Особенности фидеистического общения

Своеобразие фидеистических текстов состоит в том, что они содержат знаки (слова, словесные формулы, высказывания, последовательности высказываний и т.д.), которым в коммуникации верующих приписываются те или иные трансцендентные свойства – такие, как магические способности; чудесное ("неземное" – божественное или, напротив, демоническое, адское, сатанинское) происхождение; святость (или, напротив, греховность); внятность потусторонним силам.

Существуют особенности, которые отличают фидеистическое общение от любого другого. Во-первых, фидеистическое слово включено в важнейшие, нередко критические ситуации в жизни верующего человека. (Ежедневная повторяемость молитвы, конечно, не снимает особой значимости этих минут для души верующего; психологически молитва или обряд выделены из повседневного круговорота забот человека, поэтому для верующего это особое время.) Во-вторых, особый драматизм и напряженность в коммуникации, включающей фидеистическое слово, связаны с тем, что здесь человек в какой-то мере обращается к высшим силам – во всем его превосходящим, обычно не видимым и никогда не познаваемым до конца. Фидеистическая коммуникация противостоит земному, "межчеловеческому" общению – не только бытовому, повседневному, но и служебному, официальному, праздничному (хотя, разумеется, испытывает их влияние и само влияет на них – особенно в сфере эстетического и статусно-ролевого общения).

Своеобразие общения в мифолого-религиозной сфере и элементы неконвенционального отношения верующих к знаку обусловили некоторые общие жанровые особенности фидеистических текстов (как фольклорных, так и письменных).

Для текстов фидеистических жанров характерна более высокая (чем в бытовой речи) формально-смысловая организованность, "выстроенность", искусность. Этим обусловлены такие общие черты фидеистической поэтики, как звуковые повторы разных видов (анаграммы, звукоподражания, аллитерации, метрическая упорядоченность, рифма); семантический параллелизм и образность (иносказательность, метафоричность, символизм); принципиальное наличие "темных" выражений (в той или иной мере непонятных слушателям, а иногда и исполнителям), с чем иногда связана значительная архаичность сакрального языка и общая "таинственность" фидеистического слова, его предполагаемая смысловая неисчерпаемость, и, главное, принципиальная противопоставленность "обычному" языку. Легко видеть, что таков общий характер и поэтической речи (о близости фидеистического и эстетического см. §14).

Для многих фидеистических текстов (в первую очередь таких, как заговор, молитва, церковная служба) характерна высокая степень клишированности: они не порождаются каждый раз заново, но воспроизводятся в качестве готовых словесных произведений (с небольшими вариациями, обычно композиционно предсказуемыми), существующих в памяти социума в качестве устойчивых знаков с заданными функциями.

Общей чертой всех устных фидеистических жанров является их самая органическая связь с невербальной (паралингвистической и поведенческой) коммуникацией*. Фидеистическое слово зарождалось как вербальная часть ритуала, и естественно, оно сохраняет эту близость. Достаточно указать на такие семиотически значимые телодвижения, позы и жесты, как поклоны, воздетые к небу глаза и руки, определенные позы молящихся, особые жесты благословления, в некоторых христианских обрядах – крестное знамение, омовение рук священником, ритуальное целование руки, каждение и т.п.; ср. также строго определенное одеяние клира и значительные ограничения в одежде мирян, приходящих в храм.

* Паралингвистика (от греч. para 'около' и лингвистика) – изучение невербальных (несловесных) средств, участвующих в речевой коммуникации (жест, мимика, позы), а также таких особенностей произнесения, как громкость, темп, тембр, различные звуковые и интонационные "жесты", например, присвист в знак удивления или растягивание гласных (До-о-о-лго), чтобы подчеркнуть длительность действия.

С древнейших времен и отчасти до наших дней фидеистическое слово произносилось особым образом: заговоры шептали*, гимны пели, молитвы смиренно возносили, проклятия – выкрикивали; гадания, шаманские камлания иногда исполнялись особым "нутряным" голосом ("чревовещание"); тексты Писания в православном храме до сих пор читаются в особой распевно-речитативной манере.

* Ср. характерные обозначения заговора: русск. нашепты, белорусск. шэпты и знахарей: шептунья, шептун, шаптун.

Таким образом, своеобразие фидеистической коммуникации обусловливает некоторые сходные черты в тех речевых произведениях (устных и письменных), в которых такая коммуникация реализуется.

Это позволяет видеть в конфессионально-религиозных текстах определенную "сверхжанровую" общность.

29. Жанры "вещего" слова

Первичные (т.е. не сложные и не гибридные) жанры фидеистического общения могут быть систематизированы по их преобладающей модальности*. Общая модальная направленность высказывания находит свое выражение в ряде обязательных для таких текстов смысловых компонентов.

* Модальность (от лат. modus – мера, способ, правило) – категория мышления, выражающая отношение говорящего к содержанию высказывания. Модальные значения – это значения возможности, желательности, допустимости, необходимости, приказания, запрета, уверенности и др. В грамматике модальные значения выражаются в первую очередь с помощью глагольных наклонений, в лексике – с помощью таких слов, как можно, нельзя, надо, обязан, необходимо, хочу, должен, по-видимому, конечно и др.

1. "Просьбы-пожелания" (в широком смысле – с разной долей категоричности или настойчивости волеизъявления, с различиями в обещании того, что будет дано или сделано "в обмен" на выполнение требуемого или просимого). Это заговоры, заклятия, заклинания, вызывания мертвых, благословения, проклятия, церковные проклятия (анафема*), экзорцизм** (изгнание злых духов), некоторые виды молитв.

2. "Обещания" (с характерным наличием в своем составе глаголов, само употребление которых означает совершение соответствующего интеллектуального действия: клянусь, обещаю, присягаю). Таковы клятва, обет, присяга.

3. "Предсказания", характеризующиеся предположительной (гипотетической) модальностью: ворожба, гадание, волхвование, пророчество, прорицание, эсхатологические*** видения и т.п.

4. "Славословия" (есть также и синонимический термин, заимствованный из греческого, – доксология). При всем жанрово-коммуникативном разнообразии хвалебных молитв и фидеистической гимнографии, такие тексты обычно содержат, во-первых, возвеличивающие характеристики Бога (его могущества, мудрости, справедливости, красоты и т.п.) и, во-вторых, специальные формулы восхваления – такие, как возглас Аллилуйа! (древне-еврейск. 'Восхваляйте Господа!') в ряде псалмов Ветхого Завета и в Откровении Иоанна Богослова (19, 1, 3-4, 6), а также в христианской литургии; возглас Осанна! – грецизированное древнееврейское восклицание со значением 'Спаси же!', позже ставшее "приветствием ликующего народа, равнозначное нашему "да здравствует, ура!" (Мень, 1991, 186); заключительная часть в православном "Отче наш", ср. в русском переводе: "... потому что Твое Царство, и сила, и слава вечны". К жанру славословия относятся также некоторые молитвы-гимны (например, псалмы библейского пророка и израильско-иудейского царя Давида); православные молитвы Слава Тебе, Боже наш, слава Тебе! или Слава Отцу и Сыну и Святому Духу и ныне и присно и во веки веков!

5. "Заповеди Бога", адресованные человеку (народу в целом или его отдельным представителям), с характерными запретами-императивами: Не убивай. Не прелюбодействуй. Не кради (Исход 20, 13-16) или императивами-предписаниями: Помни день субботний, чтобы святить его. Почитай отца твоего и мать твою... (Исход 20, 8, 12).

6. "Божественное Откровение". Это прямая речь Бога, содержащая истины о мире, его будущем и путях спасения человека. Откровение дано самим Богом и записано для людей, "транслировано" через пророков.

* Анафема (греч. anathéma – отставленное, отлученное) – в христианстве обряд отлучения от церкви еретиков и нераскаявшихся грешников. Существовал специальный жанр полемических сочинений против еретиков, предаваемых анафеме, – анафематизмы.

** Экзорцизм (лат. exorcizo – изгоняю бесов, от греч. exorizo – 'высылать за границу, изгонять') – в средневековой Европе так называли ритуал изгнания нечистой силы, злых духов из одержимого с помощью молитв, специальных заклинаний и магических действий (подробно см.: Гуревич, 1990, 301 и сл.)

*** Эсхатология (от греч. éschatos – последний, конечный, logos – слово, учение) – в некоторых религиях учение о конечных судьбах мира (коллективная эсхатология) и отдельного человека (индивидуальная эсхатология, так или иначе связанная с представлениями о загробной жизни). Альтернативные религиозные учения обычно опираются на идеи о цикличности мировых процессов (брахманизм, древнегреческая мифология), о переселении душ (буддизм, индуизм, хасидизм) и т.п.

В различных религиях Писания (иудаизм, христианство, ислам) неодинакова м е р а "аутентичности" Писания по отношению к божественному откровению. В Ветхом Завете, основной объем которого составляют книги пророков (т.е. вестников Яхве, им призванных и "богодухновенных"), прямое слово Бога ("от 1-го лица"), звучавшее в его обращении к Ною, Аврааму, Иакову и в заповедях, которые Яхве дал на горе Синай Моисею, – только цитируется. В Новом Завете прямая речь Иисуса Христа присутствует в евангелиях также в цитатном виде – в поучениях и притчах Нагорной Проповеди Иисуса.

Иначе в Коране: на всем его протяжении Аллах говорит непосредственно, от 1-го лица, обращаясь иногда к пророку Муххамаду, иногда к людям (т.е. о Муххамаде и о людях в Коране говорится в 3-м или 2-м лице). Ср.: Скажи [т.е. ты, пророк, скажи им, людям. – Н.М. ]: "Кто сохранит вас ночью и днем от Милосердного?" Да, они уклоняются от поминания своего Господа! Разве у них есть боги, которые защитят их от Нас? Не могут они помочь самим себе и не будут от Нас избавлены (Сура 21, 43-44); Клянусь звездой, когда она закатывается. Не сбился с пути ваш товарищ [пророк. – Н.М. ] и не заблудился. И говорит он не по пристрастию. Это – только откровение, которое ниспосылается (Сура 53, 1-4).

Коммуникативной установке жанра Откровения соответствуют начальные и/или финальные формулы вроде Так говорил такой-то Бог. Исследователь шаманизма у енисейских остяков в начале XX в. В.Т. Анучин отмечал подобного рода концовки в особо значимых шаманских текстах (речь идет об откровениях великого кетского шамана Доха, которому "приписывается создание правил енисейского обычного права и многих правил философской и житейской мудрости"): "В большом ходу у енисейцев полупесни-полупритчи, которые речитативом поют шаманы, и каждая, так сказать, глава такой притчи неизменно заканчивается словами: Тон Доh даскансihа! 'Так Доh говорил (рассказывал)'" (Новик, 1984, 272). Эту жанрово-стилистическую особенность Откровения использовал Ф. Ницше: его философско-романтический трактат "Так говорил Заратустра" (1884), имеющий подзаголовок "Символическая поэма", написан в форме Откровения – как бы от лица легендарного пророка древних "огнепоклонников" Заратустры. В основной части книги каждая глава, написанная ритмической прозой, изобилующая метафорами и афоризмами, заканчивается рефреном: Так говорил Заратустра.

Роль Откровения в формировании жанровой системы конфессиональной литературы в религиях Писания будет показана в §59-89. Сложные фидеистические и конфессиональные жанры (миф, молитва, Св. Писание, Св. Предание, Символ веры, проповедь, толкования священных книг, учительная литература) представляют собой соединение или переплетение ряда элементарных жанровых структур.

III.

ФИДЕИСТИЧЕСКОЕ ОБЩЕНИЕ
И ИСТОРИЯ ФОЛЬКЛОРНЫХ ЖАНРОВ

МИФЫ И ФОЛЬКЛОР