Коллективизация – хлопок вопреки продовольствию

 

В начале первой пятилетки в 1928 году происходило дальнейшее увеличение площади земель под хлопок и постепенное уменьшение земель под другие культуры. Восстановление системы орошения и ликвидация последствий Гражданской войны сменились потрясениями, связанными с коллективизацией частных земель. Кампания достигла пика в Узбекистане в 1930–1931 годах и продлилась до 1933–1934 годов.

В период коллективизации урожай на единицу посевной площади всех культур значительно уменьшился. В 1928 году средний урожай хлопка в Узбекистане упал до 829 фунтов на акр (9,4 центнера на гектар) в сравнении со средним урожаем для Средней Азии в 1914 году в 1070 фунтов на акр (80 пудов на десятину). В 1929 году средний урожай поднялся до 935 фунтов на акр (10,6 центнера на гектар), но к 1934 году снова упал до 697 фунтов на акр (7,9 центнера на гектар). Это падение продуктивности можно объяснить беспорядками и разочарованием, сопровождавшими коллективизацию в сельской местности. Хотя орошаемая площадь земель Узбекистана на начальном этапе коллективизации постоянно увеличивалась, к 1933 и 1934 годам стали появляться признаки ухудшения ситуации. В 1933 году площадь земель, отведенных под хлопок, достигла в целом 2,4 млн акров (989 тыс. гектаров) в сравнении с 1,06 млн акров (425 тыс. гектаров) в 1913 году. Общий урожай приблизился к 817 тыс. метрических тонн. Однако, хотя хлопковые поля в 1934 году увеличились до 2,3 млн акров (933 тыс. гектаров), урожай упал до 738 тыс. метрических тонн в этот период самых низких отдач с гектара.

Падение производства хлопка советской властью не приветствовалось. Она стремилась навсегда освободить Советский Союз от импорта хлопка. В 1927–1928 годах СССР все еще удовлетворял около 41 % своих потребностей в хлопке ввозом из-за рубежа, но к 1929–1930 годам доля такого хлопка снизилась до 19,3 %. К началу же выполнения второй пятилетки в 1933 году лишь 2,6 % потребностей хлопка страны удовлетворялось за счет импорта.

Чтобы преодолеть падение производства хлопка в 1934 году, советские власти начали кампанию по увеличению продуктивности на акр, внося больше химических удобрений и используя для посадок семена лучшего качества. На засеянных в 1935 году хлопком полях в 2,3 млн акров (932 900 гектаров) его урожай достиг 1 082 800 метрических тонн. Увеличение связано со средней продуктивностью 1032 фунта с акра (11,7 центнера с гектара), что являлось нормой в 1914 году. Тем не менее поворот к росту был достигнут, и к 1937 году площадь земель под хлопок в Узбекистане составила в целом 2,4 млн акров (946 тыс. гектаров) со средней продуктивностью в 1420 фунтов на акр (16,1 центнера на гектар). Цифра урожая составила 1 527 900 метрических тонн. В 1937 году в Узбекистан ввезли 569 тыс. метрических тонн химических удобрений в сравнении с 65 тыс. тонн в 1932 году. В Ферганской и Хивинской областях были созданы два крупных селекционных центра и небольшие центры по всей республике.

Хотя советские авторы утверждают, что земли под зерно в Узбекистане увеличивались в течение 1930-х годов, нет сомнений, что монокультура хлопка получала большую поддержку, чем прежде. Это вело к существенному сокращению посевов многих традиционных культур, таких как люцерна, бобовые и масличные культуры. Пострадали не только эти культуры, на многих территориях были выкорчеваны садовые и шелковичные рощи, распаханы виноградники, чтобы посеять хлопок. Дальнейшего увеличения производства хлопка было трудно достигнуть, несмотря на широкое применение удобрений и улучшение селекции, потому что технология выращивания хлопка с дореволюционного времени мало изменилась, а механизация практически отсутствовала.

Непосредственно перед Второй мировой войной урожай хлопка составлял 1 582 200 метрических тонн, а продуктивность в 1939 году выросла в среднем до 1517 фунтов на акр (17,2 центнера на гектар). Производство снова выросло в 1941 году, но потом постоянно падало. Отвлекая рабочую силу и материалы в другие секторы экономики, советская бюрократия не могла во время войны предотвратить сокращение земельной площади под хлопок с 2,3 млн акров (924 тыс. гектаров) в 1940 году до 1,8 млн акров (720 тыс. гектаров) в 1943-м. Урожай за тот же период уменьшился с 1 648 800 метрических тонн до 826 тыс. метрических тонн. Продуктивность упала до нижнего уровня – всего лишь 626 фунтов на акр (7,1 центнера на гектар). Спад в производстве хлопка в военное время можно частично отнести к определенной дезорганизации аграрного сектора, но он был вызван также возвращением к посевам крайне необходимых продовольственных культур. В республиках Средней Азии площади под зерно увеличились с 1940 по 1942 год на 20 %, увеличение урожая озимых было особенно важно. Площади под сахарную свеклу и масличные культуры также увеличились, земли под овощи и картофель также расширились на 32 %.

Однако возобновление выращивания продовольственных культур было лишь временной мерой, и первый послевоенный пятилетний план потребовал максимума усилий, чтобы восстановить производство узбекского хлопка до довоенного уровня как можно быстрее. К 1950 году земли под хлопок преодолели отметку 2,5 млн акров (1 млн гектаров), а к 1963 году их было 4,1 млн акров (1 млн 628 тыс. гектаров) с общей продукцией 3 млн 689 тыс. метрических тонн. В 1963 году средняя продуктивность достигла более 2 тыс. фунтов на акр (22,7 центнера на гектар). Однако рекордный урожай хлопка в 1963 году весом в 3,7 млн метрических тонн стал исключением. С 1956 года урожаи приближались к отметке 3 млн метрических тонн. План 1965 года требовал производства 3,6 млн метрических тонн, то есть меньше урожая 1963 года.

Это указывает на то, что хлопковая промышленность продолжала функционировать на сравнительно примитивной основе. По мнению исследовательской группы Департамента сельского хозяйства США, посетившей Среднюю Азию в этот период, советский хлопковый пояс с монокультурной экономикой несколько напоминал юг Соединенных Штатов тридцатилетней давности. Американцы обратили внимание на то, что севооборот применяется только в производстве люцерны помимо малых плантаций дынь и риса. Сбор и прополка хлопка осуществляются большей частью вручную, почти повсеместно женщинами. После сбора хлопок расстилают, чтобы просушить в течение четырех-пяти часов перед очисткой на оборудовании, напоминающем американские машины 1930-х годов. Советы, видимо, делали упор скорее на увеличение объема сбора хлопка на акр, чем на дорогостоящее расширение культивируемых земель. В целом продуктивность хлопка в Средней Азии значительно ниже его продуктивности на американском юго-западе, и издержки сравнительно высоки из-за затрат на борьбу с засолением почвы и из-за высокой трудоемкости.

Общее впечатление, вынесенное американской исследовательской группой, заключалось в том, что производство хлопка в Средней Азии, как и другие отрасли сельского хозяйства, страдает от недостатка инвестиций в механизацию и оборудование, хотя и используются качественные удобрения. Группа докладывала, что механический сбор хлопка малоокупаем и требует дешевой рабочей силы. Возможно, это не совсем верно, потому что Советский Союз в целом испытывал нехватку рабочей силы, а заявления советских агрономов содержали призывы к модернизации хлопковой промышленности. Особенно необходимы были машины для подготовки почвы перед посадками культур, выравнивания земли, сбора урожая, погрузки и разгрузки хлопка на пунктах сбора (khirman), так же как чистки оросительной системы.

Наиболее трудоемкими являются сбор урожая и прополка. В Соединенных Штатах посчитали, что одна шпиндельная хлопкоуборочная машина может собрать в день столько же хлопка, сколько 50–70 человек. Эффективность таких машин превышает 90 %. Однако их применение несколько снижает качество собранного хлопка. В Соединенных Штатах борьба с сорняками ведется при помощи гербицидов, перекрестной вспашки и огневой культивации. Одна прополка химикатами способна уменьшить использование рабочей силы до 90 %.

Выравниватели, хлопкосажалки и хлопкоуборочные машины – все это производилось в Советском Союзе, но в недостаточном количестве. Более того, в докладах говорится, что старые предубеждения также препятствуют внедрению машин в некоторых районах Средней Азии, где земледельцы все еще полагают, будто машинная сборка хлопка неэффективна, будто проще и дешевле собирать его вручную. Советская пресса признавала, что план 1963 года по машинному сбору хлопка в Таджикистане был сорван. Советские агрономы отмечали недостатки оборудования и техники для хлопководства и надеялись, что с увеличением инвестиций в аграрный сектор экономики Средней Азии произойдет усовершенствование в механизации хлопкового хозяйства.

Севооборот в районах хлопководства малоприменим, как и до революции 1917 года. Техническая группа США сообщала о планировании севооборота для Средней Азии в 1960 году. Согласно этому плану, вслед за тремя годами выращивания люцерны следуют шесть лет выращивания хлопка. Но группа отметила при этом, что в некоторых районах хлопок выращивался беспрерывно или в крайнем случае две трети срока. Некоторые изменения допускаются в районах с засоленной почвой. Советские специалисты сельского хозяйства, сознавая важность схем севооборота, пропагандируют посевы люцерны как идеальной культуры для севооборота с хлопком. Агрономы понимают и то, что из-за медленного роста люцерны в первый год с ней необходимо сеять кукурузу или сорго. Так орошаемая земля используется в полной мере, и снимается к тому же урожай продовольственных культур. Такой упор на продовольственные культуры связан с попыткой увеличить поголовье скота, содержащегося в хлопководческих районах не только ради мяса, молока и шерсти, но также ради естественных удобрений.

В одном аспекте хлопководства практика СССР и США совпадает. Обе страны используют большое количество удобрений на акр. В то время как другие культуры в Советском Союзе страдали от нехватки удобрений, хлопок снабжался необходимым количеством фосфатов и азота. Более 25 % фосфатных и более 30 % азотных удобрений, производимых в СССР, уходили в Среднюю Азию.

 

Новые ирригационные проекты

 

Для культивирования хлопка следует орошать также большие земельные площади. Во время выполнения первой пятилетки работа началась с распространения орошения на такие территории, как Ферганская долина и Мирзачульская Сахра, а также на земли вдоль берегов рек – Зеравшан, Сурхандарья, Чирчик и Ахангаран. В целом около 500 тыс. акров (200 тыс. гектаров) новых земель были орошены с 1929 по 1932 год. Во второй пятилетке наметился лишь небольшой прогресс, и только в 1939 году началась реализация крупномасштабных ирригационных проектов с дореволюционного времени.

Первым из них было строительство 19-мильного Лаганского канала в Ферганской долине, который, как утверждают, был построен за 17 дней 14 тыс. рабочих. Весной 1939 года построили еще 45 каналов методом «народной стройки», иными словами, традиционным способом использования бесплатного труда. Настоящим подвигом стало строительство Большого Ферганского канала летом 1939 года при помощи 160 тыс. узбеков, 20 тыс. таджиков под наблюдением тысячи инженеров и техников, видимо русских. Они завершили строительство 168-мильного канала за 45 дней. Канал переносил воду из Сырдарьи через центральную часть Ферганской долины, что позволило расширить площади орошаемых земель в регионе. В 1940 году в Ферганской долине были прорыты теми же методами менее крупные Северный и Южный каналы. Северный канал протяженностью около 100 миль обводняет территорию к северу и течет параллельно Сырдарье. Южный канал протяженностью около 65 миль орошает земли вдоль предгорья в юго-восточной части долины. Другие каналы доставили воду в Ташкентский оазис из Чирчика, в Самаркандскую и Хорезмскую области, а также в Каракалпакскую АССР.

Помимо крупных ирригационных проектов Узбекистана, в 1934 году был построен канал в Вахшской долине Таджикистана, а к 1942 году – канал в Гисарской долине, оросивший 25 тыс. акров (10 тыс. гектаров). В Туркменистане в 1927–1932 годах был проведен канал от Амударьи вдоль Келифского Узбоя, протянувшийся в пустыне на 65 миль. Это была предтеча будущего Каракумского канала. В Киргизии начали использовать воды реки Чу для широкомасштабной ирригации. Строительство всех этих каналов показало, без сомнения, замечательные образцы скорости, но метод принудительного труда принес местному населению много страданий и трудностей. Люди массами были обязаны являться на долгие часы посменной работы без всякого вознаграждения. Даже во времена ханов и беков вряд ли на работников оказывалось такое давление.

Хотя во время Второй мировой войны было построено несколько каналов, новые крупные ирригационные проекты могли осуществиться лишь по ее окончании. Наиболее впечатляющим из них было возобновление попыток обводнить Мирзачульскую Сахру, что намеревалось сделать еще царское правительство в 1870–1917 годах. Некоторые достижения в расширении оросительной системы Мирзачульской Сахры отмечались в 1920 году. К 1925 году здесь было орошено 109 тыс. акров земель (43 500 гектаров), к 1939 году – до 238 тыс. акров (95 тыс. гектаров), около 45 % которых отвели под хлопок. На базе предреволюционного Романовского канала, особенно его левого рукава, был построен поперек северной части региона Кировский канал. Он довел орошаемую территорию к 1941 году до 345 тыс. акров (138 тыс. гектаров).

Значительные усилия по развитию ирригационной системы Мирзачульской Сахры были предприняты в 1956 году. Мощный рывок к орошению южной части региона потребовал переброски на эту территорию большого числа рабочих. Работа началась над южным каналом, а также над центральным дренажным каналом, чтобы предотвратить значительное засоление почв, обычное для этих мест. Фактически большая часть земель в Мирзачульской Сахре напоминает соляные болота, и необходимо серьезное выщелачивание водой почвы перед ее обработкой. К 1960 году около 470 тыс. акров (160 тыс. гектаров) из 2,5 млн акров (1 млн гектаров) Мирзачульской Сахры орошались, а к 1965 году планировалось, что 1,5 и 1,8 млн акров (600 тыс. и 700 тыс. гектаров) будут востребованы для орошения.

Чтобы облегчить и централизовать администрирование Мирзачульской Сахры, 425 тыс. акров (170 тыс. гектаров) региона, который находился в границах Казахстана, были в 1956 году переданы Узбекистану. Передача гораздо большей территории, включающей около 2,4 млн акров (959 тыс. гектаров), была осуществлена в январе 1963 года, когда баланс земель под хлопок в Мирзачульской Сахре склонился к Узбекистану. Другая причина была связана с переходом более 6,8 млн акров (2,7 млн гектаров) пастбищ из Чимкентской и Кызыл-Ордынской областей Казахстана. Был сформирован новый узбекский район – Сырдарьинская область, практически включавший всю Мирзачульскую Сахру. Большинство населения в новой области – около 520 тыс. человек, главным образом узбеки, а также таджики, казахи, корейцы и бухарские евреи – было сосредоточено на орошаемых землях от Кировского канала. Хлопкоочистительные заводы были сооружены в таких крупных центрах, как Джизак, Гулистан, Бают, Славянка, Ильич и Бекабад. В Янгиере с населением 25 тыс. человек – хлопкоочистительный и шелкопрядильный комбинаты.

Началась или в ряде случаев завершилась реализация других ирригационных проектов, таких как канал Амударья – Бухара, канал Амударья – Караколь (от окрестностей Чарджоу к западной оконечности Зеравшана), канал Чу в Кыргызстане, а также несколько водоемов у Сырдарьи, Теджена, Мургаба и рукавов Зеравшана. Из водоемов самый крупный Бахр-и Таджик (Таджикское море), или водохранилище Кайраккум в верховьях Сырдарьи в горловине Ферганской долины. Это водохранилище снабжает водой и электроэнергией Северный Таджикистан и окружающий регион.

Хотя амбициозный план прорыть главный Туркменский канал по руслу Узбоя был объявлен в 1950 году, он не был осуществлен. Однако проект строительства 500-мильного Каракумского канала от Амударьи у Босаги до Ашхабада, одобренный советскими властями в 1947 году, стал реальностью. Строительство началось в 1949 году. На первом этапе он достиг Мервского и Мургабского оазисов в 1959 году, на втором этапе в 1961 году Тедженского оазиса, третья секция канала была доведена до Ашхабада в мае 1962 года. Советские власти планировали постепенно довести канал до Каспийского моря.

Американским технологам, посетившим канал в 1960 году, сообщили, что он оросит к 1980 году 2,5 млн акров (1 млн гектаров). Так как у канала нет облицовки, потери воды оценивались американцами в 40–45 %. На почве вокруг канала наблюдалась сильная ветровая эрозия. Отчет о некоторых проблемах, с которыми столкнулось строительство первого этапа канала, появился в «Продвижении Каракумского канала, 1957–1958 гг.» (Среднеазиатское обозрение. 1959. Т. VII. № 1). Несмотря на эти проблемы, канал, безусловно, представляет собой одно из наиболее впечатляющих технических достижений советских инженеров-мелиораторов.

Несмотря на обещанное поступление воды в первый хлопководческий Мургабский оазис, туркменские земледельцы оказались не на высоте положения. Ожидалось, что Каракумский канал обеспечит увеличение производства хлопка в Туркменской республике, но этого не произошло. Площадь земель под хлопок в республике увеличилась с 470 тыс. акров (188 тыс. гектаров) в 1958 году до 693 тыс. акров (241 тыс. гектаров) в 1962 году. Продуктивность же за тот же период упала с 1808 фунтов на акр (20,5 центнера на гектар) до 1367 фунтов на акр (15,5 центнера на гектар). Это привело к падению производства хлопка с 584 тыс. метрических тонн до 574 тыс. метрических тонн. Из 268 колхозов в республике лишь 19 собирали 2205 фунтов или больше на акр (25 или больше центнеров на гектар). Это небольшая цифра по американским стандартам. В то же время совхозы собирали лишь 847–856 фунтов на акр (9,6 или 9,7 центнера на гектар), что является весьма плохим показателем для хозяйств, рассматриваемых в качестве образцовых или экспериментальных центров, которые должны были бы собирать минимум втрое больше этого урожая.

Низкая продуктивность, очевидно, объясняется главным образом плохой сельскохозяйственной техникой, поздними посевами и сборами, общим безразличием к интересам дела, включая специалистов по хлопку, которые по прибытии в Туркмению сразу же тянулись к ярким огням Ашхабада, оставляя хлопкоробов без необходимых рекомендаций. Вот причина того, почему строительство сложных и дорогих ирригационных сооружений автоматически не увеличивает производство хлопчатника. Люди в хозяйстве не всегда обладают инициативностью и техническим умением обрабатывать землю до оптимальных кондиций, и, вероятно, в современных условиях коллективного хозяйствования человек представляет главную сельскохозяйственную проблему. Засоление почвы в результате неадекватного дренажа также является важным фактором, объясняющим низкую продуктивность хлопка.

Большинство среднеазиатских ирригационных проектов были нацелены на увеличение площадей под хлопок, но исключением является земля, орошаемая в долине реки Чу в Киргизии, где сахарная свекла стала главной культурой. Сахарная свекла хорошо растет в условиях орошаемой почвы и яркого солнечного света. Она дает высокие урожаи в предгорье Скалистых гор в штате Колорадо, условия которого очень напоминают те, что существуют в долине реки Чу. Хотя советские заводы получали сахарную свеклу в основном из Украины и Белоруссии, долина Чу имела наибольший урожай сахарной свеклы на акр в Советском Союзе и играла немалую роль в производстве сахара в Средней Азии. В феврале 1964 года в Узбекистане впервые после Второй мировой войны высаживали зерновые зимой на 300 тыс. акров (120 тыс. гектаров) орошаемой земли. Был составлен план серьезного увеличения производства зерна в Казахстане, где следовало засеять 1,4 млн акров (556 тыс. гектаров) орошаемой земли, вероятно на юге республики.

 

Упадок животноводства

 

События двух первых десятилетий XX века, которые отбросили назад уровень развития ирригации, производства хлопка и зерна, также оказали пагубное влияние на животноводство. Количество скота на содержании кочевников и полукочевников исчислялось в 1900 году примерно в 8,9 млн голов на три области (Сырдарьинскую, Самаркандскую и Ферганскую). В 1917 году поголовье скота в этих областях оценивалось в 8,4 млн голов, но к 1920 году эта цифра уменьшилась до 3,4 млн, что явилось результатом засух 1917–1918 годов и политического хаоса в сельской местности. Например, в Самаркандской области в период между 1917 и 1920 годами число овец и коз сократилось на 69,8 %. Соответственно в Туркестанском крае количество производимой шерсти стремительно упало с 16 тыс. тонн (1 млн пудов) в 1916 году до 3400 тонн (212 тыс. пудов) в 1920 году. Сокращение поголовья скота продолжилось, и к 1924 году оно упало до минимума.

В это время в Узбекистане насчитывалось около 2,9 млн голов скота, из которых 1,7 млн приходилось на овец и коз. К 1928 году общее число поголовья достигло почти 5,6 млн, из которых 2,9 млн составляли овцы. Однако коллективизация и забой скота хозяевами, а также его падеж из-за отсутствия ухода снова уменьшили численность стад. К 1932 году поголовье скота достигло лишь 3,4 млн, из которого почти половина (1,6 млн) были овцы.

Такие же изменения наблюдались в других среднеазиатских республиках. В Таджикистане количество овец и коз сократилось с 2,2 млн в 1929 году до 799 тыс. в 1934 году. Количество скота стало вполовину меньше.

В 1924 году в Кыргызстане насчитывалось 3,1 млн коз и овец, но лишь 949 тыс. в 1932 году. Между тем поголовье скота за тот же период сократилось с 876 тыс. голов до 315 тыс. Фактически снижение поголовья произошло в короткий период между 1930 и 1932 годами, когда коллективизация достигла пика, и прилагалось максимум усилий перевести киргизов на оседлый образ жизни. Чрезмерная спешка, с которой власти проводили коллективизацию, привела к восстанию и повальному забою скота киргизами. Этому примеру следовали также другие республики, в том числе Казахстан. Подсчитано, что в одном районе Киргизии было забито в период между январем и октябрем 1931 года более 5 тыс. лошадей, 2500 коров, 65 тыс. овец и 550 верблюдов. Прошло много времени, прежде чем после катастрофы удалось восстановить стада во всех районах.

К 1941 году киргизские овцы и козы вернули свою численность до 2,5 млн голов, то есть отметки 1916 года, и лишь в 1951 году достигли 4,5 млн голов. Однако в 1960 году их численность превысила 6 млн. В Узбекистане численность овец возрастала гораздо быстрее. В 1941 году их количество было 4,2 млн в сравнении с 1,6 млн в 1932 году, а к 1960 году приблизилось к 8 млн голов. Поголовье скота росло, однако, не так быстро (с 1,7 млн в 1941 году до 2 млн в 1959 году). Можно определить две причины этого: во-первых, ценность каракулевой породы овец (две трети каракуля производил Узбекистан) и усилия, приложенные для увеличения их поголовья; во-вторых, трудность выращивания скота в регионе, где каждый участок пахотной земли используется для хлопководства и где неорошаемая земля обеспечивает хорошие пастбища для овец.

Советская кампания, организованная с целью увеличить производство молочной продукции, свидетельствует о том, что большая часть узбекских коров в 1956 году не содержалась на откорме в стойле, а надои молока были весьма низкими. В то же время многие овцы и козы пали из-за нехватки корма. Это объясняет акцент на выращивание люцерны в качестве культуры для севооборота с хлопком. Плановики постепенно начали понимать, что развитие одного хлопководства не лучший способ использовать национальные ресурсы Средней Азии. Сочетание хлопка, кормовых культур для скота, садоводства и огородничества, виноградарства на орошаемых землях, разведение овец на засушливой территории может решить проблемы, связанные с организацией регионального сельского хозяйства. Другими словами, необходим возврат к традиционной экономике юга Средней Азии.

Наплыв русских поселенцев в степи Казахстана и замена традиционного пастбищного скотоводства казахов оседлым образом жизни, ориентированным на выращивание пшеницы, продолжились после 1917 года, однако более медленными темпами, чем в период, предшествовавший Первой мировой войне. Темпы роста русского населения в степях упали с 14 % в год в период между 1897 и 1911 годами до всего лишь 1 % в год с 1911 по 1926 год. Это объясняется отсутствием роста посевных площадей Казахстана между 1913 и 1928 годами. В данный период эти площади составляли 10,4 млн акров (4 млн 171 тыс. гектаров) и 10,6 млн акров (4 млн 246 тыс. гектаров). Цифры, приводимые здесь, извлечены из советских статистических ежегодников, Большой советской энциклопедии (М.: Большая советская энциклопедия) и работы С. А. Нейштадт «Экономическое развитие Казахской ССР» (Алма-Ата, Госиздат Казахской ССР, 1960). В этот период более 90 % посевной площади было отдано под зерно. Сокращение численности русских, переселенцев в степи Казахстана, происходило из-за общего хаоса, который царил в Северном Казахстане, кроме того, весной 1921 года в северо-западной части страны начался голод, который продлился целый год. На значительное время прерывались также транспортные коммуникации, связывающие регион с Россией.

В период проведения новой экономической политики (НЭП) перед началом выполнения первой пятилетки советская власть редко вмешивалась в дела казахов, а с уменьшением русской иммиграции экономическое положение казахов оставалось стабильным или даже улучшилось в некоторых аспектах. Несмотря на сильные морозы после оттепели 1920–1921 годов, которые погубили значительное количество скота, несмотря на потери, понесенные в ходе Гражданской войны и последующей смуты, поголовье скота казахов в период между 1916 и 1923 годами увеличилось почти на 40 %. Это видно из цифр, приведенных в таблице 11.2. Свиньи, конечно, принадлежали русским поселенцам, а отсутствие роста численности животных в этот период коррелируется с отсутствием новой русской иммиграции.

 

Таблица 11.2