в процессе применения норм главы 49 УПК РФ и тем самым снижающие уровень защиты граждан от неправосудных судебных актов.

Такие просчеты, в частности, допущены: 1) при регулировании порядка досудебного проверочного производства, осуществляемого прокурором, включая расследование так называемых «иных» новых обстоятельств; 2) при регламентации (точнее, при отсутствии таковой) процессуальной деятельности Председателя Верховного Суда Российской Федерации, связанной с инициированием проверочного производства в связи с решениями Конституционного Суда Российской Федерации и Европейского Суда по правам человека; 3) при регулировании: а) системы судов, правомочных осуществлять пересмотр судебного акта ввиду новых или вновь открывшихся обстоятельств; б) пределов прав суда; в) видов решений суда и порядка их обжалования и пересмотра; г) собственно судебного порядка рассмотрения уголовного дела по представлению Председателя Верховного Суда Российской Федерации либо по заключению прокурора; д) особенностей производства по уголовному делу после отмены судебных актов ввиду новых или вновь открывшихся обстоятельств.

В период действия УПК РФ 2001 года Конституционный Суд Российской Федерации признал не соответствующими Конституции Российской Федерации ряд норм и положений главы 49 УПК РФ, вынес более двух десятков определений, «позитивное содержание» которых в известной степени «компенсирует пробелы» в уголовно-процессуальном законе, что само по себе свидетельствует о дефектах правового регулирования и актуальности темы исследования, поскольку до сих пор соответствующие коррективы в закон не внесены.

Примечательно, что 76 % опрошенных судей Верховного Суда Российской Федерации и 80 % судей верховных судов республик, краевых, областных и равных им судов отметили неэффективность действующего регулирования, предусмотренного нормами главы 49 УПК РФ, и необходимость его совершенствования. Около 85 % респондентов высказались за необходимость обобщения судебной практики и разъяснения Пленумом Верховного Суда Российской Федерации законодательства, регулирующего пересмотр судебных актов ввиду новых или вновь открывшихся обстоятельств.

1. Правозащитный ресурс института пересмотра судебных актов по уголовным делам ввиду новых или вновь открывшихся обстоятельств, в практической деятельности используется малоэффективно в виду просчетов законодателя, допущенных при нормативной регламентации данного судебно-проверочного производства по причине его недостаточной теоретической разработанности применительно к современным реалиям.

2. Роль принципов в уголовном процессе заключается в обеспечении юридической и логической цельности, внутренней согласованности уголовно-процессуального закона с тем, чтобы на основе общепризнанных мировоззренческих идей о справедливом уголовном судопроизводстве сконструировать предельно ясно, и сбалансировано отдельные процессуальные нормы, институты и стадии. В связи с этим отдельные общепроцессуальные принципы (мировоззренческие идеи) могут и не быть закреплены в виде процессуальных норм.

Процессуальные принципы не делятся на главные и второстепенные, не обладают они и высшей юридической силой по отношению к другим процессуальным нормам, равно как далеко каждый принцип находит свою реализацию в каждой стадии уголовного процесса. Поскольку стадия возобновления уголовного судопроизводства ввиду новых или вновь открывшихся обстоятельств предполагает, не только производство в суде, основанное на принципах состязательного процесса, но досудебное производство, в основе которого принципы следственного процесса, постольку в каждом из этих производств находит реализацию совокупность принципов, присущих именно данному производству.

3. Особенности производства по пересмотру судебных актов ввиду новых или вновь открывшихся обстоятельств предопределены характером судебных ошибок для исправления которых, собственно, и предназначено данное производство. В связи с этим в системе действующего правового регулирования процессуальная стадия возобновления уголовного судопроизводства ввиду новых или вновь открывшихся обстоятельств – стадия вполне ординарная, самодостаточная и применяется не вместо или после исчерпания иных возможностей для пересмотра судебного акта, а вполне самостоятельно: при обнаружении имеющих для правильного разрешения уголовного дела обстоятельств, которые ранее существовали, но не были известны суду, либо возникли уже после вынесения судебного акта.

4. Предложенная законодателем дифференциация оснований для возобновления производства по уголовному делу на новые и вновь открывшиеся обстоятельства и их нормативные определения, не согласуются с правовыми позициями Конституционного Суда Российской Федерации, сформулированными в постановлении от 2 февраля 1996 года № 4-П, вследствие чего закон не «охватывает» весь спектр предполагаемых судебных ошибок, а, значит, ограничивает возможности суда по их выявлению и устранению.

В связи с этим предлагается отказаться от дифференциации оснований на новые и вновь открывшиеся в пользу их систематизации в виде «обезличенного» перечня, как это имеет место, например, в уголовно-процессуальном законодательстве Франции, Германии и ряда других государств.

5. Установление законодателем одних и тех же сроков для привлечения лица к уголовной ответственности и для поворота к худшему (reformatio in pejus), не согласуется с принципами правовой определенности, справедливости и гуманизма уголовного судопроизводства. В связи с этим, сроки, предусмотренные статьей 78 УК РФ, применительно к пересмотру судебных актов, должны быть сокращенны наполовину.

6. Поскольку предметом пересмотра по нормам главы 49 УПК РФ могут быть в том числе и судебные акты, вынесенные после вступления данного акта в законную силу (например, незаконное освобождение от наказания), постольку в законе было бы целесообразным установить, что поворот к худшему в данных ситуациях допускается в течение сроков освобождения от наказания в связи с истечением сроков давности обвинительного приговора суда, установленных статьей 83 УК РФ.

7. В целях более эффективной защиты прав и свобод, нарушенных неправосудными судебными актами, заинтересованные лица (осужденные, потерпевшие, их представители и иные лица) должны быть наделены правом непосредственного обращения в соответствующий суд с ходатайством о пересмотре приговора или иного решения, если обстоятельство для пересмотра установлено вступившим в законную силу приговором, определением, постановлением суда либо постановлением прокурора, руководителя следственного органа, следователя или дознавателя.

8. Обстоятельства, влекущие пересмотр вступившего в законную силу судебного акта (по действующей классификации – вновь открывшиеся), могут устанавливаться не только постановлением должностного лица органов предварительного расследования о прекращении уголовного дела, но и постановлением о приостановлении производства по уголовному делу по основаниям, предусмотренным законом, в случаях, когда закон исключает возможность вынесения постановления о прекращении уголовного дела. Определяющим в данном случае является не вид и форма процессуального решения, а существо обстоятельств, установленных в ходе предварительного расследования, и их взаимосвязь с юридическими фактами, установленными вступившими в законную силу судебными решениями.

9. Вновь открывшиеся обстоятельства, влекущие пересмотр приговора или иного судебного решения, могут быть установлены не только постановлением лица, осуществляющего уголовное преследование, вынесенным по основаниям, предусмотренным части 5 статьи 413 УПК РФ (за исключением помилования, поскольку акт помилования не влечет за собой прекращение производства по уголовному делу), но и по иным, предусмотренным законом «нереабилитирующим» основаниям, влекущим прекращение уголовного дела или уголовного преследования (пункты 5 и 6 части 1 статьи 24, статья 25, пункты 4–6 части 1 статьи 27 УПК РФ).

10. В нормах главы 49 УПК РФ следовало бы установить единый порядок (по правилам статьи 125 УПК РФ) обжалования решений прокурора об отказе в возбуждении производства «ввиду новых обстоятельств», установленных постановлениями руководителя следственного органа, следователя или дознавателя и постановления прокурора о прекращении ранее возбужденного производства ввиду новых или вновь открывшихся обстоятельств. Поскольку названные решения прокурора имеют единую правовую природу, то нет смысла в дифференциации процессуальной формы для обжалования этих решений.

11. Процедура возбуждения производства в связи с решениями Конституционного Суда Российской Федерации и Европейского Суда по правам человека нуждается в нормативной регламентации (поводы для возбуждения производства, сроки принятия решения по заявлению о пересмотре судебных актов, процессуальная форма решения о возбуждении производства или об отказе в этом и т. п.). Компетенция, предусмотренная в части 5 статьи 415 УПК РФ, которой ныне наделен один лишь Председатель Верховного Суда Российской Федерации, должна быть передана судьям соответствующих судов, исходя из подсудности, установленной в части 1 статьи 418 УПК РФ, что позволит не только освободить Президиум Верховного Суда Российской Федерации от несвойственных ему функций (в гражданском и арбитражном процессах судебные акты по этим же основаниям пересматриваются судами, которые вынесли эти акты), но и «приблизить правосудие» к месту проживания сторон, что будет способствовать более широкому участию заинтересованных лиц в заседании суда и сокращению сроков судопроизводства.

12. Положения части 2 статьи 417 УПК РФ, наделяющие судебно-проверочную инстанцию правом пересмотра своих собственных судебных актов и таким образом устанавливающие, по существу, недеволютивный (без передачи в вышестоящую судебную инстанцию) порядок пересмотра судебных решений ввиду новых или вновь открывшихся обстоятельств, не согласуются с концептуальным, принципиально иным и абсолютно правильным подходом законодателя, предусмотренным частью 1 статьи 417 УПК РФ, в соответствии с которым пересмотр судебного акта – прерогатива вышестоящего суда, a priori более квалифицированного и беспристрастного (деволютивный порядок пересмотра).

13. Вступившие в законную силу судебные акты мирового судьи следует пересматривать по правилам главы 49 УПК РФ в президиуме республиканского, краевого, областного и равного суда, изъяв такой пересмотр из ведения районного суда, которому несвойственно (с учетом традиций отечественного процесса) выступать в роли суда, пересматривающего вступивший в законную силу судебный акт.

14. Для суда, пересматривающего приговор, определение, постановление ввиду новых или вновь открывшихся обстоятельств, в законе следовало бы предусмотреть ревизионные полномочия, с тем чтобы судебно-надзорная инстанция располагала процессуальным инструментарием для исправления по собственной инициативе судебных ошибок «в пользу осужденного, оправданного», причем при пересмотре как итоговых, так и промежуточных судебных решений по уголовным делам.

15. Процессуальный порядок рассмотрения судом уголовного дела по представлению Председателя Верховного Суда Российской Федерации и заключению прокурора нуждается в унифицикации, предполагающей регулирование порядка исследования и оценки доказательств, проверки доводов, изложенных в представлении или заключении, порядка совещания и голосования судей. В любом случае первым должно голосоваться предложение, наиболее благоприятное для осужденного, оправданного, лица, в отношении которого дело прекращено. При равенстве голосов членов президиума принятым должно считаться решение, наиболее благоприятное для осужденного, оправданного, лица, в отношении которого уголовное дело прекращено.

16. Было бы правильным закрепить в законе правило, в соответствии с которым усиление наказания либо применение закона о более тяжком преступлении при новом рассмотрении дела судом первой инстанции либо применение закона о более тяжком преступлении при новом расследовании уголовного дела (после отмены приговора ввиду новых или вновь открывшихся обстоятельств) допускается при условии, что первоначальный приговор был отменен по основаниям, доказывающим виновность оправданного или лица, уголовное дело в отношении которого прекращено, а равно виновность осужденного в совершении более тяжкого преступления

 

 

«Теория возобновления уголовного судопроизводства в свете некоторых правовых позиций Конституционного Суда Российской Федерации» автор, анализирует, сформулированные в «базовом» постановлении от 2 февраля 1996 года № 4-П правовые позиции Конституционного Суда Российской Федерации, оказавшие заметное влияние на теорию, законодательство и правоприменение.

В постановлении от 6 февраля 1996 года № 4-П Конституционный Суд Российской Федерации сформулировал правовую позицию, суть которой заключается в том, что ограничение круга оснований для возобновления уголовных дел, установленных частью 2 статьи 384 УПК РСФСР, и, прежде всего, ее пунктом 4, делает невозможным исправление многих судебных ошибок, к числу которых Конституционный Суд Российской Федерации отнес «неправосудность вынесенных по делу решений, если она явилась результатом либо игнорирования собранных доказательств, нашедших отражение в материалах дела, либо их ошибочной оценки, либо неправильного применения закона». Данная позиция в процессуальной литературе была интерпретирована таким образом, что основанием для возобновления производства по уголовному делу могут быть практически любые обстоятельства, включая и ошибки суда в применении норм материального или процессуального закона.

На наш взгляд, такой вывод является неверным, поскольку игнорирование собранных доказательств, ошибочная их оценка, либо неправильное применение закона представляют собой ошибки в судебной деятельности, которые исправляются в специально для этого предназначенном порядке производства в надзорной инстанции. Для того чтобы выявить и устранить ошибки подобного рода, не требуется проведения специального расследования, более того, такое расследование было бы просто беспредметным.

Вступившие в законную силу судебные акты мирового судьи следует пересматривать по правилам главы 49 УПК РФ в президиуме областного и равного ему суда, изъяв такой пересмотр из ведения районного суда, которому несвойственно (с учетом традиций отечественного процесса) выступать в роли суда, пересматривающего вступивший в законную силу судебный акт.

В этом же параграфе рассматриваются вопросы, связанные с пределами прав суда при пересмотре судебного акта ввиду новых или вновь открывшихся обстоятельств. Автор обосновывает предложение относительно необходимости урегулирования в нормах главы 49 УПК РФ ревизионных полномочий суда (по аналогии с положениями частей 1 и 2 статьи 410 УПК РФ), с тем, чтобы суд располагал необходимым инструментарием для исправления судебных ошибок «в пользу осужденного, оправданного» по собственной инициативе (право выхода за пределы доводов представления или заключения).

В законе, по мнению автора, следовало бы более детально урегулировать основания, влекущие поворот к худшему (reformatio in pejus), имея в виду, что в качестве таковых могут выступать как вновь открывшиеся (фактические), так и новые (фактические) обстоятельства, о которых ранее не было известно суду.

Принимая решение об отмене приговора или иного судебного решения с прекращением производства по уголовному делу либо об изменении судебного акта «в пользу осужденного (оправданного)», суд вправе и обязан дать свою оценку некоторым фактам и таким образом считать их доказанными, несмотря на то, что они не были установлены в приговоре (необоснованно) либо были отвергнуты им (также необоснованно).

Предписания части 6 статьи 410 и части 8 статьи 388 УПК РФ (об обязательности указаний вышестоящего суда) необходимо исключить из уголовно-процессуального закона, поскольку они не согласуются с положениями статьи 121 Конституции Российской Федерации.

Во втором параграфе «Процессуальный порядок рассмотрения уголовного дела по представлению Председателя Верховного Суда Российской Федерации либо по заключению прокурора» анализируются теоретический, правоприменительный и нормативный аспекты собственно производства в суде по пересмотру судебных актов ввиду новых или вновь открывшихся обстоятельств.

Автор предлагает урегулировать в законе процессуальную деятельность судьи-докладчика в связи с переданным ему на изучение представлением Председателя Верховного Суда Российской Федерации или заключением прокурора, а именно: истребование и изучение уголовного дела, принятие процессуального решения о передаче представления или заключения на рассмотрение соответствующего суда, назначение уголовного дела к рассмотрению, назначение защитника, переводчика, обеспечение участия в судебном заседании лица, содержащегося под стражей и т.д. Здесь же обосновывается позиция автора относительно включения судьи-докладчика, не являющегося членом президиума суда, в состав президиума при рассмотрении данного уголовного дела с правом голоса, поскольку в противном случае судья – носитель судебной власти – выполняет практически «технические функции», ограничиваясь при этом в реализации своих конституционных полномочий по осуществлению правосудия.

Лицу, содержащемуся под стражей, осужденному, отбывающему наказание в виде лишения свободы, и лицу, в отношении которого велось или ведется производство о применении принудительной меры медицинского характера, закон предоставляет право заявить ходатайство об участии в судебном заседании в течение десяти суток со дня получения извещения о дате времени и месте заседания суда надзорной инстанции (часть 2 статьи 407 УПК РФ). Очевидно, что названное положение закона дискриминационно по отношению к лицам, чьи процессуальные возможности по реализации права на защиту и без того ограниченны, поскольку такого жесткого ограничения не предусмотрено для потерпевшего и его представителей, которые о своем участии в заседании суда вправе заявить вплоть до начала рассмотрения дела судом. В этой связи предлагается нормативно установить общее для всех участников процесса правило, по которому ходатайство об участии в заседании суда должно быть заявлено в течение пяти суток с момента получения извещения о дате, времени и месте заседания суда и копий постановления или заключения.

В этом же параграфе обосновывается необходимость унифицировать процессуальный порядок рассмотрения судом уголовного дела по представлению Председателя Верховного Суда Российской Федерации и по заключению прокурора, предусмотрев порядок исследования и оценки доказательств, процедуру проверки доводов, приведенных в представлении или заключении, порядок совещания судей и голосования. В любом случае первым должно голосоваться предложение, наиболее благоприятное для осужденного, оправданного, лица, в отношении которого дело прекращено, как это уже сделано законодателем по предложению рабочей группы Верховного Суда Российской Федерации применительно к кассационному и надзорному производствам в соответствии с Федеральным законом от 29 декабря 2010 г. № 433–ФЗ.

В нормах УПК РФ, регулирующих порядок голосования, автор предлагает возродить известное со времен Древней Греции (примерно за 300–400 лет до н.э.) гуманное правило, согласующееся с принципами презумпции невиновности и благоприятствования защите (favor defensionis): при равенстве голосов – в пользу подсудимого (осужденного).

Законодатель оставил вне правового регулирования вопрос «о повороте к худшему» при новом рассмотрении уголовного дела после отмены судебных актов ввиду новых или вновь открывшихся обстоятельств, что позволило некоторым авторам сделать вывод о том, что суд при новом рассмотрении дела «абсолютно свободен в своих решениях» и не связан основаниями отмены первоначального приговора. Такой подход разделяют 89 % опрошенных автором судей Верховного Суда Российской Федерации и 84 % судей верховных, краевых, областных и равных им судов, что само по себе горит о значимости проблемы.

Категорически возражая против предложенного подхода, автор обосновывает положение о том, что основания пересмотра судебного акта практически во всех случаях позволяют безошибочно констатировать, в чьих именно интересах осуществляется пересмотр судебного акта: в пользу осужденного либо вопреки его интересам. В целях устранения неопределенности в процессе правоприменения в статье 419 УПК РФ предлагается установить правило, в соответствии с которым «усиление наказания либо применение закона о более тяжком преступлении при новом рассмотрении дела судом первой инстанции либо применение закона о более тяжком преступлении при новом расследовании уголовного дела допускаются только при условии, если первоначальный приговор был отменен по основаниям, доказывающим виновность оправданного или лица, уголовное дело в отношении которого прекращено, а равно виновность осужденного в совершении более тяжкого преступления».

совокупность которых составляет доктринальную основу кардинальной модернизации исследуемого судебно-проверочного производства.

 

В параграфе обосновывается идея о том, что заинтересованные лица (осужденные, потерпевшие, их представители и иные лица, чьи права и законные интересы затрагиваются судебными решениями) должны быть наделены правом непосредственного обращения в соответствующий суд с ходатайством о пересмотре приговора или иного решения, если обстоятельство для пересмотра установлено вступившими в законную силу приговором, определением, постановлением суда либо постановлением должностного лица, осуществляющего уголовное преследование, о прекращении уголовного дела либо о его приостановлении.

В целях совершенствования правового регулирования порядка возбуждения производства прокурором ввиду новых или вновь открывшихся обстоятельств предлагается: 1) «открыть» перечень поводов для возбуждения производства прокурором, дополнив часть 2 статьи 415 УПК РФ текстом следующего содержания: «и иные сообщения»; 2) предусмотреть основания и порядок вынесения прокурором постановления об отказе в возбуждении производства; 3) регламентировать процессуальную форму постановления прокурора о возбуждении производства (об отказе в возбуждении производства); постановления следователя (дознавателя) по итогам проведенного им расследования новых обстоятельств и порядок движения материалов по окончании расследования; 4) урегулировать сроки предварительного проверочного производства; 5) дополнить часть 3 статьи 415 УПК РФ ссылкой на истребование постановления, вынесенного в порядке, установленном частью 5 статьи 413 УПК РФ, поскольку вновь открывшиеся обстоятельства могут быть установлены не только приговором; 6) наделить прокурора правом истребования уголовного дела, поскольку в противном случае прокурор не имеет реальной возможности решить вопрос о том, повлияло ли новое или вновь открывшееся обстоятельство на законность и обоснованность приговора или иного судебного акта; 7) исключить из текста части 4 статьи 415 УПК РФ указание на то, что следователь при расследовании новых обстоятельств «решает вопрос об уголовном преследовании по фактам выявленных нарушений уголовного законодательства», поскольку данная формулировка «парализует» институт расследования «иных новых обстоятельств»; 8) установить, что следственные и иные процессуальные действия при расследовании новых обстоятельств производятся в порядке, установленном УПК РФ, но с изъятиями, установленными в статье 415 УПК РФ, где следовало бы предусмотреть, какие действия следователь совершать вправе, а какие нет, а также урегулировать вопросы, связанные с правом на защиту, правом на ознакомление с материалами расследования и т.п.; 9) регламентировать вопрос о процессуальном статусе оправданного, осужденного, лица, в отношении которого уголовное дело прекращено, при расследовании новых обстоятельств; 10) при нормативном регулировании компетенции прокурора следует исходить из того, что решение о возобновлении производства по делу принимает именно прокурор, а не суд, как это имеет место в действующем регулировании.

В третьем параграфе «Решения прокурора по итогам проверки или расследования обстоятельств, влекущих возобновление производства по уголовному делу, и порядок их обжалования» анализируется механизм реализации прокурором своей компетенции по завершении предварительного проверочного производства, а также порядок обжалования его решения.

Результаты исследования позволили сделать следующие выводы: 1) в нормах главы 49 УПК РФ необходимо конкретизировать содержание термина «прокурор» применительно к компетенции, связанной с составлением и направлением в суд заключения о возобновлении производства по делу; 2) урегулировать в законе процессуальную форму заключения прокурора, исходя из того, что данный акт прокурора является актом возобновления производства по уголовному делу; 3) урегулировать порядок обжалования решения прокурора об отказе в возбуждении производства и о прекращении возбужденного прокурором производства применительно к положениям статьи 125 УПК РФ и предусмотреть право заинтересованных лиц на ознакомление с материалами проверки или расследования; 5) по аналогии с положениями части 1 статьи 412 УПК РФ предусмотреть в нормах главы 49 УПК механизм предотвращения злоупотребления правом на обжалование судебного акта ввиду новых или вновь открывшихся обстоятельств.

Глава четвертая диссертации «Возобновление производства по уголовному делу Председателем Верховного Суда Российской Федерации» посвящена исследованию принципиально нового для российского уголовного судопроизводства института возобновления производства по уголовному делу Председателем Верховного Суда Российской Федерации. Анализируя положения закона и практику правоприменения, автор предлагает пути кардинального реформирования порядка пересмотра судебных актов в связи с решениями Конституционного Суда Российской Федерации и Европейского Суда по правам человека.

Во-первых, процедура возбуждения производства по делу ввиду новых обстоятельств, предусмотренных пунктами 1 и 2 части 4 статьи 413 УПК РФ, должна быть регламентирована в законе с указанием поводов для возбуждения производства, сроков принятия решения по ходатайству о пересмотре судебных актов, оснований, препятствующих передаче ходатайства на рассмотрение суда, процессуальной формы решения о возбуждении производства или об отказе в этом и т. п.

Во-вторых, компетенция, предусмотренная в части 5 статьи 415 УПК РФ, которой ныне наделен Председатель Верховного Суда Российской Федерации, должна быть перераспределена в пользу судей (верховных, краевых, областных и равных им судов, судей Верховного Суда Российской Федерации), что позволит приблизить пересмотр судебного акта к месту жительства заинтересованных лиц для реализации ими права на участие в судебном заседании и сократить сроки производства по делу. В целях эффективного восстановления граждан в правах, нарушенных неправосудными судебными актами, посредством механизма, предусмотренного частью 5 статьи 415 УПК РФ, государство обязано обеспечить официальное опубликование на русском языке решений Европейского Суда по правам человека и вручение их гражданам, в отношении которых состоялись такие решения.

98,99,100

ОБРАЩЕНИЕ К ИСПОЛНЕНИЮ ПРИГОВОРОВ,
ОПРЕДЕЛЕНИЙ И ПОСТАНОВЛЕНИЙ

 

Статья 390. Вступление приговора в законную силу и обращение его к исполнению

Статья 391. Вступление определения или постановления суда в законную силу и обращение его к исполнению

Статья 392. Обязательность приговора, определения, постановления суда

Статья 393. Порядок обращения к исполнению приговора, определения, постановления суда

 

Статья 394. Извещение об обращении приговора к исполнению

1. Институт исполнения приговора следует определить как «исполнительное производство по уголовным делам», направленное на обращение приговора к исполнению, исполнение его отдельных предписаний и рассмотрение и разрешение всех вопросов, связанных с исполнением приговора. Полагаем, что в структуре данного вида производства необходимо выделить два основных этапа: стадия исполнения приговора, начинающаяся с момента вступления решения суда по уголовному делу в законную силу и заканчивающаяся в момент начала фактического отбывания осужденным назначенного наказания, и особое производство по рассмотрению и разрешению вопросов, связанных с исполнением приговора;

2.Считаем, что компетенцию суда в ходе исполнительного производства по уголовным делам следует определить как перечень рассматриваемых и разрешаемых судом (судьей) следующих групп основных вопросов: вопросы, связанные с обеспечением восстановления прав и законных интересов реабилитированных и иных заинтересованных лиц; вопросы, связанные с изменением вида наказания и исправительного учреждения; вопросы, связанные с освобождением от отбывания наказания; вопросы, связанные с аннулированием факта или фактов применения мер уголовной ответственности; вопросы, связанные с осуществление международного сотрудничества по уголовным делам и др.;

3.Признать «субучастником уголовного судопроизводства» представителя учреждения или органа, исполняющего наказание, наделив его в рамках исполнительного производства по уголовным делам следующими полномочиями: право заявлять ходатайства и отводы; знакомиться с материалами, поступившими в суд по вопросам, связанным с исполнением приговора; принимать участие в судебном разбирательстве суда первой и кассационной инстанциях по вопросам, связа<