Две тысячи одиннадцатый год.

Лейтенант Эсмонд Фернок и сержант Дэвид Блэйк уже долгое время сидели в клетке полицейского участка. Это испытание, которое Фернок намеренно устроил своему подчиненному, порядком затянулось. Разговор явно не клеился.

- Что еще за мальчик? - Блэйк начинал горячиться.

- Неважно.

- А что мы тогда в клетке?

- А ты не понял психологему? Клетка - единственное подходящее для тебя место. Так что, привыкай! А если и она не отрезвит твою бестолковку, найдется место для тебя и покруче - Фернок говорил медленно и четко. Слова отлетали от тугодума Блэйка, как мячики для пинг-понга.

- И где мое место? - попытался сосредоточиться Дэвид.

- На живодерне, щенок - не выдержал Эсмонд. Впрочем, Блэйк не понял этой аллегории.

- Так ты убил его?

- Не убил. Просто отрезал язык, открыл ему рот и отрезал. И теперь он ничего лишнего не скажет. Я в отличие от некоторых мужчина. А мужчина должен отвечать за свои поступки. Эти ублюдки травят город наркотиками, им плевать на то, что дети остаются без здоровья, без родителей, без семьи... Я не на картинке видел, как действуют наркотики... - что-то в лице Фернока изменилось, или это только показалось Блэйку?

- Да разве ты поймешь, я был тем мальчиком...

 

Трясучка прошла так же быстро, как и началась. Фернок встал с пола, сел на корточки.

- А знаешь, Джон, еще ребенком, я как-то поднимался по лестнице своего дома, а сверху спускаются два типа. Вроде, обычные с виду, а я так испугался, чуть ли не до смерти. Так меня заколотило! - Фернок смотрел куда-то в одну точку.

- А на площадке моего этажа я увидел тела... Мать с отцом лежали мертвыми. Не двигались, не дышали, лежали рядышком... Вот тогда во мне что-то и щелкнуло - и он так сжал пальцы, что они захрустели.

- Я тогда впервые увидел насилие. И с тех пор мной владеет лишь одно желание - убивать этих тварей!

 

- Что-то я не пойму, лейтенант, к чему ты это? - Блэйк никак не мог взять в толк, о каком мальчике говорит его начальник, но переспрашивать не стал. А Эсмонд Фернок продолжал свой странный монолог:

- Пять лет назад я был совсем другим. Я деликатно обходился с преступниками, я оставлял им жизнь! Но один случай в корне изменил меня - Фернок ненадолго задумался.

- Тогда я расследовал дело о наркотиках, искал основного наркодилера. По агентурным данным он выступал под прозвищем "Украинец". В городе у него была целая сеть распространителей.

- И все шло своим чередом до того момента, пока наркотики не пришли в мой дом и не превратили благонравного полицейского в монстра! - казалось, Фернок заново переживает свою трагедию.

- Как только я открыл дверь, сразу увидел разбросанные шприцы со следами крови. От дурного предчувствия сердце забилось, как заведенное! - он глотал воздух белыми губами.

- Войдя в комнату, я первым делом увидел ее, вернее ее тело. Моя двадцатилетняя сестра лежала на полу, ни одной кровиночки не было на ее лице... Обычная картина при передозировке... Что было со мной, я уже и не помню... - Фернок поник плечами, но потом быстро выпрямился.

- Подсадивший сестру на героин ублюдок был ее бой-френдом, и сам он сидел, слегка наколотый, в соседней комнате. Наколотый, но живой, что и решило дело. И это был день моего первого преступления! - последние слова Фернока прозвучали почти торжественно.

- Затащив наркомана на кухню, я прищелкнул его наручниками к батарее и деловито пошел выбирать инструмент мести. И в этот момент я, как ни странно, почувствовал удовлетворение! - Блэйк уже с интересом следил, как менялось лицо Фернока.

- Он сразу же пришел в себя, умолял меня, просил о пощаде, предлагал деньги! Что за детский лепет? Я взял самый большой имеющий в нашем хозяйстве молоток и методично превратил его черепную коробку в расколотый арбуз! И на всю жизнь запомнил запах горячей крови...

- А знаешь, Джон, уже прошло целых семнадцать лет назад, как я потерял последнего родного человека... - и Фернок рассказал Вэйну историю смерти своей сестры.

Джон чувствовал, как тяжело даются ему эти воспоминания, как борется он со своей памятью, как до сих пор мучительно ищет ответы на те свои семнадцатилетней давности вопросы и не находит их. И что-то невероятно больное было в откровениях Фернока, что борец за справедливость не смог не принять их. И он первым протянул руку для примирения. Фернок ее с благодарностью пожал.

Но уже через минуту он преобразился и, как ни в чем не бывало, сыпал прописными истинами:

- Человечество надо очищать от швали! Оставлять жизнь таким подонкам – вот настоящее преступление! Поэтому я и не оставляю...

Но Джон перебил его:

- Украинец не был главным наркодилером, здесь ты не прав. А ты знаешь, кто заправлял тогда поставкой наркотиков в Мракан?

- Нет, брат, шалишь. Фернок все знает. Но его уже нет в живых. Его давно прикончили, и поверь, что я здесь ни при чем, говорят, Хэлван постарался. Что они не поделили? Два абсолютных подонка. Злые собаки грызут не только людей, но и друг друга....

Одиннадцать лет назад. Мракан. Ресторан бизнес класса.

В кабинете для VIP-персон сидели лейтенант Эсмонд Фернок и богатый бизнесмен средних лет Монтегю Ростон. По характеру разговора было ясно, что тема волновала их обоих, а упоминания фамилии Гуднаева придавало их беседе еще большую эмоциональ-ность.

- Почему ты хочешь убрать Джона Вэйна? - настаивал Фернок.

- Потому что Джон Вэйн и Спаун - одно лицо! - с еще большим азартом отвечал глава корпорации "Trask Industries".

- Странно слышать такое от человека в галстуке. Тебе Борис Гуднаев это напел? Ты его больше слушай...

- А у меня что, своей головы нет? - извернулся Ростон.

- Ну, да ладно, я спешу. А для тебя у меня есть послание. При случае прочитай... - и, отхлебнув глоток "мартини", Фернок встал из-за стола.

Ростон проводил его взглядом, и, когда закрылась дверь, с нетерпением вскрыл конверт и…. ВЗРЫВ!!!

Придя в себя, Монтегю Ростон первым делом бросился к зеркалу. Это получилось, скорее всего, интуитивно, ведь руки-ноги были на месте, да и с лицом ничего страшного не случилось, так, незначительные ожоги и порезы на щеках, которые вполне можно было принять за неудачное посещение солярия и которые заживут через недельку-другую. Все это казалось пустяком для нового шефа мраканской мафии. Но вот вопрос, что это: угроза или предупреждение со стороны лейтенанта Фернока, или кого-то другого, кто стоял за ним, так и остался для Ростона неразгаданным...

Trask Industries. Кабинет главы.

- Что у тебя с лицом, Монти? Неужели ты перешел на безопасную бритву? Или какая-то ненасытная барышня дала тебе жару? Надо бы тебе подправить face... - пытался сострить заскочивший к Ростону его старинный друг из итальянской мафии по имени Карло, ответственный за расфасовку наркотиков.

- До свадьбы с Хилтон заживет - прохрипел Ростон.

- А что, собственно, случилось? - не унимался Карло.

- Жарил свой любимый паприкаш, ты же знаешь, я люблю иногда что-нибудь такое сообразить, и не рассчитал с оливковым маслом, будь оно неладно...

- Все с тобой ясно. Но я пришел к тебе по делу: на меня наехал Борис, требует денег. Что прикажешь делать? - лицо макаронника выражало явную тревогу.

- Дай ему, сколько просит, чтобы отвязался. У тебя все?

- И все же мне не нравятся твои ожоги, что-то ты темнишь... - снова насел Карло.

- Ты забыл, с кем говоришь? Я не преступник, я - уважаемый бизнесмен! - Ростон ударил кулаком по столу, - и нечего мне напоминать о всякой хохляцкой швали и тревожить по пустякам! Все, свободен...

В следующий раз Ростон пересекся с Ферноком уже на следующий день возле входа в главный офис, но сделал вид, что не заметил его. И все же хмурый взгляд Фернока, который он поймал на себе, заставил его внутренне съежиться: несомненно, письмо с мини-взрывчаткой, было предупреждением!

В тот же день его ждала еще менее приятная встреча. В стенах Wayne Enterprises у него состоялся разговор с Джоном Вэйном – главой данной корпорации и основным конкурентом Ростона по бизнесу. Было известно, что отношения между ними были, мягко говоря, далеки от приятельских.

- Объясните мне, уважаемый Вэйн, что это за собрание, на которое я приглашен? И в качестве кого? К чему все эти взгляды? - с высокомерием спросил Ростон, за которым, правда, чувствовалась нервозность.

- Мы пригласили вас на совет директоров, членом которого вы числитесь, отнюдь, не по вопросам бизнеса - Вэйн начал загадочно.

- А по каким таким вопросам? - нервозность Ростона нарастала.

- Да все вы прекрасно понимаете! Не надо строить из себя невинного гимназиста. Речь идет о вашей теневой деятельности, и мы о ней все знаем! Ответьте только на один вопрос, зачем? - Вэйн бросил на стол толстую полиэтиленовую папку.

- Что значит, зачем? Объясните же, наконец, в чем дело - Ростон все еще пытался сохранить видимость спокойствия.

- Скажу вам откровенно, я и мои коллеги давно уже догадывались, что вы - аферист и мошенник. Но это еще полбеды, а вот наркотики... Да еще в таких масштабах! Героин тоннами доставляется в Мракан, и такой сети распространения нет ни в одном городе! И кто за этим стоит? Человек с такими связями, с таким положением! Вы, Ростон, ненавидите свой город, вы уничтожаете его. От вашего зелья гибнут целые семьи, да что там семьи..., вы намеренно опустошаете целые кварталы Мракана! И только один вопрос - зачем? Вы мстите? Но кому? - монолог Вэйна был настолько яростным, что в зале установилась гробовая тишина.

Ростон не мог выдохнуть, казалось, он был в шоке. Но внутренне он давно уже подготовился к подобным вызовам, а годами наработанная хитрость и изворотливость подсказала ему единственно возможную тактику поведения - отвечать напором на напор! И Ростон предстал во всей красе.

- Вы спросили, Вэйн, жалко ли мне людей? - что-то наподобие улыбки промелькнуло на его лице, - нет, абсолютно!

Он налил себе минералки и залпом выпил:

- Хотите знать, для чего я это делаю? Это месть, вы правы, Вэйн. Все эти так называемые "люди" - просто куски дерьма! Зачем их жалеть? Надо же, подсели на наркоту и сдохли! Ничего страшного не случилось! Родятся другие и заменят их. Так было всегда в этой бесконечной цепочке рождений и смертей! А дерьмо всегда остается... - теперь уже голос Ростона гремел по залу, и, казалось, что слушающие, все глубже и глубже врастали в кресла.

- И я когда-то был ребенком... - он налил себе еще стакан, - Хотите меня осудить? А нужна ли вам - грешным праведникам - вся эта возня? И стоит ли на меня тратить силы? Денег у меня предостаточно, откупиться я всегда сумею, и все ваши речи - пустое сотрясание воздуха! - последнюю фразу Ростон почти выкрикнул.

Присутствующие словно онемели, пораженные циничными откровениями Ростона. Все не только не двигались, но, казалось, и не дышали. Тишина стояла настолько болезненная, что первое прозвучавшее слово взорвало ее! И тем, кто его сказал, был Ричард Стайлонд - глава NEW TECNOLOGIES.

- Вы, что же, Ростон, надеетесь на некое гуманное правосудие? Да не будет никакого суда! Подобных вам не судят, а уничтожают, как болезнетворную опухоль! Ее просто удаляют из здорового организма! И те, кто этим займутся, еще и Нобеля получат.

- Это что, угроза?

- Нет, предложение! - неожиданно пошутил Стайлонд, но многим эта шутка показалась приговором.

- На том и порешим. Заседание закончено - подвел итоги Вэйн.

- Джон, а ты хорошо помнишь Ростона? Шучу, кто не помнит эту редкостную гниду? - Фернок покрутил пальцем возле виска.

- Более чем достаточно, хотя знакомство с ним - удовольствие ниже среднего. А сам-то откуда его знаешь?

- Да был у меня стукачек в вашей компании, регулярно сливал мне информацию, да и среди наркош слухи пошли о ваших разборках. И, вообще, знать обо всем - моя профессия - и он довольно ухмыльнулся, пытаясь продолжить свои разглагольствования, но Джон перебил его:

- За что ты убил Макрента?

- Он угрожал знакомому врачу. Доктору...

- Какому врачу он угрожал? Здесь поподробней...