Прямая историческая параллель

Возвращаемся к нашей стране. Общая логика реформ удивительно напоминает ситуацию, с которой имел дело Фридрих Лист. Радикаль­ные либеральные реформы в нерыночной стране (СССР) приводят не к развитию хозяйства, а к его полному разрушению, к утрате суверен­ности и к превращению великой страны в колонию и ресурсо-добыва-ющий придаток Запада. Молодые реформаторы упорно и агрессивно замалчивают Кейнса, клеймя всех, кто хоть на гран отличается от чикагской либеральной ортодоксии, как "красно-коричневых" и "ре­ваншистов". В результате, тотальный крах реформ, дестабилизация социальной и политической реальности в России. По ходу дела разва­ливается гигантское государство. Промышленность парализована. Фи­нансовые, отвлеченные от хозяйственной конкретики, мондиалистс-кие игры вполне закономерно приводят к августовскому "дефолту" на государственном уровне. Даже самым пристрастным и ангажирован­ным политикам становится ясно, что России беспроблемно вписаться в "мировой рынок" не удалось. Инфляция рубля в отношении миро­вой резервной валюты (которой де факто является доллар) не может более сдерживаться никакими — даже самыми искустными — финан­совыми авантюрами. Реальный сектор российской экономики вошел в объективное противоречие с глобальными рыночными моделями. Про­должение движения к рынку требует окончательного отказа от после­дних элементов суверенитета, от территориального единства страны, от минимальных гарантий социальной стабильности и национальной безопасности. Остановка реформ неминуемо ведет к изоляционизму, причем к изоляционизму в рамках отдельного национального госу­дарства, находящегося в крайне тяжелом экономическом положении. Оба пути представляются гибельными.

Но в аналогичном положении была и Германия конца прошлого века, только роль нынешних США выполняла тогда Великобритания. И выход нашелся в "автаркии больших пространств".

Этот выход является сегодня единственным спасительным и для России.

Путь спасения

Реализация проекта "автаркии больших пространств" для совре­менной России в самом общем виде сводится к следующим магистраль­ным шагам:

— создание, укрепление и расширение "евразийского таможен­ного союза", создание "четвертой геоэкономической зоны" (кроме Белоруссии, Казахстана, Таджикистана, Узбекистана и Кирги­зии туда могли бы войти и некоторые континентальные страны дальнего зарубежья — Сербия, Греция, Иран, Индия, Ирак, Сирия, Ливия и т.д.);

— установление режима "избирательной открытости" в сфере экономических отношений с Западом, жесткий геополитичес­кий (а не лоббистский и коррупционный, как сегодня) конт­роль над таможней, монополизация некоторых стратегических областей промышленности;

— дифференцированный подход к экономическим связям с раз­витыми странами (приоритет должен отдаваться Европе, Китаю и тихоокеанским государствам вместо США и тех международ­ных институтов, которые беспрекословно исполняют волю США);

— переориентация на международную валюту, отличную от дол­лара, к примеру, на европейское экю, с последующей перспек­тивой создания собственной "евразийской валюты" — "евразий­ского рубля" или даже "евразийского доллара";

— введение внутри страны норм особой "политической коррек­тности" евразийского типа, автоматически исключающей из об­щественной, социально-политической и медиакратической жиз­ни те политические и экономические силы, которые отрицают "евразийский проект" и образованный на его основании широ­кий консенсус, настаивают (теоретически или практически) на выборе иного исторического пути (что неизбежно приведет к катастрофе — причем, как в случае дальнейших либерально-мондиалистских реформ, так и в случае узко-национального изоляционизма)

— переход к мобилизационному режиму в экономике;

— проведение широкой кампании по пробуждению творческих созидательных энергий в народных массах, пребывающих в на­стоящий момент в состоянии депрессии и апатии.

Мы находимся на критическом рубеже. То, что умерло, должно не реветь с экранов, а быть как можно быстрее похоронено. Перед нами просторы великого созидания. Если мы упустим свой шанс, разменя­емся на мелочь и сиюминутное, мы совершим непростительное исто­рическое преступление. Сегодня есть уникальная возможность резко свернуть с дороги, избежав и старой и новой пропасти. — Ни откры­тость, ни изоляционизм. Третий Путь. Евразийский Путь

Глава 4

Украина или Империя?

4.1 Ратификация "большого договора" Москвой

25 декабря 1998 года Государственной Думой РФ было принято решение "О ратификации Договора о дружбе, сотрудничестве и парт­нерстве между Российской Федерацией и Украиной".

Это важный юридический документ, имеющий колоссальное значе­ние для геополитического будущего России и вызвавший в обществе множество споров.

Для того, чтобы понять его содержание необходимо сделать экс­курс в геополитическую картину мира.

Основными противодействующими силами являются атлантистс-кий и евразийский блоки. В центре атлантизма стоят США, в центре евразийства — Россия, "срединная земля".

Между ними разворачивается позиционная война за судьбы мира.

Основной долгосрочной программой России является континен­тальная интеграция, создание материкового евразийского пространства от Токио до Азорских островов. Задача Москвы — расширить свое стратегическое влияние на Восток, Запад и Юг. Задача атлантис-тов (НАТО), напротив, заключить Россию-Евразию в кольцо анакон­ды.

Москва вместе с перестройкой отказалась от своей миссии, сдалась врагу в одностороннем порядке. Это было самым настоящим геополи­тическим преступлением. Ему нет ни вразумительного объяснения, ни оправдания. Нет сомнения, что ликвидаторы будут осуждены русской историей в самом ближайшем будущем.

Отказавшись от евразийской миссии Россия, стала на путь созда­ния региональной державы. Вопреки настроениям большинства, вы­раженным на мартовском референдуме 1991 года, антинародная коа­лиция либералов стала на путь ликвидации евразийского образования имперского типа — как бы его ни называли "СССР" или "Российской Империей".

По вине атлантистского лобби в Москве появились новые незави­симые государства. В том числе и Украина. Сама же Россия отказа­лась от имперско-евразийской континентальной миссии и стала "ук­реплять региональное значение". "Укреплять" на словах, на деле сепа­ратистские процессы перенесены и на РФ.

Это был поворотный и самый страшный момент отказа от своей геополитической миссии, чудовищные плоды которого мы пожинаем сегодня.

В СНГ у всех государств было отныне два выбора — либо вернуть­ся к евразийскому проекту, либо примкнуть к НАТО. В каждом госу­дарстве есть как евразийские (промосковские) тенденции, так и анти­московские, самостийные, а по сути проамериканские. Сам факт де­ления геополитической карты мира на два лагеря делает отказ от Москвы автоматическим шагом в сторону атлантизма.

Одно только существование "суверенной Украины" уже есть шаг в сторону атлантизма. Но не украинский народ за это ответственен, а подрывные элементы и инородческие группы, не заинтересованные в общей евразийской судьбе, а также геополитические агенты влияния Запада, вышедшие на стратегические позиции как на Украине, так и в самой России.

Как только Украина выпала из евразийского пространства нача­лись проблемы. Проблема Крыма, проблема русскоязычного населения Украины, проблемы таможенных пошлин и платежей за энергию, проблемы автокефалии Украинской Церкви и т.д.

Став двумя различными государствами, Россия и Украина ста­ли по разные стороны геополитических баррикад. Но их функции различны. Россия по определению даже в урезанном виде продолжа­ет оставаться центром Евразии, а Украина начинает выполнять роль "санитарного кордона", становится форпостом НАТО — отсю­да, совместные с НАТО учения и постоянные угрозы вступить в стра­тегический союз с Западом через голову РФ.

Ситуация осложняется тем, что Москва все еще не до конца осоз­нает и признает свою геополитическую миссию. В отношении евра­зийского курса российской геополитики не существует единодушия ни в обществе, ни в высших эшелонах власти.

И в такой ситуации, когда геополитика Москвы еще не определена, встает вопрос о ратификации договора между Россией и Украиной.

Этот договор является двусмысленным. С одной стороны — и это позитивно — он упоминает о союзнических, стратегических отноше­ниях, а с другой стороны, юридически фиксирует тот факт, что Рос­сия отказывается от территориальных претензий к Украине.

Если стратегическое партнерство России и Украины не приведет к более широким интеграционным процессам, если Украина в дальней­шем не станет частью евразийской континентальной конструкции, а останется региональным государством, то данный договор окажется актом, по которому Москва сдает свои позиции в отношении "сани­тарного кордона" державе, по объективным причинам вынужденной (в случае своей самостийности) рано или поздно стать плацдармом для НАТО, т.е. для основного геополитического противника России.