Мы поможем в написании ваших работ!



ЗНАЕТЕ ЛИ ВЫ?

Руководил ли Кутузов сражением?

Поиск

В последние годы историки высказывают сомнения в том, что Кутузов был великим полководцем, одержавшим победу при Бородине (если не фактическую, то моральную), появились сомнения относительно этого вывода. Во-первых, есть множество свидетельств того, что Кутузов не владел инициативой на поле сражения, был инертен настолько, что один из участников сражения генерал Н. Н. Раевский писал: «Нами никто не командовал». Инициатива была полностью на стороне Наполеона, тот диктовал ход битвы. Располагая меньшими силами, чем Кутузов, Наполеон каждый раз сосредотачивал на главных направлениях атаки превосходящие силы, а Кутузов не проявил оперативности и предвидения и лишь только отбивался от его атак, перебрасывая (да и то с опозданием) силы с других участков. Французы превосходили русских и в маневренности, и в мощи артиллерийского огня. Несомненно, Наполеон победил тактически, проще говоря, выиграл битву, понес меньшие потери (28,1 тыс. против 45,6 тыс. у русских при том, что французы непрерывно атаковали, а русские оборонялись, что давало определенное преимущество в бою из укрытий) и в конечном счете достиг стратегической цели – занял Москву, защита которой была объявлена Кутузовым главной целью сражения.

Но, победив в сражении, Наполеон не разбил русскую армию. После битвы он не видел привычного для него беспорядочного бегства противника. Перед его глазами не проходили толпы пленных (всего было захвачено 1000 пленных и 15 пушек, столько же пленных и 13 пушек захватили и русские), перед ним не лежали на земле десятки поверженных вражеских знамен.

Несомненно, русская армия в тяжелейшем сражении выстояла. Как писал один из героев сражения генерал А. П. Ермолов, «французская армия расшиблась о русскую». И причиной этого стал не военный гений Кутузова, а необыкновенная стойкость русских офицеров и солдат, воодушевленных высоким и жертвенным чувством патриотизма, понятиями чести и самолюбия, уязвленного долгим отступлением. Один из солдат, отвечая на вопрос, почему они так стойко сражались под Бородино, сказал:

«Оттого, сударь, что тогда никто не ссылался и не надеялся на других, а всякий сам себе говорил: “Хоть все беги. Я буду стоять! Хоть все сдайся, я умру, а не сдамся!” Оттого все стояли и умирали!»

 

Русская армия, потерявшая в оборонительном сражении четверть личного состава, а также тяжело раненного генерала Багратиона, все-таки не была разгромлена, и Кутузов не просил перемирия. Он решил отступать, лишь получив известие о потере главных позиций и о страшном уроне, понесенном его войсками. 1 сентября на военном совете в деревне Фили он принял решение об оставлении Москвы. После жарких дебатов Кутузов закрыл совет словами (сказанными, между прочим, по-французски):

Я чувствую, что мне придется поплатиться за все, но я жертвую собою для блага Отечества. Приказываю отступать.

 

Оставление и пожар Москвы

 

Второго сентября 1812 года армия оставила Москву. Это было воспринято в обществе и в войсках как трагедия, как позор. Вот что записал в своем дневнике капитан гвардии Павел Пущин:

1 сентября. Понедельник. К нашему удивлению, в 4 часа утра мы двинулись на Москву, вступили через Дорогомиловскую заставу. А вышли через Владимирскую. Население, почти все пьяное, бежало за нами, упрекая, что мы покидаем столицу без боя. Многие присоединились к нашим колоннам, чтобы уйти до вступления неприятеля. Это зрелище щемило наши сердца… 2 сентября. Вторник. Сообщение о вступлении французов в Москву возбудило всеобщее негодование и такой ропот между нами, что многие офицеры заявили, что если будет заключен мир, то они перейдут на службу в Испанию.

А Испания вместе с Англией сопротивлялась французским оккупантам.

 

Партизаны и отступление французов

 

Армия Кутузова из Москвы повернула на юг и заняла выгодные позиции у села Тарутина. Здесь, в Тарутинском лагере, она и стояла, постоянно пополняясь новыми силами. А в это время в России, как и в Испании, французы столкнулись с партизанским движением. Армия Наполеона, как обычно, не везла с собой продовольствия и фуража, а привыкла обходиться за счет конфискаций, читай – грабежа местного населения, которое стихийно сопротивлялось захватчикам. Партизанские отряды из крестьян только в Смоленской области насчитывали 16 тыс. человек. Одновременно начались действия засланных в тыл французов регулярных частей Д. В. Давыдова, И. С. Дорохова и других офицеров, которые пользовались поддержкой населения. У каждого отряда была своя тактика. Давыдов предпочитал рейды по тылам противника, открытый бой нравился А. Н. Сеславину, А. С. Фигнер предпочитал засады и диверсии, причем он известен не только своей отчаянной храбростью (пытался убить в Кремле Наполеона, правда, не сумел преодолеть охрану императора), но и жестокостью. В отличие от Давыдова, он пытал и расстреливал пленных сотнями.

 

 

И. Жибель. Пожар Москвы.

 

Легенды и слухи

Кто же поджег Москву?

Не успели войска Наполеона вступить в Москву, как в ней начался пожар. Вскоре пылал весь огромный город. Кто поджег Москву? Французы указывали на московского генерал-губернатора Ф. В. Ростопчина, который, действительно, имел план поджога столицы после ухода русской армии и заранее вывез из города все средства пожаротушения. Вместе с тем, французы грабили опустевшие дома и, чтобы замести следы, поджигали их. Известно, что оккупационные власти расстреливали не только русских, но и французских поджигателей. Как бы то ни было, великий город вместе с его бесценными богатствами погиб в огне. Но самое трагическое состояло в том, что, вывозя из города на сотнях подвод пожарные трубы и другие снаряды пожаротушения, власти бросили в городе на милость победителя 22,5 тыс. раненых солдат и офицеров, доставленных сюда с Бородинского поля. Очевидцы пишут, что самым страшным был крик оставляемых в городе раненых, многие из которых сгорели в огне московского пожара.

 

 

Заглянем в источник

Максим Соков, приказчик купца И. Р. Баташова, оставшийся в московском доме хозяина, так описывает в письме барину происходившее в Москве в сентябре 1812 года:

«…Итак, в сей же день, 5-го сентября, начался всеобщий грабеж. С рассветом дня я первый, будучи у больших ворот (дома), взят четверыми солдатами, кои сняли сапоги, камзол и штаны, и с ними остальных лишился ассигнаций (накануне его ограбили французские солдаты, отобрав большую часть господских денег. – Е. А.). Потом на всю нашу бедную артель солдаты, как саранча, напали и каждого обнажали и грабили. В покоях тоже, что от пламени уцелело, грабили и били. Кладовые все и сундуки разбили и все пограбили, что ни было, укладывали иные в фуры и увозили. В магазине не только двери разбиты, но и стены в двух местах проломаны и тут было некоторых знакомых обывателей, на случай пожарной, наставлено много сундуков, комод и шкафов – все они разбиты и разграблены, бочки с косами, серпами, проволокою и жестью все разбиты и товары разбросаны, кои стараясь спасти, много раз мы собирали и запирали для того, чтобы обыватели не тащили, но французы новые, видя запертый амбар, всегда замки сбивали в чаянии найти добычу, но, не найдя, бросали распертой амбар, из коего жители тащили вязанками что ни попало. Караулить было неможно, ибо французы брали кто ни попал и накладывали свои добычи для отнесения в лагерь, а потому и оставался уцелелый от пожара амбар наш на расхищение… В сей день 5-го сентября непрестанно всех нас грабили и раздевали каждого по 10-ти и более раз. Я и многие (другие) к ночи остались без рубашек и босые, я провел ночь в одной худой шубенке, в прочем наг и бос. 6-го сентября день тоже начался грабежом одинаким (т. е. снова. – Е. А.), отнимали даже из рук куски хлеба, ибо одежды ни на ком, кроме лохмотьев и рогож, на нас не было. В сей день разбили погреб, заложенный белым камнем, в коем уложены были господские бронзы и лучшие фарфоры, и людское лучшее платьище и деньжонки, все это разграбили и частью увезли или унесли. Амбар наш мы опять заперли, и опять французы замки сбили и проломы разваляли и дали способ опять тащить народу. 7-го, 8-го, 9-го и 10-го поступали с нами одинаково и раздевать лохмотья наши не переставали, и день и ночь отдыху не было, одни только уходят, другие являются…».

Впрочем, не будем все валить только на французов и их союзников. А. И. Кошелев так вспоминал о возвращении его семьи в подмосковное имение:

«В декабре мы возвратились в нашу подмосковную, где в доме, подвалах, сараях и пр. нашли все разграбленным. Несколько дней мы пили чай из посуды, бывшей в нашем дорожном погребце, и из деревянных чашек, которые брали у дворовых. Отца моего особенно огорчало то, что разграбление, как из рассказов оказалось, было произведено менее французами, чем нашими же крестьянами и некоторыми дворовыми людьми. Это было для него тем больнее, что он считал себя одним из лучших помещиков своего времени и постоянно обходился со своими крепостными людьми либерально, как и подобало человеку, воспитанному в Англии и слывшему в Москве “либеральным лордом”».

 

 

Надежда Андреевна Дурова.

 

Действующие лица



Поделиться:


Последнее изменение этой страницы: 2016-04-20; просмотров: 302; Нарушение авторского права страницы; Мы поможем в написании вашей работы!

infopedia.su Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. Обратная связь - 3.145.45.223 (0.007 с.)