Дальнейшая судьба свитка Абу Бакра

Хотя после размножения экземпляров Корана халиф Усман приказал уничтожить все остальные фрагменты и свитки Корана, он не прикоснулся к свитку Абу Бакра, который был возвращен матери правоверных Хафсе бт. Умар. Он был уничтожен только после смерти Хафсы Марваном б. аль-Хакамом, который объяснил свой поступок следующим образом: «Я поступил так, потому что я боюсь, что с течением времени появлятся люди, которые впадут в сомнение по причине этого свитка».[292]

Абу Убейд и Ибн Абу Давуд описали это событие со слов Салима б. Абдуллаха б. Умара: «Когда Муавийа назначил Марвана губернатором Медины, он часто посылал людей к Хафсе, чтобы она отдала ему листы, с которых был переписан Коран, но она отказывалась отдать их ему. Когда же Хафса скончалась, и мы вернулись с ее похорон, Марван обязал Абдуллаха б. Умара передать ему эти листы. Абдуллах послал их ему, и Марван велел расшить их и сказал: «Я поступил так, потому что я боюсь, что с течением времени появлятся люди, которые впадут в сомнение по причине этого свитка». В другой версии, переданной Ибн Абу Давудом, сообщается, что он расшил их и сжег. В другой версии, рассказанной со слов Зейда б. Сабита, отмечается, что он смыл с них текст Корана. Если объединить эти версии, то становится ясно, что он расшил свиток Абу Бакра, смыл текст Корана и сжег листы. А лучше всего об этом известно Аллаху![293]

 

Рукописи Корана

Арабы были хорошо знакомы с письменностью еще до появления Ислама, хотя она и не была широко распространена среди них. В VII веке арабская письменность состояла только из основных символов, обозначавших одну согласную или группу согласных, имеющих одинаковый образ. Сегодня такие буквы, как «ба», «та», «са» и «йа», легко отличить друг от друга благодаря точкам, однако во времена пророка, e, эти буквы имели одинаковое написание и обозначались прямой черточкой. Прототипом этого арабского алфавита была набатейская письменность, которой пользовались в Северной Аравии на протяжении почти тысячи лет до начала исламской эры. На его развитие оказала влияние и древнесирийская письменность.

Впоследствии эта система знаков преобразовалась в различные виды шрифтов. Ранние коранические манускрипты также были записаны двумя шрифтами. В начале исламской эры были популярны два вида шрифтов. Первый был строгим геометрическим шрифтом прямоугольной формы и назывался куфическим. Он отличался крупными и не очень сжатыми буквами. Наряду с куфическим стилем использовался хиджазский стиль письма, который был более сжатым и слегка наклонялся вправо. Одни историки полагают, что хиджазский стиль использовался раньше куфического. Другие считают, что они использовались одновременно, хотя хиджазский стиль был менее официальным.[294] Впоследствии при переписывании текста Корана стали пользоваться насхом. Этот стиль имел более округлые курсивные формы и применялся везде, где скорости написания уделялось больше внимания, чем утонченности и изяществу формы.

Преобразование коранического письма в ту форму, в которой оно существует в настоящее время, прошло в три этапа, которые определялись бурным распространением Ислама и обращением в религию Аллаха различных народов, не говорящих на арабском языке.

На первом этапе в кораническом тексте были расставлены огласовки (дамма, фатха и касра), указывающие на гласные звуки. Этим занимался известный ученик сподвижников Абу аль-Асвад ад-Дуали. Поначалу огласовки представляли собой жирные точки, расставляемые либо над буквой (фатха), либо под буквой (касра), либо после буквы (дамма). Впоследствии они были заменены теми знаками, которые используются в наше время. Предполагается, что «фатха» произошла от буквы «алиф», «касра» – от буквы «йа», а «дамма» – от буквы «вав». «Хамза» в ранних рукописях помечалась двумя точками.

На втором этапе были расставлены диакритические точки (иджам). Хорошо известно, что арабские буквы состоят из черточек и точек, которые располагаются над черточками или под ними. Раннее кораническое письмо не содержало диакритических точек и состояло только из черточек, и поэтому различать буквы, имеющие похожее написание, удавалось только тем, кто знал текст Корана наизусть. Арабы использовали диакритические точки и до появления Ислама, однако это делалось крайне редко, и поэтому первые рукописные копии Корана не содержали этих знаков. Лишь во времена правления Абд аль-Малика б. Марвана, когда возникла необходимость в обучении Корану сотен тысяч мусульман, не владевших в совершенстве арабским языком, халиф приказал губернатору Ирака аль-Хаджжаджу б. Йусуфу дополнить коранический текст диакритическими точками. Он был образованным человеком и отличался глубокими познаниями в области Корана и различных наук. По его поручению с этой задачей справились Наср б. Асим и Хейй б. Йаамур.

Таким образом, первые рукописи Корана не имели ни диакритических точек, ни огласовок. Они также не имели заголовков и разделительных знаков между сурами или частями Корана. В них не было даже формальных обозначений концов аятов. Кроме того, написание слов в них отличалось от того написания, которое используется в настоящее время. В частности, буква «алиф» часто писалась не после предыдущей буквы, а над ней. Иногда буквы «алиф» или «йа» просто опускались. В некоторых словах вместо буквы «алиф» использовалась буква «вав». Эти орфографические особенности ранних рукописей приняты во внимание лишь в некоторых из современных изданий Корана.

Большинство ранних рукописей Корана, полных или фрагментарных, которые доступны в настоящее время, написаны не ранее II века после хиджры. Самый древний экземпляр, выставленный в Британском музее во время Всемирного исламского фестиваля в 1976 г., был датирован концом II века. В Египетской национальной библиотеке хранится экземпляр Корана, записанный на пергаменте, изготовленном из шкуры газели, датированный 68 г.х.[295] В мечети аль-Хусейна в Каире хранится еще один древний манускрипт, записанный куфическим стилем и, возможно, переписанный со свитка Усмана б. Аффана.

Древних рукописей с полным текстом Корана сохранилось немного, хотя фрагменты ранних манускриптов Корана сохранились и хранятся во многих музеях мира. В этой связи исследователей особо интересует судьба экземпляров Корана, размноженных по приказу халифа Усмана. Как мы уже упоминали, историки высказывали различные мнения о количестве этих экземпляров. К сожалению, не все они сохранились до наших дней.

Загадочной является история дамасского манускрипта, отправленного во времена правления Усмана в Шам. Аль-Кинди (ум. около 236 г.х.) еще в III веке после хиджры писал, что три из четырех экземпляров, подготовленных по приказу халифа Усмана, были уничтожены во время войн и пожаров. По его сведениям, только четвертый экземпляр, отправленный в Шам, сохранился в Малатье. Ибн Батута (ум. 779 г.х.) сообщил, что он видел листы из экземпляров, подготовленных по распоряжению халифа Усмана, в Гренаде, Марокко, Басре и других городах. Ибн Касир (ум. 774 г.х.) утверждал, что он видел экземпляр, который относили к времени правления Усмана б. Аффана и который был привезен в Дамаск из палестинского города Тибериаса в 518 г.х. По его словам, это был крупный экземпляр, написанный ясными буквами и стойкими чернилами на пергаменте, изготовленном, скорее всего, из верблюжьей кожи. Некоторые исследователи считают, что позднее этот экземпляр попал в Ленинград, откуда он был вывезен в Англию, после чего о его судьбе ничего не известно. Другие же утверждают, что он хранился в мечети в Дамаске, где его видели в последний раз до пожара в 1310 г.х.[296]

Огромную ценность представляет мединский манускрипт. Ибн Джубейр видел манускрипт Корана в мединской мечети в 580 г.х. По некоторым сведениям, он оставался в Медине до 1334 г.х., когда турецкие власти перевезли его в Стамбул. Во время I Мировой войны он был перевезен в Берлин, а затем возвращен обратно в Стамбул.[297]

Наконец, наибольший интерес представляет так называемый манускрипт «имам». Такое название получила рукопись, которую Усман б. Аффан оставил себе. Ибн Саад и другие историки упоминали, что халиф был убит, когда он читал именно эту рукопись. Согласно некоторым сообщениям, Омейяды увезли его в Андалусию, откуда он попал в Марокко. Ибн Батута сообщил, что он находился там в VIII веке по мусульманскому летоисчислению, и на нем были следы крови. Очевидно, из Марокко эта рукопись попала в Самарканд. В пользу этого говорит факт существования самаркандского манускрипта, который в настоящее время хранится в Ташкенте. Исследователи полагают, что именно этот манускрипт является «имамом» или одним из нескольких экземпляров, размноженных во времена правления Усмана. Он был привезен в Самарканд в 1485 г. и оставался там до 1868 г. Позднее, в 1869 г., он был увезен в Санкт-Петербург, где он оставался до 1917 г. Русские востоковеды дали его подробное описание, констатируя, что многие страницы повреждены, а некоторые даже пропущены. Пятьдесят факсимильных копий этой рукописи было выполнено С. Писаревым в 1905 г. Эти копии были высланы турецкому султану Абд аль-Хамиду, шаху Ирана, эмиру Бухары, в Афганистан, в Фас и многим выдающимся мусульманским деятелям. Одна из этих копий в настоящее время хранится в библиотеке Колумбийского университета (США). Впоследствии манускрипт был возвращен обратно и в 1924 г. оказался в Ташкенте. Советские власти сделали с него много копий. В 1980 г. в США были изготовлены фотокопии этих факсимильных копий самаркандского манускрипта, дополненные двумя страницами вступительного слова М. Хамидуллаха.

В пользу того, что эта рукопись действительно является «имамом» свидетельствуют несколько обстоятельств. Во-первых, она написана шрифтом, которым пользовались в первой половине I века после хиджры. В ней нет ни диакритических точек, которые начали расставлять приблизительно в 80-х годах первого века, ни огласовок, впервые расставленных Абу аль-Асвадом ад-Дуали, который скончался в 68 г.х. Во-вторых, она написана на пергаменте, изготовленном из шкуры газели, тогда как более поздние манускрипты записывались на листах, похожих на бумагу.[298]

Иными словами, в настоящее время сохранились лишь два экземпляра Корана, переписанных по приказу халифа Усмана. Каждый желающий может сравнить их тексты между собой или с любым другим изданием Корана, напечатанным или переписанным рукой в любое время и в любой стране, и ему станет ясно, что все они являются совершенно идентичными.

 

Издания Корана

Впервые печатать книги, используя печатный пресс с набранными буквами, начали в Европе в XVI веке, после чего книгопечатание начало широко распространяться по всему миру. Естественно, для священного Корана тоже стали изготавливаться образцы написания и издания.

К тому времени уже существовали экземпляры Корана, напечатанные в так называемых ксилографических формах еще в X веке. Деревянные блоки и изготовленные при помощи их экземпляры Корана сохранились до наших дней. Самый древний из экземпляров Корана, напечатанных при помощи печатного пресса с набранными буквами, был издан в Гамбурге (Германия) в 1694 г. В тексте этого издания расставлены все огласовки. Первым печатным изданием Корана, напечатанным мусульманами, очевидно, является «издание Мулай Усмана». Оно было напечатано в Санкт-Петербурге в 1787 г. Впоследствии Коран был издан в Казани (1828), Персии (1833), Стамбуле (1877).

В настоящее время священный Коран издается во многих мусульманских и немусульманских странах с использованием самых современных технологий. 6 сафара 1405 г.х. (30 октября 1984 г.) в Просветленной Медине был открыт Комплекс по изданию священного Корана. Его задачей было издание священного Корана в различных чтени­ях, получивших распространение в мусульманском мире, запись аудиокассет с Кораном в раз­­личных чтениях, перевод смыслов и толкований Корана на иностранные языки, забота о коранических науках и многое другое. К концу 1422 г.х. общий объем продукции Комп­лекса составил около 170 миллионов экземпляров раз­личных наименований, причем около 153 миллионов экземп­ляров этой продукции были розданы бесплатно.

Это – всего лишь один из многочисленных примеров того, как мусульмане заботятся о писании Аллаха и выполняют свою славную миссию, донося свет истинной религии до самых отдаленных частей света, принося радостную весть уверовавшим и предостерегая ослушников от сурового, но справедливого возмездия.

 

Часть IV

Толкование Корана

Коранические знания

Многие обыватели, особенно скептически относящиеся к религии, полагают, что священный Коран далек от науки, и что для его изучения достаточно бегло пробежать глазами по страницам и поверхностно ознакомиться с его содержанием. Мы часто слышим, как невежественные люди вступают в полемику относительно откровений, опираясь на то, что они прочли Коран и даже знают его содержание. В действительности же, они не осведомлены о смысле священного писания и не имеют даже элементарных представлений о том, какой спектр знаний оно содержит в себе. Для правильного понимания Корана недостаточно просто владеть арабским языком или даже быть знатоком арабской грамматики и морфологии. Сокровищница коранических знаний и тайн раскрывается только перед тем, кто всесторонне изучает писание Аллаха и приобретает различные коранические знания, число которых, по мнению некоторых богословов, превосходит полсотни.[299]

Прежде всего, это относится к знанию места и времени их ниспослания, а также знанию сопровождавших это событий. Для того чтобы разбираться в этом надлежащим образом, следует знать, что было ниспослано в Мекке и в Медине, что было ниспослано в пути и в месте обитания, что было ниспослано ночью и днем, что было ниспослано летом и зимой, что было ниспослано в постели, что было ниспослано первым и последним. Немало важно и знание обстоятельств ниспослания аятов.

К кораническим знаниям относится и наука о передаче текста откровений, изучающая цепочки рассказчиков, через которые до нас дошли способы чтения (кираат). Эти цепочки могут быть повторяемыми (мутаватир), единичными (ахад) и аномальными (шазз). Она также изучает чтения пророка (харф), передатчиков Корана (руват) и его знатоков (хуффаз).

Наука о рецитации Корана включает еще шесть видов благородных знаний. Это – пауза (вакф), зачин (ибтида), имала, удлинение гласного (мадд), смягчение хамзы (тахфиф аль-хамза), ассимиляция звуков (идгам).

Лексика применительно к Корану изучает семь видов слов, привлекающих особое внимание богословов: редкие слова, или глоссы (гариб), арабизированные слова (муарраб), образные выражения (маджаз), омонимы (муштарак), синонимы (мутарафид), метафоры (истиара) и сравнения (ташбих).

Наука об основах законоведения делит содержащиеся в Коране религиозные предписания на четырнадцать видов: неограниченно общее (аль-ам аль-баки аля умумихи), ограниченно общее (аль-ам аль-махсус), общее, подразумевающее ограничение (аль-ам аллязи урида бихи аль-хусус), установление из сунны, ограниченное писание (ма хасса фихи аль-китаб ас-сунна), установление из писания, ограниченное сунной (ма хассат фихи ас-сунна аль-китаб), изложенное сжато (муджмал), разъясненное (мубаййан), истолкованное (муаввал), подразумеваемое (мафхум), безусловное (мутлак), обусловленное (мукаййад), отменяющее (насих), отмененное (мансух), разновидность отмененного и отменяющего, когда установление имело силу в течение некоторого времени и исполнял его тот, на кого оно было возложено.

Наука об искусстве изъяснения выявляет в Коране пять видов словесных выражений, знанием которых не должен пренебрегать знаток Корана. Это – разъединение (фасл), соединение (васл), лаконизм (иджаз), многословие (итнаб), ограничение (гаср).

Перечисленные нами знания уже достигают полсотни, а ведь к ним еще можно отнести знание имен, прозвищ (кунйа), титулов-прозвищ (алкаб), слов неутонченного значения (мубхамат) и многое другое.

Поэтому каждый, кто желает изучить смысл Корана, должен обращаться к его авторитетным толкованиям и не делать самостоятельных выводов о смысле откровений, особенно, если это касается иносказательных аятов. Коран не является книгой, о которой каждый желающий вправе высказывать собственное мнение. Он ниспослан Великим Аллахом вместе с его истинным толкованием, и обязанностью людей является изучение его смысла и толкования у праведных ученых, которые черпают свои знания из славного наследия пророка Мухаммада, e.

 

Наука о толковании

Первоначально толкование Корана бытовало в устной форме. Отдельные аяты и суры толковались выдающимися богословами, опиравшимися на высказывания более ранних ученых и самого пророка, e. Развитие толкования связано со сложением Сунны. Во второй половине VIII в. появились первые сборники хадисов, связанных с толкованием отдельных коранических текстов, а позднее – специальные разделы в общих сборниках хадисов, таких как сборники аль-Бухари и Муслима. Толкование назидательных аятов исторического характера, отражавших жизнь пророка, e, приводилось в его жизнеописаниях. Откровения, касающиеся религиозных предписаний, тщательно исследовались в трудах по законоведению. Первые лексикографические и грамматические сочинения также были связаны с необходимостью в правильном разъяснении Корана. Внутри этого поначалу нерасчлененного комплекса дисциплин стали возникать и специальные сочинения, посвященные толкованию Корана. Учение о толковании Корана начало складываться как самостоятельная область мусульманской науки в X в., когда усилиями знаменитого богослова ат-Табари и комментаторов его поколения, таких как Ибн Абу Хатим и другие, был подведен итог всему раннему периоду толкования Корана и выработан канон классического комментария.

Арабское слово «тафсир» означает «разъяснение», «раскрытие». В шариате этот термин приобрел значение толкования Корана с использованием всех способов, позволяющих правильно понять и изложить значение аятов и сделать из них правильные выводы.

Абу Хаййан сказал: «Тафсир – это наука, которая изучает способ произнесения слов в Коране и то, что они обозначают. Она исследует правила, касающиеся как отдельных слов, так и словосочетаний, и смыслы, которые возникают в результате их сочетания, а также то, что дополняет это».[300]

Аз-Заркаши сказал: «Толкование – это наука, помогающая понять писание Аллаха, ниспосланное нашему пророку Мухаммаду, e, которая разъясняет его смысл и выводит его установления и наставления. Она черпает сведения из наук лексикологии, синтаксиса и словообразования, риторики, основ законоведения, науки о чтениях Корана и нуждается в знании обстоятельств ниспослания, а также отменяющего и отмененного».[301]

Совершенно ясно, что Аллах обратился к Своим творениям так, чтобы они поняли Его. Поэтому каждый пророк говорил на языке своего народа, и писание давалось на этом же языке. Всевышний сказал: «Мы отправляли посланников, которые говорили на языке своего народа, чтобы они давали им разъяснения». [302]

Священные писания ниспосылались для того, чтобы люди могли встать на прямой путь и выбраться из мрака заблуждения и невежества, а не для того, чтобы они видели свет, но не могли пройти к нему. Но тут возникает вопрос: почему же тогда возникает нужда в толковании Корана?

Отвечая на него, аз-Заркаши писал: «Каждый сочинитель из числа людей старается сочинить книгу так, чтобы она была понятна сама по себе, без комментариев, нужда же в комментарии возникает в силу трех причин. Во-первых, сочинитель может обладать столь совершенным достоинством и такой силой разума, что способен вместить тонкие смыслы в немногие слова, так что понять, что он имеет в виду, может оказаться довольно сложно, и комментарий имеет цель выявить эти сокрытые смыслы. В силу этого комментарии некоторых имамов к собственным сочинениям лучше раскрывают то, что имелось в виду, чем комментарии других авторов к их сочинениям. Во-вторых, автор может опустить некоторые следствия, вытекающие из рассматриваемого вопроса, или какие-то его предпосылки, либо полагая их ясными и самоочевидными, либо относя их к области другой науки, и комментатор должен разъяснить, что опущено и куда оно относится. В-третьих, слова могут иметь несколько значений, будучи употреблены в переносном смысле или будучи омонимами, и комментатор должен разъяснить цель сочинителя и предположить, какой смысл должны иметь сказанные им слова. Кроме того, в сочинении могут оказаться, и для людей это неизбежно, ошибки и оговорки, повторы и пропуски, ведущие к неясности, и комментатор должен указать на все это. Установив данное правило, мы продолжаем. Коран был ниспослан на арабском языке во времена самых красноречивых арабов, которые понимали его явный смысл и его заповеди. Что же касается тонкостей его глубинного смысла, то они становились для них понятными после исследования и рассмотрения, а также многочисленных вопросов, которые они задавали пророку, e. Например, когда было ниспослано: «Те, которые уверовали и не облекли свою веру в несправедливость, пребывают в безопасности, и они следуют прямым путем»,[303] люди спросили: «Кто же из нас не поступает несправедливо?» Пророк же, e, растолковал им, что имеется в виду многобожие, и привел в качестве довода слова Всевышнего: «…многобожие является великой несправедливостью». [304]

Другой пример – вопрос Аиши о «легком расчете», когда пророк, e, ответил, что имеется в виду предстояние. Еще пример – рассказ Ади б. Хатима о «белой и черной нитке». Есть и много других примеров вопросов сподвижников об отдельных аятах. Мы же нуждаемся в том, в чем нуждались они, и еще во многом сверх этого, что им было не нужно, например, в разъяснении явного смысла, поскольку мы не можем постичь правила языка без учебы. Значит, нам толкование нужно еще больше».[305]

 

Тафсир и тавил

Как мы уже отметили, слово «тафсир» означает «разъяснение», «раскрытие». А слово «тавил» означает «возвращение к истоку». Этот термин означает как бы «обращение аята к содержащемуся в нем смыслу». Существует мнение, что оно образовано от слова «ийала», означающего «управление», и тогда толкующий речь словно правит ею и расставляет значения по местам.

О разнице между тафсиром и тавилом существуют разные мнения. Абу Убейд и некоторые другие считали, что они имеют одинаковое значение. Другие богословы не разделяли этого мнения. Но совершенно очевидно, что противопоставление этих двух терминов началось не сразу и не было абсолютным. Ибн Хабиб ан-Нишапури писал: «В наше время многие известные комментаторы не смогли бы ответить на вопрос, в чем разница между тафсиром и тавилем».[306]

Ар-Рагиб сказал: «Тафсир – более общее понятие, чем тавил. Тафсир чаще всего употребляется в отношении языковых форм и отдельных слов, а тавил в основном употребляется применительно к значениям и предложениям. Тавил применяется в основном к божественным книгам, а тафсир – как к этим, так и к прочим книгам».[307]

Абу Наср аль-Кушейри говорил: «Тафсир сводится к следованию традиции и передаче ее, углубленное же проникновение в текст связано с тавилем».[308]

Некоторые ученые говорили: «То, что разъяснено в писании Аллаха или уточнено в достоверной Сунне, относится к тафсиру, ибо смысл этого ясен и очевиден, и никому не нужно искать его путем самостоятельного суждения или еще как-то. Достаточно просто изложить тот смысл, который сохранен в передаче, и не более того. Тавил же – это углубленное проникновение ученых, искушенных в методах наук, в смысл сообщенного».[309]

Аль-Матуриди сказал: «Тафсир – это категорическое утверждение, что слово выражает именно это, подкрепленное свидетельством Аллаха, что именно таково значение этого слова. Если решающий аргумент есть, то это правильный тафсир, а если – нет, то это – тафсир по собственному мнению, что не дозволительно. Тавил – это предпочтение одного из возможных толкований, не являющееся категорическим суждением и не подкрепленное свидетельством Аллаха».[310]

По мере разделения мусульманской общины на сторонников буквального понимания и толкования Корана и батинитов, которые претендовали на знание его тайного, скрытого смысла, и с ростом религиозных и политических амбиций последних различия между тафсиром и тавилом стали проявляться отчетливее. Постепенно тавил сформировался как метод рационалистического или символико-аллегорического толкования Корана и Сунны.[311] Для законоведов ортодоксального плана тавил стал синонимом безответственного, не освященного традицией толкования священных текстов, тогда как для батинитов он был единственным путем к постижению их «истинного» смысла.