Психология цвета и теория цветовой выразительности

Жёлтый цвет – самый светлый изо всех цветов. Жёлтый представляет собой как бы уплотнённый и более материальный белый цвет.

Если к зеленому цвету добавить красный (аддитивное смешение цветов, рис, 1.39а), то получится желтый. Согласно исследованиям М. Люшера [6], это оптическое объединение обоих цветов в желтый соответствует и психологическому началу желтого цвета. Красный – как возбуждение, а зеленый – как напряжение, создают в результате состояние возбужденного напряжения. Как из красного и зеленого возникает другой цвет – желтый, так и возбужденное напряжение приводит к другому психическому состоянию к взрыву, разрядке, эксцентрическому расслаблению, как, смех после заключительной фразы анекдота. Желтый выражает эксцентрическое разрешение возбужденного напряжения. Зеленый цвет – это концентрическое напряжение и инерция, желтый – эксцентрическая разрядка и изменение. Если сравнить зеленый с заряженной, статической потенциальной энергией, то желтый соответствует разряженной, динамической, кинетической энергии. В категориях времени зеленый выражает застывшую длительность, желтый соответствует неопределенному будущему и еще не осуществленным возможностям.

После белого желтый лучше всего отражает падающий свет.

Гёте пишет о желтом:«Этот цвет наиболее близок к дневному свету. В своей внешней чистоте он всегда несет в себе природу светлого, ему присущи радость, бодрость, нежное возбуждение. Из практики известно, что желтый производит очень теплое, приятное впечатление. Этот эффект теплоты лучше всего проявляется, когда смотришь на природу через желтое стекло, особенно в пасмурные зимние дни. Глаз радуется, сердце переполняет восторг, душа поет, кажется, что нас обвеивает настоящим теплом».

Кандинский также указывает на то, «что желтый настолько склоняется к светлому (белому), что вообще не может быть очень темного желтого». «Рассматривая окрашенный в желтый цвет круг, видишь, что желтый излучает свет, движется из центра и почти зримо приближается к тебе». «Первое движение желтого – стремление к человеку, которое может стать назойливым (при усиления интенсивности желтого), и второе движение желтого – стремление перешагнуть границы, рассеять силы в пространстве... и бесцельно излить во все стороны». «С другой стороны, желтый беспокоит человека, возбуждает его и отражает характер выраженной в этом цвете силы, которая, в конце концов, становится дерзкой и навязчивой. Это свойство желтого, тяготеющего к более светлым тонам, может достичь невыносимой для глаза и души высоты и силы. В этом случае он звучит как труба, поющая все громче и резче, или высокий звук фанфар».

Взаимоотношения желтого с другими цветами иллюстрирует рис. 1.43. Жёлтый, в зависимости от помещённых рядом с ним цветов, меняет свою выразительность. Жёлтый на розовом фоне приобретает зеленоватый оттенок и его лучезарность пропадает. Там, где правит чистая любовь (розовый цвет), там рассудку и познанию (жёлтый цвет) приходится туговато.

Когда жёлтый цвет наложен на оранжевый, то он производит впечатление очищенного светло-оранжевого тона. Оба цвета рядом напоминают о сиянии яркого утреннего солнца над полем зреющей пшеницы.

Если жёлтый цвет дан на зелёном фоне, то он сияет, затмевая зелёный. Так как зелёный цвет представляет собой смесь жёлтого и синего, то жёлтый выглядит здесь, словно в гостях у родных.

Жёлтый цвет на фиолетовом фоне приобретает чрезвычайно большую силу, суровую и безжалостную. Но когда жёлтый смешивают с фиолетовым, он немедленно теряет свой характер и становится болезненным, коричневатым и безразличным.

Жёлтый на средне-осветлённом синем сияет, но как чужой и потерянный. Нежно чувственный светло-синий с трудом переносит рядом с собой светлое познающее начало жёлтого.

Жёлтый цвет на белом фоне производит впечатление тёмного цвета, потерявшего свою лучистость. Белый цвет оттесняет его и ставит в положение подчинённого цвета. Если мы заменим белый цвет фона жёлтым, а жёлтый цвет белым, то оба цвета изменят своё выражение.

Жёлтый цвет на чёрном фоне проявляет себя в самом ярком и агрессивном блеске. Он резок и остр, бескомпромиссен.

Красный: «Красный – это любовь, красный – это кровь, красный – это дьявол в ярости», так гласит детское стихотворение, из которого видно, что возбуждающее действие красного цвета может проявиться как в любви, так и в ярости. Красный цвет соответствует античному элементу «огонь», холерическому темпераменту, а в категориях времени – современности.

Кандинский в книге «О духовном в искусстве» очень точно охарактеризовал красный цвет, не раскрывая при этом его психологического значения. Об оптически чистом красном цвете он сказал, что тот действует «проникновенно, как очень живой, полный воодушевления, беспокойный цвет, не имеющий легкомысленного характера желтого, расточаемого направо и налево».

Красное – это полное энергии проникновение и преобразование, когда оно варьируется с желтыми тонами (цвета красной киновари).

Красный цвет возбуждает, а потому импонирует зрителю. Поэтому одеяния королей, кардиналов и отделка тог римских сенаторов были красными (Эль Греко). Но пурпурный с его холодной долей синего цвета действует еще более впечатляюще и одновременно сдерживающе. Этот цвет можно охарактеризовать как «роскошный».

Ассоциируясь с планетой Марс, красный цвет связан с представлениями о войнах и демонических мирах. И неслучайно одежда воинов была красно-оранжевой в знак их кровавого ремесла.

Эрнест Юнгер определял красный цвет как «цвет господства и мятежа». В красный цвет окрашено знамя русской революции.

Меняя контрастирующие цвета, можно показать в связи с этими изменениями меняться выразительность красного цвета (рис. 1.44).

На оранжевом фоне красный кажется тлеющим, тёмным и безжизненным, словно засохшим. Если мы углубим оранжевый цвет до тёмно-коричневого, то красный огонь вспыхнет в нём сухим жаром; но только в контрасте с чёрным цветом красно-оранжевый развернёт свою высшую, непобедимую, демоническую страстность.

На зелёном он будет действовать как дерзкий, раздражённый агрессор, банальный и шумный. На сине-зелёном фоне покажется разгоревшиеся огнём, а на холодном красном – угасающим жаром, принуждающим холодный красный к сильному, активному сопротивлению.

Различные проявления красно-оранжевого цвета дают лишь слабое представление о его выразительных возможностях. В противоположность жёлтому цвету, красный имеет очень много модуляций, поскольку его можно варьировать в контрастах тёплого и холодного, притупления и яркости, света и темноты, не разрушая его красной цветовой основы. Красный цвет, от демонически мрачного оранжево-красного на чёрном фоне, до ангельски-нежного розового, может выражать все промежуточные градации ощущений царства подземного и небесного.

Синий цвет, если относиться к нему с точки зрения материального пространства, всегда пассивен, а красный – активен. С точки зрения духовной нематериальности синий, наоборот, производит активное впечатление, а красный цвет – пассивное. Всё дело здесь заключается в «направлении взгляда». Синий цвет всегда холодный, красный всегда тёплый. Синий – это неуловимое ничто, которое всё же постоянно присутствует как прозрачная атмосфера. В земной атмосфере синий цвет разлит, начиная от светлейшей небесной лазури до глубочайшей синей черноты ночного неба. Синий цвет – символ веры, он указывает путь к сверхчувственно-духовному, трансцендентному. Синий цвет отражает физиологическую и психическую потребность – покой.

Темно-синий вызывает безмятежный покой. При рассматривании темно-синего цвета наступает вегетативное успокоение. Шеллинг в своей книге «Философия искусства» имеет в виду только синие символы, когда пишет: «Тишина – состояние, свойственное красоте, как покой свойственен спящему морю». Символически синий цвет соответствует спокойной воде, флегматичному темпераменту, женскому началу, левой стороне, горизонтальному направлению, плавному почерку. Вкусовое ощущение синего цвета – сладость (поэтому раньше головки сахара заворачивали в синее); чувственное восприятие – нежность, а его орган – кожа. Определенные аллергические воспаления кожи могут быть связаны с утратой нежности, любви и с нарушением семейных отношений.

Гёте выразил сущность синего цвета поэтическим понятием «очаровательное ничто». Этим он не объясняет, что именно представляет собой синий цвет, а выражает оптическое впечатление словами той же тональности.

По Кандинскому: «Склонность синего цвета к глубине столь велика, что он становится интенсивнее именно в глубоких тонах и действует «характернее», проникновеннее. Чем глубже синий цвет, тем сильнее он зовет человека в бесконечность, будит в нем стремление к чистому и, наконец, к сверхчувственному. Синий – это типично небесный цвет. С большим проникновением он развивает элемент покоя. Склоняясь к черному, он приобретает оттенок нечеловеческой печали. Он как бесконечное углубление в серьезное, где нет и не может быть конца».

К.Кестлин, пишет в своей «Эстетике»: «Синий – чрезвычайно мягкий и охлаждающий контраст всему беспокоящему, яркому, давящему, утомляющему; это картина мирной нежности и услаждающей свежести; это сама хрупкость по сравнению со всей материальной громоздкостью и тяжестью».

Рудольф Штайнер в «Сущности цвета» пытается свести действие желтого и синего цвета к одной формуле и говорит: «Желтый – излучающий, синий – поглощает, втягивает лучи в себя».

Если синий цвет дан на жёлтом, то он кажется очень тёмным и потерявшим свою яркость. Там, где господствует ясный интеллект, там вера кажется тупой и тёмной.

Синий на чёрном фоне светится в полной своей чистоте и силе. Там, где господствует чёрное невежество, синий цвет чистой веры сияет подобно далёкому свету.

На тёмно-коричневом (тускло-оранжевом) синий возбуждается до сильной вибрации, а рядом с коричневым цветом, как симультанном к нему, он обретает живую силу, а считавшийся «мёртвым» коричневый начинает праздновать своё воскрешение.

Синий на фоне спокойного зелёного цвета приобретает сильный красноватый оттенок. И только благодаря подобной склонности спасается от парализующей насыщенности зелёного цвета, сохраняя при этом своё живое воздействие (рис. 1.45).

Зелёный является одним из дополнительных цветов, который получается при смешении двух основных – жёлтого и синего цвета. Зелёный – это цвет растительного мира. Кандинский писал о зеленом: «Синий, как противоположное движение, тормозит желтый, при этом, в конце концов, при дальнейшем добавлении синего, оба противоположных движения взаимно уничтожаются и возникают полная неподвижность и покой. Это – зеленый цвет, В зеленом цвете желтый и синий, как парализованные силы, которые могут вновь активизироваться. В зеленом заложена жизненная возможность, которая совершенно отсутствует в сером». Далее Кандинский справедливо отмечает; «Абсолютный зеленый – самый спокойный цвет из существующих. Он никуда не движется и не имеет призвука радости, печали, страсти» (видимо, это значение зеленого цвета отражено в русском обороте «тоска зеленая»).. Он ничего не требует, никуда не зовет. Это неподвижный, самодовольный, ограниченный в пространстве элемент. Зеленый цвет похож на толстую, очень здоровую, неподвижно лежащую корову, способную только пережевывать пищу и уставившуюся на мир глупыми, тупыми глазами».

О том же пишет Гёте в своем «Учения о цветах»: «Если мешать желтый с синим, то получится цвет, который мы называем зеленый». Если оба исходных цвета смешать в равных пропорциях, чтобы ни один из них не выделялся, то глаз и душа отдыхают на этой смеси, как на чем-то простом. Не хочется и нельзя двигаться дальше. Наступающее и возбуждающее движение желтого цвета и противоположное ему успокаивающее отступающее движение синего взаимно уничтожаются и консервируются в зеленом. Поэтому зеленый цвет статичен. Зеленый не обладает действующей наружу кинетической энергией, а содержит заключенную в себе энергию потенциальную. Но эта «заряженная» энергия не покоится в прямом смысле слова, а отражает внутреннее напряженное состояние и не выходит наружу.

Чистый зеленый цвет, который Кандинский сравнивает с «так называемой буржуазией», не пытается, как сине-зеленый, перерасти самого себя, а только стремится к самоутверждению. Чисто зеленый – абсолютно консервативен.

Оранжевый цвет – смесь жёлтого с красным – расположен в фокусе максимальной активной яркости. В материальной сфере он обладает яркостью солнечного света, достигая в красно-оранжевом тоне максимума активной, тёплой энергии. Праздничный оранжевый цвет легко принимает оттенок гордой, внешней пышности. В разбелённом виде он быстро теряет свой характер, а затемнённый чёрным цветом тускнеет и переходит в сухой коричневый. Если этот коричневый осветлить, то получаются бежевые тона, создающие атмосферу тёпла и благородства. Чем более в сторону желтого сдвигается красный цвет, тем сильнее раздражение переходит в возбуждение. Целенаправленная энергия оптически чистого красного цвета теряет целевую направленность и в оранжевом цвете становится раздражающим, бесцельным и изнурительным состоянием возбуждения.

Фиолетовый цвет получается при смешении красного (возбуждающего) и синего (успокаивающего. Красный путь – мужской, патриархальный. Синий путь – женский, матриархальный. Готфрид Хаунт в своей диссертации «Цветовая символика в сакральном искусстве» пишет: «В то время, как черный означает абсолютное ничто, фиолетовый представляет собой скрытую тайну...» В римско-католическом церковном культе фиолетовый является цветом искреннего раскаяния, смирения, кротости, святого уединения. Фиолетовый аметист в перстне кардинала означает воздержанность.

Красный и синий, мужской и женский, активный и пассивный – эти две противоположности в фиолетовом уничтожаются. Николай Кузанский, носил перстень с фиолетовым камнем, поскольку как кардинал стоял выше половых связей, первый объединил средневековье и современность, теологию и философию, умозрительную мистику и естественно-научное экспериментирование и назвал свое основное произведение «Сознательное незнание», создал для фиолетового цвета утвердившееся понятие «Corntidentia oppositorum», что означает уничтожение, или гармония противоречий.

Кузанский различал четыре ступени познания. Наивысшая, которая содержит в себе все предшествующие, – это «мистическое созерцание». В этом единстве сливаются даже созерцающий субъект и созерцаемый объект, извечное противоречие переживания и мышления. Этим последним слиянием и уничтожением всех противоречий и противоположностей, этим мистическим союзом является фиолетовый цвет.

Уничтожение субъективно-объективных противоположностей, мистическое, магическое, волшебное, способное уничтожить противоположность между желанием и действительностью, это – фиолетовый цвет. В этом его волшебство, и это волшебство – его очарование.

Слияние противоположностей, отождествление – это одно значение фиолетового цвета. Колебания между красным и синим, между импульсивным желанием и осмотрительной восприимчивостью дают другое значение фиолетового цвета – чувствительность.

Коричневый – это затемненный желто-красный. Импульсивная жизненная сила красного в коричневом, благодаря затемнению, тускнеет, сдерживается, или, как говорят художники, «замирает». Коричневый теряет активный экспансивный импульс и ударную силу красного, В коричневом остается только жизненность, потерявшая активность. Поэтому коричневый цвет выражает жизненные, чувственные ощущения тела. Если в предметах обстановки широкое применение находит дерево с его коричневыми тонами, то тем самым выполняются требования уюта, предъявляемые к жилым помещениям. Осенняя и зимняя мода часто предлагает коричневые тона, так как теплый и приятный коричневый цвет наиболее отвечает условиям этих холодных времен года.

Промежуточный серый не является ни цветным, ни светлым, ни темным. Он не вызывает никакого возбуждения и свободен от какой-либо психической тенденции Серый – это нейтралитет, это не субъект и не объект, он не внешний и не внутренний, он не напряжение и не расслабление. Серый – вообще не территория, на которой можно жить, это только граница, граница – как ничейная полоса, граница – как контур, как разделительная черта, как абстрактное деление для расчленения противоположностей. «Серый, дорогой друг, – вся теория» (Гёте, «Фауст»), если теорию понимать как абстракцию.

Белый и черный. По сравнению со всеми серыми тонами белый цвет характеризуется завершенностью, как конечный пункт яркости, а черный – как конечный пункт темноты.

Выбор черного или белого демонстрирует абсолютное и окончательное решение («черно-белый приговор»). Черный, как концентрическое сгущение, отражает агрессивное упорство, белый – как эксцентрическое растворение – бегство.

Белый цвет является выражением разрешения, бегства и освобождения от всякого сопротивления. Белый означает абсолютную свободу от всех препятствий и свободу для всех возможностей. Белый – это tabula rasa, чистый лист, разрешение проблем и новое начало. Поэтому платье невесты белое. Поэтому белый цвет является на Востоке символом физической смерти, если ее считать началом нового воплощения или погружения в нирвану.

 

 

Цветовой тон, оттенок Насыщенность – степень чистоты цвета Яркость – степень присутствия в цвете черного или белого

Рис. 1 38. Характеристики цвета в системе HSB

 

а)	б)
Рис. 1.39 а) – Аддитивное (слагательное) смешение цветов б) – субтрактивное (вычитательное) смешение цветов

 

Рис. 1.40 Цветовой круг Гёте

Рис. 1.41. Контраст цветовых сопоставлений	Рис. 1.42. Контраст взаимодополнительных цветов

 

Рис. 1.43 Взаимоотношения желтого с другими цветами

 

Рис. 1.44 Взаимоотношения красного с другими цветами

 

 

Рис. 1.45 Взаимоотношения синего с другими цветами

Т ЕМА 5