Антропоцентризм художественного текста

Известно, что одной из ведущих функций художественной литературы является воздействующая: художественный текст оказывает влияние на ассоциативную деятельность, смысловые поля и эмоционально-чувственную сферу адресата как необычностью художественной формы, так и концептуальностью содержания. Посредством образов он формирует в сознании читателя систему представлений, что обусловливает такую важную отличительную черту художественного текста, как антропоцентризм. К.Ф. Седов, определяя понятие «художественный текст», писал: «Художественный текст есть оформленная в соответствии с эстетическими канонами программа восприятия, в которой очеловеченная, одушевленная модель действительности дана созерцателю через призму аксиологического видения автора» [Седов К.Ф. О природе художественного текста // Альманах исследований по искусству. Вып. 1. – Саратов, СГПИ, 1993. – 197 с.: с. 13]. Антропоцентризм художественного текста проявляется в том, что в его центре всегда стоит человек, будь то автор, чья языковая личность реализуется в ХТ, персонаж или читатель – «сотворец» художественного произведения. «Автор – персонаж – читатель» – три антропоцентра ХТ [Комарова Л. И. Антропоцентризм художественного текста. // Вестник Тамбовского университета. – Серия: Гуманитарные науки. – 2008. – № 8. – С.99 – 103, с. 99], причём автор как носитель определённой концептуальной системы взглядов на природу человека, сочетающую биологический, социальный, психический, этический и другие компоненты, делает её доступной читателю через воплощение своих представлений в образах персонажей, а читатель обогащает эти образы новыми смыслами в силу своей концептосферы. Персонаж художественного произведения можно считать главным объектом познания в форме художественного текста, однако он одновременно и субъект, так как автор наделяет его способностью действовать самостоятельно, осуществлять собственный выбор на основании своей системы ценностей и принципов в сложившихся обстоятельствах, не подчиняясь полностью субъектности самого автора и не являясь носителем его идей [Щирова И. А., Гончарова Е. А. Многомерность текста: понимание и интерпретация: Учебное пособие. – СПб.: ООО «Книжный Дом», 2007. – 472 с., с. 231]. Текст создается человеком и для человека, предметом его изображения чаще всего является человек, что и обусловливает его абсолютную антропоцентричность. [Бабенко Л.Г., Казарин Ю.В. Лингвистический анализ художественного текста. Теория и практика. Учебник; Практикум. – М.: Флинта: Наука, 2004. – 496 c., с. 41].

Художественный текст позволяет читателю найти ответы на волнующие его вопросы и открыть личностно значимые смыслы: «примеряя» текст на себя, читатель вольно или невольно спрашивает его о своей жизни и находит в тексте интересующие его ответы; художественные образы позволяют читателю заглянуть в себя и лучше понять собственную сущность и своё отношение к действительности [Матюшкин А.В. Проблемы интерпретации литературного художественного текста. Петрозаводск: Издательство КГПУ, 2007. – 190, с. 45]. ХТ даёт возможность реконструировать историю человеческой мысли и процесс изменения взглядов на природу самого человека, его отношение к миру, природе, обществу, собственности и себе. В литературе мы отражается сложный путь эволюции человека от носителя мифологического и языческого сознания, покорного стихиям, до человека творца и преобразователя. ХТ является средством постижения национальной специфики, менталитета нации и его проявлений в личности конкретного человека. Читая, мы сталкиваемся с разными образами персонажей – представителей разных эпох и культур – и можем понять, как развивался сам человек.

Всё, что представлено в ХТ: пейзаж, интерьер, общественные отношения и др. – оценивается с точки зрения взаимосвязи с человеком. Это либо продукт деятельности человека, либо то, что приносит пользу или причиняет ему вред, что его окружает, что служит для развития его личности или приводит к её деформации, – всё это есть средства всестороннего художественного изображения человека. Таким образом, изучение ХТ с точки зрения его антропоцентризма состоит в том, чтобы осмыслить 1) процесс реализации личности автора при создании ХТ, 2) процесс влияния ХТ на личность читателя, 3) процесс изучения природы людей через постижение моделей человека, выраженных в образах персонажей. Остановимся на последнем направлении.

В текстах античной литературы господствуют идеи красоты человека, веры в безграничные возможности его гармонического развития, талантов и способностей личности. Религиозные представления античных авторов предполагали стремление объяснить окружающий мир, природу и самого человека, его отношение с миром и другими людьми через мифологические сюжеты и образы. Считая человека мерой всех вещей (Протагор), античные авторы в полной мере воплощали в слове идеал человека-героя, совершенного физически и нравственно. В этот период впервые проявился интерес к личности, её эмоциям, характеру, нравственной проблематике, а в текстах представлены сюжеты, связанные с борьбой добра со злом, несправедливостью, с коллизиями человеческого бытия. Литература европейского Средневековья показывает нам образ героя мученика и борца за веру, она носит дидактический характер и служит для привития христианских ценностей, а высший нравственный урок – это описание аскетической жизни святого. Простой же человек представляется в качестве некоего центра, вокруг которого осуществляется непрерывная борьба божественного и дьявольского. Светская средневековая литература концентрируется вокруг рыцарской культуры и показывает образ человека – героя, живущего по правилам рыцарского кодекса чести. В это же время появляются комические образы плутов, пройдох, которые служат средством высмеивания человеческих пороков – жадности, глупости, бесчестия, а их антиподы олицетворяют смекалку, находчивость, бесстрашие, жизнелюбие. В героических сагах постепенно формируется национальный идеал того или иного народа – воин, которому свойственно мужество, физическая сила, честность, великодушие.

Отечественная литература всегда была гуманистической по своей природе, её художественный мир опирается на истинно христианские ценности, традиционные для русского мировоззрения. В центре её человек – воплощение божественного начала, творец, созидатель, борец, певец природы. В русской фольклорной литературе представлены разные образы, но её центром всегда является герой, который борется за справедливость, является освободителем (Илья Муромец, Добрыня Никитич и др.). Он обретает силу за свою добродетельность и использует её во благо людям. Образы персонажей русской литературы несут черты архетипического: воин, колдунья, помощник, добрая мать и злая мачеха, чудо-ребёнок и др. Образы персонажей русской литературы в XIX веке усложняются, появляются типизации «маленького человека» как жертвы сложных взаимоотношений личности с безжалостным и холодно-расчётливым обществом, «лишнего человека», то есть того, кто живёт не в своё время, чьи взгляды не могут найти применения в конкретный исторический период, ибо для новшеств ещё не подготовлена социально-экономическая почва. Русские поэты и писатели стараются объяснить природу человека и его место в мире, чаяния и чувства людей: «Как прекрасна земля и на ней человек! (С. Есенин), «Чело-век! Это – великолепно! Это звучит… гордо!» (М. Горький), «Любить – значит видеть человека таким, каким его задумал Бог» (Ф. Достоевский).

Чтение помогает осмыслить противоречивость и сложность природы человека: сила и мощь человека в русской литературе показываются на фоне его же слабостей и греховности, жизнестойкость противопоставлена уязвимости, в нём органически сочетается социальное, рациональное, духовно-нравственное и биологическое, интуитивное, древнее, архетипическое, он созидатель и разрушитель, победитель и жертва. Познать человека, оценить его жизненный путь, смену приоритетов, искания и увидеть в себе сложную гамму элементов человеческой природы – значит сформировать ценностное отношение к человеку, представление о жизни как высшей ценности – и в этом основная задача чтения и литературы как школьного предмета.

Апогеем в изображении силы и стойкости человека, его верности долгу и патриотических начал стала русская и советская военная литература. Через изображение человека в минуту смертельной опасности авторы показывают силу его воли, которая определяет будущее как самого человека, так и его страны, с одной стороны, но и зависимость его судьбы от сложных условий жизни мира и общества – с другой. В традиции социалистического реализма центральное место занимает образ человека, способного менять мир, бороться со стихией и властвовать над природой. В то же время в литературе ХХ века немалую роль занимает идея трагизма жизни: одиночества, непонимания, неспособности противостоять несправедливости, потери любви и дружбы, порочности человеческой натуры.

Знакомство с произведениями зарубежной классической и современной литературы даёт уникальную возможность прикоснуться к другим культурам и учит уважать проявление инокультурных особенностей и обычаев, которые не нарушают прав человека. Мировая литература прививает общечеловеческие ценности и показывает, что их утрата ведет к кризису личности и социальным катаклизмам.

Именно художественный текст с его богатыми изобразительно-выразительными ресурсами, системой средств эксплицитного и имплицитного выражения смыслов способен показать тончайшие дуновения души и противоречия натуры (И. Северянин «Бывают дни: я ненавижу…», Е. Евтушенко «Среди любовью слывшего» и др.); передать всю многогранную палитру чувств и состояний человека: восхищение природой и сообразность жизни человека её законам (М. Цветаева «Сини подмосковные холмы», Н. Заболоцкий «Поэма весны» и др.), любовь (Н. Гумилёв «Прогулка», И. Бунин «Митина любовь»), романтические настроения (Б. Пастернак «Вокзал»), печаль (М. Лермонтов «В минуту жизни трудную…»), боль утраты (М. Цветаева «Осыпались листья над Вашей могилой…»), ностальгию (И.Бродский «Ни страны, ни погоста…») и др. В стихах и прозе прославляются героические поступки человека (Б. Полевой «Повесть о настоящем человеке»), описываются моральные основания его поступков в этически сложной ситуации (М. Шолохов «Судьба человека», В. Распутин «Уроки французского» и др.), осуждается безнравственная деятельность (В. Астафьев «Царь-рыба»), показывается путь душевных исканий (Л. Толстой «Война и мир»), личностное развитие человека, прошедшего через трудные жизненные испытания (Г. Яхина «Зулейха открывает глаза»), путь достижения гармонии с миром (С. Есенин «Мой путь»), экзистенциональные проблемы человеческого бытия (И. Бунин «Человек из Сан-Франциско», М. Цветаева «Монолог» и др.).

Мир человека является центром творчества многих писателей и поэтов, среди которых особое место занимает Ф.М. Достоевский, сумевший, как никто иной, познать природу людской натуры и показать своё видение читателям. Остановимся на рассказе Ф.М. Достоевского «Мальчик у Христа на ёлке», в котором представлен мир, увиденный глазами ребёнка, детские переживания. Известно, что в русской литературе сложился оригинальный жанр – рождественский (святочный) рассказ, однако описание Рождественских событий у Достоевского, вопреки традиции, не заканчивается счастливым финалом: шестилетний ребёнок, имевший право лишь наблюдать счастье и праздник других через оконное стекло, замерзает в то время, когда другие продолжают веселиться и радоваться. Гуманизм Ф.М. Достоевского проявляется в том, что он показывает причину трагедии – несправедливое социальное устройство, равнодушие и жестокость окружающих и побуждает читателя задуматься о путях исправления общественных пороков. Трагедия ребёнка не единична, так как в финале рассказа он встречает на Христовой ёлке ещё много таких же, как он, безвременно ушедших из жизни по вине взрослых. Особую линию в рассказе составляет описание чувств героя: нищенствующий мальчик поражён пространством большого города, широтой его улиц, обилием света, шумом толпы. В его душе нет злости и возмущения от того, что он лишён возможности радоваться празднику, как другие дети. Автор показывает нам, что он, невзирая на боль и голод, способен веселиться, даже из-за стекла созерцая чужое празднество, удивляться обилию и великолепию игрушек, убранству комнат, роскоши, смеяться над пляшущими куколками. Самому ему не так уж много надо для личного комфорта: чтобы было тепло и «давали кушать», а в этом бездушном городе, среди домов, откуда гонят, ему стало жутко и одиноко, захотелось плакать. Покой он обретает только в ином мире, на ёлке у Христа, где господствует атмосфера тепла и любви. Показанный автором мир несчастливого детства, одиночества и страдания, глубоко трогает читателя, заставляет задуматься об ответственности взрослых за благополучие детей, о милости к нуждающимся, о недопустимости равнодушия.

Ф.М. Достоевский мастерски изображал людей разного толка: бедных и богатых, носителей антигуманистических идей и почти святых, узурпаторов и их жертв, детей и взрослых, мужчин и женщин, но при этом он мастерски решал главную задачу – объяснить природу человека, сделать понятными его поступки, показать истоки душевных мучений, характера, поведения. А это понимание рождает в душе читателя толерантное отношение, желание избавиться от пороков без насилия.

Внутренний мир героев Ф.М. Достоевский показывает через их диалоги, несобственно-прямую речь, внутренний монолог. Показательно в этом плане произведение «Кроткая», которое сам автор назвал «фантастической повестью», несмотря на правдоподобие рассказанной в нём истории. Фантастическим здесь является абсолютное обнажение души: через монолог героя читатель узнаёт о судьбе, поступках и мотивах мужа-тирана, его ценностях, противоречивости намерений и действий, страдании, косности его взглядов, эгоизме, неспособности считаться с чувствами других, страхе, комплексах, неосознанной любви – и перерождении после гибели Кроткой, признании своей вины. В финале монолога выражена боль героя, вызванная потерей, рождённая одиночеством: «Косность! О, природа! Люди на земле одни – вот беда! «Есть ли в поле жив человек?» – кричит русский богатырь. Кричу и я, не богатырь, и никто не откликается. Говорят, солнце живит вселенную. Взойдет солнце и – посмотрите на него, разве оно не мертвец? Всё мёртво, и всюду мертвецы. Одни только люди, а кругом них молчание – вот земля! «Люди, любите друг друга» – кто это сказал? чей это завет? Стучит маятник бесчувственно, противно. Два часа ночи. Ботиночки её стоят у кроватки, точно ждут её… Нет, серьезно, когда её завтра унесут, что ж я буду?». Трагедия героя в том, что он слишком слаб, чтобы быть великодушным, это и стало причиной его абсолютного одиночества, агрессивной защиты своего миропорядка, интолератности. Знакомство с произведением побуждает задуматься над рядом вопросов: Почему герой стал таким? Есть ли люди, подобные ему? Можно ли назвать его чёрным человеком? Есть ли что-то во мне от героя или героини? Как не допустить перерождения своих положительных качеств в негативные? В чём именно он виноват? Заслуживает ли герой прощения? и др.

Антропоцентрическая сущность ХТ определяет специфику его интерпретации: «основополагающие категории художественного текста, являющиеся носителями субъективного и объективного, – автор и персонаж, которые всегда занимают центральное положение в художественном произведении вследствие его абсолютной антропоцентричности. Это обусловливает и путь интерпретации художественного текста, в основе которого всегда лежит антропоцентрический подход» [Бабенко Л.Г., Казарин Ю.В. Лингвистический анализ художественного текста. Теория и практика. Учебник; Практикум. – М.: Флинта: Наука, 2004. – 496 c., с. 122]. Этот подход предполагает усиленное внимание к личности автора – создателя текста, адресата-читателя, изменяющегося под воздействием ХТ, системе образов персонажей – объектов эстетического познания, эмотивному пространству текста.

Адекватная интерпретация ХТ связана с глубоким пониманием образа персонажа, отношения к нему автора и собственного отношения, анализом описанных автором чувств и эмоций. Чтобы понять, какова сущность человека – персонажа ХТ, надо осмыслить прямо или косвенно сказанное о нём автором, выстроив логическую цепочку: поступок – мотив – характер. Анализ мотива, побудившего к действию, не обойдётся без рассмотрения вопроса о чувства и эмоциях героя. Более глубокому представлению о персонаже способствует и анализ средств создания его образа, использованных автором, к которым относятся его речевые характеристики; описание внешних черт; повлиявших на становление его личности факторов; включение в текст фактов биографии, судьбы героя, условий его жизни: социальной среды, природы. На наш взгляд, главное в этой работе – помочь школьникам осознать, что в основе образов героев всегда лежат типизация и обобщение: автор моделирует образ, но детали этой модели он берёт из жизни, поэтому юный читатель должен понять, что и сегодня вокруг нас живут те, в ком усматриваются черты Печорина, Базарова, Чацкого, что работа над этими и другими образами – это изучение человека, путь к познанию его противоречивой, но заслуживающей высшего ценностного отношения природы.

Проиллюстрируем работу над антропоцентизмом ХТ и интерпретационной деятельностью старших школьников с учётом данного признака текста на примере анализа монолога князя Мышкина о смертной казни и ценности времени (Ф.М. Достоевский «Идиот»). Представим поэтапный ход работы.

1 этап. Знакомство с определением понятия «антропоцентризм». Школьникам предлагается познакомиться с определением:

АНТРОПОЦЕНТРИЗМ (от греч. ανθρωπος – человек и лат. centrum – центр) – крайняя форма антропоморфизма, познавательной установки, в которой утверждается наличие человеческого измерения в любом знании о природе, обществе и в самом познании (Философский энциклопедический словарь / Гл. редакция: Л.Ф. Ильичёв, П.Н. Федосеев, С.М. Ковалёв, В.Г. Панов. – М.: Советская энциклопедия, 1983).

2 этап. Сообщение учителем о антропоцентризме ХТ.

3 этап. Ответы на вопросы: Как проявляется антропоцентризм в художественном тексте? Как представлен человек в ХТ? Можно ли сказать, что человек в пространстве ХТ становится объектом изучения? Как можно познавать человека, читая ХТ?

4 этап. Знакомство с монологом князя Мышкина. Чтение фрагмента.

Но я вам лучше расскажу про другую мою встречу прошлого года с одним человеком. Тут одно обстоятельство очень странное было, – странное тем собственно, что случай такой очень редко бывает. Этот человек был раз взведен, вместе с другими, на эшафот, и ему прочитан был приговор смертной казни расстрелянием, за политическое преступление. Минут через двадцать прочтено было и помилование, и назначена другая степень наказания; но однако же в промежутке между двумя приговорами, двадцать минут, или по крайней мере четверть часа, он прожил под несомненным убеждением, что через несколько минут он вдруг умрет. Мне ужасно хотелось слушать, когда он иногда припоминал свои тогдашние впечатления, и я несколько раз начинал его вновь расспрашивать. Он помнил всё с необыкновенною ясностью и говорил, что никогда ничего из этих минут не забудет. Шагах в двадцати от эшафота, около которого стоял народ и солдаты, были врыты три столба, так как преступников было несколько человек. Троих первых повели к столбам, привязали, надели на них смертный костюм (белые, длинные балахоны), а на глаза надвинули им белые колпаки, чтобы не видно было ружей; затем против каждого столба выстроилась команда из нескольких человек солдат. Мой знакомый стоял восьмым по очереди, стало быть, ему приходилось идти к столбам в третью очередь. Священник обошел всех с крестом. Выходило, что остается жить минут пять, не больше. Он говорил, что эти пять минут казались ему бесконечным сроком, огромным богатством; ему казалось, что в эти пять минут он проживет столько жизней, что еще сейчас нечего и думать о последнем мгновении, так что он еще распоряжения разные сделал: рассчитал время, чтобы проститься с товарищами, на это положил минуты две, потом две минуты еще положил, чтобы подумать в последний раз про себя, а потом, чтобы в последний раз кругом поглядеть. Он очень хорошо помнил, что сделал именно эти три распоряжения и именно так рассчитал. Он умирал двадцати семи лет, здоровый и сильный; прощаясь с товарищами, он помнил, что одному из них задал довольно посторонний вопрос и даже очень заинтересовался ответом. Потом, когда он простился с товарищами, настали те две минуты, которые он отсчитал, чтобы думать про себя; он знал заранее, о чем он будет думать: ему всё хотелось представить себе, как можно скорее и ярче, что вот как же это так: он теперь есть и живет, а через три минуты будет уже нечто, кто-то или что-то, – так кто же? Где же? Всё это он думал в эти две минуты решить! Невдалеке была церковь, и вершина собора с позолоченною крышей сверкала на ярком солнце. Он помнил, что ужасно упорно смотрел на эту крышу и на лучи, от нее сверкавшие; оторваться не мог от лучей: ему казалось, что эти лучи его новая природа, что он чрез три минуты как-нибудь сольется с ними… Неизвестность и отвращение от этого нового, которое будет и сейчас наступит, были ужасны; но он говорит, что ничего не было для него в это время тяжело, как беспрерывная мысль: «Что если бы не умирать! Что если бы воротить жизнь, – какая бесконечность! всё это было бы мое! Я бы тогда каждую минуту в целый век обратил, ничего бы не потерял, каждую бы минуту счетом отсчитывал, уж ничего бы даром не истратил!». Он говорил, что эта мысль у него наконец в такую злобу переродилась, что ему уж хотелось, чтоб его поскорей застрелили.

5 этап. Эмоционально-оценочная беседа. Выяснение отношения школьников к прочитанному: О чём вы прочитали? Что вы чувствовали, когда читали текст? Какие эмоции он у вас вызвал? Что в тексте привлекло ваше внимание?

6 этап. Просмотр фрагмента из экранизации романа Достоевского «Идиот» (реж. В. Бортко, 2003), в роли Мышкина – Е. Миронов. Обсуждение увиденного: Что понравилось? Произвели ли впечатление игра актёра? Удалось ли заметить то, на что не обратили внимание при чтении?

7 этап. Анализ антропоцентрической составляющей фрагмента.

1) Образ рассказчика: Кто является рассказчиком? Что вы о нём знаете? Каким вам видится герой? Носителем каких философских идей он является? Почему он рассказывает эту историю? Что он хочет сказать слушателям? Какие эмоции испытывает рассказчик во время своего монолога? Почему ему хотелось слушать рассказ помилованного? Что именно было предметом его интереса.

2) Образ персонажа повествования: Кем является герой повествования? Что о нём узнают слушатели и читатели? Расскажите о его поведении перед казнью? Почему герой принимает такой план действий? Передайте в сжатом виде динамику чувств героя. Почему последние пять минут ему казались огромным сроком? Что удивляет в личности героя?

3) Образ автора. Сообщение учителем о фактах биографии Ф.М. Достоевского: 1847 г. – знакомство с М.В. Петрашевским, посещение его «пятниц». Апрель 1849 г. – арест, заключение в Алексеевский равелин Петропавловской крепости, где пробыл 8 месяцев. 22 декабря (по старому стилю) 1849 г. привезен на Семёновский плац, где над ним проделали церемонию объявления приговора о смертной казни через расстреляние, и лишь в последнее мгновение осужденным объявили, как особую милость, настоящий приговор. В ночь с 24 на 25 декабря (по старому стилю) 1849 он был закован в кандалы и отправлен в Сибирь. Поиск ответов на вопросы: Почему автор вкладывает в уста князя Мышкина эту историю? Каким вам видится автор?

4) Анализ собственных ощущений и размышлений. Изменились ли ваши ощущения после размышления о тексте? Что для вас является главным в тексте? Чьи мысли и чувства вам близки?

8 этап. Выводы: Как в этом тексте представлен человек? Какие мысли о природе человека вам навевает этот фрагмент? Можно ли сказать, что ХТ – это нескончаемая книга о человеке?

9 этап. Домашнее задание. Чтение и анализ монолога князя Мышкина о счастье. Сочинение «Я познаю человека, читая художественный текст».