Мальчики уложили учебники, а потом один из них обернулся на ходу и

сказал:

"Мистрис Уокер, триста пятьдесят долларов выходят от вас прямо в

дверь". Оба они, конечно, вернулись через два или три дня.

Сообщения мистрис Уокер о юном Роберте, если и не такие скандальные,

Были совсем неутешительны. Она говорила, что мальчик невнимателен, почти

туп, и что его мысли почти всегда "блуждают где-то в стороне".

Где они "блуждали", когда он не был поглощен заводом Стэртеванта или

Взрывами самодельных бомб, доктор Вуд рассказывает сам. Рассказ несколько

Сбивает нашу хронологию, но помогает обрисовать общую картину.

"В школе у нас не преподавалось никаких наук, хотя было что-то, что

называлось у мистрис Уокер ботаникой, когда мне было восемь или девять лет.

Я ненавидел эту ботанику и гораздо хуже успевал в ней, чем в других

Предметах. Она состояла из чего-то, что называлось определением цветов. На

Парту тебе клали цветок, и предполагалось, что. ты найдешь его название,

Разыскивая его в ботанической книге, где разные части цветка: чашечка,

Венчик, тычинки и пестики, были расположены в таблицы. Надо было найти

Сверху вертикальную колонку и потом следовать по ней вниз до соответствующей

Горизонтальной, где находится ссылка на другую страницу таблиц, на которой

Надо было опять повторять все с самого начала. Действительно, можно было все

Же добраться до названия цветка в конце концов, если знать, как это

Делается, и не путаться. Это интересовало меня -- так же, как интересуют

Кроссворды в настоящее время. В девять или десять лет я заинтересовался, как

теперь ее можно бы было назвать, физиологией растений -- сажал, например,

Желудь или боб, и когда он прорастал, переворачивал его вверх ногами и

Смотрел, что из этого выйдет; или же брал пыльцу с яблони и помещал в рыльце

Цветка груши и производил другие странные эксперименты с перекрестным

Опылением. Я научился срезать зимой ветки, опускать их в банки с водой и

ставить на солнце и смотреть, как набухают почки и появляются листья;

Поливал растения красными чернилами, чтобы исследовать, станут ли от этого

Белые цветы красными; сажал семена в цветочные горшки, закрывал стеклом и

Ставил на солнце, и был очень рад, когда заметил, что если поднять стекло и

Понюхать -- пахнет точно так же, как в оранжерее Стэртеванта.

Отец дал мне очень хороший микроскоп и толстую книгу Карпентера о

Микроскопии. После этого у меня начались экскурсии, с которых я приносил

Экземпляры из луж и ручьев, в стеклянных банках -- чтобы рассмотреть их под

микроскопом. Микроскопия в то время была "наукой", которая изучала любую

Вещь, лишь бы она была достаточно маленькая. Даже в настоящее время в Англии

Существует Королевское Микроскопическое Общество -- и я состою его почетным

Членом. Я изготовлял препараты и менялся с другими энтузиастами этого дела

-- у меня были корреспонденты почти во всех штатах. Одно время я даже

Посылал почтой живые экземпляры обитателей воды в маленьких пузырьках с

Водой в обмен на готовые препараты. Мой отец считал, что научит меня

по-настоящему ценить деньги, заставляя меня "зарабатывать" на карманные

расходы с раннего детства [В записях Вуда содержится история того, как отец

(когда Роберту было 13 лет) взял его в Бостон и купил ему за 100 долларов,

или еще дороже, высокий мужской велосипед "Колумбия". Вуд настаивал, чтобы я

Обязательно поместил эту историю, а я хотел ее пропустить. Его просьбы о

включении этого рассказа в книгу не повлияли на меня. Вот что он писал мне:

"Оправданием велосипеда "Колумбия" будет -- показать черту, унаследованную

Мною от отца, который в денежных делах соединял в себе новоанглийскую

бережливость и гавайскую расточительность. Меня в юности учили беречь пенни,

но не волновались, если я швырял долларами -- даже если я ими не располагал