Понятие и структура научно-правовой критики. Правила критики.

Любое новое положение в науке пробивает себе место под солнцем в борьбе (порой длительной и бескомпромиссной) с дру­гими, противоречащими ему положениями. Оценка наличного теоретического или эмпирического знания, объективированного в печатных или рукописных источниках, понимается как критика.

Специфика критики как процедуры научного познания состо­ит в следующем. Ее объектом выступает научное знание, а не объ­ективная реальность, составляющая объект или предмет соответ­ствующей науки. Например, объектом правовой науки предстает социально-правовая практика, тогда как объектом критики в об­ласти правовой науки выступает существующее, наличное науч­ное знание о праве, которое сохранилось, дошло до наших дней в письменных и иных источниках. Это могут быть не только совре­менные знания, изложенные в работах современного правоведа, но и правовые воззрения исследователей, живших в другие исто­рические эпохи. Объектом критики могут стать положения какой- либо правовой теории, школы, доктрины, взгляды отдельного уче­ного, положения конкретной монографии, иного научного труда либо просто отдельные высказывания по какому-либо вопросу.

Критика может проводиться с самыми различными целями, во- первых, для оценки состояния научных исследований по какому- либо вопросу, научной проблеме, отрасли научного знания, науч­ной значимости отдельной работы; во-вторых, для раскрытия идей правовых школ, теорий, доктрин; в-третьих, для объяснения процессов становления и развития политических и правовых уче­ний в пределах отдельного региона, государства или в планетар­ном масштабе.

По своей логической природе критика во многом напоминает аргументацию, только проводимую с прямо противоположными целями. Если аргументация проводится для обоснования научного знания, то критика, наоборот, преследует цели выявления фактов неполного соответствия научного знания логическим, методоло­гическим и теоретическим требованиям. Поэтому терминология, используемая в аргументации, с успехом применяется для обозна­чения соответствующих компонентов критики.

В частности, вывод, сформулированный по итогам критики, принято называть тезисом критики. Обстоятельства, факты, поло­женные в основу такого вывода, понимаются как аргументы кри­тики. Тезис критики должен логически вытекать из ее аргументов, т. е. иметь правильную логическую форму. Субъект, осуществляю­щий критику, признается оппонентом. Автор критикуемого поло­жения — пропонентом.

Предметом критики выступает два вида знаний: абсолютно но­вое положение и наличное знание науки, разного рода точки зре­ния, позиции, высказанные другими авторами. Поскольку из со­вокупности научных решений по одному и тому же вопросу толь­ко одно может быть истинным, а другие имеют более низкий уровень обоснованности, то в ходе критики и надлежит выявить, какое из анализируемых положений в полной мере обладает этим атрибутом.

Исследователь обычно уверен, что приоритет в этом отноше­нии принадлежит сформулированному им положению. Однако это предположение нужно научно обосновать, выявив логические ошибки и иные недочеты положений, взглядов, высказанных дру­гими исследователями. Вполне возможно, что предположение ав­тора окажется справедливым, но нельзя исключать и ситуации, когда критика наличного знания, напротив, покажет недостаточ­ную обоснованность нового положения.

По своему содержанию сравнительный анализ новых и налич­ных знаний состоит из следующих процедур:

1) анализа источников для определения мнений, положений, высказываний других авторов по исследуемому вопросу;

2) сравнения авторского положения с положением, сформули­рованным другим автором, в целях выявления их общих и отличи­тельных черт;

3) выявления причин несовпадений между сравниваемыми по­ложениями, в том числе нарушений, допущенных авторами в про­цессе формирования и обоснования положений;

4) обоснования итогового вывода о том, что сформулированное автором предложенное является наиболее аргументированным, имеет научный и практический приоритет перед другими положе­ниями, выводами. Если же новое положение не будет обладать та­кими качествами, автору следует продолжить исследование до тех пор, пока он не получит оригинального плодотворного решения. Промежуточные поиски научного решения, как правило, остают­ся за текстом работы.

Таким образом, благодаря сравнительному анализу существую­щих новых положений представляется возможным решить три весьма важные задачи научного познания:

1) удостовериться в том, что новое положение действительно является таковым не только по форме изложения, но и по своему содержанию;

2) показать преимущества предложенного решения перед на­личным теоретическим и эмпирическим знанием науки, реше­ниями, предлагаемыми другими авторами;

выявить и показать теоретические, методологические, логи­ческие, эмпирические ошибки, которые были допущены другими авторами в процессе обоснования своих взглядов. Наличие таких оценок важно и для читателя, и для самого исследователя. Благо­даря такому материалу у читателя — сторонника взглядов авто­ра — формируется стойкое убеждение в истинности и научной плодотворности предлагаемого положения, его приоритете перед другими решениями. Системный критический анализ точек зре­ния по исследуемому вопросу приносит несомненную пользу и ав­тору: позволяет ему еще раз критически оценить свое предложе­ние, обнаружить в нем слабые места и внести необходимые кор­рективы.

Правила критики

Как и всякая научная процедура, критика приводит к объек­тивным, достоверным знаниям при условии соблюдения ряда со­ответствующих правил, принципов научного познания.

1. Критика должна иметь конкретного адресата. Следует обяза­тельно делать ссылку на работу (иной источник), из которой взят соответствующий фрагмент текста, отдельное положение, и ука­зывать фамилию и инициалы ее автора. Безымянная критика до­пускается лишь в адрес какого-либо распространенного и общеиз­вестного положения, авторство которого установить не представ­ляется возможным.

2. Научные положения в качестве предмета критики следует вос­производить в работе четко и полно, без авторских добавлений и оценок. И это понятно, так как без уяснения сути предмета крити­ки утрачивает смысл научная значимость процедуры в целом. Оп­поненту приходится бороться не с действительными, а с вымыш­ленными положениями. Соответственно и научная значимость критики приближается к нулевой отметке. Кроме того, читатель работы должен уяснить суть критикуемой позиции, оценить эту позицию и результаты ее критики.

При всей очевидной значимости данное требование нередко нарушается. Сложность проблемы состоит в том, что предметом критики может оказаться весьма объемный фрагмент текста и вос­произвести его полностью в другой работе не представляется воз­можным. Оппоненту приходится прибегать к комбинированному способу изложения критикуемого положения: что-то цитировать дословно, а что-то излагать собственными словами. При этом все равно какая-то часть текста не будет воспроизведена. Будьте уверены, что, по мнению критикуемого автора, суть его позиции ока­жется непонятой и искаженной. Редко какой автор не имеет пре­тензий к своему оппоненту по поводу полноты и правильности пе­редачи его позиции, точки зрения.

Так, И. С. Ной, возражая своему оппоненту, писал: «И. И. Карпец обвиняет меня в неоднократном высказывании ошибочных взглядов на природу преступности и ее причины, выражающихся в попытке объяснить совершенное преступление биологическими особенностями человеческого организма... Поскольку никаких выдержек из статьи или других моих работ в подтверждение ска­занного не приводится, я ограничусь лишь заявлением, что нико­гда ни в одной из своих работ не пытался объяснить совершенное преступление лишь биологическими особенностями человеческо­го организма».

Чтобы упредить подобные нарекания в свой адрес, оппонент должен:

1) правильно уяснить суть критикуемого положения и приве­денных в его обоснование аргументов;

2) найти оптимальный способ воспроизведения данного поло­жения в своей работе. Небольшое по объему положение следует воспроизвести полностью в виде цитаты. Если это сделать не представляется возможным, нужно изложить максимально точно суть критикуемого положения и дословно процитировать итого­вую, резолютивную мысль автора;

3) быть внимательным и не приписывать автору критикуемого положения мысли других авторов, которые он, в свою очередь, критикует. Ошибок такого рода не удается избежать и весьма мас­титым ученым. В частности, большой конфуз произошел с тезиса­ми ЦК КПСС к 100-летию со дня рождения В. И. Ленина. В до­кумент, подготовленный с участием ведущих философов, эконо­мистов и лениноведов страны, вкралась ошибка: В. И. Ленину приписывалось положение, принадлежащее П. А. Кропоткину. Составители тезисов не обратили внимания на то, что цитируемое ими положение в действительности является цитатой из работы П. А. Кропоткина, приведенной В. И. Лениным для ее критики.

3. Критика должна быть конкретной и обоснованной. Критиче­ский анализ не может ограничиваться только констатацией факта несоответствия предмета критики требованиям, предъявляемым к научному знанию. Оппонент должен:

1) четко выявить и проиллюстрировать недостатки предмета критики, присущие как его содержанию, так и форме. Это могут быть неполнота, односторонность, абстрактность, априоризм, не­достоверность, нечеткость или неясность изложения, логическая противоречивость и др.;

2) объяснить, какие конкретно требования научного познания не были соблюдены автором критикуемого положения, чтб в дан­ном случае препятствовало получению научно обоснованного зна­ния.

Только при этих условиях критика становится доказательной и способной убедить читателя в ее обоснованности и правомерно­сти. Абстрактная критика не имеет доказательной силы, если из нее нельзя понять, чтб в соответствующем положении критикует­ся, чтб в нем неверно и почему. Читатель лишен возможности удо­стовериться в том, что критика является правомерной, и должен верить автору на слово. Однако вера без должного понимания, убеждения к научному знанию никакого отношения не имеет. Бо­лее того, абстрактная критика нередко оказывается недостовер­ной.

4. Критику следует вести предметно, последовательно разбирая содержание не только предмета критики, но и обосновывающих его аргументов. Важно не только показать несовершенство наличного положения, но и раскрыть несовершенство путей, способов его выведения, назвать и проанализировать все ошибки, промахи, до­пущенные в процессе объяснения и обоснования этого положе­ния. Следует обращать первоочередное внимание на то, насколько приведенные аргументы соответствуют требованиям логики, явля­ются обоснованными и релевантными по отношению к критикуе­мому положению, насколько полно они обосновывают это поло­жение.

Оппонент не может оставлять без критики основные аргумен­ты, сформулированные автором. Возможна ситуация, когда аргу­менты критики известны и автору критикуемого положения, ко­торый уже дал им соответствующую позитивную или негативную оценку. Именно в обстоятельном разборе подобных оценок и вы­явлении их недостатков и видится научная ценность полемики. Иначе получается не научная полемика, а нечто вроде разговора глухого со слепым. Критик настаивает на своем, оставляя без от­вета существенные аргументы критикуемой позиции, и тем самым ставит читателей в затруднительное положение: вместо согласо ванного нового знания со старым они в лучшем случае получают два конкурирующих мнения.

Ярким примером бесполезности подобной критики может слу­жить статья Е. А. Суханова «О концепции кодекса об образовании и самостоятельного «образовательного права». Автор без колеба­ний утверждает, что концепция самостоятельного «образователь­ного права» вообще не выдерживает сколько-нибудь серьезной теоретической критики и поддерживается людьми, в основном попросту не знакомыми с проблематикой систематизации отрас­лей права. Он приходит к удручающему выводу: «Невежество в об­щетеоретических правовых вопросах в последние годы стало весь­ма распространенным явлением и нередко выдается за достоинст­во того или иного подхода».

После такого энергичного начала читатель ожидал столь же со­крушительной критики. Однако ничего нового Е. А. Суханов со­общить не смог. Так, он полагает, что в концепции допущена эле­ментарная методологическая ошибка — смешение категорий («право» и «законодательство») и их признаков; законодательство об образовании представляет собой массив нормативных право­вых актов комплексного характера, но с очевидно преобладающей административно-правовой природой.

Однако если бы Е. А. Суханов не был так уверен в «невежестве» авторов критикуемой позиции, а прочел работу «Образовательное право как отрасль российского права», на которую он ссылается в своей статье, то увидел бы, что авторы концепции прекрасно зна­ют о наличии отраслей права и отраслей законодательства и их от­личительных признаках. Свою же позицию авторы концепции обосновывают тем, что образовательное право имеет все необхо­димые признаки самостоятельной отрасли права: собственные специфический предмет и метод правового регулирования, прин­ципы и массив нормативных правовых актов.

Добросовестный критик должен был подвергнуть анализу прежде всего именно эти положения работы и концепции, пока­зав, что аргументы о признании собственного предмета и метода образовательного права являются необоснованными и авторы до­пустили такие-то теоретические, методологические и логические ошибки. Критик же этих вопросов вообще не касается. Видимо, гораздо проще чувствовать себя ратоборцем, повторяя общеизве­стные истины.

Понятно, что критический запал Е. А. Суханова пропал впус­тую, новых, убедительных аргументов против «невежественной» позиции он не нашел. Критика им концепции образовательного права, может быть, и была для него убедительной, но для читате­лей, знакомых с правилами научной критики, она не представля­ется таковой. В данном случае, выразив себя в науке, он ничего не дал самой науке, ни на йоту не продвинув вперед решение иссле­дуемого им вопроса.

5. В процессе критики необходимо использовать всю систему на­учно обоснованных эмпирических и теоретических знаний, в том чис­ле философии, логики, методологии научного познания, общей теории государства и права, отраслевых юридических наук, а так­же экономических и иных специальных неюридических наук.

Аргументы, положенные в основу критикуемого положения, могут признаваться недостоверными полностью или частично в случае их несоответствия, противоречия научно обоснованным, общепризнанным положениям философии, логики, методологии или общей теории права, отдельной отрасли права или принципам права. Всеобщее потому и является таковым, что оно составляет теоретическую или методологическую основу любого конкретного вопроса. Поэтому нет необходимости в процессе критики обстоя­тельно выяснять, почему конкретное противоречит всеобщему, и доказывать обязательность последнего для данного конкретного случая, достаточно констатировать факт такого противоречия.

Необоснованными предстают любые научные положения, по­лученные с нарушением таких общих принципов научного позна­ния, как полнота, всесторонность, конкретность, историзм. «Что­бы действительно знать предмет, — говорил В. И. Ленин, — надо охватить все его стороны, все связи и «опосредствования». Кроме того, предмет надлежит брать в его историческом развитии, кон­кретности, поскольку абстрактной истины нет, истина всегда кон­кретна». Соответственно и критический анализ наличного знания следует начинать с уяснения того, насколько полно и верно вы­полнены названные принципы научного познания.

Более сложно решается вопрос об обоснованности конкретных правовых знаний, не противоречащих ни философским положе­ниям, ни логическим или методологическим правилам. Напри­мер, имеются значительные расхождения юристов относительно структуры нормы права, судебной практики как источника права, элементного состава системы российского права, видов правона­рушений и юридической ответственности.

С точки зрения философии, логики, методологии больших претензий к названным положениям нет. Все общие требования соблюдены, и тем не менее налицо наличие двух точек зрения и более. Оценка их степени обоснованности осуществляется с при­менением понятий, категорий, закономерностей правовой науки, теоретической и практической значимости критикуемых положе­ний, хотя итоговые результаты всегда остаются в той или иной ме­ре гипотетическими. Никто сегодня не приведет убедительных до­водов в пользу двухэлементной структуры нормы права, равно как и против такого взгляда. Нет убедительных оснований для отказа в признании судебной практики в качестве источника права или по­зитивной ответственности в качестве вида юридической ответст­венности.

Гипотетичность правовых, равно как и иных специальных зна­ний, является необходимой формой развития науки, и изменить эту форму в ходе критики конкурирующих положений не пред­ставляется возможным. Приоритет авторского положения перед другими, наличными положениями признается доказанным, если в процессе его обоснования были использованы соответствующие эмпирические и теоретические положения правовой науки, а ав­тор не допустил при этом методологических или логических огре­хов. В таких случаях принято говорить, что хотя положение явля­ется дискуссионным, но оно научно обосновано и имеет право на существование.

Оценки, выводы оппонента должны соответствовать сути и содержанию как критикуемых положений, так и приведенных в их обоснование аргументов. Автор не должен применять алогичные способы аргументирования, равно как и допускать нарушения ме­тодологии научного познания. Словом, критика, как и любая на­учная процедура, должна быть объективной и безупречной с точки зрения логики и методологии научного познания. Однако именно на этой стадии мышление оппонента часто дает сбои. В поисках дефектов, допущенных другими авторами, ему не всегда удается показать образцы подлинно научного, лишенного ошибок знания. Эти промахи особенно радуют авторов, подвергшихся критике, которые при случае охотно и весьма убедительно демонстрируют недостатки своих научных противников. И подобный обмен кри­тическими выпадами может продолжаться годами.