Позитивные последствия конфликта

В противоположность функционалистам, сторонники социологического подхода к конфликтам (их представляет, например, крупнейший современный немецкий конфликтолог Р. Дарендорф) рассматривают их как неотъемлемый источник общественных изменений и развития. При определенных условиях конфликты имеют функциональные, позитивные для организации результаты:

· инициирование изменений, обновления, прогресса. Новое всегда есть отрицание старого, а поскольку как за новыми, так и за старыми идеями и формами организации всегда стоят определенные люди, постольку любое обновление невозможно без конфликтов;

· артикуляция, четкая формулировка и выражение интересов, предание гласности реальных позиций сторон по тому или иному вопросу. Это позволяет яснее увидеть назревшую проблему и создает благоприятную почву для ее решения;

· мобилизация внимания, интереса и ресурсов для решения проблем и, как следствие, экономия рабочего времени и средств организации. Очень часто назревшие вопросы, особенно те, которые касаются всей организации, не решаются до тех пор, пока не возникает конфликт, поскольку при бесконфликтном, «нормальном» функционировании из уважения к организационным нормам и традициям, а также из чувства вежливости руководители и сотрудники нередко обходят острые вопросы;

· формирование у участников конфликта чувства сопричастности к принятому в его результате решению, что облегчает его реализацию;

· стимулирование более продуманных и обоснованных действий для того, чтобы доказать свою правоту;

· побуждение участников к взаимодействию и выработке новых, более эффективных решений, устраняющих саму проблему или ее значимость. Обычно это происходит тогда, когда стороны проявляют понимание интересов друг друга и осознают невыгодность углубления конфликта;

· развитие у участников конфликта способности к сотрудничеству в будущем, когда конфликт будет урегулирован в результате взаимодействия обеих сторон. Приводящее к согласию честное соперничество повышает взаимное уважение и доверие, необходимые для дальнейшего сотрудничества;

· разрядка психологической напряженности в отношениях между людьми, более четкое выяснение их интересов и позиций;

· преодоление традиций группового мышления, конформизма, «синдрома покорности» и развитие свободомыслия, индивидуальности работника. В результате этого возрастает способность персонала к разработке оригинальных идей, нахождению оптимальных путей решения проблем организации;

· вовлечение обычно пассивной части сотрудников в решение организационных проблем. Это способствует личностному развитию сотрудников и служит решению целей организации;

· выявление неформальных групп, их лидеров и более мелких группировок, что может быть использовано руководителем для повышения эффективности управления;

· выработка у участников конфликта умений и навыков относительно безболезненного решения возникающих в будущем проблем;

· усиление групповой сплоченности в случае возникновения межгрупповых конфликтов. Как известно из социальной психологии, наиболее легкий способ сплочения группы и приглушения или даже преодоления внутреннего раздора — это нахождение общего врага, конкурента. Внешний конфликт способен погасить внутренние распри, причины которых со временем часто отпадают, утрачивают актуальность, остроту и забываются.

Конечно, как негативные, так и позитивные последствия конфликтов нельзя абсолютизировать, рассматривать вне конкретной ситуации. Реальное соотношение функциональных и дисфункциональных последствий конфликта непосредственно зависит от их природы, порождающих их причин, а также от умелого управления конфликтами.

На основе оценки последствий конфликтов строится стратегия обращения с ними в организации.

Одним из наиболее видных разработчиков теории конфликта считается немецкий социолог Ральф Дарендорф (р. 1929). Родился он в Гамбурге в семье члена германского рейхстага от социал-демократов. В годы пребывания у власти Гитлера активно участвовал в антинацистском сопротивлении, за что был арестован и посажен в тюрьму. После окончания Второй мировой войны Дарендорф изучал философию и классическую филологию в Гамбургском университете (став доктором философии в 1952 г.), а также социологию в Лондонской школе экономии (получив степень доктора в 1956 г.). Затем он работал профессором социологии в Гамбургском, Тюбингенском и других университетах Германии. Одновременно ученый сотрудничал с Центрами передовых исследований в Колумбийском и Принстонском университетах (США).

В 1974 г. Дарендорф переехал в Великобританию, заняв пост директора Лондонской школы экономии. В это же время он работал в ряде общественных организаций, в том числе в Королевской комиссии по юридическим службам и в Комиссии по надзору за финансовыми организациями. Однако это не мешало ему вести активную и плодотворную научную деятельность, вылившуюся в издание свыше сорока книг, среди которых можно назвать «Социальные классы и классовый конфликт в индустриальном обществе» (1957), «Общество и демократия в Германии» (1967), «Homo Sociologicus» (1968), «Новая свобода» (1975), «Современный социальный конфликт» (1988), «Размышления о революции в Европе» (1990), «После 1989» (1997), «Университеты после коммунизма» (2000).

Несмотря на свои симпатии к марксизму, Дарендорф испытал на себе глубокое влияние структурного функционализма. Однако в отличие от функционалистов он считал, что общество имеет две грани (согласия и конфликта), поэтому социальную теорию, по его мнению, следует разделить на две части — теорию согласия и теорию конфликта. Теоретики согласия должны исследовать ценностную интеграцию в обществе, а теоретики конфликта — изучать столкновение интересов и принуждение, которое объединяет общество перед лицом этих конфликтов.

При этом немецкий социолог полагал, что общество не может существовать как без согласия, так и без конфликтов, являющихся предпосылкой друг друга. Поэтому не может быть конфликта, если нет некоего предшествующего согласия. Так, маловероятно, что французские домохозяйки будут конфликтовать с чилийскими шахматистами, ибо между ними нет контакта, а стало быть, и предшествующего согласия, кое могло бы стать основой для конфликта.

Признавая взаимосвязь согласия и конфликта в жизни общества, Дарендорф, тем не менее, с сомнением относился к возможности разработки единой социологической теории, включающей в себя оба вышеуказанных момента. Поэтому свою задачу он видел в создании теории конфликта, чему был посвящен ряд его работ, наиболее важной из которых является книга «Социальные классы и классовый конфликт в индустриальном обществе» (1957).

Как теоретик конфликта, немецкий социолог утверждал, что общество объединяет не добровольная кооперация и добровольное согласие, а «навязанное принуждение», ибо разные позиции в социальной структуре обладают разным объемом властных полномочий. Причем власть принадлежит не индивидам, но позициям. Такое утверждение приводит Дарендорфа к его основополагающему тезису о том, что дифференциальное распределение власти «неизбежно становится определяющим фактором систематических социальных конфликтов».

И коль скоро структурное происхождение таких конфликтов следует искать в распределении социальных ролей, то первой задачей для немецкого теоретика становится определение различных властных ролей в обществе. И здесь выявляется, что власть всегда подразумевает как превосходство, так и подчинение; что занимающие властные позиции хотя и контролируют подчиненных, т. е. доминируют, но благодаря ожиданиям, а не в силу собственных психологических качеств. И поскольку власть принадлежит позициям (занимаемым местам в структуре), а не людям (индивидам самим по себе), то она непостоянна. Так, облеченный властью в одной группе не обязательно занимает властное положение в другой.

Отсюда следует, что общество состоит из ряда элементов, которые Дарендорф называл императивно координированными ассоциациями. Их можно рассматривать как объединения людей, которые контролируются другими, занимающими более высокое положение в иерархической структуре. И поскольку общество содержит множество таких ассоциаций, индивид может занимать властное положение в одной и подчиненное в другой.

Люди, занимающие властные и подчиненные позиции, имеют интересы «противоположные по сути и направлению». Так в теорию немецкого социолога вводится другой ключевой термин — интересы. Конкретно они выражаются в том, что в каждой ассоциации те, кто занимают господствующие позиции, стараются сохранить status quo, а те, кто находятся в позиции подчиненных, жаждут изменений. Поэтому во все времена в каждой ассоциации присутствует, по крайней мере, скрытый конфликт интересов. А это означает, что легитимность власти всегда ненадежна.

Далее Дарендорф рассматривает развертывание конфликтов, исходя из определенных состояний общественных структур. Оно, как правило, связано с образованием конфликтных групп, которые в своем становлении проходят три этапа. Первый этап характеризуется тем, что в некоем социальном единстве начинают выделяться «два агрегата социальных позиций», в которых смутно предугадываются две противоборствующие стороны будущего конфликта. Эти агрегаты представителей социальных позиций не являются в точном смысле социальной группой. Их скорее можно назвать квазигруппой. Представители этих квазигрупп еще четко не осознают свои интересы, потому что последние находятся пока что в латентном состоянии.

Второй этап развития конфликта состоит в фактическом осознании членами общности латентных интересов и, как следствие, в превращении квазигрупп в действительные группы. Так в результате кристаллизации позиций и осознания их противоборствующими сторонами возникают группы интересов. Разумеется, кристаллизация происходит при наличии определенных условий. Это могут быть личные, идеологические, социальные, политические и другие условия. И если отсутствуют некоторые или все из этих условий, то конфликты остаются пребывать в латентном состоянии, не переставая, однако, существовать.

И, наконец, третий этап, по Дарендорфу, заключается в наличии самих сформировавшихся конфликтов, которые предстают теперь как открытое столкновение между противоборствующими сторонами. При этом стороны, принимающие участие в конфликте, должны характеризоваться очевидной идентичностью, т. е. конфликт может происходить между нациями, политическими партиями и т. д. Если же такая идентичность отсутствует, то конфликты могут считаться в некоторой степени неполными, а стало быть, в целом каждый конфликт обретает свою окончательную форму, когда участвующие в нем стороны с точки зрения организации оказываются идентичными.

Следующий важный вопрос, затрагиваемый немецким социологом, касается переменных социальных конфликтов, или границ, в которых они могут осуществляться. И этими двумя переменными он считает интенсивность и насильственность. В этом смысле конфликты могут быть более или менее интенсивными и более или менее насильственными. Причем обе переменные изменяются независимо друг от друга: не каждый насильственный конфликт непременно является интенсивным, и наоборот.

Переменная насильственности, по мнению Дарендорфа, относится к формам проявления социальных конфликтов и подразумевает те средства, которые используют противоборствующие стороны для реализации своих интересов. При этом наиболее важными крайними позициями на шкале насильственности оказываются война (в том числе и гражданская война), а также вооруженная борьба вообще. Они обозначают один полюс, в то время как другой могут представлять беседа, дискуссия, переговоры в соответствии с правилами вежливости. Между этими полюсами находится большое количество более или менее насильственных форм межгрупповых столкновений — забастовка, драка, конкуренция, попытка взаимного обмана, ожесточенные дебаты и т. д.

Переменная интенсивности выражает степень участия людей в том или ином конфликте. При этом чем большее значение придают участники столкновению, тем оно интенсивнее; и тем ожесточеннее борьба, чем выше цена поражения. На интенсивность конфликтов, по мнению немецкого социолога, влияет ряд факторов. Так интенсивность конфликтов снижается, если участвующие в них стороны обладают определенной мобильностью и не привязаны жестко к своей общественной позиции. Другим важным фактором снижения интенсивности конфликтов является социальный плюрализм.

Существенное внимание в своих работах Дарендорф уделяет проблеме преодоления конфликтных ситуаций. И здесь он сразу же отмечает, что подавление социальных конфликтов, которое нередко рекомендовалось в истории философско-политической мысли как уместное, на деле является не только аморальным, но и малоэффективным средством. В той мере, в какой социальные конфликты пытаются подавить, растет из злокачественность и интенсивность. С другой стороны, неплодотворной оказывается и «отмена» конфликтов, каковой является любая попытка в корне ликвидировать существующие противоречия. Дело в том, что социальные конфликты, т. е. систематически вырастающие из социальной структуры противоречия, в принципе устранить невозможно.

И коль скоро конфликты невозможно устранить, полностью «разрешить» или отменить, то единственным эффективным способом их ослабления, по Дарендорфу, является их регулирование. Но здесь ученый сразу же замечает, что конфликты не исчезают посредством регулирования и не обязательно утрачивают свою интенсивность, однако, в этом случае они становятся, по меньшей мере, контролируемыми, а их творческая мощь ставится на службу постепенному развитию социальных структур.

Существует ряд форм регулирования конфликтов, к которым относятся 1) переговоры, 2) посредничество, 3) арбитраж, 4) обязательный арбитраж. Переговоры предполагают создание специального органа, в котором конфликтующие могли бы встречаться и обсуждать наиболее острые и неотложные вопросы, связанные с урегулированием конфликта. Однако если они остаются безрезультатными, рекомендуется привлечение «третьей стороны», не участвующей в конфликте. И наиболее мягкой формой участия третьей стороны является посредничество, предполагающее, что противоборствующие стороны время от времени выслушивают посредника и рассматривают его предложения. Если и посредничество оказывается неэффективным средством регулирования конфликта, то необходимо сделать следующий шаг к арбитражу, что предполагает обращение к третьей стороне и выполнение предлагаемых ею решений, которые являются обязательными. Если и этого становится недостаточно, то следует использовать обязательный арбитраж, который находится уже на грани между регулированием и подавлением. Этот метод может быть эффективным для сохранения целостности государств, а также для обеспечения мира в международной области.

И все же при этом немецкий социолог постоянно подчеркивает, что конфликтные ситуации не исчезают путем регулирования, ибо там, где существует общество, неизбежно также существуют и конфликты. Однако бороться с насильственными формами конфликтов и делать их менее жестокими и интенсивными — задача вполне выполнимая. Поэтому пусть «конфликт является отцом вещей, т. е. движущей силой изменений», но он не должен быть войной, и тем более войной гражданской. Отсюда вытекает либеральная программа регулирования протекания конфликтов посредством создания высокомобильного общества, где нет существенных препон для продвижения к более значимым статусным позициям, чем были унаследованы людьми.

Итак, Дарендорф, в отличие от функционалистов, уделял больше внимания неустойчивости социальных структур, чем их равновесию, рассматривал то, как элементы общества способствуют изменению, а не стабильности, изучал виды конфликтов и принуждения, а не нормативные ограничения. Поэтому неслучайно его теорию критиковали (и вряд ли заслуженно) за пренебрежение порядком и стабильностью.