Принципы эффективного речевого поведения: описание отношений между субъектами взаимодействия.

«Возвращение риторики» во второй половине XX века, сопровождающееся появлением лингвопрагматики и неориторики, побудило ученых к попыткам заново осмыслить принципы эффективного речевого поведения. Анализируя условия взаимопонимания и адекватной интерпретации речевых сообщений участниками беседы, Х.Грайс в работе 1975 г. вновь постулировал центральный, общий для успеха коммуникации принцип – принцип «коммуникативного сотрудничества» (cooperative principle).

Принцип кооперативного сотрудничества обязывает участников общения на каждом этапе делать тот вклад, которого требует ход беседы, ее цель, принятая коммуникантами. Этот принцип реализован в ряде более частных требований, которым следуют субъекты речевого взаимодействия – «максимы Грайса». Ясно, что эти максимы восходят к тем правилам речевого поведения оратора, желающего сделать свою речь эффективной, которые сформулированы еще Аристотелем в «Риторике» как обобщение риторической практики предшествующих и современной ему эпох:

Аристотель (IV в. до н.э.) «Риторика», кн. II	Х.Грайс (1975) (максимы Грайса приводятся в последовательности, обеспечивающей удобство сравнения)
1. Правдивость речи	1. Качество: не говори того, в чем сомневаешься, что считаешь ложным
Уместность и целесообразность	2. Отношение: говори то, что важно (будь релевантен)
3. Прозрачность выражения – ясность и краткость речи	3. Количество: будь оптимально информативен: говори не больше и не меньше того, что считаешь нужным
	4. Способ выражения: речь должна быть прозрачной. Избегай двусмысленности и неясности выражения. Будь краток. Будь последователен.

Принцип «коммуникативного сотрудничества», сформулированный Грайсом, отражает квинтэссенцию классической риторической мысли и сущность риторического идеала (гармоническую направленность речевого общения), столь актуальную для современной речевой культуры, особенно педагогической.

В исследованиях этого направления были выработаны некоторые специальные категории, система которых оказалась весьма действенной как инструмент описания и анализа отношений между участниками речевого общения и соответствующих особенностей дискурса, в частности педагогического. По сути, эта категориальная система является сейчас общепринятой концептуальной основой описания живой материи речевого общения в аспекте отношений между его участниками.

В работе 1973 г. Р.Лакофф сформулировала три принципа речевого поведения, названных ею первоначально «правилами вежливости» (Rules of Politeness) (в более поздних трудах ученого они фигурируют под названием «правила контакта» - Rules of Rapport). Отметим, что категория «вежливость» в составе этого понятия имеет иное содержательное наполнение, чем слово «вежливость» в нетерминологическом значении и соответствующий термин этики и теории речевого этикета.

Три принципа Р.Лакофф лежат в основе вежливости в лингвоэтологическом смысле, понимаемой как условия осуществления языком его социальной функции; именно они определяют логику человеческого речевого поведения. В лингвоэтологии вежливость определяется как учет говорящим результатов воздействия своего речевого поведения на адресата, постоянный контроль и корректировка речевого поведения с целью оптимизировать общение, сделать его успешным.

При этом сущность вежливости состоит привычном, отработанном использовании сложившихся в той или иной культуре традиционных приемов, позволяющих уравновесить в каждом речевом акте две противоположные тенденции общения: 1) стремление проявить дружелюбие, сблизиться с другими и 2) стремление сохранить свою индивидуальность, «суверенитет», определенную дистанцию.

Лингвоэтологи и социолингвисты исходят при этом из допущения, что в общении человеком движет как потребность получить одобрение со стороны окружающих, так и потребность не впасть от них в полную зависимость. Поэтому считают, что и семантика вежливости имеет два главных аспекта – «положительный» и «отрицательный».

Позитивная вежливость использует арсенал всех принятых в данной речевой культуре приемов и способов проявления стремления к сближению с собеседником (средств соблюсти так называемое «позитивное лицо»); негативная вежливость – система средств соблюдения нужной дистанции: проявления уважения, т.е. признания неравного статуса членов данной социальной группы.

Таким образом, вежливость, подобно двуликому Янусу, обращает к участникам общения то свое «положительное», то свое «отрицательное» лицо. Так, в языках с традицией обращения на «ты» и «вы» первая формула – проявление позитивной вежливости, вторая – негативной.

Средства реализации «двуликой» вежливости многообразны; одним из них может служит молчание как значимое отсутствие речи. В определенных ситуациях молчание реализует негативную вежливость (случаи избегания некоторых тем, подчеркнутого игнорирования отрицательных фактов: вспомним чеховское замечание о воспитанном человеке, который «не заметит», что на скатерть пролит соус; молчание может использоваться и как проявление ненавязчивости).

Напротив в целом ряде ситуаций общения молчание может действовать как демонстрация взаимопонимания «без слов», т.е. большей степени интимности, близости, становясь тогда чертой положительной (позитивной вежливости).

Итак, существует две системы реализации противоположных тенденций, действующих в сложном явлении вежливости, - позитивная и негативная. Эти системы называются двумя стратегиями вежливости. Термины «положительная» и «отрицательная» вежливость имеют недостаток: они могут восприниматься как оценочные, хотя оценочного значения совершенно лишены. Тем не менее они достаточно широко приняты.

«Правила вежливости» Р.Лакофф могут быть приняты и как правила-рекомендации, если их принимать в совокупности как «вехи», обозначающие как бы отрезки непрерывной «различных стратегий человеческого шкалы» различных стратегий человеческого социального и коммуникативного поведения (в частности речевого поведения).

Эти принципы таковы:

1. Не навязывайся (дистанция).

2. Предоставь право выбора (уважение).

3. Будь дружелюбен (дружеская простота, непосредственность).

Каждый может определить, к какому «полюсу» он обычно ближе или какой из них он предпочитает в конкретной ситуации общения. Если рассматривать «правила вежливости» как отрезки континуума стратегии речевого поведения, то каждый из принципов определяет одну из основных таких стратегий: предпочтение принципа 1 характеризует «стратегию дистанцирования», принципа 3 – противоположную ей «стратегию близости», принципа 2 – следование «промежуточной», «неопределенной» или «выжидательной» коммуникативной стратегии, когда право выбора (определения) речевой стратегии предоставляется партнеру.

 

2. Основы эффективности общения в традиции зарубежной лингвистики (Г.П. Грайс, Дж. Лич).

Основу речевой коммуникации, как считает Г.П. Грайс, составляет принцип кооперативного сотрудничества (принцип кооперации), предполагающий готовность партнеров к сотрудничеству и обязывающий делать на каждом этапе речевого общения тот вклад, который от него требует сложившаяся коммуникативная ситуация. В работе «Логика и речевое общение» он пишет: «Твой коммуникативный вклад на данном шаге диалога должен быть таким, какого требует совместно принятая цель (направление) этого диалога».

Далее автор выделяет ряд конкретных постулатов, соблюдение которых соответствует выполнению этого принципа. Эти постулаты он делит на 4 категории: Количества, Качества, Отношения и Способа. Категория Количества связывается с тем количеством информации, которую нужно передать. К этой категории относится постулат: Высказывание должно содержать не больше и не меньше информации, чем требуется. Это высказывание иллюстрируется на пример аналогий в сфере неречевых взаимодействий. Если вы помогаете мне чинить машину, мне естественно ожидать, что ваш вклад будет не больше и не меньше того, который требуется. Например, если в какой-то момент мне понадобится 4 гайки, я рассчитываю получить от вас именно 4, а не 2 и не 6.

К категории Качества Г.П. Грайс относит общий постулат Старайся, чтобы высказывание было истинным и 2 конкретных: 1. Не говори того, что считаешь ложным. 2. Не говори того, для чего у тебя нет достаточных оснований. Это положение иллюстрируется следующим примером. Мне естественно ожидать, что ваш вклад будет искренним, а не фальшивым. Если вы помогаете мне готовить торт и мне нужен сахар, я не ожидаю, что вы подадите мне соль. Если я прошу хлеба, я не ожидаю получить кремень и т. д.

С категорией Отношения связан постулат релевантности – Не отклоняйся от темы. На каждом шаге совместных действий мне естественно ожидать, что вклад партнера будет уместен по отношению к непосредственным целям данного шага. Когда я замешиваю тесто, я не ожидаю, что вы подадите мне интересную книгу или даже кухонное полотенце (хотя то же самое действие могло быть уместным вкладом на одном из более поздних шагов).

Категория Способа касается не того, что говорится, а того, как говорится. К ней относится общий постулат – Выражайся ясно и несколько частных:

Избегай непонятных выражений.

Избегай неоднозначности.

Будь краток (избегай ненужного многословия).

Будь организован.

Это реализуется в следующей невербальной аналогии. Мне естественно ожидать, что партнер даст мне понять, в чем состоит его вклад, и что он выполнит свои действия с должной скоростью.

«Я сформулировал постулаты таким образом, - пишет Г.П. Грайс, - будто целью речевого общения является максимально эффективная передача информации; естественно, это определение слишком узко, и все построение должно быть обобщено в применении к таким общим целям, как воздействие на других людей, управление их поведением и т. д.».

Автор подчеркивает целесообразность соблюдения принципа кооперации: «…от всякого, кто стремится к достижению конечных целей речевого общения (это может быть передача и получение информации, оказание влияния на других и подчинение себя чьему-то влиянию и т. д.), ожидается, что он заинтересован в этом общении; речевое общение может быть выгодно и полезно только при условии, что соблюдается принцип кооперации и постулаты» (Грайс Г.П. Логика и речевое общение // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 16. М., 1985, с. 226).

Еще один исследователь Дж. Н. Лич постулировал еще один ведущий принцип коммуникации – принцип вежливости (принцип этичности), представляющий собой совокупность ряда максим (Клюев Е.В. Речевая коммуникация: Учебное пособие для университетов и вузов. М., 1998). Кратко охарактеризуем их.

Максима такта. Это максима границ личной сферы. В идеале любой коммуникативный акт предусматривает определенную дистанцию между участниками. Следует соблюдать правило: «Делать коммуникативную цель собеседника предметом обсуждения допустимо лишь в том случае, если эта цель им эксплицитно (открыто) обозначена». Не следует затрагивать потенциально опасных тем (частная жизнь, политики).

Максима великодушия. Это максима необременения собеседника, она предохраняет его от доминирования в ходе коммуникативного акта. Например, предположение должно быть сформулировано таким образом, чтобы его можно было отложить, не следует связывать партнера обещанием или клятвой. Хороший коммуникативный акт не должен быть дискомфортным для участников общения.

Максима одобрения. Эта максима позитивности в оценке других – не осуждай других. Атмосфера, в которой происходит речевое общение, определяется не только позициями собеседников по отношению друг к другу, но и позицией каждого по отношению к миру и тем, совпадают ли эти позиции. Если оценка мира (позитивная или негативная) не совпадают с оценкой собеседника, то это сильно затрудняет реализацию собственной коммуникативной стратегии.

Максима скромности. Эта максима неприятия похвал в свой адрес. Одним из условий успешного развертывания коммуникативного акта является реалистическая, по возможности объективная самооценка. Сильно завышенные или сильно заниженные самооценки могут отрицательно влиять на установление контакта.

Максима согласия. Это максима неопозиционности. Она предполагает отказ от конфликтной ситуации во имя решения более серьезной задачи, а именно - сохранения предмета взаимодействия, «снятие конфликта» путем взаимной коррекции коммуникативных тактик собеседников.

Максима симпатии. Это максима благожелательности, которая создает благоприятный фон для перспективного предметного разговора. Неблагожелательность делает речевой акт невозможным. Определенную проблему представляет так называемый безучастный контакт, когда собеседники, не будучи врагами, не демонстрируют доброжелательности по отношению друг к другу. Максима доброжелательности дает основание рассчитывать на положительное развитие речевой ситуации с намечающимся конфликтом.

Принцип кооперации Грайса и принцип вежливости Лич составляют основу так называемого коммуникативного кодекса, представляющего собой «сложную систему принципов, регулирующих речевое поведение обеих сторон в ходе коммуникативного акта и базирующихся на ряде категорий и критериев» (Клюев Е.В. Речевая коммуникация: Учебное пособие для университетов и вузов. М., 1998, с. 78).

Базовые категории, формирующие коммуникативный кодекс, - коммуникативная (речевая) цель и коммуникативное (речевое) намерение.

Важнейшими категориями в составе коммуникативного кодекса признаются критерий истинности (верность действительности) и критерий искренности (верность себе).

При рассмотрении коммуникативного кодекса, анализе возможностей его использования в практике речевого общения, следует иметь в виду, что сформулированные максимы не имеют абсолютного значения, ни одна из максим сама по себе не обеспечивает успешного взаимодействия собеседников, соблюдение одной максимы может привести к нарушению другой. Критики теории речевых актов обращают внимание на оторванность предложенных схем речевого общения от реальных социальных условий, неучтенность многих параметров их возможного употребления. Однако нельзя не признать, что употребление вышеописанных принципов позволяет оптимизировать общение, сделать его более эффективным.

 

4. Принципы эффективной речевой коммуникации.

Под эффективной речевой коммуникацией понимается его результативность при сохранении баланса отношений между коммуникантами, достижение адекватного смыслового восприятия и адекватной интерпретации полученного сообщения. Правильная интерпретация считается состоявшейся, если реципиент трактует основную идею текста в соответствии с замыслом коммуникатора. Если реципиент усвоил, для какой цели создан текст, что именно хотел сказать его автор с помощью всех использованных языковых средств, можно считать, что он интерпретировал текст адекватно. Неадекватное понимание сообщения может служить серьезным барьером в общении.

Как отмечают исследователи, «языковая данность «речевое общение» во многом формируется неязыковыми факторами и конструирует внеязыковые сущности: отношения, действия, состояния, эмоции, знания, убеждения и т. д. Поэтому и успешность речевого общения, и неудачи далеко не всегда зависят от выбора говорящими языковых форм» (Культура русской речи. М., 19998, с. 68).

К внеязыковым условиям успешности речевого общения, не зависящим от собственно языковых факторов, относятся коммуникативная заинтересованность (потребность в общении), настроенность на внутренний мир собеседника, умение слушающего проникнуть в коммуникативный замысел говорящего, внешние обстоятельства общения. Рассмотрим эти факторы более подробно.

«Заинтересованность в общении не может быть охарактеризована вполне в терминах лингвистики, так как она находится в сфере действия сил социальной гармонии и правил поведения» (Культура русской речи. М., 1998, с. 59). При заинтересованности всегда имеет место согласие внимать, солидарность.

Очень важным условием успешного речевого общения является настроенность на мир собеседника, близость мировосприятия говорящего и слушающего. Л.П. Якубинский определил это как близость апперцепционной базы говорящих. Прошлый жизненный опыт, сходные интересы и культурные каноны порождают быстрое взаимопонимание.

Главным условием успешного речевого общения является умение слушающего проникнуть в коммуникативный замысел говорящего. «Поскольку коммуникативное намерение формируется на довербальном уровне речи-мысли, а постижение смысла сказанного происходит параллельно линейному развертыванию высказывания, слушатель проделывает огромную работу по интерпретации речевого потока и «реконструкции» замысла говорящего, по переосмыслению ранее сказанного и понятого, по соотнесению своей модели понятого с реальными фактами и линией поведения собеседника. Эта «работа» так же мгновенна, симультанна и биологична по своей сути, как и процесс говорения, поэтому здесь естественны индивидуальные различия» (Культура русской речи. М., 1998, с. 60).

При всех тонкостях индивидуального восприятии речи говорящий и слушающий исходят из следующих принципиальных факторов теории речевой деятельности: а) логические структуры и языковые конструкции не полностью соотносительно и не равны друг другу, т. е. существуют законы невыражения структуры мысли; б) существуют явные и неявные способы выражения смысла. Это можно проиллюстрировать на примере так называемых косвенных сообщений (метасообщений).

- Папа, можно я пойду сегодня к Ленке? – спрашивает почти взрослая дочь.

- Как хочешь, Наталья, - отвечает отец.

Вопрос дочери в этой ситуации, содержит метасообщения, которые можно расшифровать приблизительно так: «Хотя я уже взрослая и смогла бы не спрашивать разрешения, я делаю это: я люблю и уважаю отца, мне хочется предупредить его о том, где я буду, и получить официальное разрешение». Ответ отца тоже содержит метасообщения: «Я понимаю, почему ты меня об этом спрашиваешь. Ты знаешь, что ни Ленку, ни ее компанию я не одобряю и не хочу, чтобы ты проводила там время. Я волнуюсь за тебя. Я хочу тебя уберечь. И все-таки я не хочу тебе ничего запрещать. Выбирай саам, что тебе дороже – мое мнение или сомнительные удовольствия». Кстати, полная форма имени Наталья призвана передать еще одно метасообщение: «ответ нужно рассматривать серьезно, это важно». Как может разрешиться эта ситуация? Дочь вольна «не заметить» метасообщения и «понять» ответ отца в прямом смысле. Ответ как бы дает ей свободу выбора. Это плюс. Отцу такая форма ответа тоже «выгодна» - если дочь все-таки пойдет к Ленке – это не будет означать, что она его впрямую ослушалась. Открытого конфликта может и не быть.

При использовании метасообщений возможно и реальное непонимание. Это может привести к скрытым обидам, накоплению недоразумений. Учитесь различать сообщения и метасообщения. Кстати, многие случаи нарушений понимания между мужчинами и женщинами объясняются тем, что мужчины склонны руководствоваться преимущественно прямыми значениями сообщений, а женщины напротив живут в стихии непрямых (косвенных) сообщений, женщина чаще ищет подтекст, обдумывает скрытые значения, которых в речи мужчины может и не быть. Представители сильного пола редко могут «разгадать» те тонкие нюансы значений, те метасообщения, которые стремятся предать им представительницы прекрасного пола своим речевым поведением.

Таким образом, выражение «Мысль изреченная есть ложь» вполне соответствует тому действительному положению, когда содержание речевого общения шире значения всех языковых элементов и знание их значений не является гарантией успешного понимания.

На успешность речевого общения влияют и внешние обстоятельства: присутствие посторонних, канал общения (телефонный разговор, записка, письмо, беседа с глазу на глаз), настроение, эмоциональный настрой, физиологическое состояние – все это может предопределить судьбу разговора. Общение будет наиболее успешным, если оно протекает в устной форме, собеседники находятся наедине. Но даже благоприятные обстоятельства еще не гарантия успеха. Разговор «творят» речевые отрезки, паузы, темп, жесты, мимика, взгляд, позы, разговор развивается во времени, и каждая последующая реплика «наслаивается» на все сказанное ранее, взаимодействует с ним, и результат этого взаимодействия непредсказуем.

К интралингвистическим (внутриязыковым) параметрам успешной коммуникации можно отнести способность говорящего варьировать способ языкового представления того или иного события. Это проявляется например в том, что тема разговора «диктует» говорящему способы ее представления в речи. Так, темы патриотизма, долга требуют особой лексики, средств субъективной авторской модальности, отличных от тех, которые могут быть употреблены при обсуждении кулинарных рецептов или в рассказе о застолье.

Взаимопонимание, правильное истолкование позиции говорящего по какому-то вопросу возможно только тогда, если речь является воплощением чувства-мысли, если она образна, эмоциональна, находит отклик у собеседника.

Напомним мысль Толстого: никогда никакими словами нельзя заставить человечество познать мир через скуку.

Для успешного речевого общения говорящий не должен стремиться сообщить собеседнику только факты, «голую правду», объективную истину: он все равно обнаружит свое мнение. Следует, напротив, сознательно соединять «прямое» общение (информацию) и «косвенное», облекая сообщение в «оболочку», «флер» собственного осмысления, которое ищет сочувствия у адресата. Это может быть ирония, юмор, парадокс, символ, образ. Такая речь – всегда поиск согласия.

Важным компонентом успешного речевого общения является знание говорящим норм этикетного речевого общения. Вне зависимости от формул вежливости, в языке есть определенный набор высказываний, закрепленный традицией использования языка, которые «предписывают» адресату определенную форму ответа. Например, для людей, владеющих языком, не представляет трудности толкование вопроса Как ваши дела? Существует стереотип ответа, речевое этикетное поведение в качестве реакции на выражение Как ваши дела?

Этикетное речевое поведение жестко предопределено не только «традиционными» вопросами, но и тональностью разговора, его стилистикой, внешними обстоятельствами. Основное правило для ответного высказывания адреса: реплика должна вписываться в контекст разговора, т. е. быть уместной. Для этого каждому владеющему языком необходимо знать смысл «небуквальных выражений», смысл которых не выводится из значения составляющих их словоформ. На просьбу Не могли бы вы передать хлеб? или Вы не передадите хлеб? адресат должен ответить: «Да, пожалуйста», но не «могу».

 

4. Причины коммуникативных неудач.

Коммуникативную неудачу можно определить как «недостижение инициатором общения коммуникативной цели и прагматических устремлений, а также отсутствие взаимодействия, взаимопонимания и согласия между участниками общения» (Культура русской речи. М., 1998, с. 68). К экстралингвистическим причинам коммуникативных неудач можно отнести следующие:

- различия в картинах мира и в их фрагментах; несовпадение оценок явлений действительности;

- нарушение условий места, времени и обстановки общения; нарушение или неверный выбор стереотипов поведения (в том числе и этикетных);

- эмоциональная несдержанность говорящего и неучет им эмоционального состояния партнера;

- неверно выбранная коммуникативная роль;

- неправильное прочтение или игнорирование коммуникативных намерений партнера;

- неадекватность психического состояния коммуниканта ситуации общения;

- акустические недостатки в произнесении речи и др.

Например, очень сильно влияет на успешность речевого общения чуждая коммуникативная среда, т. к. в такой среде царит дисгармония, отсутствует настроенность собеседников на внутренний мир друг друга. В диалоговом общении при посторонних лицах собеседники чувствуют дискомфорт, мешающий им осознать себя в данной ситуации и определить тональность своего речевого поведения. Малая степень знакомства может усугубить дискомфортность и затруднит поиски «общего языка». В такой неблагоприятной ситуации может оказаться студент, пришедший в гостьи к своему сокурснику в общежитие; подруга, навестившая подругу на ее работе. Вне зависимости от коммуникативного намерения затруднено социальное взаимодействие. Положение может осложняться отвлекающими моментами: вмешательством третьих лиц, вынужденными паузами, отвлечением от разговора по разным обстоятельствам. При полилоге в чуждой коммуникативной среде невозможно добиться согласия в беседе на любые темы из-за социальных, психологических различий, разницы в образовании, понимании нравственных норм, из-за разных интересов, мнений, оценок.

Серьезным основанием для отчуждения участников общения может быть нарушение паритетности общения. Это проявляется в нарушении правила кооперации, солидарности собеседников, выражается в доминировании одного из участников разговора. Начиная с инициальной реплики, один и тот же человек выбирает тему разговора, задает вопросы, перебивает собеседника, не дожидаясь сигнала восприятия и правильного понимания, превращая диалог в монолог. При этом определяющую роль играют такие факторы, как психологические черты участников общения, социальный статус, эмоциональные отношения, культурные каноны.

К собственно лингвистическим причинам коммуникативных неудач относятся следующие: неустраненная многозначность языковых единиц; неразличение паронимов; неверное или неточное словоупотребление (неверный выбор слова); использование непонятной (иноязычной) лексики; неуместные окказионализмы; неверный порядок слов; неоправданное многословие; использование инвектив и мн. другое.

Так, причиной нарушения контакта с собеседником и прекращения разговора может быть неуместное замечание в адрес слушателя по поводу его действий, личностных качеств, которое может быть истолковано как недоброжелательное отношение говорящего.

Неуместность может быть вызвана неспособностью говорящего уловить настроение собеседника, определить ход его мысли. Это характерно для разговоров между малознакомыми людьми. В инициальной реплике нередки случаи употребления личных и указательных местоимений в расчете на то, что слушатель знает, о чем идет речь: Он всегда так после курсов (попутчик соседу в автобусе ) – Кто? - Водители, говорю, неопытные. Дергает с места, поворот не отработан. – А… Ясно, что ходе мыслей слушателя был не такой, как у инициатора разговора. Отсюда - непонимание.

Несовпадение социокультурных особенностей участников общения также может повлечь за собой неуместные фразы, приводящие к коммуникативному провалу. Ср. юмористический финал диалога, приведенного в статье Н.Н. Трошиной: «Коммерсант Майсль приезжает из Черновцов в Вену. Вечером он хочет пойти в Бургтеатр. Он спрашивает в кассе театра: «Ну, что у вас сегодня на сцене?» - «Как вам будет угодно». – «Отлично! Пусть будет «Королева Чардаша» (Трошина Н.Н. Прагмастилистический контекст и восприятие текста // Прагматика и семантика. Сб. научно-аналитических обзоров ИНИОН. М., 1991, с. 89). Если знать, что Бургтеатр - драматический театр, а «Как вам будет угодно» - пьеса Шекспира, то коммуникативная неудача коммерсанта будет очевидна.

Недостижение коммуникантами согласия, непонимание друг друга может быть вызвано низким уровнем языковой компетенции. Ср. диалог между дочерью и матерью, приехавшими в Москву из пригорода. Дочь: Даже хорошо, что я не поступила в техникум в Москве, а то бы каждый день ездили туда-сюда. – Мать: А вечером приезжала бы на бровях. – Дочь: Почему на бровях? – Мать: Ну, уставала бы очень. Мать не знает значения выражения на бровях – «о пьяном: с трудом, еле, еле добраться» (Ожегов С., Шведова Н., 1992, с. 58), поэтому употребляет выражение не к месту. Дочери вообще кажется, что она вообще никогда не слышала этого выражения. Здесь налицо типичный случай невысокого уровня владения языком: употребление устойчивых выражений не к месту, незнание точного значения слова.

Другой тип ошибочного понимания или непонимания связан с неясностью для слушателя многих слов с абстрактным значением, слов-терминов или заимствованных слов.

Дискомфорт общения, неправильная интерпретация и отчуждение возникают в случае неправильной линейной организации высказывания. Синтаксические ошибки в согласовании, нанизывание падежей, усеченные предложения, недоговоренность, перескакивание с одной темы на другую – все это вызывает напряженность внимания, неосуществление коммуникативных ожиданий слушающего. Если при этом говорящий информирует слушателя по теме, известной ему, то слушателю приходится проделывать большую «работу» по домысливанию общей картины, а если тема сообщения неизвестна адресату, то говорящий рискует оказаться непонятым. Иллюстрацией подобных коммуникативных неудач может служить диалог между двумя школьниками, когда один из них рассказывает приятелю о своих впечатлениях по поводу увиденного боевика:

- Он как жахнет его… Ну я вообще..

- Кто? Кого?

- Ну этот, который вначале.

- А тот?

- А что тот? Тот больше не лез…

Или использование личных местоимений в комической миниатюре А.П. Чехова «Ты и вы».

- А какая нам надобность вступаться? Его жена, он и учит… Двое дерутся, третий не мешайся… Абрамка стал было его унимать, чтоб в кабаке не безобразил, а он Абрамку по уху, Абрамкин работник его… А он схватил его, поднял и оземь… Тогда тот сел на него верхом и давай в спину барабанить… Мы его из-под него за ноги вытащили.

- Кого его?

- Известно кого… На ком верхом сидел…

- Кто? - Да этот самый, про кого сказываю.

 

Лекция № 6