![]() Заглавная страница Избранные статьи Случайная статья Познавательные статьи Новые добавления Обратная связь FAQ Написать работу КАТЕГОРИИ: ![]() ![]() ![]() ![]() ![]() ![]() ![]() ![]() ![]() ![]() ![]() ![]() ![]() ![]() ![]() ![]() ![]() ![]() ![]() ![]() ТОП 10 на сайте Приготовление дезинфицирующих растворов различной концентрацииТехника нижней прямой подачи мяча. Франко-прусская война (причины и последствия) Организация работы процедурного кабинета Смысловое и механическое запоминание, их место и роль в усвоении знаний Коммуникативные барьеры и пути их преодоления Обработка изделий медицинского назначения многократного применения Образцы текста публицистического стиля Четыре типа изменения баланса Задачи с ответами для Всероссийской олимпиады по праву ![]() Мы поможем в написании ваших работ! ЗНАЕТЕ ЛИ ВЫ?
Влияние общества на человека
Приготовление дезинфицирующих растворов различной концентрации Практические работы по географии для 6 класса Организация работы процедурного кабинета Изменения в неживой природе осенью Уборка процедурного кабинета Сольфеджио. Все правила по сольфеджио Балочные системы. Определение реакций опор и моментов защемления |
Дорога от Морорана чрез Мори до ХакодатеСодержание книги
Поиск на нашем сайте
В семь часов утра снялся пароходик, на котором есть и каюта первого класса, весьма грязно содержимая; чтобы не набраться насекомых, мы предпочли все время пробыть на палубе; ходу всего четыре часа. В одиннадцать мы были в Мори, небольшом городке, а в двенадцать выехали на телеге, нанятой за три ены, в Хакодате. Путь лежал сначала по прелестной, усеянной цветами долине, потом стали подниматься в гору, мимо Комагатаке, от озера, лежащего у подножия ее, на котором тридцать лет тому назад пришлось несколько бедствовать. Подъем в гору и спуск длинный, дорога — хуже какой быть не может. Потом путь опять пошел по долине чрез селение Оно, в котором в старину так приятно было иногда провести летний день у мирного бонзы. За Оно началась хорошая дорога, по которой благополучно и доехали до Хакодате, не ранее, однако, девятого часа вечера; живущие в стане встретили приветливо, о. Петр рассказал о благополучном окончании дела по избранию нового Канрися (председателя) в Попечительстве, а также о том, что Луку Хи- роока ни за что не хотят иметь у себя для проповеди христиане Аригава, и после ванны приятно было отдохнуть от утомления. Августа 1891. Пятница. Хакодате Осмотрены были работы по малярному ремонту, вновь определен ремонт циновок, оклейки и прочего. Весь ремонт по всем частям будет стоить двести пятьдесят три ены; дороже всех — малярный: сто семьдесят семь ен, в предложение от гниения красятся вновь: ограда и почти все дома снаружи, также крыша Церкви. Вновь осмотрены в подробности церковные облачения; оказывается, здесь полное довольство во всех родах облачений, исключая разве стихарей, которые несколько плохи (но которых и в Токио мало); священнических четыре ризы здесь — дорогих, из поношенных, драгоценной парчи,— парные к находящимся в Токио. Иконы двенадцати праздников академической работы, присланные Гошкевичем, почти все попортились: потрескались и во многих местах слой краски слупился с цинковой доски, оттого что доска обратной стороной прилегала на стене к штукатурке; только икона Воскресения, всегда лежащая на аналое, цела. Я взял пять самых дурных икон в Токио, чтобы поскорее снять копию; прочие пришлются для того же. В разговорах о делах церковных и разных распоряжениях проведен был день. О. Петр Ямагаки оказывается очень хорошим священником и очень годным для сей службы: распорядителен, спокоен, внимателен к своим делам; дело избрания Канрися и членов Попечительства на место выбывших стоило ему больших хлопот, и при малейшем раздражении или неловкости с его стороны могло бы расстроиться, но он сумел все устроить. При мне, в прошлом заседании, все члены поголовно отказались от председательства и самым категорическим образом заявили, что между ними нет лица, способного на сие, по недостатку времени и по разным другим причинам; когда же о. Петр обратился к Павлу Кане- ко, прося его быть Канрися, то все члены обиделись, зачем он стал искать Канрися помимо их! Извольте улаживать дела с такими людьми! Но о. Петр с своим спокойным характером уладил. Если он не заленится, то будет добрым пастырем.
О. Арсений в высшей степени симпатичный человек и весьма способен к миссионерскому служению: любвеобилен, душою готов обнять всех, ревностен к проповеди — у него с японцами и другого разговора нет, как о христианском учении, и всех, кого бы ни встретил, зовет к себе, или к катихизатору слушать учение; труда не боится: лишь только объехал Церкви, как вновь со мной отправился по ним и ни тени недовольства, или утомления; к изучению языка замечательно способен: приехавши в октябре прошлого года, он уже говорит без всякого затруднения и о чем угодно по-японски; особенная черта в нем — необыкновенная любовь к детям — всех готов нянчить и ласкать. Словом, это до сих пор первый человек, которого я вижу здесь — с истинно миссионерскими наклонностями и способностями. При всем том, едва ли он долго прослужит здесь. Во-первых, здоровье его сомнительно; мать его в тридцать семь лет умерла от чахотки, сестра ныне умирает от той же болезни; едва ли в его организме не гнездится зародыш этого злого врага. Во-вторых, нервозен он очень: иной день без всякого внешнего повода в отличнейшем расположении духа, иной же — тоже, по-видимому, без всякой причины дуется как мышь на крупу; расположенность же к нервным болезням в здешнем климате убийственная. В-третьих, странного духа он: ни похвалит, ни заметит,— не знаешь, как и говорить с ним; в Саппоро как-то стал выражать ему свою радость, что вот, наконец, в нем, дай Бог, видят человека истинно способного для миссионерства; о. Арсений: «Нет, я не могу быть здесь, я хочу уединения,— я уже хотел писать к вам о том, мне долго жить в Японии», и пошел, и пошел. Здесь сегодня заметил, что нельзя Феклу, бывшую нехорошего поведения женщину, помещать в миссионерском доме, среди молодых людей — что, если она покаялась, так нужно беречь ее от новых искушений; тут же еще, проходя по коридору, заметил, что следует ему держать свое обиталище в более опрятном виде, ибо он пример для других; о. Арсений, спустя минут десять, ни с того, ни с сего начинает: «Не могу я быть таким многосторонним — в отставку нужно подавать» и так далее. Уж я ли не ласково обращался с ним все время, и на самое ласковое замечание — вот ответ! Я сказал ему, что служить ему здесь, или уехать, все на то — воля Божия и его собственная; но после, вечером, откровенно поговорил с ним, указав неудобства его характера — что в нем «бочка меду и ложка дегтю», что он будет ответственен пред Промыслом, приведшим его сюда, если, не исполнив назначения, уедет, и прочее.
В шесть часов началась всенощная. Звонить и трезвонить здесь, как должно, и понятия не имеют. Нужно будет прислать Феодора Корнилова поучить. Поют на четыре голоса, и, сверх чаяния, очень сносно, несколько похоже на пение в Коодзимаци. Федор Миното самоучкой дошел до регенства — вероятно, очень способен к сему, жаль, не кем его заместить здесь; ему в Токио поучиться бы регенству следовало. Весьма прискорбно, что миссионеры вольничают в церковном богослужении: вводят разные местные обычаи, тогда как нам нужно здесь вводить только вселенские, те, что в уставах церковных; например, пред пением «Выбранный» при окончании всенощной священник обращается и иконе Спасителя и к ней произносит молитву, потом начинает кланяться сначала одной иконе, потом другой,— и все эти диверсии его на амвоне так странны, ято я не мог не обратиться к нему потом с вопросом: «Да откуда ты взял это? Ведь ты, когда учился богослужению в Токио, этого там не заимствовал?» — «О. Арсений научил».— «А вы, о. Арсений, откуда взяли?» — «Там-то делается так»,— «Ну пусть там и делается, это местный обычай, у нас же должен быть общецерковный». После всенощной сказал проповедь о христианском усердии; объясняя, как проявлять это усердие, не мог не пристыдить христиан за их неусердное жертвование для храма: Церковь была почти совсем темная, мерцавшие две лампадки не могли осветить ее, прочие же не были зажжены из экономии, ибо пред богослужением о. Петр приходил говорить мне, что христиане желают сократить освещение Церкви, так как не в состоянии жертвовать на сие столько, сколько доселе жертвовали. Тетрадь 3 После службы приходил слепец Иоанн Сайто просить взять опять сына его Александра на церковную службу здесь учителем в миссийское училище. (Итак, этот Александр солгал, говоря что отец его требовал, чтобы он оставил церковную службу, и что он рассорился с отцом из-за этого); сын-де нужен ему здесь как слепцу для помощи, а также и для проповеди тем, кому он, ходя по домам, как [?]ама успеет внушить желание слушать христианское учение. Я убеждал Иоанна отпустить сына в Тоокейскую катихизаторское училище, куда он так хочет, и обещался ему, когда Александр кончит курс, прислать его на катихизаторство в Хакодате и никуда больше не назначать его; слепец охотно согласился.
Потом было собрание Попечительства, на котором просили позволение вносить в Миссию жалованье священника (вместо высылаемого от Миссии прямо священнику) не в начале месяца, как доселе было, а в конце, когда здесь собирается плата за квартиры в церковных домах, а также делать уплаты за церковные свечи не тогда, когда они берутся из Миссии, а два раза в год; позволено. Отныне в Хакодатской Церкви при богослужениях заведен кошельковый сбор, а также продажа свечей христианам для ставления пред иконами. Ходит староста (Матфей Кото) с тарелкой во время чтения 33-го псалма при окончании литургии. Августа 1891. Суббота.
|
|||||||
Последнее изменение этой страницы: 2020-03-02; просмотров: 142; Нарушение авторского права страницы; Мы поможем в написании вашей работы! infopedia.su Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. Обратная связь - 18.117.132.79 (0.012 с.) |