Вниз, когда ветер давит на верхнюю поверхность крыла -- обычной ошибки, с

которой сталкивается новичок. Эта тенденция планера предотвращалась

выбрасыванием ног вперед, как при приземлении, что выпрямляло планер и

Замедляло движение вперед. Когда стоишь в раме, локти прижаты к бокам,

Предплечья -- горизонтальны; руками держишься за одну из горизонтальных

Поперечных расчалок. Центр тяжести машины располагается около локтя. В

Воздухе, когда поддерживают крылья, вес тела концентрируется на вертикально

Вытянутых руках. Ноги и нижняя часть туловища висят свободно.

Я несколько времени стоял лицом против ветра, чтобы привыкнуть к

Машине, а затем Лилиенталь сказал, чтобы я двигался вперед. Я медленно

Побежал против ветра; вес машины уменьшался с каждым шагом, а затем я ощутил

Ее подъемную силу. В следующий момент ноги мои оторвались от земли, и я

планировал по "воздушному склону" в нескольких футах над землей. Аппарат

Сильно качался из стороны в сторону, но мне удалось приземлиться

Благополучно, к полному моему удовлетворению. Я сейчас же решил заказать

себе планер и научиться летать. Чувство полета восхитительно, и описать его

Невозможно. Тело удерживается сверху -- ноги не чувствуют напряжения или

Веса, как будто бы исчезла сила земного тяготения, хотя в действительности

вы висите из машины в неудобном и утомительном положении".

Научная работа не могла оторвать Вуда и его жену также и от участия в

Веселой жизни американской колонии в Берлине, вместе с другой молодой парой

Американцев, с которыми они встретились и подружились после случайного

столкновения двух мужей в физической лаборатории университета. Однажды Вуд

заметил студента, занятого задачей, похожей на его собственную. После

формальных поклонов и Guten Tag в дружелюбном, но "оборонительном"

нейтралитете, Вуд попросил по-немецки спички. "Gewiss" (конечно), ответил

другой, "но ведь вы, наверное, американец?" Студент этот был Август

Троубридж из Нью-Йорка, который впоследствии стал профессором физики в

Принстоне. Они познакомили своих жен, и все вчетвером подружились с Чарльзом

Де-Кэй, бывшим тогда американским генеральным консулом. Они ходили на рауты

И приемы, чаи, обеды, в оперу, Зимний Сад, с его клоунами -- в том числе

Знаменитым Лаватером Ли, который занимался этим делом во фраке и без грима.

Молодой Вуд, с помощью подстрекавшего его Троубриджа, иногда также

устраивал клоунады -- обычно за счет "достопочтенной" германской полиции и

Надутых чиновников. Один из любимых рассказов Троубриджа о Вуде касается

шутки, разыгранной в надземном метрополитене. В этой "воздушной" железной

Дороге, опоясывающей Берлин, вагоны имели места первого, второго и третьего

Классов. Только принцы, миллионеры и дураки ездили в первом классе. У

Троубриджа и Вуда были зеленые сезонные билеты второго класса. Однажды, в

День, когда железнодорожная полиция с особым рвением и бдительностью

Занималась своим делом, Роберт купил желтый билет третьего класса и, гордо

Размахивая им, прошел через контроль и ввалился с Троубриджем в отделение

Вагона второго класса. Полицейский сразу же устремился по его следам, вошел

В вагон и, когда поезд тронулся, начал сердито разглагольствовать. Вуд

Сделал вид, что очень плохо понимает по-немецки, и, когда они подкатили к

Остановке у Зоологического сада, полицейский побагровел от ярости. Он

схватил Вуда за руку и сказал: "Вы должны выйти здесь".

Вуд возразил с негодованием, на отвратительном ломаном немецком: "Нет,

я не выхожу здесь. Я выхожу на Фридрихштрассе".

"Dummkopf! -- разразился полисмен, -- gleich heraus!" (Дурак, вон

отсюда!).

"Nein! Friedrich-Strasse heraus!" (Нет! Я выхожу на Фридрихштрассе!).

В это время поезд опять тронулся, и когда они вышли у Фридрихштрассе,