Социально-экономическая и культурная жизнь лезгистана

В XVI — XVII веках Лезгистан находился преимущественно под властью иранцев. Зременами на эти территории вторгались и турки.

Сефевидское и султанское государства были феодально-деспотическими монархиями [9]. Главою государства являлись шах и султан, имевшие неограниченную власть. У сефевидов шах одновременно был наследственным шейхом дервишского ордена: "Сефевийе" [9]. При шахе Исмаиле I шиизм объявлен государственной религией. В 1504 году за религиозное "непослушание" только в одном Табризе казнены тысячи людей [9].

Турецкий султан в этом деле, как и в других грабительских делах, не уступал шаху. Османы также объявили в борьбе с иранцами шиитов врагами мусульман-суннитов [4].

В XVI — XVII вв. феодальные отношения в Лезгистане мало изменились по сравнению с предшествующим периодом, но феодализм достиг большой зрелости.

Преобладающей формой феодальной земельной собственности в XVI в. были государственные земли — дивани. Обширные угодья принадлежали шахской фамилии.

Крупное феодальное землевладение сочеталось с мелким крестьянским землепользованием. При этом крестьянское землепользование существовало в виде издольной аренды, которая ставила крестьян в кабальную зависимость от феодалов.

Как и раньше, особенно в горных магалах, существовала сельская община — джамаат. Община объединяла своих членов для работ по поддержанию оросительной сети и орошению земель.

В XVI в. в ремесленном производстве почти изжил себя рабский труд, широко применявшийся при арабах и монголах. Все более возрастала роль свободных ремесленников. Лезгистан представлял собою удивительную картину смешения и чередования различных физико-географических условий, от прикаспийских равнин, что ниже уровня моря, до высочайшего в Европе селения Куруш, от богатых долин плоскостных и предгорных районов — через тучные альпийские луга — до голых экзотических скал у Главного Кавказского хребта. В соответствии с этим в различных районах преобладали те или иные виды занятий. Если в плоскостной и предгорной зонах занимались преимущественно земледелием (в частности, виноградарством и садоводством), то население горных и высокогорных районов специализировалось, в основном, на скотоводстве (овцеводстве), но занималось также и земледелием. Довольно развито было пчеловодство.

Рис. 6.4. Гора "Кетин кьил".

Рис. 6.5. Яблоневый сад.

Районы Дербента, Табасарана, Кюре, Кубы, Ширвана, Шеки, Кахи и другие плоскостные и предгорные регионы были богаты пашнями; здесь прорастали пшеница, ячмень, просо, кукуруза. Выращивали также шафран, виноград, айву, смокву, гранаты яблоки, сливы, груши, черешню и другие фрукты. Широко применялось искусственное орошение. На довольно высоком уровне стояло производство шелка, а производстве и продажа марены составляли одну из главных статей дохода. Кстати, за культивации: дикорастущей марены и создание новых сортов, позволяющих производить всю гамм; естественных красителей, лезгину во Франции поставлен памятник. Вот что написано Е журнале "Советский Дагестан" (N5, 1966г.): "Были и такие растительные краски, которые славились во всем мире. Среди них одно из первых мест по праву занимал ализирин — замечательная красная краска. Его приготовляли из корней марены. Марены постоянно не хватало, она была диким растением. Не удалось "приручить" марены и жителям Авиньона (Франция), а жителю Дербента, лезгину, удалось вырастить марены… В честь Гусейна Келбетая — человека, сумевшего вырастить новые сорта марены, в французском городе Авиньон воздвигнут памятник"

К середине XVII века относятся известия: "густых лесах" по пути из Дербента в Кюре, о садах в Кюре ("у них есть свои сады"), о Табасаране, расположенном "между садами и цветниками" [17]. По данным А.Контарини, садоводство еще в XV веке было развито в районе между Дербентом и Шемахой, "где годится столько прекрасных плодов, и в особенности яблок, что, глядя на них, не веришь собственным глазам" [41].

Рис. 6.6. Виноградники.

Горные и высокогорные районы были богаты крупным и мелким рогатым скотом, особенно в Самурской долине. Преобладала отгонная система животноводства: летом скот содержался на альпийских лугах, а зимой перегоняли его через перевалы на южные предгорные склоны Кавказских гор и южные плоскостные районы — в Ширван, Кубу, Шеки, Ках, Закаталы и др. Максимальное расстояние для перегонов достигало 50 — 70 км. Поэтому поголовье баранты составляло более миллиона голов.

В скотоводческих районах были развиты и отдельные виды домашних промыслов: горцы изготовляли из шерсти различные ткани, сукна, ковры, высокого уровня достигла выделка кож, обработка дерева.

Казалось, после того как торговый путь через Россию и Лезгистан в Иран, установившийся в связи с кризисом средиземноморских связей европейцев с Востоком, потерял для европейцев прежнее значение, можно было ожидать в хозяйственной жизни Лезгистана упадка, как это наблюдалось, например, в среднеазиатских странах. Однако вышеприведенные данные о состоянии сельского хозяйства, кустарного производства и торговли в Лезгистане в XVII веке не только не позволяют говорить об упадке в хозяйственной жизни страны, наоборот, свидетельствуют о некотором его подъеме. Этим Лезгистан был обязан прежде всего благотворному влиянию русской экономики на основе роста хозяйственных и культурных связей с русским народом. Торговые связи с русскими усилились к концу XVII века, поскольку к тому времени страна оп равилась от последствий разорительных нашествий Надира. Из Лезгистана вывозили скот, масло, шерсть, мед, вино, фрукты, марену и т.д. Из России привозили тонкие сукна, сахар, шелковые, бумажные и холщовые ткани, писчую бумагу, серебро, золото, олово, сталь, железо, стальные, железные и медные вещи домашнего обихода и т.д. [42]. Торговлей занимались в основном, как и в предыдущий период, феодалы и феодализирующая верхушка лезгинского общества Внутренней торговлей занималось также и узденство [4].

В Лезгистане города играли заметную роль в хозяйственной, политической и культурной жизни страны. Они представляли собой важные торгово-ремесленные центры Правда, Гянджа, Барда и некоторые другие города в XVI в. потеряли свое былое значение, но выросли Шемаха, Баку.

Шемаха насчитывала тогда около 25 тысяч жителей. Здесь имелись многочисленные шелкоткацкие и бумагопрядильные мастерские. Шемаха была главным произ-водителем шелка и одним из крупнейших торговых центров на Востоке. Наряду с мерными купцами в Шемахе вели торговлю русские, армянские, грузинские, иранские, индийские и западноевропейские купцы.

В это время важная караванная магист-раль проходила через Дербент, Шемаху, Ареш и Гянджу к Тбилиси. Из Шемахи шли дороги в русские земли, Ереван, Тебриз, в города Ирана, Сирии и других восточных стран. Связи северного (ныне Дербентского, Ахтынского, Магарамкентского, Рутульского районов) и южного (ныне Хачмасского, кубинского, Кусарского, Шекинского, Нухинскогo, Закатальского районов) Лезгистана все возрастали. Они носили не только политический, но и культурный, экономический характер.

В XII — XVII вв. продолжается проникновение арабских элементов в Лезгистан. Это подтверждается сохранившимися эпиграфическими надписями на сооружениях, особенно культовых. Ниже приводим некоторые из них, взятые из монографии А.Шихсаидова "Эпиграфические памятники Дагестана".

Сел. Хнов (Ахтынский район). Недалеко от селения Хнов, на окраине дороги расположен пир (святилище) — небольшое однокамерное сооружение. Внутри пира, в западной стене вмонтирована каменная плита с арабской надписью в 8 строк (Рис. 6.9).

(1) Это могила покойного, прощенного Мухаммада,

(2) сынаАсада, сына М.к.л.к.н. сынаКар--лйна

(3) сына 'Араб Абакара (араб Абакара,:ына Тахсмана

(4) сына Бугала, сына Сайф ад-Дина, сына

(5) Карнайна, а Сайф ад-Дин и М.к.лк.н. (6) они оба сыновья Карнайна.

(7-8) Случилась смерть ею в восемьсот лтьдесят четвертом году

(9) хиджры пророка, — да благословит

(10) Аллах его и да приветствует.

840г.х.-14.Х11450 — 2.XI 1451 г.

Родословная Мухаммада содержит 9 имен (Мухаммад, сын Асада, сына М.к.л.к.н., сына Карнайна, сына 'Араб Абакара, сына Тахсмана, сына Бугала, сына Сайф ад-Дина, сына Карнайна). Для нас наибольший интерес представляет в этой цепи имя 'Араб Абакар (или араб Абакар) — попытка под-чернуть, что святилище связано с именем араба по происхождению.

В связи с именем Мухаммада, сына Асада… сына Араб Абакара встает также вопрос о социальном статусе лиц, над могилами которых воздвигаются культовые сооружения типа "пиров", о социальном положении лиц, становящихся "пирами" ("святыми"). Для этого привлечем несколько надписей и записей, обнаруженных в сел. Лгар.

Сел. Лгар (Пиркент) Ахтынского района.

— Переселился [т.е. скончался] шейх Джунгйд, живущий в Хазри да освятит Аллах его душу — после шестьсот пятьдесят первого года. После кончины его прошло [около] тридцати лет.
Переселился из мира тленного в мир рая шейх ал-Багдади, сын шейх… мана Мир Су-лайман после пророка, — да благословит Аллах его и его семью и да сохранит, да освятит Аллах душу его, — [в] шестьсот восьмидесятом году. (1253 — 1282 гг.).
Запись на этом не заканчивается. Продолжение ее связывает тематически сообщение XIII в. о событиях, имевших место через 500 с лишним лет.
И [еще] переселился Шейх Заман ибн Шейх, Ашур, ибн Исмаил [в] селение Пир-кенди после тысяча сто семьдесят первого года в ночь праздника жертвоприношения, — это было в пятничную ночь, — да смилостивится Аллах над ними всеми. Аминь!

Они из потомства повелителя правоверных и имама повелителя правоверных и имама благочестивых Али — да облагородит Аллах лик его и да будет доволен им Аллах. (1757 — 1758 гг.)

Запись рассказывает, таким образом, о трех шейхах — Шейх Джунейде, шейх Мир Сулайман (Пир Сулайман) и Шейх Заман. Наиболее почитаем в Южном Дагестане Пир Сулайман, на его могиле было воздвигнуто купольное здание, строительство которого не зафиксировано в сохранившихся надписях, но реставрационные работы проводились еще в конце XVIII., причем шейх Пир Сулайман причислен к корейшитам и потоамкам Абу Муслима.

(1) Все в нем (этом мире) тленно.

(2) Это мавзолей (кубба) шейха Пир Су-лаймана, а

(3) он из рода курайшитов и шейха Абу Муслима.

(4) Реставрировал этот мавзолей А —

(5) шурбек ради Аллаха. У стад этого

(6) мавзолея Курбан, сын Джигархана.

Другая надпись в стене мавзолея уточняет, что это произошло в 1200 г.х., т.е. в 1783 — 1984 гг. Эпиграфический материал подтверждает сообщение записи о Пир Сулаймане. В 1980 г. обнаружена в местности Пи: Сулайман у горы Шалбуз-даг, близ селени" Куруш Ахтынского района полукуфическая надпись (запись Т.М.Айтберова), которук можно датировать палеографически XIII в.

(1) (Басмала)

(2 — 4) (формула единобожия). Это err. -янка (марса) известного Сулаймана и ее: матери Х.з.н.

Мы видим, что Сулайману посвящено двг святилища, в сел. Лгар (или Лгар-Пиркен-и близ сел. Куруш. Очевидно, деятельности Сулаймана была связана с обоими пунктами. Это обстоятельство и породило, очевидно, предание о том, что в Лгар-Пиркент; мавзолей воздвигнут на месте стоянки голубей, "транспортировавших" останки Сулаймана, а у Шалбуздага же — мавзол. возведен на месте погребения святого.

Сел. Орта-Стал (Сулейман-Стальский район). В селении имеется большое купольное здание — "Пир шейха Ибрахима", реставрированное в 1914 г. с указанием в реставрационной надписи о смерти шейх_ь Ибрахима в 940 г.х., т.е. 1541-1542 г.

Сел. Ахты (Ахтынский район). На западной окраине селения расположен "Ч1ехе п1ир" ("Большой пир") — невысокое прям угольное сооружение, в центре которого растет "священное" дерево. В южную стену сооружения вмонтирована каменная плита (21x25 см) с надписью (рис. 6.10).

(1) Переселился

(2) из мира тленного в мир

(3) вечный шейх Ибрахим -ним…

(4) в 934 г.х. (1527 — 1528 гг).

Сел. Курар (Хивский район). На могиле, известной среди местного населения как могила Шейха Халифы", надпись гласит

Владелец этой могилы Халифа.

Надпись не имеет даты, но полна сходства; почерком стоящего рядом памятника, есть основание датировать памятник первой половиной XV в.

(1) Это могила

(2) Х.н.ан

(3) Б.л.х.рир

(4) год — дата

(5) восемьсот

(б) пятнад

(7) цатый.

815 г.х. = 13.IV 1412 — 2.IV 1413 г.

Существует предание о том, что много сот лет тому назад из Аравии в Лезгистан прибыли проповедники: шейх Халифа — в сел. Курар (Хивский р-н), Султан Шейх Ахмад — в селение Курах и Пир Хашим — в Агульском районе, собственно в ущелье Магьу-дере.

Сел. Гельхен (Курахский район). В селении сохранилась гробница шейха Ахмада. Местные жители называют ее "шейх Ахмедан пIир" ("пир Шейха Ахмада"). Пир шейха Ахмада почитается и поныне среди верующих, считают, что он помогает "от засух", а земля, взятая с могилы, "обладает целебными свойствами". Внутри гельхенского мавзолея расположены две могилы, одна из которых, по рассказам старожилов, принадлежит шейху Ахмаду.

(1) [Построили, или реставрировали этот мавзолей]… и Мухаммад, два сына Йусуфа и Мухаммад.

(2) … сын Муса из сел, Калхани (Гелль хен) вилайата Рича, в подчинении Кумука…

(3) в тысяча тридацать первом году в [месяце]

(4) рамазан по хиджре пророка — да благословит его Аллах и да сохранит, —

(5)… Устад [ы] Сумай и Мухаммад сыновья Шахкули, — да простит Аллах их всех.

Культурные связи шли по линии культурного общения: в частности, обмен сочинениями на арабском языке, передача традиций (особенно в архитектуре), переселение жителей как с юга на север, так и с севера на юг. По последнему вопросу имеется много интересных сведений. Местные традиции связывают с ширванцами происхождение ряда населенных пунктов, отдельных кварталов [8]. Так, селение Джабель "основано выходцами из Ширвана, потому иногда называется Ширванар" [43], "селение Орудж-оба также основано выходцами из Ширвана" [43]. В селении Гилияр весь тухум Шихлия считается выходцами из Ширвана [8]. В селениях Гельхен и Виттихъар имеются тухумы "къаджарар", связанные с переселением тюрков из северо-западного Ирана. В Ахтах имеется квартал "Уынахънар", свидетельствующий о том, что там жили представители лезгин из Шеки. В свою очередь в Шеки имелось много домов, в которых жили выходцы из Ахтов. Родственные и дружественные отношения между Самурской долиной и Ширваном проявились и в том, что определенный сорт черешни у лезгин называется "Ширван п1ини", т.е. "Ширванская черешня". По-видимому, сорт был завезен из Ширвана. Переход с южных отрогов (Шеки, Шемаха, Ках, Закаталы и др.) через горы связан со многими труднопроходимыми перевалами. Тем не менее связи Ширвана и Шеки с самурскими и кюринскими лезгинами были регулярными. В 1618 году посольство Михаила Барятинского проходило по пути Шемаха-Ширван-Дербент [8]. Путь этот функционировал постоянно, о чем свидетельствуют многочисленные караван-сараи. Это была единственная благоустроенная, удобная дорога по равнине, только Самур иногда ставил неожиданные препятствия [8]. Кратчайшим же был путь через перевалы. Очевидно, в XVIII веке Гянджу и Цахур соединяла действующая дорога, чем и объясняется сообщение Закарийи ал-Казвини о том, что "Цахур расположен в шести переходах от Гянджи" [8].

Имелись также пути местного значения, и ими пользовались регулярно. Жители ру-тульского магала держали связь со своими южными землями в нынешних Кахском и Закатальском районах по следующим трем путям:

1. Шиназ-Рутул-Ц1айлахъан-Борч-Салаватский перевал-Гюнюк-Нуха. Зимой этот путь труден, и потому маршрут менялся: Шиназ-Рутул-Ахты-Хнов-Салаватский перевал-Гюнюк-Нуха [8].
2. Шиназ-Амсар-Лучек-Кина-Гельмец-Курдул-Билакадинский перевал-Сарабали-Кахи. Большинство жителей пользовались этой дорогой.
3. Дорога, идущая через Цахур: Шиназ-Амсар-Лучек-Микик-Цахур-Мишлеш-Каль ял-Диндинский перевал-Махух-Закаталы. Эта дорога имела и имеет исключительно важное значение в жизни цахурцев, так как по ней происходил обмен хлебом и животноводческими продуктами с Закаталами. Причем этой дорогой пользуются столетиями [8].

В 1900 году поверенные Цахурского сельского общества писали: "На водораздельном перевале из Закатальского округа в Самур-ский в середине почти непрерывных балок, ущелий, оврагов и пропастей есть безопасное место стоянки для проходящих путников под названием "Балдургандега". Этот караван-сарай … построен одним цахурцем 270 лет тому назад, как гласит надпись… Этим единственным безопасным пунктом (караван-сараем) между небом и землей в горах свободно с удобствами пользовались единственно тут проходившие — цахурцы [44]. Цахурцы придавали этой дороге особо важное значение. Когда сарыбашский старшина захватил участок с караван-сараем, они отмечали в своей жалобе: "Без свободного пользования природным пунктом "Балдур-ган" нам в селении Цахур невозможно будет далее жить", — и требовали освободить перевал [44]. В XVII веке в связи с ростом торговых связей между Закавказьем, с одной стороны, Россией и странами Западной Европы, с другой, усиливается значение Волго-Каспийского пути (Москва-Казань-Астрахань-Тарки-Дербент-пристань Низа-бад-Шабиран-Шемахи) [18]. Путем Шамаха-Дербент-Астрахань часто пользовались и грузинские послы [45].

Рис. 6. 1 2. Сел. Тпиг Aгульского р-на. Строи тельные знаки на стене дома. XVII в

Дербент был пунктом складирования товаров, шедших из внутренних районов Восточного Кавказа. Основная статья вывоза — марена сохраняла свое преобладающее значение и в XVII веке. В городе был расположен большой рынок. Для различных товаров существовали отдельные ряды, как это виино из сообщения путешественника: "Патрон отвел меня в табачные ряды и продал Хаджи-Байраму-Али"… [46].

Торговая связь осуществлялась не только через Дербент. Были пути и через внутренние районы Восточного Кавказа. Так, например, интенсивным был путь Hyxa-пе ревал-Ахты-Курах-Усуг-Рича-Чирах и далее на Кумух. Об этом пути говорит Беккер, отмечая, что кубачинцы, цудахарцы, андийцы и др., "строго говоря, проезжают только через Ахты, направляясь в Hyxy… " [47].

Значительное место занимала внутренняя торговля: внутри определенного района и региона проходили базары, на которые из различных мест стекались горцы для обмена товаров. Региональные базары состоялись в Кубе, Шеки, Къасум-хуьр, Ахтах, Цахуре. В XVII веке засвидетельствовано, что в Цахуре "раз в год., бывает большой базар" [16]. Жители горных районов регулярно доставляли продукты животноводства, шерстяные ткани, сукна, овчины, предметы рукоделия в Дербент, Кубу, Шеки и другие центры торговли и обменивали их там на хлеб, пшене шелк, соль, нефть.

В лезгинском фольклоре этого периода часто упоминается табасаранская парча ("къурагвай гъайи бафта"), генжинский платок (гендже ягьлух) и т.д. [8].

В Лезгистане обмен товарами шел бойко и имел регулярный характер, что можно заключить из твердо установившейся системы мер длины и сыпучих тел. Подробно об этом написано в книге Ризвановых "История лезгин", где читатель сможет познакомиться с метрологией лезгин.

Обращает на себя внимание тот факт, что в торговой жизни Лезгистана значительное место занимала иранская терминология, поскольку с нею лезгины соприкасались чаще. Из персидского языка заимствованы слова: ряхъ — путь, дорога, савдагар — купец, кахраба — янтарь, туьквен — лавка, чирагь — светильник, пул — деньги, херде пул — мелочь, куьпхана — красильня, куьпчи — красилыцик, перде — занавес, гуьзгуь — стекло, зеркало, мискъал — незначительное, мизерное количество и др. [8].

В XVII веке наблюдается размах строительного дела. Начиная с XVII века в надписях на камне обычно употребляется термин "уста (мастер)". Так, например, в сел. Тпиг здание "пира" построили в 1703 году уста Шабан Арай, уста Мухаммед, сын Ибрагима, уста Молла Шабан, сын Молла Мухаммеда Исы. В Хрюге (Ахтынский район) в 1700 году построен минарет джамаатом Хрюга и уста шейх Садом, сыном Молла Халифы Мухаммеда" [8].

Частое употребление термина "уста" (редко в надписях XI — XIV вв.) говорит об усилении специализации и высоком качестве в строительном деле [8].

Вот построил этот мост джамаат Тпига в тысяча двадцать третьем году хиджры (1612 году), а написал это Газали, сын Молла Ахмеда [8]. Мост соединил два важных политических и экономических центра агулов Тпиг и Рича.

Процесс выделения и специализации ремесел отразился в наименовании кварталов селений. Так, например, один из кварталов сел. Капир (Курахский район) называется Чатун-мегьле (т.е. Кузнечный квартал), потому что там жили кузнецы.

В условиях постоянных столкновений с иноземными завоевателями и частых феодальных набегов особое значение приобретало производство оружия и предметов вооружения. Вооружение лезгин (восточно-кавказцев) состояло из стрел, лука, сабли, кинжала, копья, брони, шлема и ружья. Несомненно, было налажено местное производство оружия и предметов вооружения, именно местные мастера-ремесленники являлись поставщиками этого ходового товара.

Добыча благородных и других цветных металлов была налажена давно, к XVIII веку относятся известия о доставке свинца из селения Куруш "в лезгино-джарские общества" [48].

В Куруше были открыты серебряные и свинцовые рудники, причем "свинец же поныне как подвластные Ших-Али-хану, так и прочие соседственные народы получают всегда из вышеописанных свинцовых рудников" [8].

Интересно само название свинца у лезгиноязычных народов. Лезгины, табасаранцы, рутулы называют свинец "къуркъушум", цахуры и агулы сохранили наименование еще точнее — къуруш (селение Къуруш), вторые — къуррушум" [48].

Назовем несколько выдающихся ученых-лезгин, которые создавали свои труды на арабском языке.

АБД АР-РАХИМ ШИРВАНИ. Умер в 1615 году. Ему принадлежат следующие произведения: "Рисалат фит-Тарих", "Ха-шийат ала шарх абаб Масуди", "Хашийат шарх матам ал-Анвари".

МУХАМЕД ЭМИН ИБН САДРАДДИН ШИРВАНИ. Умер в 1624 году и похоронен в Ускударе. Завершил свое образование в Стамбуле. Его сочинения: "Фафаид Хака-нийа", "Тафсир Сурва", Хашийат шамсийа", Таликат Ала тафсир Байдави", "Шарх Кава-ид ал-Акаид ли-зль-Газали", "Рисалатун фи тахкик ал-Мабда ва ал-Миад".

ЮСУФ ИБН ИБРАХИМ ШИРВАНИ. Умер в 1721 году в Медине. Его произведения: двухтомный комментарий "Мултака", "Ха-диййат ас-сахиб фи мишкат ал-масабих".

КАРА АБУБЕКИР ЭФЕНДИ ШИРВАНИ. Скончался в 1726 году в Стамбуле и погребен на территории мечети Сулейманийе Его труды: "Ма лабуд ли-ль-Адиб, "Шарх та-рих вассаф".

ШЕЙХ ИСМАИЛ ШИРВАНИ ТЕДЖ-РИДИ. Прибыл в Стамбул во времена султана Баязиди II. Потом переехал в Мекку и преподавал там по книгам Байдави и Бухари. Скончался там же в 1559 году.

Из поэтов этого времени отметим Мискин Вели (XVII в.), Лезги Къадир (XVII в.), Лезги Салигь (XVII в.), Мюшкюр Магомед (ХVI. в.), Мюшкюр Экберан (XVI в.), Калажухвг Забит (XVII в.) и др. [49]. В своем творчестве они отражали думы и чаяния народ-борьбу его с ненавистными врагами. Вследствие военных действий и других неурядиц на родине, многие лезгины оказались вне ее пределов и, естественно, бедствовали. Ос этом пишет Мискин Вели в своем стихотворении "Шехьзава зун" ("Плачу я") [49].

ШЕХЬЗАВА ЗУН

Зун къурбанд хьуй квез, авайбур ярагъара,
Куь язухар атана, шехьзава зун.
Гатфарин дем я билбилрин багьлара.
Билбилдин сес amlaua, шехьзава зун.

Куь гьахьлувал, дуьзвал вучиз хьана зай,
Адалатдик кумачирни бее куь пай?
Куьн акьатай а чкайра жеч квез тай,
Куь дердияр кьат/ана, шехьзава зун.

Авуна хьи фелекди ей чан мерез,
Сагьариз к1ан хьайч яна кьел хирез,
Лаилагьи-иллалагь лугьузвай мез
Зулумкарри amlaua, шехьзава зун.
Эфендияр, гьажияр хьанва дустагь,
Сел я дидейрин, вахарин вилин нагьв,
Кьуларик ц1ай кумач, къайи я гурмагь.
Элдихъ рик1-жигер кана, шехьзава зун.

Мискин я зун гьахъеузвилер акунвай,
Гъафил хьана, хиялри перт авунвай,
Чара тежез, сефил гьижран ч1угунвай,
Заманади гатана, шехьзава зун.

Сказанное поэтом более 300 лет тому назад о положении лезгинского народа звучит своевременно. Хотя сейчас официально на лезгинской земле нет военных действий, однако часть народа гибнет в Карабахе, а другая его часть, не найдя своим возможностям приложения, уезжает за пределы родины и прозябает на чужбине.

Многовековое богатейшее устно-поэтическое творчество лезгинского народа живет и в XVI — XVII вв., отражая все перипетии этих сложных веков. В народной поэзии лезгин, как и ранее, встречаются все жанры, известные в фольклористике [50]; песни трудовые, обрядовые и календарные, героические и семейно-бытовые, сатирические и любовные, элегии и плачи, пословицы, поговорки и загадки; волшебные и социально-бытовые сказки, сказки о животных, анекдоты (каравелли) [50].

Раскрывая различные направления в лезгинском фольклоре, Г.Гашаров пишет: "Песня сопутствовала народу на протяжении всей его жизни. Календарно-обрядовая поэзия ("Пешепай" — вызов дождя и "Алапехъ" — вызов солнца) — один из древнейших жанров фольклора и восходит… к доисламскому языческому периоду. Об этом свидетельствуют встречающиеся в произведениях этого жанра магические заклинания и обращения к злым духам, упоминания языческих божеств "гъуцар" и "минар" [50].

"Разнообразны, — он пишет далее, — по тематике и свадебные песни, в центре которых образ кроткой и беззащитной девушки. Песни "Пери-заде", "Проводы невесты", Дружкам", "Поздравление невесте" проливают свет на далекую историю и быт народа, раскрывают взгляды на женщину, на ее лицо в обществе… Не менее выразительны плачи. В ярких по содержанию и по форме плачах ("ишелар") рисуются потрясающие картины жизни народа в прошлом. Исполненные в форме обращения к умершему от лица матери, вдовы, сестры, дочери или невесты, они полны драматизма и глубоко лиричны" [50].

Плачи достигли высокой поэтичности. Оплакиваемый ярко индивидуализирован, поэтические краски довольно выразительны. Так, в плаче о пастухе ("Чабан кьейи-ла") плакальщицы несколькими меткими деталями описывают его облик, на котором лежит печать его профессии ("кизиловым посохом ладонь намозоливший", "сыромятными чарыками подошвы ног потерший…") [50]. В плачах появляются элементы сюжетного повествования. Лучшие из них со временем перешли в ряд лиро-эпических произведений.

В лезгинских легендах и преданиях, песнях и сказаниях широко распространен мотив жестокости и вероломства завоевателей, в частности, шаха Аббаса, Надир-шаха. Так, в песне "Бегство Надир-шаха" дается меткая характеристика жестокому тирану, у которого "глаза, как у бешеной собаки", "руки и голова омыты людской кровью", а он сам подобен "рогатому ослу". Центральным образом песни выступает народ, защитивший родной Лезгистан от посягательств чужеземцев [50].

Наиболее популярным жанром лезгинского фольклора были лирические песни-четверостишия (манияр). Тематика их обширна: пелось о социальной несправедливости, о тяжелом труде, о любви, отходничестве. В песнях социального протеста разоблачаются жестокие ханы и муллы, которые пытались держать народ в ярме.

Но ведущей темой песни (маани) оставалась тема любви. В ней женщина, приниженная феодальной средой, выражала свои сокровенные думы и чувства. Горянка жалуется на свою судьбу, жестокий мир, который "укутал ее саваном скорбей" [50]. Горе ее столь велико, что его "нельзя измерить", но сквозь эту скорбь проходят мотивы жизне-утверждения: "Жизнь сладка, люди, разве могу я броситься в пламя огня!" — восклицает она [50].

Большой выразительности и глубокого социального звучания достигают песни отходников, раскрывающие тяжелую долю бедняка-горца, вынужденного скитаться в поисках куска хлеба вдали от родных мест.

Широко представлены в фольклоре лезгин пословицы, поговорки и загадки — эти "сгустки разума", отражающие многовековой жизненный опыт народа. Тематика их разнообразна: говорится о социальной несправедливости, любви к родной земле, труде землепашца, дружбе и товариществе, мужской чести и воинской доблести [50,51].

Среди эпических жанров лезгинского фольклора привлекают внимание мифы о звездах Млечного Пути, в которых отражены древние представления о мироздании, явлениях природы.

Преобладающее место здесь занимают сказки. В них выражена мечта народа о счастливой жизни, справедливом социальном строе. Наиболее распространенными являются волшебные сказки. Герой, совершающий подвиг во имя счастья людей, сталкивается со злыми силами, подвергаетсяневероятным испытаниям, но во всех ситуациях с помощью верных друзей (сказочного коня, гигантской птицы Татикум) преодолевает труднейшие препятствия. Таковы, например, герои сказок "Сын бедняка Каримхан" и др. [50].

В бытовых сказках и анекдотах (каравели) народ высмеивает богачей, осквернителей религии, торговцев, показаны положительные образы людей труда. Особой любовью народа пользуются острослов Молла Насредин, незадачливый, но смелый Кваса, которые своей находчивостью и умом противостоят угнетателям [50].

Не менее популярны в народе и сказки о животных. В их героях легко угадываются человеческие характеры. В сказках, как правило, высмеиваются пороки и недостатки жестоких феодалов, идеализируются черты крестьянина, бедняка. Сказки и песни, которые создавались на протяжении столетий, стали одним из источников формирования лезгинской национальной литературы.

 

Глава седьмая