Октября нового стиля 1889. Воскресенье.

В Мориока, Фудзисава

Корнилий Морита о Фудзисава: христиан тринадцать, общей молит­вы еще нет, был там два раза, очень бедны все, не могут и коогидзе завести; четыре дома их. От Орикабе три ри.

Орикабе

В Орикабе два дома, христиан четыре; там Яков Кумагае, длиннобо­родый, дядя о. Ниицума, крещеный в Токио, живет в одном ри от Ори­кабе; в его доме, который его, еще один, другой же сын Петр в Токио; Итак, там теперь три христианина, два в доме Кумагае и один, Оояма — купец, в городе.

Семмая

В Семмая два христианина, но их ныне нет там, и никого нет. Корни­лий в Орикабе прибывал, хотел проповедывать одному — жена больна, нельзя; другому — ушел в Сендай, нельзя. Итак, Корнилий ровно ничего не делает.

Корнилию Морита угроза уменьшения содержания. Корнилию стро­го наказано: в две недели раз письмо ко мне с подробным известием, что делает, и, если в два месяца не окажет плодов, то есть не приготовит к крещению нескольких, уменьшить содержание.

Окутама

Фома Ооцуки и депутат из Окутама: Павел Оикава говорит об Окута­ма: крещено всех до семидесяти, из них дом Кона со стариком перешли в католичество, другой дом, родственный сему, тоже перешел; один дом, тоже родственный Кону, перешел в буддизм; охладевших семь-во­семь; всех расстроил Кон. Икон не возвращает, лжет, что ему лично даны; а французские миссионеры, мол, «на иконах русских букв нет, так можно употреблять». Теперь до тридцати с детьми хорошие христиане, шесть домов. В субботу и воскресенье на молитву собираются семь-во­семь с детьми. Оикава говорит, что, как кончится жатва, четыре-пять человек новых слушателей будет; один язычник чрез него теперь же рассказал Священное Писание, из Мориока. Фукёоин три, сицудзи один — Давид Циба. Женского собрания нет; нужно бы.

Оохара

Из Оохара депутат Павел Нагано говорит: крещено сорок восемь, из них один будто бы уходит в католичество, шесть-семь охладевших, еще в другие места ушедшие есть. На молитву собираются в субботу два­дцать, в воскресенье нет совсем службы. Катихизатор был три раза там, новые слушатели есть в Окита — деревня, один ри от Оохара. Женское собрание нужно там. Сицудзи два — карисицудзи, фукёоин не избраны, и вообще, с этим разгильдяем Фомой ничего они не сделают; кажется, совсем не способен и слово-то не может вымолвить, точно рот кашей набит, и лицо какое-то страдальческое.

О Мацукава и Согей смотри выше.

Павел Кацумота и депутат из Мидзусава, Тимон Ендо, говорят в до­полнение к вышеозначенному о Церкви в Мидзусава. Говорят: там есть немир из-за расходов; до десяти старых оглашенных есть, их нужно возбудить. Проповедь в городе в трех местах, о чем уже писано, но о чем с настойчивостью еще повторяют.— Еще депутат говорит, что на свя­щенника теперь не могут жертвовать, пока храм восстановят. Ладно.

В Иваядо иконы (оставшиеся) в грязном (от бедности) месте. На молитву люди не собираются. Когда приходит Кацумота, день-два при­ходят христиане, потом нет. Дрязги из-за денег и бедности; тридцать ен денег есть у них, но по рукам, значит — в облаках.— Решено у них, однако, опять построить церковку, разобранная Церковь есть и земля есть — даст на двадцать лет под Церковь свою землю Дамиан Сато. Нужно им теперь квартиру для икон и молельни, всего однаена в месяц — обещано от Миссии. Христиан там до сорока пяти человек, больше всего женщин — значит, нужно [...J а но симбокквай.

О нем священник говорит: ленится; сказано, если не исправится, жалованье будет уменьшено.

Петр Бан плетет, не зная, как вывернуться от укора в лени. Куда-то за десять миль ходил, что тоже худо.

Петру Бану за леностью уменьшено содержание.

Итак, Бану геппи, как писано ему уменьшается наполовину, то есть с 14,50 до 7 ¹ /4 ен в месяц, но по просьбе священника это еще уменьшено наполовину, то есть сокращено ему содержание на 3,50 ены; будет посы­латься: семь ен кахи, четыре ему. Еще ему на месте христиане должны бы, по обещанью, давать 2,50 ены, но дают (все же дают,— какие добрые, ничего не делающему) 1,20.

Литургия, за которой диакон Сайкайси производил беспорядок не­знанием службы, но, видно уж, он в будущем веке доучится — здесь за одряхлелостью, хоть и не по летам, ему больше выучиться нельзя. И смех, и горе с такими священнослужителями: скажет ектению и убе­жит, хотя там еще три других, а станешь учить, не втолкуешь, только метается; Царские двери совершенно некстати раскроет, или брякнет что-нибудь так, что сам невозмутимый о. Борис: «А, что такое?» Послед­нюю ектению о. Борис, не пускаясь в длинный <...> заставить сказать ее диакона, проговорил сам, а Сайкайси так и искал ее в своей книжке до конца литургии.— Проповедь была о «мире и благодати». Церковь была наполнена христианами.

Церковное Собрание назначено сегодня в половине второго, а те­перь вот уже двадцать минут третьего, собираться же и не думают — японская аккуратность, исправить которую также безнадежно, как на­учить Иоанна Сайкайси диаконскому служению.

В половине третьего часа начался Собор. Речь о трех службах тела: невольной — питать тело, полувольной — служить чем-либо государству, совершенно свободной, как способствовать спасению ближних, какую службу вы (не катихизаторы, впрочем) пришли сюда принять на себя, ибо будет здесь фукёоквай (собрание, имеющее целью способствовать делу распространения учения) и будет успех вашего служения, ибо спа­сение людей — дело Божие,— Богу соработники, хотя земной пользы вам от служения не будет.

Первый вопрос: нужны ли фукёоин по Церквам? Нужны.

Единогласно утверждено и правилом поставлено по всем Церквам поставить фукёоин.

2. Кто же по Церквам фукёоин поставлены, или будут поставлены?

В Мориока: Моисей Тамогами, Иеремия Сираива, Тит Конги (гимна­зист), Михаил Накасима (то же), Тимон Такусари (то же), Матфей Сару- кава, Павел Митамура, Авраам Ито, Павел Сибанай, Петр Савано— всего десять; из женщин: Юлия Кодадзима, Нина Идзумисава, Таисия Сайкайси, Анна Митамура, Мария Мукаида — всего пять. Больше нельзя ли? О. Борис советует больше поставить и говорит ныне горячую речь, что прежде без имени фукеоин, принявшие веру, с радостью служили.

4- я тетрадъ

В Коорияма: Иоанн Сато, Никанор Тода, Стефан Од, Симеон Ода, Елисей Сайто, АкилаТакахаси, Матфей Хисикава — семь; женщин: Ири­на Кайкубо, Ольга Такахаси — две.

В Ициносеки восемь: Петр Ниносеки, Авраам Сато Виссарион Кан­га, Иона Оояма, Матфей Куросава, Петр Циба, Павел Сасаки, Нафанаил Ойгава; женщин три: Мария Мидзуяма (жена о. Иова), Анна Сато, Дарья Ниносеки.

В Хиката: Иоанн Сираиси.

В Яманоме: Исайя Кангета, Моисей Ямада, Яков Кангета; женщин: Екатерина Кангета, Анастасия Ямада, Таисия Ямада Марфа Ямада.

В Мидзусава: Михаил Сирасава, Тимон Ендо.

В Хитокабе: Моисей Кикуци, Иов Кикуци, Авраам Кикуци, Яков Сай­га, Даниил Санга, Василий Кикуци, Николай Ямаки; женщин: Пелагея Кикуци, Мария Кикуци, Марфа Санга.

В Кесеннума: Андрей Оомори и после четверо выбраны — всего пять (по письму Бана).

В Тадагое: Павел Хасиба, Петр Хасиба и Лука Камея — всего три (тоже).

В Окутама: Давид Циба, Яков Окотера, Павел Оикава.

В Согей: Петр Сато, Матфей Фудзивара, Иоанн Хидороге, Петр Оои- кава.

В Ямада: Петр Ито; еще тесть, но не старающиеся, поэтому и выклю­чаются.

В Мияко: Иоанн Екота, Филипп Койкубо; женщин: Марфа Юуки.

В Хацинохе: Никанор Икава.

В Магата: Иоанн Хатакеяма.

В Ханава: Иоанн Фудзисима, Симеон Нора, Иосиф Кодадзима.

В Оою: Петр Циба, Василий Миками.

Всех ныне фукёоин: семьдесят пять человек.

3. Решено по всем Церквам непременно поставить фудзин-симбок- квай — женские собрания. Для образца рассказано, как в других местах оные производятся.

4. Нужно ли разделить приход о. Бориса надвое? Если да, то кого поставить священником?

Об этом просили дать время подумать и посоветоваться, поэтому собрание в половине пятого часа закончено молитвою, чтобы собрать­ся завтра в восемь часов.

С пяти часов была проповедь для язычников в городе. Я говорил с начала седьмого часа до восьми на тему: «О Боге Творце». Ужасно шумели по окраинам комнаты; такое беспорядочное собрание я видел в первый раз, о чем и сказал на собрании по поводу неприличных выходок и криков; уже полицейский несколько утишил; видимо, ненавистники христианства старались помешать проповеди; школьники также прегру­бые и невоспитанные здесь — смех почти не переставал среди мальцов, набившихся еще в самый перед. Было человек пятьсот-шестьсот.