Лекция 3. Возраст уголовной ответственности несовершеннолетних

Проблема возраста является крайне важной для уголовного права, поскольку возраст, являясь необходимым признаком субъекта преступления, включен в структуру механизма уголовно-правового регулирования через систему уголовно-правовых отношений, возникающих каждый раз при совершении преступления. Уголовный кодекс Российской Федерации не содержит специальной нормы, предусматривающей понятие возраста, он лишь указывает на возрастные границы наступления уголовной ответственности, если лицо совершило какое-либо преступление.

В литературе можно встретить неоднозначные суждения о возрасте лица и его способности нести уголовную ответственность в связи с совершенным преступлением. Да и само понятие возраста трактуется по-разному. Так, Г.И. Щукина считает, что возрастом принято называть период развития человека, который характеризуется качественными изменениями в физических и психических процессах, подчиненный особым закономерностям в их протекании.[53]

Интересную позицию в этом вопросе занимает М.М. Коченов, который отмечает, что понятие возраста можно употреблять в законе чаще всего в одном смысле, а именно как указание на количество прожитого человеком времени, а основаниями уголовной ответственности являются сам физический возраст, а также способность в момент совершения преступления регулировать свое поведение.[54]

В свою очередь, Л.В. Боровых определяет возраст через количественное понятие, хотя за количеством прожитых лет, как правило, пишет она, кроется качественная наполняемость этих периодов, а это дает возможность предположить само определение категории "возраст" как периода в развитии любого человека.[55]

Представляется, что наиболее емко и содержательно понятие возраста сформулировано Р.И. Михеевым, который определяет его как в широком, так и в узком смысле слова. В первом случае он под возрастом подразумевает календарный период времени, прошедший от рождения до какого-либо хронологического момента в жизни человека, а во втором случае - указанный период психофизического состояния в жизни того или иного лица, с которым связаны как медико-биологические, социально-психологические, так и правовые изменения.[56]

Из приведенных выше определений видно, что ученые сходятся в том, что количеству прожитых лет соответствует определенный этап формирования личности.

Начиная с XVII-XVIII вв., законодатели почти всех стран в качестве одной из гарантий принципа виновной ответственности устанавливали ее возрастные границы. Тем самым они стремились исключить из сферы применения уголовно-правовых мер детей и подростков, типичный уровень возрастного развития которых порождает неустранимые сомнения в том, что они при совершении деяний, запрещенных уголовным законом, осознавали характер и общественную опасность своих действий либо могли правильно руководить при наличии различных вариантов поведения.

Современная уголовно-правовая теория России и ее уголовное законодательство, так же как теория и законодательство других стран, стоят на позиции, в соответствии с которой достижение к моменту деяния определенного возраста является обязательным признаком субъекта преступления. Достижение лицом, совершившим преступление, установленного законом возраста служит предпосылкой самой возможности уголовной ответственности. Лицо, не достигшее указанного в законе возраста, не существует для уголовного права, кроме случаев, когда оно является потерпевшим[57].

Для характеристики возрастной границы, которая отделяет по мысли законодателя лиц, способных к виновной ответственности от не способных к ней в силу неопровержимости презумпции недостаточного уровня возрастного развития, дореволюционное русское законодательство использовало выразительный термин "разумение". Это слово определяется в словарях как "способность понимать"[58], "понимание, постижение и понятие"[59], но в данном случае оно имеет определенную специфику: разумение – заведомая способность принимать закон к руководству в своей деятельности. Иными словами, способность сознавать не только фактический смысл совершаемого, его отношение к окружающему, последствия, но и отношение совершаемого к предписаниям закона[60].

Подход, который связывает способность к виновной ответственности не с произвольным установлением возрастной границы, а с соотнесением ее с определенным уровнем зрелости, достаточным для принятия решение о том или ином варианте поведения, О.Д. Ситковская называет психологически адекватным[61]. В этой связи не вызывает возражений преемственность между приведенной выше позицией, выдвинутой в начале XX века, и современными высказываниями в юридической литературе относительно установления границ уголовной ответственности, исходя из возрастного периода, в котором могут быть осознаны, с точки зрения основных социально-нравственных правил, пределы дозволенного поведения. Человек, находясь в этом периоде развития, еще не может знать все, но он должен знать главное применительно к дозволениям и запретам уголовно-правового характера[62].

Ученые по-разному подходят к решению вопроса о том, что же именно должно учитываться законодателем при установлении минимального возраста привлечения к уголовной ответственности. Например, В.С. Орлов считает, что "в уголовном праве при установлении возрастного признака субъекта преступления учитывалась и учитывается возможность человека разбираться в объективной действительности и сознательно руководить своими действиями"[63].

Однако данный критерий является слишком общим, а следовательно, малопригодным для использования на практике. З.А. Астемиров несколько по-иному характеризует то качество личности, которое свидетельствует о ее способности отвечать в соответствии с уголовным законом. Он отмечает, что критерием минимального возраста уголовной ответственности выступает "определенный уровень правового сознания подростка", "когда он в состоянии усвоить нормы, запреты и требования уголовного закона и способен отдавать себе отчет в своих действиях и руководить ими"[64]. З.А. Астемиров обоснованно обращает внимание необходимость достижения несовершеннолетним такого уровня зрелости, при котором он способен понять сущность уголовно-правовых запретов и оценить последствия своего поведения с точки зрения уголовного закона. Недостатком такой позиции является недооценка автором значения нравственного различия личности, ее отношений к тем ценностям общества, которые охраняются уголовным законом.

Наиболее правильную, на наш взгляд, позицию в этом вопросе занимает В.Д. Филимонов, который главным критерием установления минимального возраста уголовной ответственности предлагает считать уровень развития личности несовершеннолетнего[65]. Причем автор конкретизирует те личностные сферы, которые должны быть сформированы в достаточной степени.

Во-первых, это определенная зрелость интеллекта несовершеннолетнего, развитие его мышления, способного видеть связи между явлениями, понимать существующие между ними причинно-следственные зависимости и т. д. Во-вторых, это уровень волевого развития, обеспечивающий относительную независимость поведения подростка от влияния окружающих, настойчивость, способность к преодолению трудностей и т. д. В-третьих, это уровень нравственного развития личности, включающий в себя достаточно устойчивые отношения к основным общественным ценностям (жизни, здоровью, собственности и т. д.). В-четвертых, это признаки, свидетельствующие о необходимом уровне развития правового сознания несовершеннолетнего.

Г.Н. Доронин в дополнение к позиции В.Д. Филимонова обоснованно, на наш взгляд, предлагает выделить и дополнительный критерий минимального возраста уголовной ответственности, "который характеризовал бы способность несовершеннолетних воспринимать угрозу возможной уголовной ответственности в связи с совершением преступления и "выстраивать" в связи с этим адекватную (законопослушную) линию поведения"[66]. Действительно, даже если несовершеннолетний осознает, что нарушает установленные законом нормы, однако в силу несформированности абстрактного мышления не в состоянии представить себе уголовно-правовые последствия их нарушения, будет негуманным привлекать его к уголовной ответственности.

Поэтому государство, устанавливая возрастные границы уголовной ответственности несовершеннолетних, пытается избежать произвола, для чего принимает во внимание многие факторы. Прежде всего, учитывается, что уголовной ответственности могут подлежать только несовершеннолетние, обладающие качеством уголовной правосубъектности, т. е. те, кто могут быть субъектами преступлений. А уголовная правосубъектность возникает с достижением такого уровня развития личности, при котором несовершеннолетний осознает правовые и моральные требования государства и общества к своим членам, последствия нарушения этих требований и способен руководить своими действиями. Это возраст, когда несовершеннолетний способен адекватно оценивать свое поведение.

Подавляющее большинство исследований (психологических, медико-психологических, социально-психологических, педагогических) показали, что данные качества формируются в полном объеме к младшему юношескому возрасту (16-17 лет). Вместе с тем исследователи отмечают, что достаточно полно осознавать смысл некоторых уголовно-правовых запретов, т. е. осознавать общественную опасность действий, запрещенных конкретной уголовно-правовой нормой, и руководить своими действиями могут несовершеннолетние старшего подросткового возраста (13-15 лет).[67]

Немецкими учеными применительно к несовершеннолетним были предложены понятия "Straftrechtliche Verantwortungsreife" – "зрелость для уголовной ответственности" и "Schuldfahigkeit" – "способность быть виновным". По мнению Рихарда Хартманна, подростку можно вменить в вину наказуемое деяние как его "личное" только тогда, когда он в своем личностном развитии достиг определенного уровня, когда налицо определенная "внутренняя система управления":

во-первых, несовершеннолетний должен обладать минимальной способностью понимать общественное значение вменяемого ему в вину наказуемого деяния;

во-вторых, он должен быть способен сдерживать свои побуждения или потребности к совершению вменяемого ему в вину правонарушения;

в-третьих, к моменту совершения деяния несовершеннолетний должен иметь возможность воспринимать нормы или правила, имеющие значение для вменяемого ему деяния, как нормы и правила, связанные с его собственным поведением.

Таким образом, заключает Р. Хартманн, способность быть виновным охватывает определенные элементы или стороны имеющейся у несовершеннолетнего к моменту совершения преступления внутренней системы управления[68].

Представляется, что именно уровень развития личности несовершеннолетнего, а не другие факторы, является определяющим критерием при установлении возраста уголовной ответственности. Безусловно, при этом учитывается и относительная распространенность среди несовершеннолетних тех или иных общественно опасных деяний, и характер преступности несовершеннолетних, и основные тенденции этой преступности, и возможности предупредительной деятельности как мерами правового (в том числе и уголовно-правового), так и не правового характера.

Учет особенностей несовершеннолетнего возраста в механизме уголовно-правового регулирования возможен в двух аспектах: во-первых, при определении возрастных границ субъекта уголовной ответственности, и во-вторых, определение особенностей реализации уголовной ответственности при уже установленных возрастных границах. Сейчас нас более интересует первый аспект этой проблемы.

Определение возраста, с которого наступает уголовная ответственность за совершение преступления, является достаточно сложной проблемой, с которой сталкиваются законодатели всех стран на протяжении уже нескольких столетий. Еще в XVII-XVIII веках были сделаны первые попытки установить возрастные границы привлечения к уголовной ответственности, исключая применение уголовного наказания в отношении детей и подростков.

При этом во многих зарубежных государствах как в прошлом, так и в наши дни нижние границы наступления уголовной ответственности резко различаются между собой. На это указывал еще в дореволюционный период С.А. Гуревич, который писал, что в то время, когда одни законодательства устанавливают границу уголовной ответственности в возрасте 9 лет (Италия, Испания), другие повышают ее до 10 лет (Австрия, Голландия, Дания, Россия), до 12 лет (Швейцария, Венгрия, Германия, Румыния), до 13 лет (Турция), до 16 лет (Норвегия).[69]

Если рассматривать современные правовые системы зарубежных государств, то возраст уголовной ответственности в каждой конкретной стране устанавливается также по-разному. Так, достаточно низкие границы привлечения к уголовной ответственности (с 7 лет) установлены в Египте, Ираке, Ливане, Ирландии и ряде других государств.

В некоторых государствах минимальный возраст уголовной ответственности установлен с 13 лет, когда речь идет о совершении подростками преступлений, представляющих повышенную общественную опасность (в ряде штатов США, Франции, Узбекистане), с 14 лет (в Болгарии, ФРГ, Японии, Норвегии, странах СНГ). В Дании, Финляндии, Швеции уголовная ответственность наступает с 15 лет. Однако в большинстве государств уголовная ответственность для лица, совершившего преступление, установлена с 16 лет.

Таким образом, возраст привлечения к уголовной ответственности по-разному устанавливался и устанавливается в зарубежных государствах с учетом особенностей развития той или иной страны в различные исторические периоды.

Не является исключением в этом отношении и наше государство. При этом динамичность возраста, с которого устанавливается уголовная ответственность в отечественном законодательстве, так же, как и в зарубежном, достаточно ярко прослеживается в определенные этапы развития нашей страны.

В первых памятниках русского права: "Русской правде", Псковской и Новгородской судных грамотах, Судебнике 1550 года, возрастные границы, с достижением которых лицо могло отвечать за свое деяние в уголовном порядке, не были установлены.

Это произошло только в 1669 году, когда в дополнение к Соборному Уложению 1649 года были приняты новоуказные статьи, где было записано, что "аще отрок седми лет убьет, то не повинен есть смерти".[70] Представляется, что именно с этого правового акта берет свое начало процесс формирования механизма уголовно-правового регулирования с учетом возраста субъекта преступления[71].

Законодательство времен Петра I практически не регулировало вопрос о возрасте уголовного ответственности. В воинских уставах Петра I встречается только одно отдельное упоминание по данному вопросу – в статье о воровстве. И хотя приоритетной для воинских уставов была идея о целесообразности и эффективности наказания?в высшей мере?, однако несовершеннолетие виновного рассматривалось в качестве обстоятельства, смягчающего ответственность (артикул 195 главы XXI). Указ?О подметных письмах? от 25 января 1715 года в толкование артикула 195 гласил: "Наказание за воровство обыкновенно умаляется или весьма оставляется, ежели... вор будет младенец, который дабы заранее его от сего отучить, может от родителей своих лозами наказан быть"[72]. Термин "младенец" при этом не раскрывался, хотя в результате анализа более позднего законодательства, подробнее регламентирующего возраст наступления уголовной ответственности, можно сделать вывод, что к младенцам относились лица, не достигшие десятилетнего возраста. Освобождение?младенца? от уголовной ответственности предполагало, что он передается родителям для дисциплинарного воспитания, причем в петровское время власть родителей над своими детьми практически не ограничивалась. Например, по Соборному Уложению 1649 г. даже за убийство ребенка максимальное наказание для родителей предполагало тюремное заключение сроком на один год, а применение физического насилия в качестве средства воспитания одобрялось обществом[73].

В таком неопределенном положении оставался вопрос о малолетних долгое время. Лишь Указом от 23 августа 1742 года Сенат установил, что малолетство как для мужского, так и для женского пола нужно считать до 17 лет и что к таковым нельзя применять те же наказания, что и ко взрослым. Минимальный возраст уголовной ответственности устанавливался равным двенадцати годам. Несовершеннолетние, не достигшие семнадцатилетнего возраста, могли быть освобождены от уголовной ответственности при наличии "малой вины". Малолетние не могли подвергаться ни смертной казни, ни пытке, ни кнуту; для них эти наказания заменялись сечением плетьми и отдачей в монастырь на исправление путем привлечения их там к тяжелым монастырским работам.[74]

Развитие гуманистических идей в Европе не могло не отразиться и на уголовном законодательстве России. В знаменитом "Наказе" Екатерина II провозгласила, что целью наказания является не возмездие и устрашение, а исправление и воспрепятствование причинению вреда обществу[75]. Отказ от идеи применения наказания "в высшей мере" привел к необходимости его более детальной регламентации, в том числе в отношении несовершеннолетних.

В указе Екатерины II от 26 июня 1765 года было установлено, что всех лиц моложе 17 лет, обвиняемых в преступлениях, влекущих смертную казнь, необходимо направлять в Сенат, где с ними поступали с учетом их развития и вины в совершенном деянии. Если лица, не достигшие 17 лет, совершали преступления, не предусматривавшие в качестве санкции смертную казнь, наказание осуществлялось на местах: лицам в возрасте от 15 до 17 лет - плетьми, а от 10 до 15 лет - розгами; малолетние до 10 лет признавались абсолютно невменяемыми и без придания суду и без наказания отдавались на исправление родителям, родственникам или опекунам.

Свод законов 1832 года признавал малолетнее лицо, достигшее 10-летнего возраста, субъектом преступления. В данном Своде законов была целиком принята система Указа 1765 г. Малолетних до 10 лет Свод признавал абсолютно невменяемыми, они не подвергались уголовной ответственности, а передавались для исправления родителям или помещику[76].

Идея совершенствования регламентации института уголовной ответственности несовершеннолетних по возрастному признаку была развита в Уложении о наказаниях уголовных и исправительных 1845 года, в котором была представлена многоуровневая система, устанавливающая как различные возрастные границы уголовной ответственности несовершеннолетних, так и специальный механизм ее реализации для каждой возрастной группы, которых всего предусматривалось три: 1) от рождения до 7 лет; 2) от 7 до 14 лет; 3) от 14 до 21 года.

Однако в соответствии со ст. 144 Уложения субъектом преступления признавалось физическое вменяемое лицо, достигшее десятилетнего возраста. Дети до 10 лет не привлекались к уголовной ответственности вообще. Они передавались родителям или иным родственникам для домашнего исправления, причем Уложение не определяло ни объем, ни характер дозволенных средств исправления. Ответственность для несовершеннолетних 10-13-летнего возраста зависела от того, совершено ли ими преступление «с разумением» или «без разумения». В том случае, если «с достоверностью признано, что преступление учинено ими без разумения», несовершеннолетние 10-13-летнего возраста не подвергались уголовной ответственности. Если же преступление было совершено «с разумением», то наказание существенно смягчалось по сравнению с ответственностью взрослых лиц.

Что же понимается под термином "разумение"? В словарях это слово толкуется как "способность понимать"[77], "понимание, постижение и понятие"[78], но, как отмечалось в правовой литературе того времени, оно имело определенную специфику: трактовалось как заведомая способность принимать закон к руководству в своей деятельности. Иными словами, под разумением понималась способность лица сознавать не только фактический смысл совершаемого, окружающую действительность, последствия, но и отношение совершаемого к предписаниям закона[79].

Если суд устанавливал наличие "разумения" в действиях несовершеннолетнего от 10 до 13 лет, то он смягчал им наказание в следующей последовательности: вместо каторжной работы назначалась ссылка на поселение с лишением всех прав; вместо ссылки на поселение – заключение в монастырь соответствующего исповедания; вместо тяжких и исправительных наказаний, соединенных с лишением всех особых прав, - заключение в тюрьму или в монастырь на срок от 40 дней до 8 месяцев; вместо прочих исправительных наказаний – домашнее исправительное по распоряжению родителей или опекунов (ст. 138 Уложения)[80].

И, наконец, несовершеннолетние от 14 до 21 года имели право на смягчение на одну или две ступени наказания, полагавшегося за данное преступление для взрослых. За преступления, совершенные по неосторожности, несовершеннолетние от 14 до 21 года подвергались лишь домашнему исправительному наказанию (ст. 148). В местах лишения свободы – смирительном доме, крепости или тюрьме – несовершеннолетние содержались отдельно от других заключенных (ст. 149). Однако Уложению было известно одно обстоятельство, при наличии которого несовершеннолетний возраст терял свое смягчающее значение. Так, в соответствии со ст. 146 (в ред. 1885 года) несовершеннолетние в случае учинения ими нового равного либо более тяжкого преступного деяния, а также при специальном рецидиве наказывались как совершеннолетние.

Главное, что отличало этот закон, это четко просматриваемая система смягчения наказания как по виду, так и по размеру в зависимости от возраста несовершеннолетнего, совершившего преступление. Анализируемое Уложение с изменениями и дополнениями действовало до начала XX века, и в отношении возраста уголовной ответственности несовершеннолетних за эти годы ничего не менялось.

Однако в 1864 году в ходе судебной реформы был принят Устав о наказаниях, налагаемых мировыми судьями, некоторые положения которого вступили в противоречие с нормами Уложения. Основные противоречия касались: 1) определения границ молодого возраста и его деления на периоды. Возрастом полной наказуемости Уложение признавало достижение лицом 21 года, Устав – 17 лет. Уставом лица в возрасте с 10 до 17 лет признавались несовершеннолетними, в то время как Уложение выделяло категорию 10-13-летних, относя их к малолетним; 2) признания одних и тех же мер (отдача для домашнего исправления, отдача в приюты) Уложением в качестве вида освобождения от наказания, а Уставом – уголовным наказанием; 3) способности малолетних и несовершеннолетних к разумению в качестве критерия оценки общественной опасности личности, влияющего на смягчение кары. Так, в соответствии со ст. 11 Устава возможность применения к несовершеннолетним домашнего исправления ставилась в зависимость от наличия благонадежных родителей, а не от разумения и степени виновности лица[81].

Недостатком Уложения 1845 г. и Устава 1864 г. было отсутствие указания на запрет применения к несовершеннолетним смертной казни, хотя необходимость такого решения в свете проводимой реформы была очевидной. Кроме того, положение о смягчении наказания несовершеннолетним было распространено не на все виды наказания.

Следующим значительным шагом в совершенствовании регламентации уголовной ответственности несовершеннолетних стал Закон от 2 июня 1897 года "Об изменении форм и обрядов судопроизводства по делам преступных деяниях малолетних и несовершеннолетних"[82]. В определении Правительствующего Сената отмечалось, что этот Закон явился следствием признания того, что основным средством воздействия на несовершеннолетних, совершивших преступления, должны стать не карательные, а исправительно-воспитательные меры[83].

Данный Закон отменил все наиболее тяжкие уголовные наказания для несовершеннолетних, не достигших семнадцатилетнего возраста: смертную, казнь, каторгу, поселение, ссылку. К несовершеннолетним в возрасте от 10 до 17 лет могли применяться такие меры, как: отдача под надзор родителям или опекунам (ранее эта мера применялась только к малолетним с 10 до 14 лет), помещение в приюты и колонии. Причем последняя мера объявлялась приоритетной. Кроме того, устанавливалось обязательное раздельное содержание несовершеннолетних от взрослых при тюремном заключении, а функция воспитания несовершеннолетних правонарушителей признавалась главной.

Принятое 22 марта 1903 г. Уголовное уложение внесло коррективы в нормы об уголовной ответственности несовершеннолетних, существовавшие в XIX веке. Основные изменения были связаны с: 1) увеличением с 14 до 17 лет возраста уголовной ответственности несовершеннолетних, которые могли быть освобождены от наказания и отданы под надзор родителей в случае совершения преступления без разумения; 2) привлечением несовершеннолетних в возрасте от 10 до 17 лет к уголовной ответственности только за совершение тяжких преступлений (несовершеннолетние не подлежали ответственности за совершение проступков, наказываемых арестом или штрафом); 3) повышением до 21 года возраста несовершеннолетних, к котором могли быть применены меры воспитательного воздействия; 4) установлением возможности замены наказания воспитательными мерами, в том числе лишения свободы – помещением несовершеннолетних в исправительные приюты; 5) определением воспитательно-исправительного характера заведений для несовершеннолетних правонарушителей; 6) различием воспитательно-исправительного воздействия в зависимости от пола несовершеннолетних[84].

Однако необходимо отметить и недостатки правовой регламентации уголовной ответственности несовершеннолетних данным Уложением: 1) сохранение прежнего минимального возраста уголовной ответственности (10 лет), несмотря на то, что ученые отстаивали позицию о необходимости его повышения[85]; 2) возможность содержания несовершеннолетних в общих местах заключения без определения специфики исполнения данного наказания в их отношении; 3) закрепление воспитательно-исправительного типа заведений – единого как для несовершеннолетних, совершивших преступления, так и для бесприютных, нищенствующих и бродяжничающих[86].

Нельзя не признать, что даже при имеющихся недостатках к началу XX в. в России было сформировано развитое уголовное законодательство, которое предоставляло правоприменителю широкие возможности для индивидуализации уголовной ответственности несовершеннолетних с тем, чтобы в каждом конкретном случае назначить несовершеннолетнему справедливую меру наказания.

Практически сразу после установления советской власти - 9 января 1918 года - был издан декрет СНК РСФСР, в соответствии с которым уголовная ответственность несовершеннолетних была возложена лишь на лиц, достигших возраста 17 лет, а дела об общественно опасных деяниях, совершенных в возрасте до 17 лет, относились к ведению комиссий о несовершеннолетних, которые либо освобождали несовершеннолетних от необходимости претерпеть меры государственного принуждения, либо направляли их в одно из убежищ Народного комиссариата общественного призрения соответственно характеру деяния.

В соответствии с декретом от 14 марта 1920 года "О делах несовершеннолетних, обвиняемых в общественно опасных действиях" возраст уголовной ответственности несовершеннолетних был понижен до 14 лет. Однако уголовная ответственность лиц 14-17-летнего возраста допускалась лишь при условии, что комиссия по делам несовершеннолетних сочтет недостаточным применение ею мер медико-педагогического воздействия.

На практике привлечение несовершеннолетних к уголовной ответственности ограничивалось случаями посягательств на жизнь, причинение тяжких ранений, изнасилований и других опасных для общества преступлений[87].

Анализ декретов позволяет сделать вывод о том, что в тот период главенствующая роль принадлежала мерам воспитательного характера, которые гораздо чаще применялись к несовершеннолетним преступникам, нежели карательные меры.

Уголовные кодексы РСФСР 1922 года и 1926 года устанавливали общее правило, в соответствии с которым уголовной ответственности подлежали несовершеннолетние, достигшие к моменту совершения преступления возраста 16 лет, а также, в случае невозможности ограничиться мерами медико-педагогического воздействия, достигшие 14-летнего возраста. Однако максимальный предел наказания для несовершеннолетних в возрасте 16-17 лет сокращался на одну треть, а для 14-15-летних – наполовину от высшего размера, предусмотренного санкцией статьи за совершение конкретного деяния.

Декретом ВЦИК от 27 июля 1922 г. "О дополнении ст. 33 Общей части Уголовного кодекса РСФСР " был установлен запрет на применение высшей меры репрессии в отношении лиц, не достигших на момент преступления 18-летнего возраста.

Основными началами уголовного законодательства СССР и союзных республик 1924 года были введены понятия "малолетний" и "несовершеннолетний" правонарушитель. В статье 8 раздела 2 Основ указывалось, что к малолетним в обязательном порядке должны применяться меры медико-педагогического характера; в отношении же несовершеннолетних они подлежат применению только в тех случаях, когда уполномоченными органами будет признано невозможным применение к этим лицам мер социальной защиты судебно-исправительного характера.

Определение возраста, с наступлением которого связывались понятия "малолетний" и "несовершеннолетний", а также обязательных случаев привлечения несовершеннолетних к уголовной ответственности относились к компетенции союзных республик. Однако в УК РСФСР 1926 понятия "малолетний" и "несовершеннолетний" отсутствовали, поэтому деление осуществлялось только теоретически.

Постановлением ВЦИК и СНК РСФСР от 30 ноября 1929 года уголовная ответственность несовершеннолетних в возрасте от 14 до 16 лет была полностью исключена.[88]

Постановлением ЦИК и СНК СССР от 7 апреля 1935 "О мерах борьбы с преступностью несовершеннолетних" возрастной критерий уголовной ответственности был существенно снижен. Несовершеннолетние могли привлекаться к уголовной ответственности по достижении 12-летнего возраста. И хотя перечень преступлений 12-летних, за совершение которых была предусмотрена ответственность, был небольшим (кража, причинение насилия, телесных повреждений, увечий, убийство, попытка убийства), объективной необходимости в снижении возраста уголовной ответственности не существовало. Данное постановление явилось определенным показателем изменения государством уголовной политики в сторону ее ужесточения, повышения уровня репрессий, меры воспитательного воздействия отодвигались на второй план. Усиление уголовных мер без осуществляемого одновременно усиления воспитательной работы с несовершеннолетними не способствовало сокращению преступности[89].

Постановлением СНК СССР и ЦК ВКП (б) "О мерах ликвидации беспризорности и безнадзорности" от 31 мая 1935 года были ликвидированы комиссии по делам несовершеннолетних.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 10 декабря 1940 года "Об уголовной ответственности несовершеннолетних за действия, могущие вызвать крушение поезда" также предусматривалась уголовная ответственность с достижением 12-летнего возраста.

И лишь Указом Президиума Верховного Совета СССР от 31 мая 1941 года "Об уголовной ответственности несовершеннолетних" она вновь была установлена с 14-летнего возраста за все виды преступных деяний[90].

Большие изменения, происшедшие в обществе к началу 60-х годов, обусловили принятие нового уголовного законодательства: Основ уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик 1958 года и Уголовного кодекса РСФСР 1960 года. В этих нормативных актах более полно, чем в предшествующих документах, был регламентирован механизм уголовной ответственности несовершеннолетних.

Прежде всего был определен общий механизм уголовно-правового регулирования, а ряд статей были специально посвящены уголовной ответственности несовершеннолетних. Так, ч.1 ст. 10 УК РСФСР определяла возраст уголовной ответственности в 16 лет, а ч. 2 этой же статьи УК содержала исчерпывающий перечень преступлений, ответственность за которые предусматривалась с 14-летнего возраста. Ч. 3 ст. 10 УК предусматривала основания освобождения несовершеннолетнего от уголовного наказания, а ч. 4 ст. 10 - от уголовной ответственности. Статья 63 УК предусматривала возможность применения принудительных мер воспитательного характера. В числе обстоятельств, смягчающих ответственность, было и совершение преступления несовершеннолетним (п.7 ст. 38 УК РСФСР).

Отметим также, что были предусмотрены и специальные нормы, позволяющие учитывать возрастные особенности несовершеннолетних и на других стадиях реализации уголовной ответственности, например, при отбытии наказания. Так, ст. 55 УК РСФСР закрепляла порядок условно-досрочного освобождения от наказания и замены наказания более мягким наказанием в отношении лиц, совершивших преступление в возрасте до 18 лет.

Несмотря на установление общего правила о привлечении к уголовной ответственности несовершеннолетних, достигших к моменту совершения преступления 16 лет, лица этого возраста реально привлекались к уголовной ответственности за сравнительно небольшую часть преступлений, входивших в УК. Происходило это потому, что несовершеннолетние, как правило, не могли быть должностными лицами, не могли быть призваны на действительную срочную воинскую службу, а следовательно, не могли быть субъектами должностных, воинских преступлений, как и многих других преступлений, предусмотренных УК.

В целом необходимо отметить положительный, на наш взгляд, характер изменений, касающихся института уголовной ответственности несовершеннолетних, в 60-х гг. Для Основ уголовного законодательства союза ССР и союзных республик, а также УК РСФСР характерна достаточно стройная и подробная регламентация уголовной ответственности несовершеннолетних. Однако очевидной стала необходимость систематизации норм об уголовной ответственности несовершеннолетних и помещения их в одной главе, что и было осуществлено с принятием УК РФ в 1996 году.

Действующее уголовное законодательство РФ продолжает линию предшествовавших уголовных законов на установление двух минимальных возрастных границ уголовной ответственности несовершеннолетних: общая, обычная - с 16 лет, и особая, пониженная - с 14 лет. Необходимо отметить, что не все ученые разделяют позицию законодателя о пониженной границе уголовной ответственности в 14 лет. По мнению В.В. Муравьева, Н.Г. Андрюхина и других ученых, нижнюю границу уголовной ответственности несовершеннолетних следует снизить до 12 лет. Основной аргумент в пользу такого решения связывается с криминологической ситуацией в стране и повышенной криминальной активностью лиц 12-13-летнего возраста.[91]

На наш взгляд, нельзя стремиться к снижению возраста уголовной ответственности, руководствуясь только криминологическим основанием, а именно распространенностью среди лиц 12-13-летнего определенных видов общественно опасных деяний.

Представляется, что сторонники данной позиции не учитывают психологические, социальные, физиологические особенности малолетних, уровень сформированности их личности, принимая во внимание лишь статистические данные о распространенности тех или иных общественно опасных деяний. Эти ученые переоценивают роль уголовного наказания при борьбе с преступностью. Необходимо отметить, что психика малолетнего в 12-13-летнем возрасте находится в стадии становления, дети такого возраста в значительной мере подвержены чужому влиянию, и коррекцию детского поведения целесообразнее проводить мерами социально-воспитательного характера. Привлечение же малолетнего к уголовной ответственности со всеми вытекающими отсюда последствиями может оказать не позитивное, а <