Риторический канон (этапы создания текста речи) и его общая характеристика.

Инвенция (изобретение) как первый этап риторического канона.

Правила инвенции

1. Этапы классического риторического канона.

2. Изобретение (инвенция) как этап классического риторического канона. Правила инвенции.

3. «Общее место» (топ) как смысловая модель создания речи.

4. Основные принципы подготовки к конкретному выступлению.

 

Рассмотрим сущность античного риторического канона, ориентируясь прежде всего на риторику Аристотеля. Проанализируем, как в этом каноне представлен путь от мысли к слову: какие этапы пути выделяли античные риторы и как они предписывали «проходить» эти этапы.

Классический риторический образец (канон) отмечает на пути от мысли к слову к речи пять этапов. Перечислим эти этапы:

Перечислим эти этапы:

1. Инвенция, или «нахождение», «изобретение» («изобрести, что сказать»).

2.Диспозиция - «расположение» («расположить изобретенное»).

З.Элокуция - «словесное оформление мысли», «собственно красноречие» («украшение словами»).

4. Запоминание. Речи в античности учили наизусть, репетировали; часто автор речи (логограф) писал ее для заказчика, который только заучивал и затем произносил речь.

5. Произнесение. Это актерское, театральное исполнение речи - этап, на котором речь не только произносится, но и разыгрывается с соответствующим использованием жеста, ми-мики, голосовых данных оратора.

Заметим, что и в «Кратком руководстве к красноречию...» М.В. Ломоносова (которое далее мы будем называть для краткости просто «Риторикой»), и во многих позднейших русских риторических трактатах эти три этапа составляли три главные части, на которые подразделялась общая риторика. Таким образом, каждый из трех первых этапов на пути от мысли слову составлял предмет одной из частей риторики как наукипрактического мастерства. Ломоносов во вступлении к своей «Риторике» указывает, что в красноречии существуют правила трех родов»: «Первые показывают, как изобретать содержание, что о предложенной материи говорить должно «инвеция», «изобретение»; другие учат, как изобретенное украшать «элокуция», «выражение»; третьи наставляют, как оное располагать надлежит «диспозиция», «расположение» и по сему разделяется риторика на три части, на изобретение, украшение и расположение» (Краткое руководство к красноречию... 9-е изд. СПб., 1810. С. 7). Вспомните, что Н. Ф. Кошанский определял риторику в целом как «науку изобретать, располагать и выражать мысли» (Общая реторика. 9-е изд. СПб., 1844. С. 2).

А теперь охарактеризуем кратко в общих чертах деятель­ность говорящего на каждом из этих этапов пути от мысли к слову. Посмотрим, что происходит при этом в сознании рито­ра и как помогает ему его наука - риторика.

Изобретение речи.

Тема речи должна быть осмыслена. Это значит, что ее нужно разработать, т. е. подразделить на ряд подтем, которые в совокупности и соста­вят тему. Как это сделать? Античный образец предлагает уже готовую, четко очерченную программу, или понятийную «ре­шетку», в соответствии с которой можно представить любую тему. Мысли приходят и уходят; иногда они трудноуловимы. Как их вызвать, привлечь, поймать? Это можно сделать, на­бросив на мелькающие в сознании идеи специальную «ловчую сеть» - сетку понятий, которые и «остановят» глав­ные, нужные для развития вашей темы мысли. Эта «сеть» есть набор так называемых «общих мест», а по сути дела, за­ранее разработанная система понятий, предлагающая «способы мысли» о любой данной теме.

Приведем пример. Допустим, нам нужно говорить о завис­ти. Сначала полагается дать определение этого понятия (отве­тить на вопрос, что такое зависть), затем доказать справедли­вость этого определения, выделить разновидности зависти, сравнить их, чтобы оценить, далее показать, как избегнуть плохих разновидностей и как получить и развить хорошие и т. д. Таким образом, инвенция - испытанная веками тради­ция развития мысли о каждом данном предмете, культура мысли.

Классический канон подразумевает и нечто гораздо более сложное. Он ставит задачу отбора элементов данной парадигмы, т. е. «общих мест» (или «узлов сети») в соответст­вии с ситуацией общения, а таким образом — задачу выбора способов убеждения слушателя (Арис­тотель, напомним, определял риторику как «способность на­ходить возможные способы убеждения для каждого данного

предмета»). Скажем, из приведенного примера (разработки темы «Зависть») в конкретной ситуации и для конкретной ре­чи вовсе не все основные «узлы сетки» могут понадобиться: из них какие-то нужно выбрать (например, определение зависти и доказательство его), а какие-то можно опустить.

Каков же принцип отбора способов убеждения? На этот важнейший вопрос Аристотель отвечает исходя из структуры ситуации речевого общения.

Изобретая содержание конкретной речи, говорящий дол­жен думать сразу «в трех измерениях»:

о том впечатлении, которое он сам производит на слуша­телей (это проблема нравственности говорящего и доверия к нему, проблема «образа говорящего», честности и ответствен­ности оратора);

о слушателях и их эмоциях («о страстях», по Аристо­телю);

о доказательности самой речи («о доводах»): «Доказа­тельство достигается с помощью нравственного характера говорящего в том случае, когда речь произносится так, что внушает доверие к человеку, ее произносящему, потому что мы выносим различные решения под влиянием удовольствия и неудовольствия, любви или ненависти. Наконец, самая речь убеждает нас в том случае, когда оратор выводит действитель­ную или кажущуюся истину из доводов, которые оказывают­ся в наличности для каждого данного вопроса» (Аристо­тель. Риторика: Книга первая. 1).

Все это означает, что, обдумывая речь на этапе инвенции, ритор сперва выбирает определенную стратегию речевого по­ведения, в частности - «аргументативную стратегию», т. е. определенную систему способов убеждения. Ей, этой стратегии, он и подчиняет отбор элементов, на которые членится тема при ее понятийной разработке. Понятия и идеи, которые выберет из набора традиционных «общих мест» говорящий для своей темы и для конкретного выступления, должны в совокупности быть необходимы и достаточны для понимания данным слушателем сущности предмета речи.

Вернемся для объяснения к нашему примеру. О зависти (это предмет нашей речи) можно сказать, безусловно, многое и сделать это по-разному. Представьте себе, что хотите погово­рить об этом: а) с учениками младших классов или со своими младшими
братьями или сестрами; какую роль вы выберете тогда для се­
бя как оратора (ритора-собеседника): наставника, старшего
друга и советчика или другую;

б) со своими товарищами - в риторическом классе; на ве­
черинке во время застолья, произнося тост; при других обсто­
ятельствах;

в) с незнакомой аудиторией, состоящей из ваших сверстни­
ков, - во время дискуссии при обсуждении нравственных
проблем; в беседе на радио или телевидении...

Ясно, что в этих различных речевых ситуациях ритор дол­жен по-разному определить и свою задачу, и развитие темы, и характер примеров и фактов, нужных для доказательства своих мыслей, исходя из особенностей слушателей, из приня­той им речевой роли, из обстоятельств речи. Однако во всех случаях риториче­ски образованный человек сможет использовать тот набор идей, служащий для развития, членения любой темы, кото­рый предоставляет ему классическая система «общих мест». Этим его задача существенно облегчается.

Итак, будем считать, что для перехода ко второму этапу пу­ти от мысли к слову (для расположения, или диспозиции) го­тов (отобран) набор идей («подтем»), представляющих из­бранную тему речи в соответствии с ситуацией речи, задачей и ролью говорящего.