Вопрос 41. Политическая социализация. Особенности политической социализации в современном российском обществе.

Политическая социализация — это «процесс развития, в ходе которого дети и подростки воспринимают идеи, политическую позицию и поведение, типичное для данной общности»[1]. Другими словами, политическая социализация сводится к усвоению политических ценностей и норм, необходимых для адаптации в сложившейся политической системе и выполнения различных видов политической деятельности. Политическая социализация является одним из направлений общего процесса социализации индивидов. Основными агентами политической социализации выступают такие социальные институты, как образование, средства массовой информации, семья и другие. Большую роль в процессе политической социализации в современном обществе выполняют политологи и политология, как научная и образовательная дисциплина.

Сам термин “политическая социализация” был впервые введен в 1959 г. американским ученым Г. Хайменом [2]

Основные направления, по которым развивалась теория политической социализации в этот период, можно определить следующим образом: это, во-первых, анализ процесса политической социализации, во-вторых, изучение “агентов”, влияющих на процесс социализации, и в третьих, исследование продукта, который получается на “выходе” процесса политической социализации, то есть, политическое сознание, политические представления, ориентации, установки.

Процесс политической социализации, в рамках бихевиоралистской парадигмы, преобладавшей в политической науке в тот период, интерпретировался как воздействие политической среды на личность путем передачи определенных моделей поведения через систему организованных общественных институтов и ценностей. При этом социализируемые индивиды или группы являются пассивными объектами социализации, а сам процесс социализации предполагает “вертикальные” отношения между социализирующими и социализируемыми. Процесс политической социализации рассматривался как стадиальный, в частности, в нем выделялась латентная стадия (т.е. процесс неполитического научения, впоследствии влияющий на политическое поведение индивида) и стадия прямой политической социализации (процесс ретрансляции собственно политических ценностей и информации).

Среди агентов социализации на начальном этапе развития теории наибольшее внимание исследователей было уделено двум – семье и группе сверстников. Многие ученые, занимавшиеся в 60-70-е годы проблемой политической социализации, придерживались тезиса, что семья индивида является главным социализирующим агентом на этапе латентной политической социализации.

На фоне политических перемен, произошедших в мире в конце ХХ века, изменились и теоретические подходы к определению политической социализации. Так, в последние десятилетия прошлого века социализация теряет свой “вертикальный” характер в связи с тем, что в традиционных обществах появляются черты модернизации. Например, одной из таких черт становится снижение роли авторитета возраста – более старший возраст родителей, учителей и т.д. не становится основанием для уважения и подражания; то же самое происходит и в отношении родства – роль родственных связей снижается. Кроме того, социализационный процесс идет не только в “одну сторону” - от социализирующих агентов к социализируемым, от старшего поколения к младшему – но и наоборот - сейчас есть данные о том, что молодые люди ретранслируют свои собственные политические ориентации родителям.

Теоретическим ответом на запросы изменившейся социальной и политической реальности стала предложенная в 1986 г. Ричардом Мерелманом [3] принципиально новая модель механизма усвоения и ретрансляции политических ценностей и установок. Согласно его идее “горизонтальной” (lateral) политической социализации, этот процесс представляет собой непрерывный выбор из широкого числа возможных и конкурирующих между собой образов мира и моделей поведения, количество которых постоянно увеличивается в результате взаимоотношений между “равными” участниками процесса социализации на “горизонтальном” уровне. В “горизонтальной” социализации отношения между объектом и агентами социализации добровольные, равные и временные. Личность социализируемого объекта становится центром модели, в отличие от модели “вертикальной” социализации, где личность оказывалась своеобразным “концом” цепочки влияний.

Филипп Васбурн [4]считает, что эти модели политической социализации следует рассматривать не как отдельные и противостоящие друг другу концепции, а как взаимодополняющие подходы. Он предлагает следующую модель процесса политической социализации: стадии жизненного цикла, на которой находится индивид (детство, подростковый возраст, юношество, зрелость и старость), и агенты социализации (семья, в которой воспитывался индивид, школа, церковь, СМИ, семья самого индивида, его работа и политический опыт) представляют собой интерактивные системы. Между агентами социализации существуют комплексные взаимоотношения на всех стадиях жизненного цикла, и относительная значимость каждого из агентов социализации может варьироваться от одного периода жизненного цикла до другого. Политические ориентации индивида в любой точке жизненного цикла определяются личными природными особенностями, периодом жизненного цикла, который переживает человек, его предыдущим опытом социализации, а также тем положением, которое он занимает в социальной структуре.

С точки зрения Ф. Н. Ильясова [5], политическая социализация – «это процесс включения индивида в систему властных отношений и структур. Этот процесс имеет следующие составляющие: 1) интернализация социальных норм, регулирующих властные отношения; 2) социально-политическая ориентация, первичное запечатление (импринтинг) образа вождя; 3) выбор «своей» социальной группы и политической позиции; 4) вхождение в «свою» социально-политическую группу; 5) усвоение определённых политических функций, реализация политического поведения».

Особенности политической социализации в современной России обусловлены прежде всего переходным состоянием российского общества и общей его нестабильностью.

Страна постоянно сталкивается с трудностями во всех сферах общественной жизни: экономической, политической, социальной и духовной. Экономические реформы буксуют. Динамика социальной стратификации остается неблагоприятной. Для многих членов общества ситуация вакуума, связанная с утратой смысла жизни, никчемностью существования, стала очевидной реальностью. В стране увеличивается число наркоманов, алкоголиков, преступников и самоубийц. Происходит отчуждение многих россиян от политики. Политическая психология многих людей характеризуется пессимизмом и негативизмом.

В этих условиях политическая социализация в стране осуществляется стихийно и противоречиво. Человек теряет ценность политической жизни и находится в постоянном противоречии с политической реальностью.

Выход из сложившейся ситуации зависит от успехов в экономике. Пока не начнет эффективно работать производство, пока не будет вовремя выплачиваться заработная плата, пока не улучшится благосостояние народа, говорить об оптимальной модели политической социализации невозможно.

Переход к такой модели социализации требует общности или хотя бы совпадения основных интересов, а этого нельзя достигнуть, не ликвидировав пропасть между богатством и бедностью, которая в России огромна. Только 1,5 % россиян владеют 65 % национального богатства страны. Большинство жителей страны в этих условиях испытывают чувство неуверенности и страха перед будущим, в то временем как без единства общества, без гармонизации его интересов невозможен бесконфликтный тип политической социализации.

До тех пор, пока в стране не будут положительно решаться социально-экономические проблемы, люди, в том числе находящиеся на начальных этапах социализации, будут по-разному воспринимать политические ценности, власть и само государство. Кроме того, сами ведущие институты социализации: семья, школа, вуз, армия – и сегодня находятся в состоянии, далеком от благополучного.

Но современное переломное время все-таки дает шанс каждому проявить себя и тем самым на деле обнаружить качество и степень своей политической социализации. В переломную эпоху снимаются старые ограничения и запреты, создаются условия для более свободного проявления своей политической воли. От степени политической социализации, от того, насколько каждый гражданин станет реальным субъектом политической активности, зависит успешное развитие страны в целом.

 

Вопрос 42. Политическая модернизация: сущность и содержание. Типы модернизации.

Политическая модернизация предполагает создание определенных политических институтов, которые должны способствовать реальному участию населения во властных структурах и влиянию народных масс на принятие конкретных решений.

Ее составляющие[3]:

приближение к дифференцированной политической структуре с высокой специализацией политических ролей и институтов;

эволюция политической системы в направлении создания современного суверенного государства;

усиление роли государства;

расширение сферы действия и усиление роли законодательного поля, объединяющее государство и граждан;

рост численности граждан (лиц с политическими и гражданскими правами), расширение привлечения к политической жизни социальных групп и индивидов;

возникновения и роста политической бюрократии, превращение рациональной деперсонифицированной бюрократической организации в доминирующую систему управления и контроля;

ослабление традиционных элит и их легитимности, усиление модернизаторских элит.

Политическая модернизация началась с появления в Европе первых национальных централизованных государств, углубление политической модернизации в Европе и Америке привело к увеличению количества централизованных государств, установлению конституционного строя, парламентской форме правления, внедрения принципа разделения властей, становления политических партий и движений, всеобщего избирательного права, правового государства, развития демократии и внедрения паритетной демократии. В то же время она привела и к региональной и глобальной экспансии централизованных буржуазных государств, процесс образования мировых колониальных империй (начало XVI в.) и — в XIX в. — к развитию империализма как высшего, системного способа такой экспансии, направленного на разделение мира на зависимые территории и зоны влияния.

 

Типы модернизации

Различают два типа модернизации — органическую и неорганическую.

Первичная, органическая модернизация проходила в тех странах, которые были новаторами на этом пути, и разворачивалась благодаря внутренним факторам, в частности, коренным изменениям в сфере культуры, ментальности, мировоззрения. Ее становление связывают с появлением национальных централизованных государств, зарождением буржуазных отношений, в частности капиталистической кооперации и мануфактуры, формированием раннемодерных наций, а подъем — с первой промышленной революцией, разрушением традиционных наследственных привилегий и внедрением равных гражданских прав, демократизацией, становлением национальных суверенных государств и т. п.

Вторичная, неорганическая модернизация происходит как ответ на внешний вызов со стороны более развитых и осуществляется преимущественно под влиянием заимствование чужих технологий и форм организации производства и общества, приглашение специалистов, обучение кадров за рубежом, привлечение инвестиций. Ее основной механизм — имитационные процессы. Начинается же она не в сфере культуры, а в экономике и/или политике и в последнем случае определяется как догоняющая модернизация или «модернизация с опозданием». Согласно Ш. Эйзенштадту, такая модернизация представляет собой своеобразный «вызов», на который каждое общество дает свой «ответ» в соответствии с принципами, структурами и символами, заложенными в достижениях его длительного развития. Поэтому её итогом является не обязательно усвоение социальных достижений Запада, но совокупность качественных изменений традиционного общества, в той или иной степени адаптированных к мануфактурному или индустриальному производству[6].

Чаще всего термин «догоняющая модернизация» употребляется в отношении бывших колоний и полуколоний после получения ими политической независимости. Традиционно предполагалось, что развитые промышленные страны уже апробировали определенную модель перехода от традиционного к современному обществу. Это, в свою очередь, превращало модернизацию в разновидность глобализации — то есть взаимодействия цивилизаций, по которой можно выделить «передовые» или «прогрессивные» общества, и те, кто им подражает. В новейших концепциях мера такого наследования уже не рассматривается как полное копирование опыта Запада, но определяется осуществлением ряда обязательных мероприятий при сохранении весомой национальной специфики.

Обычно догоняющая модернизация создает острова, анклавы современной жизни, например крупные города, подобные Сан-Паулу и Рио-де-Жанейро в Бразилии, Москве и Санкт-Петербургу в России, существенно отличаются от провинции и образом жизни, и состоянием сознания. Такая анклавная модернизация, ломая традицию, ставит общество перед отсутствием духовной перспективы. Она создает очевидное неравенство, обещая равные шансы (чего не делало традиционное общество), но поскольку реально эти шансы не для всех, растет социальное недовольство, которое стимулирует привязанность широких провинциальных масс к альтернативной идеологии — к коммунизму в России, к фундаментализму в Турции, а в Мексике и некоторых других странах — к восстанию крестьян и традиционализма[7].

Проблемы стран, ставших на путь самостоятельного развития, состоят в том, чтобы эффективнее, экономичнее и рациональнее применить модернизационную модель, перенести ее на национальную почву за счет сочетания собственных традиций и ресурсов и определенной внешней помощи. Теперь «эталонный» подход к модернизации вытеснен взглядами на модернизацию как национальный проект, осуществляемый странами ради уменьшения неравномерности уровней развития и как средство преодоления колониального состояния.

Другая типология признает наличие трех типов модернизации:

эндогенная, которая осуществлялась странами на собственной основе (Европа, США и т. п.);

эндогенно-экзогенная, осуществляемая странами на собственной основе, наравне как и на основе заимствований (Россия, Турция, Греция и т. д.);

экзогенная (в ее имитационных, имитационно-симуляционных и симуляционных вариантах), осуществляемая на основе заимствований при отсутствии собственного основания[8].

Экзогенная характерна для большинства бывших колоний, в то время как эндогенно-экзогенная происходит преимущественно в поясе стран, окружающих западные.