Основные характеристики знаков

Из самого определения знака ясно уже, что основной харак­теристикой его является указание на то, представителем че­го именно он является. Это предметное значение знака.

Предметным значением знаков могут быть предметы — в широком смысле этого слова, все, что может быть объектом мысли, все, о чем мы можем что-либо утверждать или отрицать. С другой стороны, в качестве таких значений могут выступать и сами характеристики предметов, по которым предметы мыслен­но выделяются и наличие или отсутствие которых у предметов можно утверждать или отрицать. Вообще, предметные значения знаков многообразны. Иногда даже трудно установить, каково оно для тех или иных видов знаков. Это относится в особеннос­ти к таким сложным знакам, как предложения. Из грамматики мы знаем, что предложения бывают: повествовательные, вопро­сительные и побудительные. Каково предметное значение, на­пример, предложения «Волга впадает в Каспийское море»? На что именно оно указывает как знак? В логике считается, хотя и с большой степенью условности, что предметными значениями повествовательных предложений являются такие абстрактные объекты, как «истина» и «ложь», и более того, рассматривают их иногда даже как имена указанных абстрактных объектов. Здесь опять мы встречаемся с сильными идеализациями. По существу, имеется в виду, что повествовательное предложение Указывает на наличие у нас некоторой информации — истин­ной или ложной, — относящейся к некоторой области дей­ствительности. Вопросительные предложения отражают ситуации, возни­кающие в некоторой практической или познавательной дея­тельности, состоящие, наоборот, в недостатке определенной информации и потребности иметь ее.

Побудительные же предложения являются, очевидно, знака­ми наших желаний, стремлений, потребностей.

Продолжая мысль о многообразии предметных значений зна­ков, обратим внимание на то, что в качестве них могут высту­пать и воображаемые предметы. В научный обиход вводятся ча­сто объекты, на основе лишь предположений об их реальном существовании. В этом проявляется активность нашего позна­ния. Нередко, однако, даже самые, казалось бы, надежные предположения оказываются ошибочными. Так появляются знаки-фикции: «теплород», «флогистон», «мировой эфир», а в повседневном обиходе — «русалки», «лешие», «ведьмы», «домо­вые» и прочие НЛО. Однако эти знаки являются фиктивны­ми — лишенными предметных значений, когда претендуют на обозначение реально существующих предметов (когда употребляются в контексте описания реальной действительности). Но едва ли их можно характеризовать как фикции, когда они употребляются для обозначения объектов воображаемых миров: миров сказок, легенд, романов...

Вместе с тем явно не лишены предметных значений такие знаки, которые хотя и обозначают нечто, не существующее в действительности, но используются в научном обиходе для оп­ределенных целей, т.е. такие, как «меридиан», «вектор», «чи­сла», «абсолютно упругая жидкость» и т.д.

Естественно, могут возникать вопросы, имеют ли предметные значения такие знаки — слова языка, как «Платон», «Аристо­тель», «Александр Македонский», «Вавилон» и др. — вообще, имена когда-то существовавших, но к настоящему времени ис­чезнувших предметов? В связи с этим также можно усомнить­ся, имеют ли реальное содержание такие высказывания, как «Аристотель — основоположник логики», «Аристотель — учи­тель Александра Македонского»? Обычно эти вопросы решают­ся положительно; интуитивно мы склонны считать такие выс­казывания исторического характера истинными.

Однако возникает теоретический вопрос, в каком смысле их можно считать истинными? Можно ли сказать, что ситуации, которые в них утверждаются, существуют в действительности, если они когда-то существовали, а теперь исчезли?

Очевидно, что употребляя слово «действительность» (реаль­ная действительность), мы фактически всегда имеем в виду не­который временной фрагмент, срез, период, а иногда даже пространственно-временной фрагмент реального мира. Это нередко выражается и явным образом, когда говорят: «Древний мир», «Мир Нового времени» и т.д. Тогда про указанные термины можно сказать, что они имеют предметное значение в таких-то и таких-то временных фрагментах действительности. Подобным же образом обстоит дело и с высказываниями, в которых они употребляются.

Упомянутые высказывания истинны в действительности IV в. до н.э. Высказывание «Земля вращается вокруг Солнца» безус­ловно истинно по отношению к современной действительности. Но по отношению, например, к действительности 8—10 милли­ардной давности не является истинным.

Обычно опуская временные параметры, мы чаще всего имеем в виду современную действительность. Не различая временных срезов действительности и говоря о «действительности вообще», мы можем прийти к противоречию: «Земля вращается вокруг Солнца» и «Неверно, что Земля вращается вокруг Солнца» — оба высказывания были бы истинными по отношению к этой «действительности вообще».

Другой существенной характеристикой знака является смысл (смысловое значение). Смысл — это такая характеристика обозначаемого объекта, которая позволяет однозначно мыс­ленно выделить этот объект из множества других объектов, то есть некоторая совокупность признаков, являющаяся от­личительной для данного объекта. Смысл знака — это отличи­тельная совокупность черт, свойств (признаков) объекта, кото­рый представляет знак. Иначе, это связанная со знаком инфор­мация о предмете, которая достаточна именно для мысленного выделения этого предмета. Смыслу слова «Луна» — в обычном его употреблении — соответствует такая ее характеристика: «естественный спутник Земли». Для слова «глагол» это — «сло­во, обозначающее действие». Для «треугольника» это — «пло­ская, замкнутая, ограниченная тремя сторонами геометриче­ская фигура».

Отметим, что для одного и того же предмета или класса предметов возможны различные выделяющие характеристики. Это значит, что два различных выражения могут иметь различ­ные смыслы, но одно и то же предметное значение, например: «равноугольный треугольник» и «равносторонний треуголь­ник»; «административный центр России» и «культурный центр России». Знаки с одним и тем же предметным значением бу­дем называть равнозначными.

Смыслы знаков могут быть собственными и приданными. Смысл знака называется собственным, если характеристикаобозначаемых им процессов выражена в самой структуре знака. Смысл знака называется приданным, если эта характеристика принята по соглашению (или стихийно) в некотором сообще­стве. Также могут быть знаки, которые не имеют ни собствен­ного, ни приданного смысла. Поясним на примерах приведен­ные определения. Выражение «город, являющийся столицей России» имеет собственный смысл (при условии, конечно, если известно, что обозначают слова «город», «столица», «Россия». Но «Луна», «Земля», «Москва», «ромб» не имеют собственного смысла. В таких случаях могут быть три возможности: либо слово вообще не является знаком (по крайней мере, для каких-то членов сообщества), либо оно употребляется как знак в соот­ветствии со стихийно возникшей — на основе совместной прак­тической деятельности людей или практического освоения язы­ка — связью его с определенным предметом или предметами некоторого класса, и, наконец, слово как знак связывается с предметом или предметами некоторого класса на основе при­данного ему в данном сообществе смысла. Для слов «Луна», «Москва», «город» возможны второй или третий случаи. Но, поскольку слово «Москва» употребляется для обозначения не­скольких городов в мире, и не только городов, то для обеспече­ния точности относительно его употребления в том или ином контексте, мы можем пояснить, например, что имеется в виду «столица России». Ассоциировав это выражение со словом «Москва», мы тем самым придали последнему определенный смысл. В результате «Москва» стала именем определенного го­рода. Приданный ему смысл выражается в данном случае также в форме имени, но описательного. Для «Луны» приданным яв­ляется указанный выше смысл этого слова, выражаемый описа­тельным именем — «естественный спутник Земли». Слово «ромб» едва ли можно удачно употреблять без придания ему определенного смысла, таковым является словосочетание (опи­сательное общее имя): «плоская геометрическая фигура, огра­ниченная четырьмя равными сторонами».

Как видим, смысл представляет собой посредствующее и при этом связующее звено между знаком и обозначаемым им объек­том. Придание смысла некоторому языковому выражению яв­ляется важным логическим способом введения новых терминов — знаков — в язык и уточнения предметных значений уже имеющихся в нем знаков. Эта процедура осуществляется по­средством специальной логической операции — определения, ее анализу посвящен отдельный раздел данного учебника. Говоря здесь о смысле, мы имеем в виду прямой, или лексический смысл слов и словосочетаний, в отличие, например, от косвенного, или так называемого переносного («белое золото», «черное золото» для харак­теристики соответственно хлопка и нефти, «летит на крыльях любви» и т.п. метафорические выражения, указывающие лишь на определенное сходство одних предметов, процессов, явлений с другими). Прямой смысл надо отличать также от так называемого «буквального» или этимологи­ческого смысла («география» буквально означает описание Земли, «врать» буквально означает «говорить», «разговаривать» и т.д.).

Примерами словесных знаков русского языка, не имеющих, по крайней мере до настоящего времени, ни собственного, ни приданного смысла, могут служить: «болезнь», «игра» и др. Ученым-медикам до сих пор не удается найти такую совокуп­ность характеристик болезни, которая бы отличала болезнь от тех или иных анатомических или функциональных отклонений организма человека от нормы, которые врачи не склонны назы­вать болезнью. Не удается также пока найти ответ на вопрос, что такое игра (т.е. не удается определить этот термин). Однако не иметь смысла» для знака вовсе не означает «быть бессмыс­ленным».

Надо различать смысл знака и его смысловое содержание. Последнее означает вообще какую-то совокупность сведений (знаний) о предметах, обозначаемых данным словом. Конечно, смысл, когда он имеется (когда сформулирован), — это часть смыслового содержания знака и некоторый вид смыслового со­держания, но не всегда наличие смыслового содержания озна­чает наличие смысла. Смысл — определенная форма мысли (понятие, суждение). Это определенным образом структуриро­ванная единица знания. С ним связан определенный логичес­кий способ придания знакам предметного значения1.

Относительно смысла в логике и семиотике принято утверж­дение: «Предметное значение знака есть функция его смысла». Этим подчеркивается особая роль смысла. Именно та, что он однозначно указывает на предмет, выделяет его. Тогда как вов­се не всякое смысловое содержание некоторого слова достаточно для того, чтобы отличить обозначаемые им предметы от всех Других.

Смысл, приданный некоторому слову, и тем более собствен­ный смысл его, как правило, представляет собой категорию интерсубъективного характера, является общепринятым в некотором сообществе. Смысловое же содержание, как правило, субъективно, для каждого человека оно зависит от его запаса знаний и от его культурного развития вообще.

Таким образом, отнюдь не все слова естественного языка имеют смысл в строгом понимании этого слова. Иначе говоря, не всегда предметное значение языковых знаков определяется посредством смысла. Предположение обратного — предметное значение всегда определяется некоторым смыслом — приводит к «дурной бесконечности»: мы говорим, что некоторое словосо­четание выражает определенный смысл, если каждая составля­ющая его имеет определенное предметное значение. Каждое из этих предметных значений определяется каким-то смыслом (сложным знаком, имеющим свои составляющие) и т.д. Ясно, что и общество и каждый отдельный человек должны иметь (и имеют) определенный запас выражений языка, которые как знаки непосредственно (без смысла) соотнесены с их предмет­ными значениями. Отношение этих знаков к объектам, которые они представляют, не опосредованы никакими смыслами. Это связи, возникающие стихийно в процессе общения людей и осо­бенно в совместной практической деятельности. По-видимому, они имеют просто рефлекторный, во всяком случае, не логичес­кий характер. Логический же характер имеют те связи знаков с объектами, когда они установлены посредством смысла.

Возможны, конечно, такие ситуации, когда, зная смысл неко­торого слова, мы можем, «встретив предмет», «не узнать» в нем того, что обозначает данное слово. Например, «Президент Фран­ции» — это словесный знак с определенным смыслом. Однако при встрече с ним мы можем не узнать в нем главу француз­ского государства. Дело в том, что мы не всегда можем обнару­жить в предмете те признаки, на которые указывает смысл слова.

Из этого следует практический вывод для учителя: разъясняя смысл употребляемых научных терминов, он должен заботить­ся о том, чтобы признаки были доступны учащимся для их об­наружения в предметах, с которыми они должны иметь дело. В этом отношении едва ли удачным является разъяснение того, что представляют собой подлежащие изучению в разделе «Моле­кулярная физика» макротела ι, когда они характеризуются как «большие тела, состоящие из огромного числа молекул».

С другой стороны, опять-таки зная смысл некоторого терми­на, мы можем не знать обозначаемых им конкретных предме­тов. В этом случае говорят, что человек знает, что представляет

1 Речь идет о номинальном определении макротел, и как та­ковое оно является явно неудачным (см.гл.7).собой предмет, но не знаком с ним. Известен исторический при­мер. В.Шекспира однозначно характеризуют такие выражения, как «автор трагедии «Ромео и Джульетта», и тем более «вели­кий английский писатель XVII века, написавший трагедию Гамлет». Однако среди ученых-литературоведов до сих пор продолжаются споры о том, кто конкретно скрывается под име­нем В.Шекспир? Имеется около 10 претендентов на это почет­ное место, и в том числе, известный логик-философ Ф.Бэкон.

Плохо (но, к сожалению, это нередко бывает и в педагогичес­кой практике), когда человек, излагая какой-то материал, употребляет специальные термины или даже обычные слова, но не в обычных своих значениях, не проявляет заботу о том, что­бы дать возможность слушателю или читателю понять, какие предметы, явления обозначаются этими словами. Без этого че­ловек не может понять, какие ситуации описываются и утверж­даются в высказываниях этого изложения, как связываются одни ситуации с другими и как они компонуются в контексте изложения1. В таком случае изложение воспринимается просто как совокупность словосочетаний, лишенных какого-либо смысла.

Если слушателем подобного изложения является ученик, он может, конечно, добросовестно записывать, а потом заучивать произносимые фразы и их сочетания без понимания того, о чем идет речь. Таким образом он обречен на «зубрежку», а не на изучение материала.

И еще хуже, если сам учитель вместо реальных знаний имеет просто запас заученных когда-то определенй, предложений и вместо знаний передает ученикам, по существу, лишь опреде­ленные словесные конструкции. Каждому, наверное, известны случаи, как учителя такого типа не любят нестандартных до­тошных учеников, как их раздражает любознательность и как они требуют при проверке знаний повторять слово в слово то, что было сказано ими.

Если за словами стоят какие-то реальные ситуации, знание которых и есть собственно то, что называют знанием, — тогда их можно описать в различных словесных формах... А требование отвечать «теми же словами» означает как раз, что ника­ких ситуаций в виду не имеется.

Здесь, как мы видим, затрагивается проблема понимания. Ясно, на­сколько важна она в педагогическом процессе. К сожалению, в логике нет разработок самого понятия "понимание". Можно отметить здесь, что есть разные типы понимания и, соответственно, непонимания:

1. Человек может понимать или не понимать смысл самого выска­зывания, который, кстати, определяется предметными значениями его составляющих (как сложной знаковой формы). Этот вид понимания и условия достижения понимания этого вида мы считаем в определенной мере разъясненными выше.

2. Можно понимать или не понимать, как одно высказывание выте­кает в процессе рассуждения из других, как оно связано с другими высказываниями. Проблема понимания этого вида — это главная проб­лема теории выводов и доказательств в логике и будет рассмотрена в соответствующих разделах глав III и IX.

3. Можно понимать или не понимать, что представляет собой то или иное явление, как, по какой причине оно происходит. Например: «Что такое понимание? Почему и как вода поднимается вверх по стволу де­рева вопреки закону тяготения?» Речь о понимании такого вида будет идти в связи с методом научного объяснения.

Возможны, очевидно, и другие случаи употребления слова «понима­ние». Однако, по нашему мнению, выделенные случаи являются ос­новными.

Упражнения

1. Укажите, какие предметные значения имеют следующие выражения языка как знаки: Луна, естественный спутник Земли, самая большая река в Европе, Аристотель, мужество, любовь, доброта.

2. Укажите, какие знаки из пункта 1 имеют собственный смысл, в чем он состоит?

3. Попытайтесь установить приданный смысл (в настоящее время) тех знаков из пункта 1, которые не имеют собственного смысла.

4. Являются ли знаками и почему следующие слова и слово­сочетания: познание, мыслящее число, чувственное наслажде­ние, вкус мысли, творческая деятельность, духовность, бес­смыслица, стремление, абракадабра.

5. Каковы предметные значения тех выражений из пункта 4, которые являются знаками?§6. Основные семантические

и синтаксические категории языковых

выражений

Все значащие выражения языка1, т.е. выражения, являю­щиеся знаками, могут быть разбиты на некоторую совокупность классов, называемых семантическими категориями. Семанти­ческая категория — это класс выражений с однотипными предметными значениями, при этом включающий все выраже­ния с предметным значением данного типа.

К одному типу будут относиться предметы, о которых что-то утверждается или отрицается в наших высказываниях. Соответ­ствующая семантическая категория языка для этих предметных значений — ИМЕНА.

Другой тип — это свойства предметов и отношения между предметами, наличие или отсутствие которых утверждается или отрицается в высказываниях. Знаками соответствующей семан­тической категории являются ПРЕДИКАТОРЫ.

Третью категорию составят такие особого рода качественные характеристики предметов, как масса, скорость, пол, профес­сия, которые в силу отсутствия в логике специального термина для их обозначения будем называть предметно-функциональ­ными характеристиками. Соответствующая им категория — ПРЕДМЕТНЫЕ ФУНКТОРЫ.

К четвертому типу отнесем термины особого рода — логичес­кие термины — знаки логических отношений и операций, с по­мощью которых строятся понятия, высказывания в языке и с помощью которых осуществляется упоминавшаяся в 1-й главе синтетическая деятельность мышления при языковом способе воспроизведения действительности. Соответствующая семанти­ческая категория — ЛОГИЧЕСКИЕ ТЕРМИНЫ (логические константы).

И, наконец, пятый тип предметных значений, составляют си­туации, наличие или отсутствие которых утверждается в выска­зываниях. Знаковые формы их, иначе говоря, соответствующая семантическая категория — класс ПОВЕСТВОВАТЕЛЬНЫХ ПРЕДЛОЖЕНИЙ.

1 Незначащими выражениями языка являются, например, знаки препинания. Такие выражения называются синкатегорематическими. Незначащими» здесь — в смысле «не имеющими предметных значе­ний», но они значимы в том смысле, что выполняют в языке некото­рые функции и, в силу этого, относятся к синтаксическим категориям.

Рассмотрим более подробно выделенные типы предметных значений и соответствующие им категории языковых знаков. Заметим, однако, прежде, что «предметы» «в логике, как можно понять уже из предыдущего, понимаются в широком смысле: имеются в виду вообще предметы мысли, то есть все то, что может быть объектом нашего рассмотрения, о чем что-то можно утверждать или отрицать.

Прежде всего к предметам относят вещи, с которыми мы встречаемся в реальной действительности. Далее, таковыми яв­ляются: явления, события (гром, молния, буря, выборы, купля, продажа и т.п.), процессы (дождь, нагревание, похолодание, общественные реформы и т.п.). Предметами мысли могут быть и определенные характеристики тех же вещей, явлений, про­цессов, т.е. качества, свойства и отношения (склоняемость, кри­сталличность, делимость, причинная связь и т.д.), а также ха­рактеристики предметно-функционального типа (объем, масса, рост, пол, национальность и т.п.).

Кроме отдельных предметов — индивидов — в познании нам приходится иметь дело с классами предметов, множествами предметов, сходных в каких-то признаках (класс людей, классы животных, растений, городов, писателей и т.д.). В действитель­ности эти предметы, конечно, разбросаны обычно в простран­стве и во времени. В процессе познания они объединяются и обобщаются в мысли посредством введения общих знаков для всех предметов того или иного класса и становятся, таким обра­зом, самостоятельными объектами мысли. Здесь особо проявля­ется определенная активность познания.

Итак, предыдущее рассмотрение приводит нас к следующим се­мантическим категориям: имена, предикаторы, предметные функ­торы, логические термины и повествовательные предложения.

I. ИМЕНА — слова и словосочетания, являющиеся зна­ками предметов. «Предметы» здесь, как уже говорилось, используются в широком смысле слова; это все то, что может быть предметом обсуждения. По существу, предме­том мысли является все то, что обозначено именем. Та­ким образом, имя — в свою очередь — может быть оха­рактеризовано как знак такого рода, который, будучи со­отнесенным с каким-либо предметом, явлением, процес­сом действительности, превращает его в предмет мысли.

Имена бывают единичные («Волга», «Эверест», «Сократ», Естественный спутник Земли», «Лондон», «Самая высокая го­ра в мире») — их предметными значениями являются отдельные предметы; и общие («река», «столица», «треугольная, пло­ская, замкнутая фигура», «человек», «небесное тело, вращаю­щееся вокруг Солнца»). Общее имя является знаком произволь­ного, любого предмета некоторого класса (определенного вида предметов) и в силу этого как знак представляет в нашем мыш­лении именно этот класс, который и считается предметным значением общего имени.

Как общие, так и единичные имена делятся на описательные (сложные) и на неописательные (простые) имена. Простыми (неописательными) именами являются имена, которые не имеют собственного смысла и могут иметь лишь приданный смысл («Эверест», «гора», «река», «Волга»). Сложными (описательны­ми) являются имена, которые имеют собственный смысл («Са­мая большая река в Европе», «Плоская, замкнутая, ограничен­ная тремя сторонами фигура»).

Будучи представителем некоторого вида предметов, общее имя вы­ступает в некоторых контекстах в качестве знака той совокупности свойств, которые являются отличительными, характеристическими для предметов этого вида. Как видим, общее имя представляет собой очень сложную, семантически многоаспектную категорию. Этим объясняется, что в истории философии и языкознания оно имело раз­личные истолкования. Существует даже особое направление в филосо­фии — так называемый реализм, — основой которого является пред­ставление о том, что общие имена являются знаками особого рода сущностей — универсалий, таких, как «дом вообще», «человек вооб­ще, и т.д., которые согласно этой концепции реально существуют на­ряду с отдельными предметами (домами, людьми и т.д.). Древнегре­ческий философ Платон, именуя их идеями, считал даже, что они су­ществуют в особом мире идей, и что отдельные вещи нашего мира яв­ляются лишь отражениями этих идей. Как видим, при такой трактов­ке общего имени оно не является даже общим именем, а особым, еди­ничным именем отдельной идеи. Споры относительно истолкования общих имен продолжаются и в настоящее время.

Заметим, что отношение единичного имени к тому, что оно обозначает, является иным, по сравнению с отношением общего имени к его предметному значению, т.е. к соответствующему классу. Оно не является именем этого класса. Например, общее имя «человек»

не является именем класса людей, таковым бу­дет только что употребленное здесь выражение — единичное имя — ««класс людей» «. Единичное имя является просто меткой единичного предмета, его отношение к предмету есть отношение именования. Общее же имя не именует никакого отдельного предмета, а представляет произвольный предмет класса, а тем самым и весь класс. Таким образом, общие имена — это своеобразные переменные естественного языка. Употребляя его — об­щее имя — мы можем нечто утверждать или отрицать обо всем классе соответствующих предметов, как, например, в высказы­ваниях «Всякий человек есть живое существо» «, «Ни одно пре­ступление не является благодеянием» «. Утверждение или отри­цание может, конечно, относиться и к части предметов некото­рого класса: «Часть руководителей не следует принципу един­ства слова и дела»; «Некоторые дороги ведут в ад»; «Не все то золото, что блестит» и др.

II. ПРЕДИКАТОРЫ — выражения языка (слова или сло­восочетания), предметными значениями которых являют­ся свойства («твердый», «жидкий», «умный») и отноше­ния («столица», «причина», «следствие», «брат», «юж­нее») как характеристики предметов познания, т.е. как то, наличие или отсутствие чего у предметов мы утверж­даем в наших высказываниях.

Эти знаки так же, как и общие имена, не именуют, а лишь особым образом представляют объекты, знаками которых они являются. Рассмотрим два предложения. «Сталь упруга» и «Упругость — полезное свойство некоторых металлов». В пер­вом случае «упруга» — предикатор, знак свойства, но не имя его. Во втором же случае употреблено имя этого свойства.

Полезно иметь в виду, что предметные значения единичных имен называют часто денотатами, десигнаторами, референтами соответствующих знаков. Предметные значения общих имен называют также экстенсионалами.

Следует учитывать и то, что каждому свойству соответствует неко­торый класс предметов: свойству упругости — класс упругих предме­тов, свойству четности — класс чисел, являющихся четными. Каждому η-местному отношению соответствует множество последовательностей из η-предметов. Например, двухместному отношению «мать» соответ­ствует множество пар людей: женщина, которая родила кого-то, и тот, кто рожден ею. Эти классы свойств и отношений называют часто объемами соответствующих свойств и отношений. Ради определен­ных упрощений, например, при анализе и характеристиках формали­зованных языков, в логике свойства и отношения отождествляются с их объемами. В таких случаях предметные значения знаков-предикаторов тоже называют экстенсионалами.

Вместе с тем некоторые авторы (в частности, Р.Карнап) вообще пред­метные значения всех знаков называют экстенсионалами, а их смыслы — интенсионалами знаков.

III. ПРЕДМЕТНЫЕ ФУНКТОРЫ — выражения языка, обозначающие предметно-функциональные характеристи­ки. Такие характеристики часто называют свойствами. Но они явно отличны от них. Это характеристики другого типа. За неимением лучшего названия условно назовем их характеристиками предметно-функционального типа.

Примерами таких характеристик являются известные читате­лям знаки математических функций: «sin», «log», В естественном языке к этому же типу выражений — именно по характеру значений, как будет показано далее, относятся: «объем», «масса», «расстояние», «цвет», «возраст», «рост», «профессия», «национальность», «образование», «пол» и т.д.

Эти характеристики отличаются от характеристик, знаками которых являются предикаторы; последние, как увидим позже, по некоторым соображениям логического плана могли бы быть названы характеристиками пропозиционального типа.

Итак, предметные функторы в качестве предметных значений имеют соответствующие предметные функции. А смыслами знаков этого типа являются характеристики функций и именно такие, что отличают соответствующие функции от всех других.

IV. ЛОГИЧЕСКИЕ КОНСТАНТЫ — это знаки перечис­ленных выше логических операций и логических отно­шений. Обобщенно, как будет показано, все они могут трактоваться как знаки специфических — логических — функций.

V. ПРЕДЛОЖЕНИЯ. В качестве знаков особого рода мы имеем повествовательные, вопросительные, побудитель­ные предложения.

Поскольку речь здесь идет о логическом анализе языка как средства познания, нас интересуют прежде всего повествова­тельные и, в определенной мере, вопросительные предложения. С вопросом об их предметных значениях связаны, как уже упо­миналось, определенные трудности. Для повествовательных предложений будем придерживаться указанной выше концеп­ции логики, согласно которой возможными предметными зна­чениями повествовательных предложений являются «истина» и «ложь».

Нетрудно заметить, что все знаки категорий I-IV использу­ются в составе предложений. При этом знаки типов I—III назы­вают дескриптивными (описательными) терминами в отличие от IV — логических терминов. Значения дескриптивных тер­минов определяют конкретное содержание, смысл и характер информации предложений. От значений логических терминовзависит так называемое логическое содержание предложении и соответствующих высказываний.

Так же, как разнообразны предметные значения знаков различ­ных семантических категорий, различаются и их смыслы. И нач­нем, прежде всего, со смысла повествовательных предложений.

Мы начинаем именно с повествовательных предложений по­тому, что все другие, как только что было сказано, употребля­ются в составе предложений. К тому же смысл здесь — наибо­лее изученная и наиболее важная форма мысли. Это — сужде­ние. Что она представляет собой, мы уже говорили в общих чертах в гл.1 (а подробнее см. гл.VIII). Каждое повествователь­ное предложение (если оно является точно сформулированным и осмысленным) выражает какое-то суждение. Само предложе­ние при этом выступает в качестве знаковой формы суждения. Ясно, что одно и то же суждение может иметь разные знаковые формы, тем более в разных языках. Все эти знаковые формы имеют один и тот же смысл. В этом случае их можно назвать синонимичными (правда, в лингвистической практике синони­мичными называют обычно различные односмысленные выра­жения в пределах одного языка). Суждение, взятое вместе со знаковой формой, в логике принято называть высказыванием.

К сказанному добавим, что суждение представляет собой соб­ственный смысл предложений. Приданные смыслы имеют, по-видимому, только неполно выраженные предложения, в частно­сти, назывные и безличные.

Имена имеют в качестве смыслов понятия, и именно понятия соответствующих предметов. Мы же упоминали также, что они представляют собой обобщения типа: «слово, изменяющееся по падежам», «частица, представляющая собой предел деления вещества, при котором сохраняются его физические свойства».

Последнее понятие составляет смысл слова «молекула»; это приданный смысл этого слова. Но само это понятие, как и вся­кая мысль, тоже выражено в языке. Знаковой формой понятия является описательное имя, а само понятие представляет собой собственный смысл описательного имени.

На смыслах других семантических категорий мы здесь спе­циально не останавливаемся, но, вообще говоря, это тоже поня­тия. Соответственно: это понятия свойств и отношений — для предикаторов; предметных функций — для выражений харак­теристик предметно-функционального типа; логических отно­шений и операций — для логических терминов.

Говоря более точно, надо различать собственные смыслы описатель­ных единичных имен и описательных общих имен. Смыслы единичных описательных имен — это особого рода понятия, которые называ­ют индивидными концептами. В отличие от понятия — смысла обще­го имени (например, «город, являющийся столицей некоторого госу­дарства») индивидный концепт (например, смысл описательного еди­ничного имени «тот город, который является столицей Франции») со­держит дополнительную информацию о единичности описываемого объекта. Другие примеры индивидных концептов: «тот человек, кото­рый первым полетел в космос», «та гора, которая является самой вы­сокой в Европе». Характерным для знаков индивидных концептов яв­ляется как раз употребление логического оператора «тот..., кото­рый...», с его помощью единичное описательное имя образуется из не­которого общего описательного имени. В естественном языке его (оператор определенной дескрипции) часто опускают, но с логической точки зрения и вообще для избежания некоторых двусмысленностей его важно иметь в виде.

В связи с указанными ранее аспектами языка — синтаксис, семантика, прагматика — кроме предметных и смысловых зна­чений знаков, необходимо рассматривать также их синтакси­ческую роль, синтаксические функции. Именно по этим функ­циям все они могут объединяться в синтаксические категории. Естественно ожидать, что знаки, относящиеся к одной семанти­ческой категории, т.е. имеющие однотипные предметные значе­ния, выполняют однотипные синтаксические — а по существу, некоторые познавательные — функции. Это значит, что каждая семантическая категория представляет собой и некоторую син­таксическую категорию, обратное, однако, неверно. Неверно, например, по отношению к знакам препинания. Они выполня­ют только некоторые синтаксические функции.

Основная синтаксическая функция имен в языке состоит в том, что они играют роль логических подлежащих в предложениях, т.е. указывают именно на то, к чему относятся содержащиеся в предложениях утверждения или отрицания, что является объектом той мысли — суждения, которая состав­ляет смысл предложений. При этом есть существенные разли­чия в употреблении единичных и общих имен в качестве логи­ческих подлежащих. С помощью единичных имен образуются предложения, выражающие единичные суждения («Джакарта — столица Индонезии», «Естественный спутник Земли является остывшим небесным телом»). Общие имена играют роль подле­жащих в так называемых множественных — общих или част­ных — суждениях («Каждая планета Солнечной системы вра­щается вокруг своей оси», «Некоторые существительные не из­меняются по падежам»). Важно заметить, что употребление об­щего имени в качестве подлежащего требует дополнения, а именно, указания на то, относится ли утверждение или отрица­ние в суждении ко всем или не ко всем предметам того класса, который представляет данное общее имя. Функцию таких ука­зателей выполняют явно выраженные или подразумеваемые ло­гические константы (кванторные слова) — «всякий», «каж­дый», «любой» (указывают на общность суждения) и «некото­рые», «многие», «большинство» и т.п. (указывают на частный характер суждения). Без таких указателей мы не имеем, по су­ществу, предложений. Нельзя, например, считать предложени­ем и оценивать как истинные или ложные такие высказывательные формы, как: «число не является четным», «человек справедлив»1 и т.д.