Комплекс «высокомерный творец»

(«Я +, ВЫ-, ОНИ+, ТРУД+)

Характерной психологической особенностью «высо­комерных творцов» является их негативное отношение, часто неосознаваемое, к лицам своего ближайшего ок­ружения, которых они оценивают как людей неблаго­получных. Прежде всего они видят недостатки и в силу этого отличаются неуживчивостью. Обычно занимают «активную жизненную позицию» и пытаются перевос­питывать своих родных и сослуживцев. На новые кон-

такты идут охотно, так как «свои» уже изрядно надоели.

Если вы познакомитесь с таким человеком, он охот­но начнет рассказывать о своих делах. Вам будет ин­тересно, ибо «высокомерные творцы» - способные, та­лантливые люди. Успехи у них реальные, «а были бы еще лучше, если бы не мешали некоторые ретрогра­ды, если бы сослуживцы поддерживали, а не вставля­ли палки в колеса». С вами он готов сотрудничать, ибо «почувствовал в вас настоящую творческую личность». Уйдете от него очарованными. Но остерегайтесь уг­лублять личные отношения. На деловом уровне вы сможете долго и продуктивно общаться, если во всем будете соглашаться с ним. В семье мир с «высокомер­ным творцом» может быть сохранен только за счет постоянных уступок.

Когда же в комплексе появляется минус в позиции «ТРУД», такой человек становится похожим на Соба-кевича с его знаменитой тирадой: «Мошенник на мо­шеннике сидит и мошенником погоняет, один в городе человек - прокурор, да и то, если правду сказать, сви­нья». Из-за своей конфликтности он часто испытывает стресс. «Ну как можно в таком коллективе работать! Это же серпентарий, террариум! Скорпионы в одной банке!» Сам он, конечно, бедная овечка, слабый беззащитный человек и т.п.

Если такому человек удается стать начальником, то стиль его руководства - изводить, постоянно придирать­ся. Довольно часто у него имеется Жертва, которую он методически изживает. Так что, если вы попали под такой стресс, лучше сразу увольняйтесь. Дела идут у них успешно, а за какие-то нюансы в обращении с подчи­ненными еще никто никого не снимал. Нейтрализовать такого начальника можно, но здесь необходимо осво­ить навыки психологического айкидо.

Если занять руководящий пост «высокомерному твор­цу» не удается, он постоянно конфликтует с начальст­вом и со всем коллективом. Выжить его не так просто, ибо квалификация его не подлежит сомнению и, кроме того, он «заряжен» на борьбу. Но даже при небольшом промахе каждый спешит припомнить ему прошлые обиды. Здесь мы наблюдаем парадокс: чем выше интеллект, тем язвительнее замечания, тем легче находятся недо­статки у партнеров, тем тоньше и острей критика, тем выраженный конфликт. Врагов «высокомерным твор­цам» не занимать.

При эмоциональном сближении неизбежно начина­ет проявляться действие позиции «ВЫ-». После не­скольких циклов сближение - конфликт появляется ми­нус в позиции «ОНИ». После падения энергетического потенциала, к старости, их ждет одиночество, в кото­ром и заканчивают они свою жизнь, забытые и теми, кого обидели, и теми, кого облагодетельствовали.

Хотите воспитать такую личность? Пожалуйста. Для этого больше всего подходит холерический темперамент. Воспитание должно идти в стиле «избавителя», кото­рый в последующем можно изменить на стиль «пресле­дователя».

А теперь пример.

На прием ко мне пришла К., 33 лет, с жалобами на слабость, утомляемость, раздражительность, тупые головные боли, 'пло­хой сои, подавленное настроение. Рассказала, что с трудом сосредоточивается на работе. В последнее время появилось чув­ство безысходности. Такое состояние длится уже около года. К. вначале лечилась у терапевта (так как все вроде бы нача­лось с гриппа), затем у невропатолога. На прием ко мне К. затянула приятельница, но сама К. себя не считает настолько тяжело больной, чтобы обращаться к психотерапевту. Конечно, такие данные позволяют поставить диагноз постгрия-позяой астении, ну, в крайнем случае, заподозрить постгрии-позиый арахиондит. Но давайте поработаем с вами в технике сценарного перепрограммирования, и вы убедитесь, насколько легче предсказать судьбу, правильно определив соцяогея. Родилась К. в семье служащего. Отец в воспитание детей никогда не вмешивался. Главой семьи была мать. К., сколько себя помнит, всегда была обидчивой и капризной, но мать старалась удовлетворять все ее требования. Ситуация резко изменилась, когда через пять лет родилась младшая сестра и мать всю любовь и внимание переключила на нее. На К. обрушились упреки, унижения и оскорбления. В отместку де­вочка старалась также сделать что-то плохое. Как-то она спря­талась под стол, накрытый скатертью, и просидела там не­сколько часов, наблюдая суету и волнение, связанные с ее поисками. Мать называла ее глупой, неблагодарной, некрасивой, пророчила неудачную судьбу: «С такой внешностью ие выйдешь замуж. С таким характером ты никому не нужна». К. стала чувствовать себя в семье чужой. Развилась непри­язнь к матери (за плохое отношение), к отцу (за то, что ие защищал ее), к сестре (за то, что все блага доставались ей). Рвалась на улицу к детям, но мать ие пускала, заставляя следить за младшей сестрой (типичная родительская ошибка). Без посторонней помощи К. научилась читать. С шести лет стала заниматься музыкой и английским языком. Преподава­тели ею были довольны. Для девочки же это были самые светлые часы: чувство одиночества как бы отступало. В школу К. пошла с большим энтузиазмом. А теперь определите, как складывались у нее здесь отношения? Да, действительно, К. очень быстро перезнакомилась со своими одноклассниками, но вскоре выяснилось, что по уровню своего развития она их превосходит, и дружбы, естественно, ие получилось. К. всегда стремилась доминировать, перевоспитывать своих партнеров. Пока они ей подчинялись, терпели ее саркастические замеча­ния, казалось, что все идет хорошо. Но если кто-нибудь из друзей возражал ей, наступал разрыв по ее инициативе. До­вольно скоро К. опять осталась одна, перессорившись со всеми одноклассниками.

Уже к третьему- четвертому классу у девочки выявился глубо­кий интерес к литературе. Она продолжала заниматься музы­кой и английским языком, что компенсировало одиночество, отвлекало от конфликтов, которые то и дело возникали то в семье, то в школе. Утешала К. себя тем, что после окончания школы найдет свой круг общения, «встретит настоящих лю­дей».

Как К. окончила школу? Да, с золотой медалью. Вы чувст­вуете здесь работу социогеиа? Ведь иначе и быть не могло! Ну а теперь отгадайте, куда она поступила, в пединститут или в университет? Конечно, в университет. А теперь еще несколько вопросов. Как К. училась в универси­тете? Как складывались отношения с сокурсниками? Вы пра­вы, учиться она стала с энтузиазмом и, естественно, отлично. Очень быстро перезнакомилась с сокурсниками, но скоро убе­дилась, что в университет они поступили не «для служения литературе». У всех она находила недостатки, о которых гово­рила прямо и резко. Были две подруги, но дружба эта К. падкостью не устраивала, так как она считала подруг «мещан­ками».

Как у нее складывались отношения с мужчинами, мне достоверно неизвестно. Казалось бы, полная откровен­ность, но обсуждения этих вопросов у нас не получалось (опять действие «ВЫ-»). Правда, сценарные люди в принципе все одинаковы, и можно, отираясь на ана­логичные случаи, утверждать, что с сильными мужчи­нами у К. длительного общения не получалось. Супер­мен он и есть супермен. В процессе ухаживания он мо­жет подчиняться, но не всю же жизнь! Длительные эмо­циональные связи у «высокомерных творцов» могут быть лишь с партнерами, у которых в комплексе «Я-» я «ВЫ+». фактически это садомазохистические отношения «Я+, ВЫ-» перевоспитывают «Я-, ВЫ+», но одновременно и защищают его от жизненных бурь. Так что оба парт­нера, невротически дополняя Друг друга, имеют от это­го определенную «выгоду». Один защищает, но имеет воз­можность издеваться и чувствует свое превосходство, дру­гой терпит издевательства, ио получает защиту. У обоих рано или поздно наступает нервный срыв, так как са­дист постоянно страдает от одиночества, а мазохист -от оскорблений.

Но вернемся к нашей героине. Университет она окончила, как вы сами догадываетесь, с отличием. Другого варианта и быть не могло (действие социогеиа). Теперь мне хочется написать:

«И поступила в аспирантуру». Такова логика событий. Но нет, жизнь внесла свои коррективы. Просто в этом году места в аспирантуре ие было, и К. пошла работать в школу. «Там я соприкоснулась с такой рутиной, что стало тошно». Начались конфликты с преподавателями, администрацией школы. Ни­кому ничего не могла доказать. По вечерам, оставшись одна, часто плакала, но утром, сцепив зубы, шла на работу. Единственной отдушиной были уроки. -Здесь присутствовала установка: «Быть лояльной, вежливой и терпимой, предпола­гать в ученике умного человека». Это единственная категория людей, с которыми у К. никогда ие возникало конфликтов при общении. А как они могли возникнуть, если здесь гра­мотный профессиональный подход? Ведь ока смотрела на уче­ников как на объект работы, а ие как на субъект общения. Какой может быть конфликт у автослесаря с нуждающейся в ремонте машиной, у строителя - с кирпичами, у садовода - с деревьями? Правда, иногда очень хочется, чтобы с тобой об­ращались как с вещью, а ие как с человеком, или же как с незнакомцем, а не как с родственником или другом? Один кгой знакомый говорил своей жене, что мечтает прийти к ней в гости. Вообще, чтобы делать гадости, необходимо жениться, стать другом, опекуном, в общем, близким человеком.

Что же было дальше? К. перешла работать на. кафедру я университет. Общение с людьми складывалось по прежнему стереотипу. Довольно быстро разочаровалась в сотрудниках кафедры, во многих преподавателях, у которых сажа прежде училась. Отношения были или напряженно формальными, или открянеияо конфликтными. (Помните, нас учили партий -ноя врмицяпиальшостя и непримиримости? «Высокомерные •юоруы» этуидею высказывают легко. Когда я разрабатывал» 1980-1983 годах систему психологического аикидо и призы­вал к уступчивости и компромиссам, меня ие рая вызывали в компетентные органы, но я уцелел. Там тоже были умяые люди, да н психологическое аикидо помогало. Напряженные отношения у К. были с матерью и сестрой, личная жизнь ие складывалась. Дома ссоры стали протекать бурно. К. нередко переходила на крик, рыдала, потом долго ие могла уснуть, болели сердце, голова., кишечник. Лишь об­щение со студентами ие вызывало трении. Интенсивно зани­маться научной работой не могла, так как после многочислен­ных конфликтов и преподавательской работы чувствовала себя разбитой.

В 30 лет К. поступила в аспирантуру в Москве. Считает эти годы лучшими в своей жизни. 0»и были немного омрачены неприятностями личного плана. Стала компетентным специа­листом, с мнением которого считались многие научные работ­ники. Успешно окончим аспирантуру, К. вернулась на ту же кафедру и в семью родителей. Опять возобновились конфлик­ты, которые становились все более напряженными. Активно заниматься диссертацией не могла, но все же работа в атом плане продвигалась. В начале зимы К. перенесла грипп сред­ней тяжести. С высокой температурой продолжала работать. Через несколько диен температура упала, но самочувствие не улучшалось: беспокоили сильная слабость, утомляемость, го­ловные боля, боля в пояснице, пропал аппетит. На работе сосредоточиться не могла. Лечение общеукреиляющнмн сред­ствами эффекта не давало. В это время К. должна была пред­ставить окончательный вариант диссертационной работы. Она попросила отсрочку.

А теперь отгадайте, дали ли ей отсрочку? Конечно, нет: ведь, наконец, появилась возможность отыграться за ее язвитель­ную критику. Да, были обстоятельства. Но эти обстоятельства создала она сама, ее соцногеи. Те, кто занимается научной работой, знают, что в срок диссертации сдаются ие так уж часто. Я сам в свое время был в таком положения, и никто в коллективе меня.не ругал, наоборот, мне сочувствовали. Ноу меня ведь со всеми были хорошие отношения! Сценарный чело­век попадает я «треугольник судьбы». Это неизбежно. Раз К.

 

была Преследователем^ яиачят. «к должая стать Жертяоя. Нетрудно догадаться, что дмссерпуш, К. был» высокого каче­ства (по ее материалам она потом яашясаля блестящую науч­ную монографию). Так за что же ее подвергли критике? За несвоевременное окончание работы, за чясго технические про­счеты, за несоблюдение некоторых формально-бюрократичес­ких моментов яри оформления документов. Ив» всех выступ­лениях звучал один мотив: работать труднее, чем критиковать. После этого состояние К. ухудшилось, слабость, утомляемость усилились, то и дело появлялись различные неприятные ощу­щения во внутренних органах. Старалась ие посещать врачей, но тем не менее обследовалась для исключении тяжелого забо­левания почек, желудочно-кишечного тракта. В настроения все большее место стали занимать депрессивные компоненты. Обычно больные такого рода приходят к нам через 5-15 лет после начала заболевания. Но ведь я К. почти год безуспешно посещала врачей, пока, как я уже говорил, почти случайно ие попала ко мне. А как они могли ей помочь, когда начало болезни связывали с гриппом? Вам, мой читатель, ясно, что к болезни привел К. ее собственный соцногея, который был ис­тинной причиной всех жизненных неудач.

Теперь попробую показать вам стратегию и тактику коррекции этого комплекса. Стратегия проста и совпа­дает с общей стратегией сценарного перепрограммиро­вания: формирование структуры «демократической общности». Что же касается тактики, то здесь прежде всего замечу следующее: слова психолога должны быть рассчитаны очень точно, как доза лекарства. Ведь слово так или иначе воздействует на эмоциональное состоя­ние человека, влияет на все сферы деятельности орга­низма, в том числе и на обмен веществ. При положи­тельных эмоциях организм сам вырабатывает те или иные лекарственные вещества, причем в самой оптималь­ной дозировке.

А теперь представьте себе еще раз табуретку на четы­рех ножках одинакового размера. Это очень устойчивое образование. Если представить личностный комплекс К. в виде табуретки, то окажется, что ножка «Я» длин­ная, ножка «ВЫ» отсутствует, ножки «ОНИ» и «ТРУД» более короткие. Итак, можно ли опереться на «ВЫ» и сказать К.: «Не может быть, чтобы в вашем коллективе все были плохие. Да присмотритесь к ним получше! Ведь в каждом человеке есть что-то хорошее!» Какая будет у нее реакция? Гнев, злоба, отчаяние и разочарование. При этом не имеет значения, покажет она это или скро­ет. Таким образом, нарушается одна из основных заповедей врача: «Не навреди!» Только, если бы я на­значил не то лекарство, меня могли бы привлечь к от­ветственности, а за банальные слова...

Попробуем опереться на «ОНИ». Тогда появится фраза: «Да бросьте вы их! Перейдите на другую работу. Есть же в конце концов хорошие коллективы!» Но раз­ве можно сейчас это говорить? Как все бросить неза­конченным, как устраиваться на новую работу, будучи больной? А подойдет ли фраза: «Напрягитесь, сделай­те последнее усилие, возьмите себя в руки и завершите работу»? Дорогой читатель, такие утешители, конечно, были и у вас. Их слова, кроме глухой злобы, ничего не вызывали. Да если бы К. могла взять себя в руки, она ко мне и не обратилась бы!

Таким образом, при работе с К. (пациенту я никогда не говорю, что буду его лечить, а говорю, что мы с ним будем вместе работать) можно опереться только на по­зицию «Я». И тогда появляется фраза: «Очень рад, что вы ко мне пришли. Я давно не встречал такого целеу­стремленного, талантливого человека и буду доволен, если смогу вам помочь». (К. действительно в процессе беседы невольно продемонстрировала свой блестящий ум и громадную эрудицию.) Какие чувства и мысли должны вызвать эти слова? (Те, кто обучался у меня психологическому айкидо, знают, что чувствами и мыс­лями человека можно управлять.) Ну, во-первых, чувст­во облегчения: «Наконец-то встретился человек, кото­рый меня понял». И действительно, К. сразу как-то ус­покоилась. У табуретки временно появилась ножка «ВЫ». Вот и произошел тот самый «перенос», о кото­ром говорил Фрейд. Естественно, у нее появился инте­рес ко мне, а это уже выброс эндорфинов, так что облег­чение имело вполне объективный характер. Далее между нами произошел такой диалог.

Я: И зачем вы мечете бисер перед свиньями!

К.: Но что мне делать, я же вынуждена жить с ними А это дурные и "подлые люди...

Я: Полностью с вами согласен! Но ведь вы умная и понимаете, что все равно уничтожить их вам не удастся, да и не хотите вы этого. Перевоспитать же взрослого человека невозможно, а вот обойти можно.

К.: Но это значит идти на компромисс!

Я: Да, а как же!

К.: Но ведь мы должны быть бескомпромиссны по отношению к злу.

Я: Без компромиссов жить невозможно. И потом, я же призываю не к тому, чтобы вы меняли свои взгляды, а к тому, чтобы не пытались менять взгляды ваших коллег. Иначе они опять будут вам мешать. Хочу вам сказать, что я противник той борьбы, к которой нас все время призы­вают. Дело в том, что борьба укрепляет систему. Лопата борется с моей рукой? Нет, она борется со всей системой, которая в результате становится прочней. На моей руке появляются мозоли, но при этом я сам укрепляюсь.

К.: Что же мне делать?

Я: Перестать с ними бороться и заняться своими делами. Ведь борьба отняла у вас много сил. Из-за этого вы и не управились со своей работой. И благодарите свой организм, который выключил вас из борьбы, а то бы вы окончательно погибли.

К.: Но ведь я заболела гриппом! При чем тут кон­фликты?

Я: Дело в том, что вы все время находились в состоя нии эмоционального напряжения, что подорвало им­мунные силы. Не все же во время эпидемии гриппа за­болевают. Кстати, те, кто проходит у нас психологичес­кую подготовку, перестают болеть простудными забо­леваниями.

К.: Но мои враги - пустые люди, живущие без стрем­лений, целей.

Я: Так вы для них благодетельница. Конфликты с вами придали смысл их существованию!

К.: Хорошо, доктор, вы меня убедили. Ч го я должна делать?

Я: Овладеть системой психологического айкидо.

Далее я изложил основной принцип этой системы -принцип амортизации и выслушал серию обвинений в прагматизме, оппортунизме и т.д. Сошлись мы на сле­дующем: К. попробует, и если ничего не получится, она вернется к прежним формам поведения. (Кстати, я никогда не ставил перед собой цель отучить клиента от чего-то. Ведь любой поведенческий навык носит в оп­ределенных ситуациях адаптивный характер.)

Кроме того, я попросил, чтобы К. приходила на мои лекции и занятия не столько для того, чтобы у меня учиться, сколько для того, чтобы сделать мне замеча­ния чисто филологического плана. Она, конечно же, со­гласилась. В дальнейшем ее советы помогли мне. И если сегодня мои труды интересны не только профессиона­лам, но и широкому кругу читателей, то в этом, конеч­но, и ее заслуга.

Первая же попытка К. вести себя по правилам пси­хологического айкидодала прекрасные результаты. Уже во время следующей беседы она сказала, что теперь луч­ше поняла своих сотрудников: «Конечно, мне хорошо, я одна, а ведь у одной коллеги больной ребенок, а у дру­гой, оказывается, очень непростые отношения со све­кровью...» Так восстанавливается позиция «ВЫ".

Через две недели в отчете К. напишет: «Дело в том, что меня легко спровоцировать на конфликт: уровень профессиональной компетентности автоматически ста­вит меня в позицию Родителя, а несогласие и резкий тон приводят к тому, что я начинаю упрямиться. По­пытки самостоятельно выйти из этого положения при­вели меня к неврозу: я уходила в себя или общалась на уровне ритуала. Перемены произошли, когда удалось разобраться в причине конфликтов при помощи психо­терапевтических занятий».

Обратите внимание на признаки, свидетельствующие об эмоциональной зрелости К.: она критикует себя, ищет ошибки в себе, а не в других. Но понаблюдаем за ней еще немного.

К. регулярно посещала нс только психотерапевтичес­кие занятия, но и все лекции, где обсуждались пробле­мы общения на факультете усовершенствования врачей и в группе психологического тре1"'!1га для студентов медицинского института. Защита кандидатской диссер­тации прошла "успешно. К. стала применять принципы общения в педагогической деятельности, в результате чего напряжение во время чтения лекций уменьшилось. Конфликты стали возникать реже, да и успокаивалась К. теперь после них быстрее.

Во время оформления документов в докторантуру возникли сложные проблемы. Сценарий поведения она обговаривала со мной. К. уехала в Москву, а месяца че­рез два позвонила: «Помогите, я очень, наверное, сде­лала что-то не то!» Этот случай я в шутку называю «горе от ума». Действительно, будь К. глупее, жизнь ее сло­жилась бы более благополучно. Ведь чтобы делать боль­шие глупости, нужно иметь большой ум. Вы, наверное, догадались, что К. оказалась умнее своего научного ру­ководителя, а скрыть от него этого не смогла.

В настоящее время у К. все хорошо. Она активно ве­дет научную работу. Старое дает о себе знать, поэтому иногда К. ввязывается в конфликты. В этот период воз­никают легкие невротические симптомы, которые дер­жатся недолго и после анализа поведения быстро про­ходят. На следующий день К. старается исправить до­пущенную ошибку. По возможности мы сотрудничаем. Ее замечания по поводу моих произведений я никогда не оставляю без внимания.

А у кого из героев «Евгения Онегина» в социогене «Я+, ВЫ-»? У Ленского. Что думает он об Ольге?

Кокетка, ветреный ребенок! Уж хитрость ведает она, Уж изменять научена!

А об Онегине?

Не потерплю, чтобы развратитель Огнем и вздохов и похвал Младое сердце искушал...

Я так подробно остановился на этом комплексе, по­тому что он встречается очень часто. Последнее имеет свои исторические корпи. Все время нас убеждают, что мы какие-то особые, и в принципе, если не брать в расчет некоторые «пустячки», самые лучшие. То мы пер­вая в мире страна социализма, то у нас особый истори­ческий путь. Учась в медицинском институте, я узнал, что у нас самые передовые физиология, психология, психиатрия, а из всех кафедр психиатрии наша самая лучшая, а наш профессор - самый лучший психиатр, а то, что результаты у нас хуже, чем у всех, так это козни врагов. Короче, всеобщая паранойя.

Приглядитесь к современной политической борьбе. Единомышленники через две-три недели, а иногда и раньше, становятся заклятыми врагами. Но, как уже го­ворилось, личность формируется в первые пять - семь лет жизни человека и потом меняется крайне трудно, и две недели назад бывший Друг был таким же, как сегод­ня. А как мы относимся к нашим лидерам, которые, с нашей точки зрения, допустили ошибку?

Какой здесь выход? Не знаю. Я всего лишь психоте­рапевт, и если мне удалось убедить хотя бы несколько человек уйти от борьбы и, как сказал Вольтер, «выра­щивать свой сад», заняться перестройкой, но не в стра­не, не в городе и даже не в квартире, а в своей душе, считаю свою задачу выполненной.

Комплекс «гадкий утенок»

(«Я-, ВЫ+, ОНИ+, ТРУД+»)

Такие личности гонимы в своей микросоциосреде. В межличностных контактах ведут себя неуверенно, роб­ко, стараясь найти себе покровителя, который вел бы их по жизни. Они всегда благодарны за те знаки внима­ния, которые получают от партнеров по общению. Субъ­ективно "ни стремятся к бесконфликтным отношени­ям, но добиваются этого ценой уступок, нередко в ущерб своим жизненно важным интересам, и зачастую оказы­ваются в роли «козла отпущения». Окружающие на­столько привыкают к их безропотности, что даже про­стое возражение, легкий намек на протест с их стороны встречают с возмущением. Этих людей с раннего детст­ва не покидают чувства пессимизма, подавленности, которые сочетаются с надеждами на будущее. Когда возникает разрыв с близкими, вину они берут на себя.

Они хорошо усваивают моральные нормы и отлича­ются гиперсоциальностыо и трудолюбием. Творческая деятельность становится компенсаторным механизмом. В процессе труда они забывают о личной неустроеннос­ти, неурядицах и получают удовлетворение от его ре­зультатов, у них появляются надежды на счастье. «Гадкие утята» нередко достигают больших успехов в своей деятельности, но ее плодами, как правило, поль­зуются другие, а сами они довольствуются малыми кро­хами, если вообще эти крохи им попадают. Даже мину­ты отдыха они переносят плохо, так как на них навали­вается одиночество. В обществе им часто приходится терпеть уколы, насмешки и даже издевательства.

Психологически неграмотные руководители, не раз­глядев большой творческий потенциал этих работников, часто используют их на вспомогательных работах (в годы «застоя», как правило, отправляли на сельхозработы). Все мечты «гадких утят» связаны с тем, чтобы найти человека, который бы оценил их достоинства и создал необходимые условия для работы. Однако этого не про­исходит. В случае же сокращений именно они под них и попадают, ведь с другими опасно связываться.

Частое повторение цикла, в котором надежда сменя­ется разочарованием, приводит к тому, что появляется тенденция к возникновению минуса в позиции «ВЫ». Именно в такие минуты «гадкие утята» становятся спо­собными на протест, но все же чаще они перестают ак­тивно искать партнеров по общению и остаются в ду­ховном одиночестве, поддерживая только деловые свя­зи. Единственной поддержкой остается надежда. Та­кая жизнь способствует развитию неврозов и тяжелых психосоматических заболеваний. Образование они по­лучают хорошее, чаще высшее, но занимают всегда са­мые низшие должности, соответствующие их квалифи­кации, и никогда не стремятся занять более высокое положение. Рады, что их не трогают.

Большинство «гадких утят» к моменту, когда они попали ко мне на консультацию, находились в разводе, без надежды устроить вновь личную жизнь. Всех их партнеры бросали в самые трудные минуты в жизни. Чаще всего это случалось, когда они заболевали и не могли выполнять свои прежние обязанности. В процессе развода несли большие имущественные потери, избе­гая судебных разбирательств и нападок партнеров, ко­торые, как правило, являлись «высокомерными творца­ми». Внешне все мои «гадкие утята.» были не просто при­влекательными, а красивыми, но робкое поведение делало эту красоту незаметной.

Милые «гадкие утята»! Вы, действительно, страдаль­цы, но и помочь вам трудно при всем желании. Если начинаешь оказывать вам знаки внимания, то потом от вас некуда деться. Понимаю, вы одиноки, однако пой­мите и того, кто пытается помочь, но не может посвя­тить вам все свое время. Кроме того, вы крайне обидчи­вы. Заметив некоторое невнимание, вы не выкажете свое­го недовольства, а просто уйдете..Часто вы не столько гонимы, сколько считаете, что вас гонят. В любви с вами тоже нелегко. Здесь вы готовы пожертвовать всем. Когда возникает недовольство, вы не даете обратной связи, а терпите. Терпение безгранично (точнее, определяется вашим здоровьем). Но когда оно все-таки лопнет, и вы вы­скажетесь, тот, кто вас любит, почувствует себя тираном.

Женщина «гадкий утенок-», случайно устроившая се­мейную жизнь, не веря своему счастью, будет самоот­верженно все делать для своей половины и детей. Де­тей она избалует, и они, пользуясь плодами ее труда, не будут испытывать к ней уважения, да еще и станут уп­рекать за то, что она их ни к чему не приучила. Муж будет заниматься своими.делами, а она при всем внеш­нем благополучии будет чувствовать себя одинокой, не­счастной, усталой и бальной. Поэтому, если сама за себя не возьмется, ничего хорошего из этого не выйдет.

Чаще «гадкие утята» меланхолики. Мне попадались и холерики, и сангвиники. При старании «гадким утен­ком» можно сделать любого ребенка.

А сейчас я расскажу об одном «гадком утенке».

/двенадцать лет назад, когда я только начал заниматься сце­нарным перепрограммированием, на прием ко мне пришла Л. - привлекательная женщина 46 лет (на вид. - не более 35-38). Она со смущением села на краешек стула. Весь вид ее говорил о том, что ей неловко по пустякам отвлекать такого специалиста (к этому времени я уже пользовался определен­ным авторитетом). Л предъявила жалобы на навязчивый счет. Все она должна считать: окна в домах, если едет в трамвае, дощечки паркета и т.д. Эта навязчивость унее уже мяого лет, но в последнее время начала особенно сильно беспокоить, так как отвлекает от реакция реальных жизненных проблем, кото­рых вполне достаточно. На прием она сама не решилась бы прийти, но ее семилетняя дочь наблюдается у психиатра на­шей клиники, с которой у Л. сложились теплые неформаль­ные отношения. Эта врач и привела ее ко мне. С точки зре­ния диагностики случая не являлся сложным - невроз навяз­чивых состояний с моноиавязчивостыо. Я попросил пациентку рассказать о себе и услышал историю, которая меня глубоко тронула. В семье всем заправляла воле­вая мать - весьма пышная украинка. Нет, она не была тол­стой, просто у нее было аглетоидное сложение. Отец же отли­чался хрупким сложением и был почти вдвое меньше супруги. Четверо старших братьев, похожих на мать, считались красав­цами. Л. же пошла в отца и не соответствовала идеалам кра­соты, сложившимся в семье. Мать почти презрительно отно­силась к ней: «Ты как щемя, смотреть ше на что. Не знаю, кто тебя замуж возьмет. Век будешь сидеть на моей шее. Разве если получишь высшее образование...» На самом деле Л. была очень красивой.

В семье девочка была одинокой. Из детства помнит только, что любила сидеть на крыльце и мечтать об отце, погибшем на войне. Эти мечты прерывали окрики матери. Л. чувствовала себя забитой и дурнушкой. Завидовала матери и братьям, таким красивым и бойким. Старалась добиться внимания ма­тери и братьев усердным выполнением всех их поручений. /{умается, вам нетрудно ответить на следующие вопросы. Как Л. училась? Как складывались у нее отношения со сверстни­ками? В какие периоды с ней играли, а когда гнали от себя? Как она себя чувствовала в школе? Подумайте немного, а потом читайте дальше.

Вы абсолютно правы. Л. училась отлично. Она тянулась к сверстникам, но общаться с ними не могла. Так как ояа была тихоией, в шумные игры дети ее не принимали н даже часто прогоняли. Отношение менялось я периоды, когда надо было писать контрольные работы. Все это ей представлялось не­справедливым, и в школе, как и дома, она была одинокой и заброшенной.