Два частных вопроса (7,36-40).

 

а. Совет обрученным (7,36-38).

 

Из-за греческого глагола в ст.38, который, как правило, означает «выдавать замуж», с древности до 19-го века многие толковали это место, как если бы речь шла об отце, который стоит перед проблемой, должен ли он выдавать замуж свою дочь. Однако новейшие лингвистические изыскания показали, что этот глагол мог принимать значение «выходить замуж» и «жениться», «вступать в брак». Помимо этого сильный сексуальный тон контекста делает невозможным старое толкование.

Убедительнее всего текст объясняется так: молодой человек стоит перед вопросом, должен ли он жениться на обрученной ему невесте. Возможно, предполагается, что оба обрученных ввиду близкого конца согласны на отказ от брака. Вероятнее же, что аскетические круги в Коринфе требовали такого отказа. И вновь Павел желает найти реалистический путь в том же направлении, что и прежде. Но в противоположность прежнему он аргументирует здесь только с перспективы мужчины. Если молодой человек может хранить воздержание, - это хорошо. Если нет, то лучше жениться. Подавляемая сексуальность приносит не свободу, но страдание. Как и в 7,28, Павел отвергает коринфское мнение, что ввиду предстоящей парусии Христа брак – грех. С одной стороны, он отвергает чрезмерную боязливость. С другой, - придерживается своей личной высокой оценки безбрачия.

 

б. Второй брак после смерти одного из супругов (7,39-40).

 

Для Павла, как и для Иисуса, важна верность в браке до смерти одного из супругов. Вопрос о том, имеет ли право овдовевшая женщина выходить снова замуж, Павел рассматривает в том же направлении, что и в прежних своих аргументациях. Принципиально вдова свободна, то, что новый брак должен быть «в Господе», подразумевает, что она должна выйти замуж за христианина. И здесь тоже Павел отдает предпочтение безбрачию. И вновь он это не делает законом. Это персональный совет. Если он при этом с некоторым преуменьшением ссылается на свой духовный авторитет, то это не только из скромности, но потому, что именно этот авторитет оспаривался в Коринфе, хотя бы отчасти.

 

*** Павел в этом разделе не излагает систематического учения о браке. Он следует вопросам коринфян и вступает в спор с мечтательно-аскетическим течением в Церкви. В противоположность им он ищет реалистичный средний путь. Он выступает против чрезмерностей аскетических, враждебных браку позиций. Эта привязанность к ситуации придает его высказываниям определенную «случайность». Высказывания Павла должны быть введены в рамки общебиблейских высказываний о браке. Ведь Ветхий Завет отличается высокой оценкой супружеской любви.

Павел же очень высоко ценит безбрачие. С одной стороны, это обусловлено его ожиданием скорого конца. С другой стороны, его стремлением к свободе для служения Господу. Всю свою энергию, время, всю жизнь поставить на служение благовестию – это и сегодня подлинная мотивация безбрачия. Павел принципиально остерегается от наложения законнических уз. Любая форма жизни должна избираться в свободе. Безбрачие – свободное следование харизме. Без таковой харизмы безбрачие – чрезмерное требование к человеку. Это трезво видит Павел.

 

 

V. Вопрос об идоложертвенном мясе (8,1-13).

 

Павел переходит к другому пункту коринфского послания с вопросами (ср. 7,1). Имеет ли право христианин есть мясо, приносимое в жертву идолам (т.е. языческим божествам)? Нам сегодня такой вопрос кажется странным. Но в ранней Церкви он стоял очень остро. Это мы видим из Рим 14,1-23 и из Апостольского постановления в Деян 15,29.

В таком городе как Коринф христиане вряд ли могли избежать соприкосновения с языческими жертвенными культами. Хотя бы потому, что на рынке мясо продавалось от жертв: чисто профанного, так сказать светского резания животных античность не знала. Почти неизбежно человек вступал в контакт с жертвенными культами и в различных общественных ситуациях: семейные и профессиональные торжества, личные приглашения в гости… К тому же эти празднества часто совершались в храме. Избежать участия было очень трудно, особенно если человек занимал публичную должность или принадлежал к высшему кругу общества. Большинство христиан принадлежало к низшим слоям, но тогда они вообще не могли есть мясную пищу по причине нехватки средств. Тем более таких людей привлекали народные угощения, обычные в публичные праздники: там раздавали мясную пищу.

 

*** В Коринфе этот вопрос о мясе был очень спорным. Что должен был делать христианин? Нам сейчас все это кажется незначительным, Однако, вопросы о том, насколько христианин может уподобляться своему окружению, принимая привычные для этого окружения обычаи и оценочные масштабы, когда он должен оказывать сопротивление и отстраняться, - эти вопросы важны для церквей и ныне. Как Павел отнесся к этим проблемам в его время?

 

Превосходство любви над «знанием» (8,1-3).

«Мы имеем знание (гносис)», - таков был лозунг либерально настроенных членов Коринфской церкви. эти люди считали, что стоят выше всех этих проблем. Павел противопоставляет этому любовь: только любовь созидательна, способствует сплоченности, прочности церковного строительства. Кто воображает, что он имеет знание, смотрит свысока на других, на тех, кто все еще обложен колебаниями, сомнениями, т.е. всем тем, что «знающий» давно оставил позади себя. Такой вид знания действует негативно и деструктивно, в то время как любовь конструктивна, она созидает. В стт.7слл Павел это конкретизирует.

У тех, кто считает, будто имеет знание, - говорит Павел, - истинное знание как раз отсутствует, потому что они пренебрегают любовью, Их высокомерие (ср. 4,6.18; 5,2: там Павел выговаривает такому же обманчивому высокомерию) полностью оставляет без внимания одну важную и принципиальную мысль: любить и знать Бога предполагает быть предварительно «познанным» Богом. Здесь глагол «познавать» имеет иную окраску. Соответственно ветхозаветному словоупотреблению он здесь означает любящее, понимающее самораскрытие Бога людям. Это предпосылка того, что люди могут ответить на любовь Божию к ним верою и любовью. Эта фундаментальная мысль предполагает со стороны людей позицию скромности и благодарности. Те из коринфян, которые в своей напыщенной, чрезмерной оценке самих себя («раздувает» – подходящий образ для внутренней пустоты такой позиции) хвалятся своим «знанием», в этой связи мало что понимают и знают.

 

Бог и боги (8,4-6).

«Никаких идолов нет», - говорят «знающие» коринфяне, и они правы. «Нет никакого Бога, кроме Единого», - говорят они, и они правы. Это отвечает основному исповеданию веры Израиля (Втор 6,4). И все же их взгляд слишком упрощенный. Не только потому, что они обосновывают своим «знанием» либеральную позицию: если нет идолов, то почему тогда нельзя есть жертвенное мясо без всякого смущения? Прежде всего, они не принимают во внимание то, что идолы – не просто «ничто». Когда люди дозволяют им проявлять власть, они пользуются этой властью: есть бесчисленные боги и господа, которым люди вверяют и предают себя! Возможно, Павел здесь имеет в виду те бесовские силы, в чьей реальности он был убежден (10,20сл). Различая «богов» от «господ», он, возможно, под первыми понимает греческих богов, а под вторыми культовые фигуры распространенных восточных религий. Но возможно, что он просто подготавливает исповедание, цитируемое в ст.6.

Либералы в Коринфе, не задумываясь о проблеме и сознательно убежденные в несуществовании идолов, принимают участие в жертвенных трапезах. Но именно в этом они дают место кумирам, идолам, хотят они того или нет. А тем самым они затемняют христианское исповедание Единого Бога

Это фундаментальное исповедание Павел формулирует во впечатляющем предложении, которое происходило, скорее всего, из крещального богослужения. Наряду с исповеданием Одного Бога, причины и цели всех вещей, он ставит исповедание Одного Господа, Иисуса Христа. Здесь перед нами древняя формула веры, в которой (как и в 15,3сл) сформулировано важное вероучительное положение. Эта формула существенно древнее 1 Кор. Здесь ясно выражено убеждение, что Иисус Христос – посредник в творении, и, таким образом, здесь уже содержится мысль о предсуществовании Христа. Основой мысли служили ветхозаветные высказывания о Премудрости Божией как посреднице в Творении (ср. Притч 8,27-30; Прем 9,9). Своим существованием Ему обязан не только весь мир, но и Церковь (мы). Эта древняя формула свидетельствует о глубоком доверии Богу. Он – начало и конец, источник и цель всего. Всё объемлется любовью Бога, открытой в Иисусе Христе, - и «мы» тоже, каждый член Церкви. Это исповедание необходимо проводить в свою жизнедеятельность. В данном случае – в правильном поведении в отношении языческих жертвенных культов.