Процессуальный порядок проверки материалов, возбуждения и расследования уголовных дел о взяточничестве и коммерческом подкупе. Проблемы провокации.

В юридической литературе советского периода сложилось мнение, согласно которому провокация взятки представляет собой фактически подстрекательство к даче взятки <2>. На спорность данного утверждения указывал еще Н.С. Таганцев. Он писал: "Будет ли подстрекателем тот, кто возбуждал к преступлению с целью предать совершителя правосудию и подвергнуть его ответственности?" <3>.

 

В качестве одной из форм подстрекательства рассматривает провокацию и М.И. Ковалев.

 

Более подробно рассматривает проблему провокации Ф.Г. Бурчак. Критикуя практику использования провокации, под которой понимается искусственное создание преступлений с целью их последующего разоблачения в деятельности правоохранительных органов капиталистических стран, он заявляет о невозможности ее оправданного существования в нашем государстве. Ученый указывает: "И должностное лицо, и частное лицо, склонившее другое лицо к совершению преступления, с точки зрения советского права должны рассматриваться как подстрекатели, со всеми вытекающими отсюда последствиями" <7>.

 

В.Д. Иванов определил провокацию преступления как искусственное создание условий для совершения преступления конкретным лицом с целью последующего его изобличения в содеянном. Автор определяет общественную опасность провокационной деятельности тем, что лицо.

Можно сделать вывод о том, что по своей природе, в частности по субъективным признакам, провокация внешне схожа с подстрекательством к совершению преступления. Поэтому вполне понятно, почему упомянутые юристы относили провокационные действия к подстрекательству. Несмотря на это, мы не можем согласиться с их мнением ввиду, главным образом, того, что подстрекательство - это один из видов соучастия, но тогда признаки соучастия должны были бы присутствовать и в провокации.

 

В теории уголовного права выделяют объективные и субъективные признаки соучастия. Раскрывая его объективные признаки, следует остановиться прежде всего на количественном признаке - участии в преступлении двух или более лиц. Это означает, что наименьшее число виновных при соучастии - два лица <18>. При провокации мы можем, казалось бы, наблюдать участие в преступлении не менее двух лиц (при условии, если они вменяемы и достигли установленного законом возраста). Вместе с тем иллюзорность совместного деяния двух лиц очевидна, так как направленность действий каждого из указанных лиц разная, тогда как действия каждого из соучастников должны быть направлены на достижение единого преступного результата <19>. В нашем случае (при провокации) каждый из участников этих действий пытается достичь не только самостоятельного, несовпадающего результата, но даже результата диаметрально противоположного.

 

Несмотря на сходство внешних признаков провокации с подстрекательством, внутреннее их содержание существенно различается. Субъективный критерий соучастия предполагает взаимное соглашение сторон. Соучастие в преступлении может быть только умышленным как с одной стороны, так и с другой, т.е. лица, участвующие в преступной деятельности, должны быть взаимно осведомлены о совершении данного преступления, а их действия должны быть согласованы. В нашем случае интеллектуальный признак соучастия (двусторонняя интеллектуальная связь) в принципе невозможен. При провокации взятки имеет место совпадение направленности деятельности провоцирующего лица с той или иной деятельностью провоцируемого. Но эта деятельность не имеет той органичной интеллектуальной связанности, которая характерна для соучастия.

 

 

Юридическая природа провокации преступления, в том числе провокации взятки либо коммерческого подкупа, не детерминируется такой разновидностью соучастия, как подстрекательство, а обладает собственными характеристиками: а) вызвана намерением субъекта обеспечить одностороннее проявление искомой (желательной) модели поведения со стороны провоцируемого лица, имеющей лишь внешние признаки преступного деяния; б) осуществляется в порядке односторонней умышленной деятельности со стороны виновного лица, не охватываемой сознанием провоцируемого; в) предполагает использовать спровоцированное "криминальное" деяние лица не в целях достижения совместного преступного результата, а в целях дискредитации либо создания искусственных доказательств обвинения; г) цель действий провокатора - наступление вредных последствий для провоцируемого; д) наличие у провокатора только прямого умысла, причем этот умысел должен быть направлен не на вид и последствия совершенного вовлеченным преступления, а на сам факт его совершения.

 

Подводя итог, можно сформулировать понятие провокации преступления следующим образом. Это - умышленная односторонняя деятельность виновного, направленная на моделирование такого поведения другого лица, которое имело бы все внешние признаки преступления с целью дискредитации, шантажа либо создания искусственных доказательств обвинения.

50. Процессуальный порядок проверки материалов, возбуждения и расследования уголовных дел о преступлениях, связанных с наркотическими средствами, психотропными, сильнодействующими и ядовитыми веществами. Проблемы провокации. (Постановление Пленума ВС РФ № 14 от 15.06. 2006 г.).

51. Процессуальный порядок проверки материалов, возбуждения и расследования уголовных дел об организации преступного сообщества (преступной организации). (Постановление Пленума ВС РФ № 8 от 10.06.2008 г.).

52. Процессуальный порядок проверки материалов, возбуждения и расследования уголовных дел об умышленных убийствах.

 

53. Актуальные проблем ы производства предварительного расследования в форме дознания.

Ю.В. ФРАНЦИФОРОВ

В уголовном процессе полномочия органа дознания реализуют: орган дознания, начальник подразделения дознания и дознаватель, которые вправе, при наличии повода и основания, возбудить уголовное дело, о чем выносится соответствующее постановление. "Нарушение порядка возбуждения уголовного дела в соответствии с ч. 2 ст. 50 Конституции влечет признание всех последующих процессуальных действий не имеющими юридической силы".

Вместе с тем право возбуждения уголовного дела, в соответствии со ст. 145, 146 УПК, законодатель предоставляет только органу дознания, дознавателю, руководителю следственного органа и следователю, оставляя без внимания такого участника уголовного процесса, как начальник подразделения дознания. Однако в соответствии с ч. 2 ст. 40.1 УПК РФ начальник подразделения дознания вправе возбудить уголовное дело в порядке, установленном УПК РФ, принять уголовное дело к своему производству и произвести дознание в полном объеме, обладая при этом полномочиями дознавателя. Таким образом, начальник подразделения дознания, являясь непосредственным начальником для дознавателя, так же как и руководитель следственного органа для следователя, должен обладать процессуальными полномочиями своего подчиненного, что подтверждено ч. 2 ст. 40.1 и требует внесения соответствующих дополнений в ст. 145 и 146 УПК РФ, наделяющие начальника подразделения дознания правом возбуждения уголовного дела.
Среди субъектов, производящих дознание, законодатель в главе 6 УПК РФ, в числе участников уголовного судопроизводства со стороны обвинения, называет орган дознания, который в числе государственных органов и должностных лиц уполномочен осуществлять дознание и другие процессуальные действия (п. 24 ст. 5 УПК РФ).
Законодатель к органам дознания относит органы внутренних дел Российской Федерации, а также иные органы исполнительной власти, наделенные в соответствии с Федеральным законом полномочиями по осуществлению оперативно-розыскной деятельности. На основании ст. 13 Федерального закона "Об оперативно-розыскной деятельности" указаны органы исполнительной власти, наделенные правом осуществлять оперативно-розыскную деятельность на территории Российской Федерации.
К таким органам, помимо оперативных подразделений органов внутренних дел, законодатель относит оперативные подразделения: органов федеральной службы безопасности, федеральных органов государственной охраны, таможенных органов РФ, службы внешней разведки РФ, Федеральной службы исполнения наказаний, органов по контролю за оборотом наркотических средств и психотропных веществ, внешней разведки Министерства обороны РФ, проводящего оперативно-розыскные мероприятия только в целях обеспечения собственной безопасности.
В отличие от органов внутренних дел, которые являются органом дознания, лишь оперативные подразделения органов исполнительной власти, перечисленные в Федеральном законе "Об оперативно-розыскной деятельности", могут быть названы органом дознания, а не сам государственный орган.
Вместе с тем к органам дознания отнесены: органы Федеральной службы судебных приставов, командиры воинских частей, соединений, начальники военных учреждений или гарнизонов, а также органы государственного пожарного надзора Федеральной противопожарной службы.
Таким образом, органы дознания представляют собой систему государственных органов и должностных лиц, уполномоченных законодателем, в соответствии с УПК РФ и другими федеральными законами, осуществлять дознание и иные процессуальные полномочия.
Вместе с тем органы исполнительной власти, перечисленные в ст. 40 УПК РФ, могут именоваться органами дознания лишь при осуществлении ими уголовно-процессуальной деятельности в соответствии с нормами УПК РФ. При осуществлении иных полномочий такие органы исполнительной власти, как органы внутренних дел, органы федеральной службы безопасности, федеральные органы государственной охраны, таможенные органы РФ, служба внешней разведки Министерства обороны РФ, Федеральная служба исполнения наказаний, органы по контролю за оборотом наркотических средств и психотропных веществ, не являются органами дознания, а лишь органами, наделенными осуществлять оперативно-розыскную деятельность.
Однако следует обратить внимание на значение полномочий прокурора, направленных в соответствии со ст. 29 Федерального закона "О прокуратуре Российской Федерации" на осуществление надзора за соблюдением прав и свобод человека и гражданина, а также за законностью решений, принимаемых органами, осуществляющими оперативно-розыскную деятельность. В связи с этим необходимо заметить, что в ч. 1 ст. 37 УПК РФ в числе полномочий прокурора имеется право осуществления надзора лишь за процессуальной деятельностью органов дознания и органов предварительного следствия. Вместе с тем есть необходимость дополнить ст. 37 УПК РФ требованием осуществления надзора за органами, осуществляющими оперативно-розыскную деятельность, поскольку они являются органами дознания, только при осуществлении уголовно-процессуальной деятельности.
Поскольку процессуальная деятельность органов дознания направлена на обеспечение процессуальных прав и законных интересов как потерпевшего, так и подозреваемого (обвиняемого), то актуальной является проблема реформирования производства предварительного расследования в форме дознания, требующая "разработки модели ускоренного досудебного производства как инструмента деятельности органа дознания" <5> (что важно для сторон защиты и обвинения), поскольку в настоящее время затраты, направленные на производство дознания, значительно выше самого ущерба, причиненного преступлением.
Идея реформирования дознания представляется более перспективной, чем его упразднение, поскольку отказ от этой формы предварительного расследования только прибавит проблем в стадию досудебного производства, так как вся нагрузка, связанная с осуществлением предварительного расследования, ляжет на плечи следователя. Вполне приемлемыми являются предложения, связанные с конкретизацией функций и расширением процессуальных полномочий субъектов, осуществляющих предварительное расследование в форме дознания.
При его осуществлении необходимо упростить саму систему доказывания по тем уголовным делам, которые определены ч. 3 ст. 151 УПК РФ. Вполне достаточно было бы установить и зафиксировать органом дознания факт совершенного преступления конкретным лицом и направить собранные материалы мировому судье. После чего "мировой судья с соблюдением необходимых процессуальных гарантий должен принять окончательное решение по факту совершения преступления".

Таким образом, следует признать, что проблемы производства предварительного расследования в форме дознания связаны с его возможностями обеспечить объективное и всестороннее исследование обстоятельств совершенного преступления, а также с необходимостью расширения защиты прав и законных интересов участников уголовного процесса. Сочетание этих задач позволит обеспечить оптимальный режим досудебного производства с целью быстрого, объективного и справедливого расследования уголовного дела.