Механизм формирования «закрытой» экономики. Основные черты «закрытой» экономики на макроуровне.

Таблица 7. Основные черты тоталитарных государств в экономической и политической областях

 

Черты тоталитарных государств	ГЕРМАНИЯ	ИТАЛИЯ	СССР
1.Курс на автаркию	+	+	+
2.Милитаризация экономики	+	+	+
3.Внеэкономическое принуждение	+	+	+
4.Внедрение директивного планирования	+	+	+
5.Рост и усложнение аппарата управления экономикой	+	+	+
6.Деформация хозяйственной структуры	+	+	+
7.Рост степени обобществления и огосударствления средств производства (в т.ч. в сельском хозяйстве)	+	+	+
8.Монополизация народного хозяйства (включая сельское хозяйство)	+	+	+
9.Основная тяжесть реформ лежит на сельском хозяйстве	+	+	+
10. Принудительное объединение предприятий в тресты и синдикаты	+		+
11. Первоочередное снабжение предприятий, наиболее важных с точки зрения государства, за счет прочих	+	+	+
12. Культ вождя	+	+	+
13. Демагогия	+	+	+
14. Расправы с инакомыслящими и национальными меньшинствами	+	+	+
15. Политические провокации	+	+	+
16. Всеобщая принудительная трудовая повинность	+		+
17. Национализм, шовинизм, расизм, апартеид	+		+
18. Сращивание партии с государством	+	+	+

 

Главными признаками закрытой экономики являются: автаркия и огосударствление экономики, вмешательство государства во все экономические процессы от верхнего уровня до элементарного. Именно эти процессы вызывают к жизни все другие процессы, свойственные замкнутой экономике. Собственно закрытой делает национальную экономику стремление государства достичь автаркии. Автаркия (вернее, попытки ее достижения, поскольку полного обособления и самообеспечения достичь на более или менее продолжительное время трудно) является первопричиной многих, если не большинства процессов, происходящих в закрытой национальной экономике. Автаркия, можно сказать, является системообразующим фактором закрытой экономики. Не случайно поэтому малая роль внешней торговли в функционировании экономики (ограничивающаяся в среднем 2-10 % ВНП) характерна как для восточных деспотий, так и для закрытых экономических национальных систем ХХ века. Стремление к автаркии не ограничивается экономической областью, а характерно для всех сторон жизни общества: научно-технической,[71] идеологической, политической, культурной.

С автаркией непосредственно связана агрессивность внутренней и внешней политики: раньше или позже автаркия приводит закрытое общество к войне с внешним и/или внутренним врагом в силу невозможности получения необходимых ресурсов цивилизованным образом. Свою роль играют и особенности идеологии. А. Тойнби считал, что на стадии, близкой к упадку, захваты являются проявлением оправданной социальной болезни, при которой общество пытается отодвинуть момент разрушения.[72] У А. Тойнби это утверждение остается не аргументированным, но, тем не менее, оно недалеко от истины, т.к. в закрытой системе неизбежно нарастает энтропия и она медленно, но верно приближает ее к разрушению. Предотвратить неизбежное (хотя и отдаленное по времени) разрушение может лишь превращение общества в открытую систему. Война на небольшое время позволяет стране стать открытой и произвести отток энтропии в среду и этим несколько повышает ее жизнеспособность. В этом и заключается истинная причина войн, начинаемых закрытыми социально-экономическими системами. Итак, с одной стороны, войны необходимы закрытой системе, но, с другой стороны, война наносит наибольший удар именно по закрытым системам, т.к. уменьшает их и без того невысокий потенциал.

Став в результате попыток осуществления автаркии фактически закрытой, экономика теряет возможности самоорганизации, саморегулирования, самовоспроизводства, доступные открытым системам, и становится организуемой средой с помощью внешних управляющих воздействий со стороны государства. Государство, являясь внешней по отношению к экономике силой, замещает собой все экономические субъекты в закрытой экономике, все связи и отношения в экономике в результате этого становятся огосударствленными. Фактически единственным экономическим субъектом становится государство. Именно государство, распределяя ресурсы, задает производителям условия производства, определяет издержки (тарифная система оплаты труда, нормы расходов материалов и т.д.) и доходы (заработную плату, план по прибыли, выручке...), осуществляет (через государственные институты) функции, присущие в ЭРС бизнесу, меняет, наконец, мотивацию поведения.[73]

Государство в тоталитарном обществе также задает экономике цель (несмотря на то, что общество по сути своей - нецелевая организация) и устанавливает допустимые цели для нижележащих ее уровней, предписывая каждому должное и осуществляя строгий контроль за их соблюдением. Было бы неверно полагать, что тоталитарное государство преследует лишь общенародные цели и реализует лишь общенародные интересы, т.к. во-первых, как справедливо полагал В. Ойкен, общенародные интересы трудно распознаваемы; во-вторых, даже в условиях демократического правления правящий слой наряду с общими преследует собственные интересы; в-третьих, в условиях тоталитаризма и авторитаризма отсутствуют механизмы контроля за действиями чиновников, чему немало способствует однопартийная система, отсутствие свободы средств массовой информации, то, что на ответственные посты чиновники не выбираются, а назначаются и многое другое. В результате вместо сложной системы прямых и обратных связей между уровнями национальной экономики складывается система лишь с прямыми связями, а вместо всей сложности отношений, которые складываются по их поводу - лишь отношения господства и подчинения. Тоталитарное или авторитарное общество становится, таким образом, упрощенным. Диктатура проникает не только в политическую сферу, но и в экономику, и в другие сферы общественной жизни.

В авторитарной и, особенно, тоталитарной системе искажены отношения между системой в целом и ее компонентами. Социализм, который классикам марксизма представлялся как ассоциация свободных производителей, в реальности превратился в свою противоположность: государством фактически были разрушены компоненты как самостоятельное целое и стали выступать как носители интересов самого государства и, как провозглашалось, общенародного интереса. В результате функции компонентов трансформировались: вместо удовлетворения потребностей населения они стали ориентироваться на удовлетворение потребностей вышестоящего уровня. Произошла подмена функций подсистем целями вышестоящих органов, их руководства или, в лучшем случае - государства.

Государство в закрытом обществе пытается достичь оптимума системы за счет подсистем, подрывая основы своего благосостояния. Различия между компонентами общества нивелируются, непосредственные (в открытой экономике) связи между производителями и потребителями становятся в закрытой экономике опосредованными государством и институционализируются государственными органами (Госснаб, министерства, ведомства), общество в целом и отдельные его сферы упрощаются. Региональная политика в закрытой экономике основывается на нивелировании социально - экономических различий регионов и выравнивании уровней их развития (яркий пример этого являет собой СССР,[74] в котором этот процесс выразился в перекачке средств в слаборазвитые регионы.

Следствием попытки достичь макроэкономического оптимума за счет подсистем является усиление необходимости государственного вмешательства, разбухание аппарата управления,[75] бюрократизм. Тоталитаризм и авторитаризм всегда имеют своим следствием бюрократизацию общественной жизни во всех ее аспектах. Бюрократия лишает индивида и подсистемы закрытой экономики свободы выбора, предписывая, что следует, а что не следует выбирать, задает обществу цели, которые превращаются в функции подсистем. Именно бюрократией в любой закрытой социально-экономической системе реализуются практически все права из “пучка” прав собственности, за исключением двух - трех. Что касается средств производства, то бюрократия является исключительным их реальным собственником. Таким образом, в закрытых обществах господствует бюрократический типы связи как системы со средой, так и внутри системы. Нельзя не согласиться с мнением Л. Мизеса, что бороться с бюрократизацией в рамках закрытой экономики невозможно, т.к. бюрократизация является лишь отражением и следствием закрытости.

При формировании экономики закрытого типа, в которой невозможна самоорганизация, государство должно наладить организующие воздействия на нижележащие уровни, а это требует огосударствления значительной доли собственности. И действительно, большинство закрытых обществ - как современных, так и ушедших в историю (включая восточные деспотии) были основаны именно на государственной собственности. Наибольшее распространение процесс огосударствления собственности получил в СССР, где, по данным официальной статистики, доля государственных предприятий в производимой продукции достигала в промышленности 90%, а доля совхозов и колхозов в объеме производства сельского хозяйства - 97%.[76] Огосударствление собственности имеет свои пределы, обусловленные способностью государственных органов контролировать ее фактическое использование. В закрытых системах эти пределы обычно намного “перекрыты”, этим и объясняются многие негативные явления, в частности, бесхозяйственность, перелив капитала в теневую экономику, расхищение государственного имущества и т.д. Таким образом, нет никакой гарантии, что государство способно обеспечить лучший контроль за использованием находящихся в его собственности объектов, тем более в интересах всего общества.

Тоталитаризм может существовать и при частной собственности. Примером тому может служить фашистская Германия, Италия и милитаристская Япония. Однако в последнем случае собственники могут распоряжаться своим имуществом лишь с определенными ограничениями: государство ограничивает объем прибыли, вмешивается в подбор кадров, собственники сведены до положения руководителей предприятия, назначаемых государством и должны безоговорочно выполнять распоряжения государственных органов; отсутствует свобода ценообразования; государство устанавливает процентную ставку, величину заработной платы, объем и методы производства.[77] Поэтому высокая доля государственной собственности, в отличие от огосударствления экономики, не может считаться отличительным признаком экономики закрытого типа.

Неизбежным следствием тотального вмешательства государства в экономику и другие сферы общественной жизни является монополистический характер экономики. Тоталитаризм неотделим от монополии, а полной монополия может быть только в том случае, если монополистом выступает государство,[78] что и имеет место в условиях тоталитаризма. Монополия и тоталитаризм взаимно обусловливают и взаимно усиливают друг друга. Тем не менее, было бы ошибкой считать, что именно монополия порождает тенденцию к проведению “политики централизованного управления”, как считал В. Ойкен, объясняя это тем, что отсутствие равновесия в борьбе монополий между собой дало государству повод вмешиваться в экономические процессы путем осуществления централизованного управления.[79] Во-первых, закрытая экономика не ограничивается в своей сущности и проявлениях лишь политикой или централизованным характером управления, а охватывает все области экономической и общественной жизни в целом. Во-вторых, В. Ойкен исследовал “централизованно управляемую экономику” 30-х - 40-х годов, формированию которой действительно предшествовала монополизация экономики тех стран, в которых в начале 30-х годов победила тоталитарная тенденция, но, с одной стороны, “после - не значит вследствие”, а с другой стороны, история, в т.ч. история ХХ века, знает примеры “централизованно управляемых экономик”, возникших в странах с низким уровнем монополизации экономики, а с третьей - остается непонятным, почему страны, имевшие такой же или более высокий уровень монополизации (скажем, США) не стали централизованно управляемыми.

Последний пункт представляют наибольший интерес для исследования природы закрытой национальной экономики. Как можно объяснить тот факт, что формированию экономик закрытого типа, в частности, в Германии, Японии, Италии предшествовал высокий уровень монополизации? Монополии первой трети ХХ века способствовали повышению устойчивости национальных экономик, подавляя силой своей власти на рынке возникающие флуктуации. Но монополия неизбежно порождает постоянное воспроизводство сильного неравновесия спроса и предложения - дефицит. Благодаря этому национальная экономика с каждым годом все больше и больше удаляется от гипотетического состояния частичного равновесия. Таким образом, монополия сама становится силой, порождающей флуктуации. Когда это удаление от равновесия достигает критических значений, наступает точка бифуркации, сопровождающаяся хаосом (кризис 1929 - 33 гг., например[80]), за которым следует формирование порядка, но другого типа – экономика переходит на другую траекторию развития и она либо остается открытой системой (выбирающей из множества ветвей), либо становится закрытой. Таким образом, монополистическая экономика может породить (и действительно породила) экономические системы совершенно разных типов, включая и закрытые, «централизованно управляемые».

Монополии в открытых национальных экономиках (например, имевшие место до 30-х годов ХХ века) резко отличаются от монополий, имеющих место в закрытой экономике.

Монополии в закрытой экономике гораздо крупнее, чем в открытой.[81]

Монополии в открытой экономике являются самостоятельно действующими субъектами экономических отношений, а в закрытой экономике в качестве монополий выступают даже не фирмы или предприятия, а государственные образования (в СССР, например, министерства и ведомства[82]), т.к. реализация монополистических отношений возможна лишь при владении продуктом производства, хотя, конечно, в определенной мере о степени монополизации экономики можно судить по таким показателям, как количество предприятий - монополистов, или доля продукции, производимой монополистами.

В закрытой экономике выше степень монополизации производства. Например, по данным на 1990 г. в СССР от 30 до 40 % продукции производилось на единственном в стране заводе; действовало 2000 предприятий - монополистов.[83]

Даже предприятия, не являющиеся единственными производителями и формально не относящиеся к монополиям (если в закрытой экономике позволительно говорить о предприятиях - монополистах), нередко таковыми являются: территориальное разделение рынка означает, что потребители этой территории не имеют иного выбора, что дает основание сделать вывод о наличии локальной монополии. Если же учесть пункт 2, то, сколько бы предприятий ни было в отрасли, на рынках закрытой экономики всегда имеет место монополистическая ситуация (за исключением части рынка сельскохозяйственной продукции, поставляемой частным сектором и личными подсобными хозяйствами).

Монополии в закрытой экономике в результате вышесказанного и исходя из природы самой системы лишены какой - либо конкуренции, даже потенциальной: на внутреннем рынке потому, что каждая отрасль представлена министерством или ведомством, объединяющем предприятия отрасли, на внешнем - в силу того, что внешняя торговля сведена к минимуму.

Работники монополий, существующих в закрытой экономике, подвержены гораздо большей эксплуатации, чем работники монополии в открытой экономике. Например, в СССР у работников отчуждалось от 60 - 65 % вновь созданной стоимости по одним данным до 70 - 80 % по другим данным, между тем как в ЭРС - 20 %.[84] Причем эксплуатация носила двойной характер, если принять во внимание рост цен при неизменном или снижающемся качестве продукции. Жесточайшей эксплуатации подвергались также природные ресурсы. Так, по данным П.М. Хомякова, за последние 70 лет Россия потеряла 30 % потенциала почвенного плодородия, не менее 50 % доступных лесных ресурсов, не менее 60 % лугов и не менее 89 % - рыбных ресурсов внутренних вод, мало отличаются от этих данные по другим природным ресурсам.[85]

Помимо различий, у монополий, существующих в закрытой и открытой экономике, имеется и значительное сходство. Во-первых, и там, и там монополии существенно ограничивают выбор потребителя. Во-вторых, абсолютные монополии не имеют стимулов к снижению издержек производства, в результате чего прибыль присваивается за счет скрытого или явного повышения цен, т.е. за счет внешнего по отношению к монополии источника. В-третьих, и те, и другие монополии не имеют стимулов для нововведений. Например, 97 % внедренных изобретений использовались в СССР лишь на одном предприятии, 0,5 - на 3-х - 5-ти предприятиях.[86] В 1986 г. в СССР только 14 % стали выплавлялось по технологии непрерывной разливки, разработанной в нашей стране еще в конце 50-х годов, в то время как в Японии 92,7 %, в ФРГ - 84,6 %, Южной Корее - 71,1 %, США - 53,4 %.[87]

 

3 ВОПРОС