Божий призыв различен для каждого (7,17-24).

 

До сих пор сказанное Павел распространяет на общее, принципиальное. Говорит он теперь и о некоторых важных для Церкви проблемах. Каждый пусть живет так, как предназначил ему Бог. Эта простая мысль красной нитью проходит через отрывок и делает его привлекательным. Павел не симпатизирует христианской однородности. Его больше привлекает свобода и многообразие христианского призвания, которое настигает всякого в определенной жизненной ситуации. В 1 Кор 12-14 он разовьет этот принцип в метафоре тела и его членов (особ. 12,11) и призовет Церковь уважать различия в осуществлении христианского начала. Бог призывает каждого по-своему (ср. Рим 12,3).

Тот факт, что Бог призывает людей (всяких) в Свою Церковь, делает относительными господствующие в обществе различия. Приходит человек из иудейства или из язычества, больше не имеет значения. Значение имеет одно, последовательно ли человек подчиняется воле Божией, уделяет ли он ей решающее место в своей жизни. Здесь Павел может указывать на пример обрезания абсолютно неполемично, в отличие от более позднего Послания к Галатам, 5,2-4. Призванный иудеем не должен пытаться хирургическим путем удалить следы обрезания. Призванный язычником не должен обрезываться. Для Павла справедлива крещальная формула Гал 3,28: для того, кто верует со Христа, кто нашел со Христе свою новую идентичность, становятся относительными и снимаются все сословные и расовые различия. Пару лет спустя Павел вынужден огорченно бороться за этот принцип в церквах Галатии. Это показывает, как трудно вводить в конкретную жизнь эту принципиальную точку зрения о свободе и равноправии всех, - трудно, вплоть до сферы самой Церкви.

Нам кажется странным то, что Павел говорит о рабстве. К сожалению, решающий ст.21б в оригинале очень краток и неоднозначен для перевода, который всегда может быть оспорен. Желает ли Павел посоветовать рабу лучше оставаться в состоянии рабства (церк.-слав.), или он советует, напротив, воспользоваться возможностью получить свободу (м.б., более буквально)? Поскольку весь отрывок говорит о том, чтобы оставаться в прежнем состоянии, многое свидетельствует в пользу первого. Об этом говорит и ст.22: кто призван в Церковь как раб, во Христе достигает свободы; кто пришел в Церковь свободным, состоит на службе у Христа. Кто соединяется с Христом, становится свободным – и в то же время связан с Христом. Свобода и зависимость – вот два полюса напряжения, которое невозможно логически упрощенно разрешить.

Оказал ли здесь Павел содействие продолжению рабства? Следует допустить, что он еще не сделал социальных следствий из высказанного им же в Гал 3,28 закона принципиального равенства всех людей. Поскольку его Церковь тогда была в ничтожном меньшинстве, он и не мог этого сделать. Какой совет мог бы, реалистически рассуждая, дать Павел? Но то, что впоследствии Церковь, обретя власть и влияние, сделала социальные выводы слишком поздно и скорее вынужденно, - это остается историческим фактом, который должен сделать нас бдительными и самокритичными, чтобы не проспать вызовы нашего времени. Ради справедливости следует добавить, что призыв ст.23 не делаться рабами людей показывает большую сердечность и проницательность. Основанием желанной свободы Павел называет жертву Иисуса на Кресте и указывает глубокую зависимость Креста и свободы. Следует заметить, сто Сам Иисус сохранил Свою свободу от властей до самой смерти.

 

*** Релятивизация всех сословных и расовых различий, - не переживаем ли и мы сегодня возврат к мышлению, которое казалось давным давно преодоленным? В заключительном предложении Павел подчеркивает слова «перед Богом» и тем самым обозначает решающий мотив терпимости и свободы, а одновременно и их неустранимую границу.

4. О безбрачии (7,25-35).

 

а. Предпочтение безбрачия (7,25-28).

 

Теперь становится ясным, что Павел в своих принципиальных рассуждениях в стт.17-24 все еще имел в виду конкретные вопросы коринфян. И здесь тоже Павел отвечает на вопросы и частично передает мнения, бытовавшие в Церкви. Все это показывает вступительное обращение в ст.25.

Церковь спрашивала, что делать безбрачным (в греч. тексте «девственникам», что подразумевает и мужчин и девиц, ср. Откр 14,4), имеют ли они право вступать в брак или им следует оставаться безбрачными. Очевидно, некоторые ревнители в Коринфе придерживались мнения, что жениться – грех (отсюда и формулировка в ст.28!). Несколько неудачное предложение в ст.26 намекает на то, что в Коринфе это требование мотивировали «предстоящими трудностями». Павел не может сослаться на какое-нибудь слово Господа (может быть, он не знал Мф 19,10-12). Тем не менее, он считает свой совет авторитетным: его апостольское дело – дар благодати Божией (ср. 3,10; 15,10). Его совет не жениться ориентируется здесь не на возможность воздержания (как в ст.8сл). Он мотивирует эсхатологически: Павел ожидает близкий конец (ср. 7,29-30), которому будут предшествовать трудности и гонения. Это ожидание он разделяет с влиятельными кругами раннего христианства (ср. Мк 13) и с современным ему иудейством. Там тоже существовал взгляд, что брак и семья – дополнительное бремя в эсхатологических бедствиях. Один пример из сирийского апокалипсиса Варуха (~70 г. по Р.Х.) 10,13.15: «Женихи! Не входите в брачный покой! Девы! Оставьте украшения ваших венков! Жёны! Не молитесь о благословенном материнстве!… Ради чего вам до сих пор рожать в муках? Для того лишь, чтобы с воплями хоронить?»

Совет Павла дифференцирован и трезв. Хорошо, уместно оставаться безбрачными ввиду близкого Конца. Но отсюда Павел не делает никаких обязывающих каждого предписаний. Против ригористических течений в Коринфе он настаивает, что существующий брак не должен расторгаться. Он также однозначно выступает против мнения, что вступать в брак – грех. Хотя он согласен с эсхатологической мотивацией коринфян, он очень четко избегает их аскетических крайностей.

 

б. Близкий конец (7,29-31).

Как и в стт.17-24, Павел от частных вопросов переходит к богословским обобщениям. Возникшие новые этические проблемы, для решения которых он не может сослаться на готовый катехизис, он освещает в свете важных принципиальных высказываний веры и таким образом пытается прийти к ответственным предписаниям.

Отрывок начинается и кончается ссылкой на краткость времени и бренность мира. Заблуждался ли Павел в своем ожидании близкого конца? Если из этого ожидания парусии он и мог иметь укороченную, а потому обостренную перспективу, то в принципе это ожидание справедливо: этот мир не вечен, неудержимо бежит к своему концу, пусть даже через столетия. Знание о бренности, непостоянстве мира может уберечь от того, чтобы абсолютизировать преходящие вещи, прилепляться к ним как к непреходящим ценностям.

На этом фоне Павел описывает верную христианскую позицию пятикратным «как не». Так что же? Разве христианин не должен серьезно относиться к этому миру? Не должен быть озабочен его успехами и неудачами? Удивляет нас то, что Павел требует позиции внутренней дистанции по отношению к таким вещам, которые не являются заведомо отрицательными: брак, печаль, радость, отношение к собственности. Но Павел здесь не рекомендует пессимистического бегства из этого мира, как это было принято в иудейской апокалиптике, и как это часто встречается и сегодня: не стоит, мол, вовлекаться в судьбу этого мира, который все равно обреченно движется к закату. Павел далек от такого пессимизма. Дистанция по отношению к миру у него имеет позитивное предзнаменование: «древнее прошло, смотри, стало новое» (2 Кор 5,17). Павел ожидает для этого мира – творения Божия – от Бога же хорошего будущего. Он трезво сознаёт, что блага этого мира не суть нечто последнее, окончательное. Они преходящие и потому относительны. Знание об их предварительности дает внутреннюю свободу и раскованность.

Такую позицию легко спутать с широко распространенной во времена Павла стоической позицией автаркии, самодостаточности, незатронутости мудреца. Таковой стремится воздерживаться от эмоций: печали, боли, - стремится быть выше всего этого. Но Павел призывает плакать с плачущими, радоваться с радующимися (Рим 12,15). И в то же время он трезво сознаёт бренность этого мира и этой жизни. Павел здесь, как это часто утверждается, выступает за дистанцию от этого мира. Но лучше говорить о позиции внутренней свободы от этого мира.

 

в. Еще раз о предпочтении безбрачия (7,32-35).

 

Мы видим, что лично Павел предпочитает безбрачие. В 7,7 он высказал некоторую коррективу: каждый имеет свой дар от Бога. Но здесь эта корректива как бы выходит из кругозора. Позиция Павла соответствует его личному опыту, и отсюда ее серьезность. Он снова возвращается к теме стт.25-28. Там он акцентировал на том, что безбрачный ввиду предстоящих эсхатологических бедствий не так обременен заботами о супруге и детях (ср. 7,29-31). Здесь он делает акцент на безраздельном служении Господу.

Павел снова обращается к мужчинам и женщинам одинаково: формулировки почто параллельны. Он говорит однозначно и резко. Согласно 7,7-9 здесь он тоже может думать о тех, кто имеет харизму безбрачия. Но он формулирует идеал, а реальность далека от него: безбрачные могут полностью сконцентрироваться на деле Господа, могут, как Павел, направить всю свою энергию на служение благовестию. Это обоснование безбрачных форм жизни позволяет постичь осмысленность безбрачия. Но прав ли Павел по отношению к браку и его высокой оценке в Библии? Разумеется, любовь к другому человеку может вступать в конкуренцию к любви к Богу. Но ведь может быть и наоборот: опыт человеческой любви может помочь и постижению Бога.

Кажется, Павел и сам чувствовал, что его заостренный способ выражения может быть неправильно понят. Поэтому он подчеркивает, что вовсе не хочет наложить на своих читателей цепи (буквально «тащить на аркане»). Он желает им только лучшего, желает помочь им, чтобы они смогли исполнять служение Господу с постоянством и верностью.