Экономическое развитие СССР (1945-1991) и постсоветской России

11.1. Советская экономика после Великой Отечественной войны

Великая Отечественная война нанесла сильнейший удар по народному хозяйству СССР. Число погибших составило 27 млн че­ловек, не считая колоссального количества раненых и искалечен­ных. Размер прямых потерь, нанесенных войной экономике стра­ны, в 5,5 раза превышал национальный доход предвоенного 1940 г. и исчислялся суммой в 679 млрд руб. Было разрушено более 30 тыс. предприятий, в результате чего промышленность освобож­денных районов страны производила лишь 30% от объема дово­енной продукции; серьезно пострадала транспортная система: было уничтожено 65 тыс. железнодорожных путей, 91 тыс. шос­сейных дорог, множество мостов, портовых сооружений, линий связи и т.д., что выразилось в сокращении почти на четверть всех перевозок. Не меньший ущерб война причинила сельскому хозяйству. Было разорено до 100 тыс. колхозов и совхозов, почти 3 тыс. машин­но-тракторных станций (МТС). В итоге валовая продукция сель­ского хозяйства сократилась на 40%, а производство зерновых и хлопка в два раза, мяса — на 45% в сравнении с 1940 г. Полнос­тью или частично было разрушено 1710 городов и поселков город­ского типа, более 70 тыс. сел и деревень.

Однако наследие войны не ограничивалось прямыми потеря­ми, в ее ходе произошли глубокие изменения в структуре наци­онального хозяйства, которое целиком было подчинено выпол­нению военных задач. Тотальная конверсия народного хозяйства СССР явилась прочной материальной основой Великой Победы. Сверхцентрализованная, мобилизационная по своей сути, совет­ская, командно-административная модель хозяйства, сложившая­ся в 1930-е гг., оказалась способной решить ряд широкомасштабных хозяйственных задач в годы войны. В итоге общий уро­вень промышленного производства, несмотря на колоссальные потери, в 1945 г. снизился лишь на 8% по сравнению с 1940 г. Это объясняется рядом причин: во-первых, невиданной по своим мас­штабам эвакуацией промышленных предприятий в восточные рай­оны страны (всего было эвакуировано до 2.6 тыс. предприятий, из них 1,5 тыс. крупных); во-вторых, в восточных районах за годы войны, с учетом эвакуированных, было создано более 3,5 тыс. круп­ных предприятий; в-третьих, по мере освобождения оккупирован­ных районов практически немедленно начиналось восстановление разрушенных промышленных предприятий, работавших прежде все­го для нужд фронта. В результате на фоне общего сокращения про­мышленного потенциала и падения показателей промышленного производства тяжелая промышленность на 12% превысила довоен­ный уровень, а ее удельный вес в общем объеме промышленного про­изводства в 1945 г. составил почти 75%. Очевидно, что в военных условиях развитие тяжелой промышленности обеспечивалось за счет перераспределения средств из других отраслей хозяйства.

С началом мирной жизни предстояла огромная работа по вос­становлению разрушенного войной хозяйства, в том числе по ко­ренному изменению его структуры.

Еще в годы войны советское руководство прилагало усилия, направленные на восстановление разрушенного хозяйства. В 1943 г. Госпланом СССР были разработаны и частично осуществлены краткосрочные и долгосрочные планы восстановления как хозяй­ства в целом, так и его отдельных отраслей. В марте 1946 г. Вер­ховным Советом СССР был утвержден четвертый пятилетний план восстановления и развития народного хозяйства страны на 1946—1950 гг. Он предусматривал восстановление наиболее по­страдавших регионов, достижение довоенного уровня развития промышленности и сельского хозяйства и дальнейший их рост. Приоритетным направлением оставалось развитие тяжелой инду­стрии и на ее основе остальных отраслей экономики СССР.

Выбор такой стратегии восстановления и развития обуслов­ливался по крайней мере двумя обстоятельствами. Во-первых, она поддерживалась утвердившимися экономико-политическими взглядами руководства страны, в частности И. Сталина, на веду­щую роль тяжелой индустрии в развитии народного хозяйства. Модель индустриального развития была апробирована и опиралась на положительный в целом опыт форсированного строительства социализма в довоенные годы, подкреплялась победой СССР в войне с фашизмом. Во-вторых, выбранная стратегия оправдыва­лась внешнеполитическими обстоятельствами: начавшейся «холод­ной войной», резко обострившей политическое противостояние СССР и его бывших союзников по антигитлеровской коалиции. С этим связывалась обретшая реальные очертания геополитическая задача — формирование и укрепление военно-промышленного по­тенциала стран Южной и Восточной Европы, Юго-Восточной Азии (Северная Корея, Китай), оказавшихся в сфере влияния СССР. Таким образом, хозяйственная стратегия по политическим причи­нам не могла предусматривать кардинального решения важнейшей задачи — изменения сложившейся в годы войны структуры нацио­нальной экономики. Очевидно, что консервация прежней страте­гической линии диктовала сохранение практически в полном объ­еме арсенала средств и методов достижения поставленных задач.

В связи с дальнейшим обострением международной обстанов­ки планы корректировались в сторону усиления финансирования тяжелой индустрии — основы оборонного могущества. Руковод­ство СССР изыскивало дополнительные резервы, направляя их на этот стратегический участок. В результате выполнения пятилет­него плана произведенный национальный доход вырос на 64% по сравнению с довоенными показателями. При этом валовая про­дукция промышленности по сравнению с 1940 г. увеличилась на 73% вместо 48% по пятилетнему плану. Объем производства в тяжелой промышленности возрос в два раза (машиностроение — в 2,3 раза), в легкой же — всего на 23%. Основные производствен­ные фонды выросли на 58%, производительность труда в промыш­ленности — на 37%. Однако все эти цифры говорили о сохраняв­шемся экстенсивном характере роста. Тем не менее были достиг­нуты определенные успехи в области внедрения новой техники, например освоено серийное производство более 300 видов конст­рукций станков и кузнечно-прессового оборудования и др.

Преимущественный рост тяжелой индустрии позволил успеш­но решать стратегическую задачу укрепления обороноспособнос­ти страны. В 1946 г. произошел ощутимый спад военного произ­водства, но уже с 1947 г. наблюдался постоянный подъем отдель­ных отраслей ВПК. Особенно активно развивалось производство авиационной техники, военное судостроение. СССР приступил к созданию новых видов вооружения, прежде всего атомного и во­дородного оружия, и средств их доставки.

Значительный рост тяжелой индустрии и модернизация ВПК потребовали концентрации офаниченных ресурсов в этом секторе экономики за счет сокращения инвестиций в сельское хозяйство, легкую промышленность и социальную сферу. В начале 1950-х гг. показатели развития сельскохозяйственного сектора лишь прибли­зились к довоенной отметке, хотя по четвертому пятилетнему плану они должны были превзойти ее на 27%. Уровень жизни городского населения 1940 г. был достигнут лишь в 1951 г., а сель­ского оставался ниже довоенного.

Весьма сложное положение, сохранявшееся в социальной сфе­ре, усугублялось расстройством финансовой системы, которая целиком подчинялась решению стратегической задачи - новой индустриальной модернизации СССР. Укреплению финансовой системы способствовала денежная реформа 1947 г., параллельно с которой произошла отмена карточной системы на продоволь­ственные и промышленные товары. Государство обосновывало необходимость реформы тем, что «спекулятивные элементы вос­пользовались наличием большого разрыва между государственны­ми и рыночными ценами, равно как и наличием фальшивых де­нег, для накопления денег в больших размерах в целях наживы за счет населения», и неотложностью борьбы с возможностью раз­вития на этой основе спекуляции¹⁰. Позитивной стороной рефор­мы стало укрепление рубля, существенное сокращение дефицита основных потребительских товаров за счет ощутимого уменьше­ния денежной массы как в виде наличных, так и в особенности безналичных средств на счетах граждан, государственных и осо­бенно кооперативных организаций. Эти результаты позволили на протяжении последующих семи лет (1948—1954) проводить пери­одическое весеннее снижение уровня розничных цен в государ­ственной торговле. В итоге общий индекс государственных роз­ничных цен снизился на 57 пунктов (1947 г. = 100 пунктов), в том числе на продовольственные товары — на 62, а промышленные — на 47 пунктов. Этот положительный социальный результат рефор­мы имел подоплеку, которую старательно замалчивала официаль­ная пропаганда на протяжении длительного периода.

Реформа 1947 г. носила конфискационный характер, так как обмен вкладов населения до 3 тыс. руб. производился в соотно­шении 1: 1, от 3 до 10 тыс. руб. 3: 2, свыше 10 тыс. — 2:1. Депо­зиты кооперативных организаций и колхозов переоценивались из

Решения партии и правительства по хозяйственным вопросам. Т. 3. М., 1%К. С. 460.

расчета 5: 4. Облигации многочисленных довоенных займов об­менивались в пропорции 3:1, при этом доход по новым ценным бумагам снижался до 2%. Таким образом, реформа 1947 г. была проведена за счет накоплений граждан, а ее позитивные резуль­таты были достигнуты в основном за счет отказа государства от ряда обязательств по внутренним займам, а также за счет перерас­пределения накоплений граждан и нового ограбления села. Можно утверждать, что реформа явилась одним из средств решения за­дачи форсированного индустриального строительства в годы чет­вертой пятилетки.

Помимо названных средств государство продолжило практи­ку использования системы принудительного труда с помощью ГУЛАГа, трудодней, отсутствия паспортов у сельских жителей, же­стких карательных мер за нарушение трудовой дисциплины и т.д. Административно-командная система продолжала эксплуатиро­вать проверенный арсенал пропагандистской машины для созда­ния эмоционально-психологической мотивации к труду. Одним из источников средств для выполнения четвертого пятилетнего плана послевоенного восстановления и развития народного хозяй­ства были и репарации Германии (4,3 млрд долл. в ценах 1938 г.).

Несмотря на очевидные успехи в послевоенном хозяйствен­ном развитии, нельзя забывать, что они были достигнуты в основ­ном за счет полувоенных, мобилизационных методов использова­ния трудовых ресурсов и перекачки средств из отраслей, ориен­тированных на производство потребительских благ. Все это способствовало дальнейшему углублению и без того весьма серь­езных диспропорций в народном хозяйстве, нарастанию дефици­та товаров народного потребления. По мере осуществления кон­сервативной стратегии развития становилась все более очевидной исчерпаемость средств, мобилизуемых на индустриальное строи­тельство из аграрного сектора и социально ориентированных от­раслей экономики.

11.2. Советская экономика в период «оттепели» (1953-1964)

Период «оттепели» характеризуется попытками поиска новых источников, методов и ориентиров дальнейшего хозяйственного развития в рамках сложившейся экономической системы. Попытки коррекции традиционной индустриальной модели прогресса носили сильный отпечаток внутриполитической борьбы в руко­водстве страны, развернувшейся после смерти Сталина (5 марта 1953).

В августе 1953 г. на сессии Верховного Совета СССР Предсе­датель Совета Министров СССР Г.М. Маленков предложил но­вый курс, направленный на устранение сложившихся диспропор­ций в отраслевой структуре народного хозяйства, на основе соци­альной переориентации экономической политики государства и прежде всего приоритетного финансирования легкой и пищевой промышленности. В качестве второго по значимости направления провозглашалось возрождение села. Среди первоочередных мер, принятых в 1954 г., можно назвать снижение сельхозналога в 2,5 раза наряду со списанием недоимок по налогу за предшеству­ющие годы; увеличение размеров приусадебных участков, повы­шение заготовительных цен на сельскохозяйственную продукцию (в пределах 1,5—5,5 раза). Наряду с этим увеличивались объемы инвестиций в отрасль, в том числе в производство сельскохозяй­ственной техники и оборудования, вводилась система пенсионно­го обеспечения колхозников.

Вместе с изменениями в приоритетах инвестиционной поли­тики государства произошли некоторые новации в системе управ­ления народным хозяйством, основным направлением которых стала попытка ослабления диктата центра и дебюрократизации оперативного управления.

Внутриполитическая борьба в руководстве страны явилась причиной отстранения Г. Маленкова с поста председателя прави­тельства в феврале 1955 г. В течение последующих трех лет власть постепенно сосредоточивалась в руках Н.С. Хрущева. В марте 1958 г., являясь Первым секретарем ЦК КПСС, он становится Председателем Правительства СССР. Несмотря на смену руковод­ства, в высших эшелонах власти в целом не произошло существен­ных изменений в выбранном после смерти Сталина хозяйствен­ном курсе.

Особое внимание новым руководством уделялось сельскому хозяйству. Главный упор делался на получение максимально бы­строй отдачи от вложений в данный сектор. Являясь инициато­ром освоения целинных и залежных земель (1954), Н. Хрущев способствовал дальнейшему приоритетному развитию этого на­правления. За период с 1954 по 1959 г. в Западной Сибири и Казахстане возникли сотни совхозов, МТС, элеваторов, была созда­на транспортная и социальная инфраструктуры. Наряду с экстен­сивным методом развития сельскохозяйственного сектора, укреп­лялась материально-техническая база существовавших хозяйств. Например, в 1958 г. на основе реорганизации МТС колхозы по­лучили право приобретения техники в собственное пользование. В результате сохранявшейся линии государства в аграрном секторе за пять лет (1954—1958) прирост сельскохозяйственного производ­ства составил 34%.

Однако с 1959 г. стала наблюдаться тенденция к резкому за­медлению темпов роста производства. По итогам семилетки сред­негодовой прирост валовой продукции аграрного сектора соста­вил всего 12%, а не 70%, как намечалось по плану. Причины не­удач аграрной политики периода «оттепели» следует искать прежде всего в сворачивании курса на расширение хозяйственной само­стоятельности колхозов, принятого еще в 1953 г., и сосредоточе­нии основных ресурсов государства на форсированном освоении целинных земель. Эта кампания была рискованной как с финан­совой, так и агротехнической точки зрения. Главное же заключа­лось в отвлечении средств, людских ресурсов от развития уже су­ществовавших субъектов сельского хозяйства. Попытки решить зерновую проблему страны отжившими экстенсивными метода­ми неизбежно вели к росту затратности сельскохозяйственного производства в целом.

Параллельно с этим проводились мало продуманные кампа­нии по максимальному расширению посевов кукурузы, «мясные» и «молочные» кампании, которые, по замыслу руководства, дол­жны были в кратчайшие сроки решить проблему насыщения внут­реннего рынка продовольственных товаров. О возвращении к прежним методам руководства свидетельствовала кампания по сокращению размеров приусадебных участков жителей села, ис­ходившая из идеи, что подсобное хозяйство — это устаревшее на­следие прошлого. Одновременно было инициировано широкое движение за ликвидацию «неперспективных деревень» и на этой основе - укрупнения коллективных хозяйств. Эта мера не дала по­ложительного результата.

Другим направлением хозяйственной политики «оттепели» стала реформа системы управления промышленностью и строи­тельством. В мае 1957 г. начался переход к территориальной мо­дели управления этими отраслями. Были созданы новые управленческие структуры — Советы народного хозяйства (совнархозы), за­менившие ряд отраслевых союзных и республиканских мини­стерств. Децентрализация системы управления не затронула ми­нистерства оборонной, авиационной, радиотехнической промыш­ленности и судостроения.

Создание совнархозов должно было приблизить систему управления к нуждам регионов при сохранении системы государ­ственного директивного планирования. Госплан СССР продолжал выполнять функцию общего планирования и координации терри­ториально-отраслевых планов, распределения между союзными республиками важнейших фондов и обеспечения условий комп­лексного развития экономики регионов. В число же основных функций совнархозов входили: контроль за деятельностью пред­приятий на местах; совершенствование материально-технической базы предприятий; укрепление дисциплины поставок готовой продукции; осуществление региональных проектов развития про­изводства и их финансирование.

Возникшая система управления на первых порах дала положи­тельный хозяйственный эффект. В 1958 г. прирост национально­го дохода составил 12,4% по сравнению с 7% в 1957 г. Однако в последующие годы стали ощутимо проявляться застарелые болез­ни, связанные с замедленным внедрением новой техники и тех­нологий, слабым развитием производственной специализации и межотраслевого кооперирования, что сказалось на общих темпах роста.

Попытки реформирования хозяйственных отношений, на­правленные на децентрализацию сложившейся системы управле­ния, рост относительной самостоятельности хозяйственных субъектов требовали и пересмотра утвердившихся взглядов на роль денег и ценообразования. В 1956 г. ЦК КПСС принял решение о подготовке реформы этой сферы народного хозяйства. Растянув­шаяся на несколько лет разработка реформы объяснялась во мно­гом разногласиями по теоретическим вопросам о роли категории стоимости и денег при социализме. Достаточно сказать, что комиссия, созданная Академией наук СССР, в составе наиболее авторитетных ученых-экономистов в лице B.C. Немчинова, С.Г. Струмилина, В.П. Дьяченко. Л.В. Канторовича и др., так и не смогла выработать единого мнения по этой далеко не теорети­ческой проблеме. Поэтому кардинальная реформа ценообразова­ния, которая первоначально должна была эффективно задействовать денежно-кредитные механизмы в народном хозяйстве, све­лась к замене старых денег на деньги нового образца и к измене­нию масштаба цен.

По замыслу, реформа должна была способствовать установлению системы эффективного контроля над денежной массой и ограничению эмиссии. Эта задача стала особенно актуальной в условиях затратных мероприятий по реорганизации системы управ­ления и роста объемов капиталовложений в народное хозяйство. Однако в целом не претерпевшая изменений система бюджетного финансирования и дотаций не позволила решить эту задачу.

В ходе денежной реформы 1961 г. была проведена деномина­ция рубля в соотношении 10:1. Она не решила поставленной за­дачи укрепления курса рубля. Последующее падение курса новой денежной единицы было связано в том числе с установившимся диспаритетом оптовых (закупочных) и розничных цен. Особенно сложное положение возникло на рынке продовольственных това­ров, изделий легкой промышленности, нефтепродуктов, пилома­териалов и других товаров, где себестоимость продукции значи­тельно превышала уровень закупочных цен. В результате предпри­ятия несли значительные убытки. В розничной торговле стал нарастать дефицит товаров и, как следствие, даже вводились по­требительские ограничения. В этих условиях правительство пере­смотрело закупочные цены на широкую категорию товаров, что не замедлило сказаться на росте розничных цен. По различным подсчетам, индекс розничных цен в 1967 г. по отношению к 1963 г. составил чуть более 110%. При этом на продовольственные това­ры цены увеличились на 8%, непродовольственные — на 13,1%, товары длительного пользования — на 10,1%.

Укреплению финансовой системы не способствовала и нало­говая политика государства в отношении ведущих субъектов хо­зяйства — промышленных предприятий. Поступления от налога с оборота составляли приблизительно 60% всех бюджетных доходов. Зачастую предприятия выплачивали налог с оборота до момента реализации произведенной продукции. Поэтому обязательные отчисления в бюджет государства нередко производились за счет оборотных средств, что чрезвычайно осложняло развитие пред­приятий, способствовало снижению рентабельности производства и, как следствие, стимулировало тенденцию к росту цен.

Негативные последствия денежной реформы 1961 г. прояви­лись и в сфере внешнеэкономических расчетов СССР.

Очевидно, что расстройство сферы ценообразования не мог­ло не сказаться на отношении к хрущевскому руководству и кур­су реформ в целом, тем более что граждане СССР помнили о пе­риодических весенних снижениях розничных цен после сталин­ской реформы 1947 г.

Специфика советской модели плановой экономики, модели индустриального императива, в рассматриваемый период еще не вошла в противоречие с общемировой тенденцией развития, про­диктованной первым этапом третьей научно-технической рево­люции. Более того, СССР наряду с США оказался лидером в со­здании и развитии новейших отраслей хозяйства, что являлось на протяжении по крайней мере двух десятилетий (1950—1960) точ­кой роста в народном хозяйстве страны.

Ряд приоритетных направлений НТР определился еще в ходе войны, а в послевоенный период получил быстрое развитие, преж­де всего оборонная промышленность. Используя сохранявшийся потенциал мобилизационной экономики, СССР самостоятельно создал не только новейшие образцы ядерного вооружения, реак­тивной и космической техники, новые виды синтетических ма­териалов, систем коммуникаций и пр., но и пытался весьма ак­тивно внедрять достижения научно-технической революции в народное хозяйство. В стране ускоренными темпами развивались атомная, радиоэлектронная, химическая промышленность, при­боростроение. Несмотря на преимущественно оборонную направ­ленность этих отраслей, СССР создал первые атомные электро­станции, первым осуществил прорыв в космос, стал пионером в развитии реактивной пассажирской авиации и атомного ледоколь­ного флота и т.д. Однако и здесь негативно сказывалась устарев­шая затратная система хозяйствования, не способствовавшая ускоренному, повсеместному внедрению новейших научно-техни­ческих и технологических разработок в народное хозяйство.

Лидерство СССР в области научно-технического прогресса вселяло оптимизм, способствовало утверждению здорового мо­рально-психологического климата, который использовался в ка­честве дополнительного источника мобилизации трудовых ресур­сов. Возможно, благодаря этим обстоятельствам значительное количество современных исследователей оценивает рассматрива­емый период как эпоху «взлета» советской экономики.