Глава 8. Плетка, танец и ревность

Пятница

 

Званый вечер по случаю приезда Вольтс обещал стать событием городского масштаба. Элита Нью–Йорка собралась в снятом на ночь ресторане «Блок АйлэндГолд», который находился на небольшом острове недалеко от Манхеттена, куда гостей подвозили специально нанятые катера. Некоторые прохаживались по песчаному берегу, что так же являлся территорией ресторана, другие наслаждались бережно взращенным садом, а кое–кто утолял аппетит легкими закусками.

– Я знал, что мы опоздаем, – рычал Каллен. – Собрались мои гости, а меня там нет!

Белла без устали водила пальчиками по экрану iPad, улаживая мелкие нюансы, касающиеся организации банкета. Для приглашенных гостей это был своего рода праздник, для Эдварда – встреча по бизнесу, а для Беллы – настоящая мигрень.

Шеф чуть опустил стеклянную перегородку между салоном пассажиров и водителем, только чтобы в очередной раз прикрикнуть:

– Быстрее, Ричард!

– Но здесь пробка, сэр, – развел руками шофер, беспокойно ерзая на своем сидении.

– Я говорил, что нужно было долететь до туда, – напомнил о своем совете Джаспер.

– Вертолетная площадка на берегу и слишком близко к банкету, я не могу поднять вокруг праздника столб пыли! Там гости, черт возьми!

– Когда я давал совет, гостей там еще не было. Но ты всегда все делаешь по–своему, и вот теперь мы в пробке.

– Ты…

– Оставим ненужные споры, – вклинилась в перепалку Элис, погладив Эдварда по плечу и похлопав Джаспера по колену.

Старший Каллен не отреагировал на ее успокаивающий жест и только недовольно фыркнул, а вот Джаспер, наоборот, отдернул ногу, вызвав недоуменный взгляд Розали, заметившей неуместно резкое телодвижение.

В черном лимузине поместилось четверо Калленов, Белла и МакКартни. Главы семейства вместе с младшей дочерью намеревались подъехать после конца смены Карлайла. Хозяин Империала явно не рвался принимать участие в сделке с Вольтс, а, может быть, как подозревала Белла, Карлайл просто не интересовался фирмой. Но все же в его руках находился основной пакет акций, и глава семьи должен был составить хоть какое–нибудь впечатление о Вольтс.

– Это все ваша вина, – оседлал любимого конька Эдвард, перекинувшись на Беллу. – Не могли помочь мне выбрать галстук, – презрительно бросил он.

– Я помогла, сэр, – не отводя глаз от яркого экрана «яблочного» планшета, проговорила Белла.

– Через четверть часа!

– Я помню времена, – вступила в разговор Розали, а Джаспер чуть расслабился, радуясь, что внимание двойняшки переключилось на старшего брата, – когда ты и сам был в состоянии выбрать себе галстук. Помнишь, Эдди?

Джаспер и Элис усмехнулись остро подмеченному факту, но Эдвард явно не оценил иронию.

– Нет, но я все еще помню славные времена, когда тебя вообще не было, – легко парировал старший Каллен.

– Эдвард, – отдернула брата Элис. – Ну, зачем так грубо?

– Пусть не вмешивается в мои дела с мисс Свон! – рявкнул Эдвард.

Розали закатила глаза: никто не смел вмешиваться в непонятные отношения Эдварда с его мисс Свон. Чем дальше, тем яснее: он проявлял какое–то ненормальное собственническое отношение к этой девушке, которая тем временем совершенно ему не принадлежала, не являясь ни его девушкой, ни невестой, ни женой.

«Любовница – наиболее точное определение, – решила Роуз, – неудобная, но желанная».

– Мы опаздываем, черт возьми, – снова пробормотал Каллен.

– Да умолкни же, – рыкнул на Эдварда брат и в этот раз все взгляды обратились на него.

Раздражение и агрессия были совершенно не свойственны Джасперу, зато он отличался неожиданными вспышками ярости, крайне редкими, но опасными. Если Эдвард напоминал собой северный полюс, где холод и жесткие ветра являлись типичными проявлениями местного климата, то Джаспер – скорее был вулканом, пламя которого дремало под твердой почвой долгое время, но временами она трескалась, и огниво вырвалось наружу.

Услышав этот самый характерный «треск почвы» и понимая подлинную причину настроения Джаспера, Элис снова попыталась сгладить обстановку.

– Давайте не будем срываться друг на друге, – коснулась она руки старшего брата, который все еще прибывал в легком шоке.

– Он мне надерзил… – выдохнул Эдвард, смотря на Элис, но тыча пальцем в сторону брата.

– Совсем немножко, – сжимая пальцы старшего Каллена, умоляюще смотрела ему в глаза Элис.

– Только что… Сопляк только что надерзил мне! – повышая голос, продолжал заводиться Эдвард.

Белла метнула на шефа затравленный взгляд, уж она знала, что на кого бы он ни злился, с последствиями придется разбираться ей.

– Спокойно, – вступила Розали, увидев, как опасно помрачнело и без того угрюмое лицо Джаспера. – Если ты хочешь вмазать кому–то и выпустить пар, – обратилась она к готовому взорваться Эдварду, – мой секьюрити в твоем распоряжении.

Роуз пихнула МакКартни в бок.

– Иди, – подтолкнула она Эммета к Эдварду. – Сядь к нему поближе.

МакКартни только послал в сторону Розали ленивую ухмылку, мерзавке не удастся напугать его дракой с «белыми воротничками», хотя она бы стоила ему работы. Роуз подсела поближе к Эдварду.

– Серьезно, Эдди, – подначивала она, – целься в голову, это самое слабое место.

– Не у всех, мисс Каллен, – вежливо отозвался МакКартни, вызвав еще один «убью тебя» взгляд своего «задания».

– Вольтс приедут только через час, – попыталась уйти от нового зарождающегося конфликта Белла, – остальные подождут, мы успеем на остров вовремя.

Эдвард на удивление быстро отвлекся от брата и переключил свое внимание на мисс Свон, которая, наконец, оторвалась от своей рабочей игрушки и встретилась с ним глазами. Что–то во взгляде Беллы успокоило его, точнее последствия опоздания на встречу с Вольтс перестали казаться такими важными. Так бывает, когда останавливаешься посреди сумасшедшего мегаполиса и вдруг замечаешь, что на место зимы уже пришла весна.

Эдвард попытался поудобнее устроиться на сидении, но все было не то. Во–первых, он терпеть не мог опаздывать, тем более на вечер, который сам же устроил. Во–вторых, в каких–то паре сантиметрах от него сидела мисс Свон, облаченная в простое, но элегантное темно–синее платье, которое подчеркивало белизну ее кожи и роскошь каштановых волос, собранных в несложную высокую прическу. Несколько прядей нарочно ли случайно, выбивались из общей копны и нежно обрамляли лицо, одна тонкой струйкой сползала по задней стороне шеи, подчеркивая изящный вырез на спине. Эдвард нервно отбивал пальцами неясный ритм, во второй руке он вращал сотовый телефон – все что угодно, лишь бы не коснуться Беллы.

 

***

 

– Эдвард! – услышал Каллен голос младшей сестры, едва выйдя из лимузина.

– Вы уже здесь, – озвучил очевидное Эдвард.

Здороваясь и пожимая руки бесконечным гостям, он протиснулся на небольшой пятачок, где стояла Ренесме и родители, которые разговаривали с Елизаром и его супругой, владельцами значительных территорий на Аляске. Эдвард подошел и пожал гостям руки, поцеловал в щеки родителей и, наконец, потянулся к своей малышке, когда откуда–то из кустов вылез чертов Джейк.

– Представляете, здесь растут апельсины! – продемонстрировал он несколько крошечных плодов.

Эдвард скрежетнул зубами, а затем, видя улыбки родителей, Елизара и Кармен, улыбнулся, «сохраняя лицо». Ренесме, заметив злость брата, неловко засмеялась и похлопала Джейка по руке, бросила на него многозначительный взгляд, но тот явно не понял намека.

– Хотите апельсинку, мистер Каллен? – вместо приветствия, дружелюбно улыбаясь, предложил он Эдварду.

– Это не апельсины, – отвел тот от себя руку Джейка. – Эти плоды ядовитые.

– Но… – побледнел парень. – Я… я съел с десяток…

Эдвард развел руками и отвернулся.

– Как вам осень в Нью–Йорке, господа? – спросил он гостей.

Джейкоб, схватившись за горло, ошалело смотрел на Эдварда, до него не сразу дошли слова Ренесме, бормочущей ему о том, что брат не очень удачно пошутил. Она отвела Джейкоба в сторону и несколько минут слушала его горячую речь, посвящённую «какому–то придурочному» и «ну, просто совершенно идиотскому» чувству юмора Эдварда.

– Он мне не нравится! – заканчивая свою тираду, уведомил Джейкоб Ренесме. – Я это тебе официально заявляю, чтобы потом не было обид.

– Не нравится? – нахмурилась Ренесме.

– Точнее, мне не нравится, что я ему не нравлюсь, но раз так, то он мне тоже не нравится, так и передай, посмотрим, как ему это понравится, – мстительно сверкнул глазами подросток.

Ренесме несколько секунд переваривала услышанное, но суть по–прежнему ее не устраивала.

– Всего лишь одна неудачная шутка! – воскликнула Несси.

– Когда мы играли в волейбол, он несколько раз, чуть не зафигачил мне мячом по башке!

– Ну, что за глупости?! – отмахнулась Ренесме.

– Для тебя, может быть, и глупости, а у меня она одна.

– Если… если вы с Эдвардом не будете ладить… – растерянно проговорила Несси. – Это серьезная проблема, Джейк…

– Извини, но это то, что зависит не только от меня, – развязав бабочку и расстегнув пару пуговиц на вороте рубашки, отозвался парень. – Мне начинает надоедать играть пай–мальчика перед твоей семьей, а особенно терпеть этого…

– Выбирай выражения! – предупреждающе вставила Ренесме.

– Эдварда, – закончил Джейк, выплюнув имя Каллена, как оскорбление.

Елизар и Кармен отошли в сторону, намереваясь пройтись до набережной; родители обернулись к Ренесме и Джейку, кивком попрощавшись с ними на время вечера, и уплыли занимать беседами гостей. Каллен глянул на Джейка, который ответил ему ничуть не менее дружелюбным взглядом.

Эдвард не мог поверить, что этот пес умудрился пробраться на его званый вечер! Он метнул мрачный взгляд на Беллу, но там где она стояла секунду назад, ее уже не было. Вместо этого девушка семенила в своем длинном узком платье в противоположную от Эдварда сторону. Эта попытка бегства обратилась для шефа в неприкрытую провокацию, и он кинулся за мисс Свон, нагнав ее в несколько шагов. Белла вскрикнула, когда он схватил ее под локоть и потянул вглубь сада, уводя подальше от людей. Убедившись, что их никто не услышит, он остановился у одного из деревьев, к которому Белла прижалась спиной, инстинктивно ища опоры.

– Куда это вы побежали, мисс Свон?! – прищурившись, поинтересовался шеф.

– В т–туалет? – крайне неуверенно отозвалась Белла.

– Как вы думаете, почему я вам не верю? – склонил голову на бок Эдвард.

– Детская травма, – уверенно заявила мисс Свон.

– Что за чушь?! – рыкнул шеф.

– Вы постоянно ждете, что женщина вас обманет, я думаю, это из детства… – нервно затараторила Белла. – Возможно, когда вы еще были единственным ребенком, мама часто говорила вам, своему первенцу, что любит больше всего на свете, что вы самый красивый, самый умный, самый лучший. Но потом начали рождаться другие дети, и вам, как старшему, внимания доставалось все меньше и меньше, вы чувствовали себя обманутым и…

– Что здесь делает этот гаучо?! – резко сменив тему, потребовал объяснений босс. – Вход на праздник должен был отслеживаться!

– Но ведь он приехал с вашими родителями.

– Уберите его отсюда! – потребовал шеф.

Глаза Беллы расширились.

– Как я его уберу?

– Это ваша проблема!

Белла смотрела на шефа, пытаясь придумать решение, но вместо этого внутри нее, постепенно нарастая, начала пульсировать ярость.

– Знаете что, мистер Каллен, решайте свои личные проблемы сами! Я всего лишь ваша секретарша и я не… – Белла замерла.

Она почувствовала легкую щекотку на своей спине, оторвавшись от ствола дерева, девушка прислушалась к своим ощущениям и взвизгнула.

– По мне что–то ползе–е–ет! – закричала Белла.

Она потянулась к спине, но боялась стряхнуть рукой ту гадость, что скользила по ее спине. Эдвард несколько растерялся от такой бурной реакции на какое–нибудь мелкое насекомое. Быстро придя в себя, он развернул Беллу спиной к себе и смахнул небольшую гусеницу вниз, но вместо того, чтобы упасть на землю она угодила в низкий вырез платья и скрылась от глаз Эдварда за темно–синей тканью. Белла, успокоившись, что Эдвард смахнул мерзкую тварь, облегченно выдохнула, как вдруг ощутила уже знакомое щекотание на своей пояснице. Она успела лишь всхлипнуть от нового приступа ужаса, как руки Эдварда оказались на ее плечах, он легко смахнул с них шелковые лямки, и платье синей дымкой опустилось к ногам Беллы. Девушка по инерции обвила руками грудь, прикрытую лишь тонким кружевным бюстгальтером, а мужчина опустился у ее ног и щелкнул пальцами, скинув несчастное насекомое.

– Убрал, – успокоил он замершую в абсолютном шоке Беллу.

Она стояла к нему спиной, смотря через плечо, и лишь растерянно хлопала своими карими глазами. Эдвард медленно прошелся взглядом по тонкой фигурке Беллы, за его взглядом инстинктивно последовали и руки.

– Ты можешь выбрать: трава или дерево, – гладя длинными пальцами изящные лодыжки Беллы, смотрел он на нее, хищно улыбаясь зелеными глазами.

Лицо мисс Свон чуть напряглось, она не сразу сообразила, что мысли Каллена резко переключились и ушли в ненужном ей направлении. Белла как раз намеревалась нагнуться за своим платьем, когда Эдвард надавил ей под коленями и ее ноги подогнулись. Она упала в уже раскрытые для нее объятия, ее приоткрытые в немом восклицании губы, тут же были накрыты ртом шефа. Белла глубоко вдохнула, карие глаза прикрылись от насыщенного мужественного запаха Эдварда. Его рука по–хозяйски накрыла грудь Беллы, и он чуть сжал ее, но неудовлетворенный, потянулся к застежке кружевного белья.

– Спереди, – подсказала Белла, едва прерывая поцелуй.

Шеф сипло усмехнулся ей в губы и последовал ее наводке. Освободив мисс Свон от еще одного клочка одежды, Эдвард кинул его к платью и снова потянулся к мягкой зовущей выпуклости. Томимая ласками длинных пальцев, которые искусно гладили и без того чувствительные соски, Белла отстранилась от губ Эдварда и тяжело выдохнула. Эдвард подставил вторую ладонь под голову Беллы, наблюдал за мисс Свон, которая нисколько не избегала его взгляда. Она накрыла его руку, что лежала на ее груди своей и сжала.

– Чуть жестче, – пробормотала мисс Свон, – не будьте тряпкой, сэр.

Глаза мужчины опасно сузились, его рука окрепла и касания стали заметно жестче. Он прижался губами к шее Беллы, и когда она сделала очередной короткий вдох, впился в нее зубами. Мисс Свон надрывно застонала и выгнулась в обратную от жестких ласк Эдварда сторону.

– Я сказала: «чуть», – недовольно уперлась кулаком в плечо Каллена Белла.

– Теперь придется потерпеть, – улыбнулся ей Эдвард и наклонился, опуская ее спиной на прохладное покрывало травы.

Белла попыталась отстранить его, но Каллен сцепил ее запястья вместе и, скрепив пальцами одной руки, зажал между разгоряченными телами. Он коснулся ртом плеча Беллы, двинулся чуть в сторону и прижался кончиком языка к маленькой впадине между ключицами. Эдвард почувствовал, как Белла изогнулась, прижимаясь к нему всем телом и напряжение в ее руках ослабло.

– Не делайте глупостей, – все же предупредил он, выпуская из своих титановых тисков тонкие запястья.

Белла провела кончиками пальцев по шее Эдварда, забралась в густые волосы и, чуть помассировав кожу головы, потянула за пряди, мягкое урчание шефа предупреждающе огрубело. Он посмотрел в лицо молодой женщины, она лишь расслабленно улыбалась, но эта видимая игривость нисколько не успокоила Эдварда. Словно в подтверждение его мыслей, Белла потянулась к его губам, но, завладев ими, скользнула руками под рубашку шефа и «выпустила» острые ноготки, которые, не жалея, полоснули его по спине. Грязно выругавшись, Эдвард вцепился в волосы Беллы одной рукой, а второй быстро освобождался от одежды, не собираясь больше размениваться на прелюдию.

– Я думала, вы не материтесь при женщинах, сэр? – подметила его прокол мисс Свон.

На ее губах по–прежнему играла улыбка, теперь уже откровенно злорадная: мерзавка заставила Эдварда снова нарушить его принципы и знала, что несмотря ни на что, он не сможет просто остановиться в такой момент.

– Напрасно ты это делаешь, – злобно бросил Каллен, откидывая ненужные церемонии, – теперь позаботься о себе сама, любовь моя.

Весь воздух разом вышел из легких Беллы, когда Эдвард резко вошел в нее, удерживая ее ноги широко раздвинутыми. Тихо простонав, шеф прикрыл глаза, наслаждаясь ощущениями тесноты и влажного тепла, которые послали мелкую дрожь по всему его телу.

– Как же ты хороша, моя девочка, – провел он горячей рукой по бедру мисс Свон.

Белла тяжело вдохнула, но дыхание восстанавливалось с трудом, Эдвард не взял на себя труд удерживаться на весу и плотно придавил девушку к холодной земле. Вопреки угрозам шефа не заботиться о ее удовольствии, Белла почувствовала, как уже знакомая волна поднимается в ней раньше обычного. Характерные звуки совокупления тел и ритмичное дыхание, прерываемое приглушенными стонами, наполнили все пространство вокруг Беллы. Ее пальцы впились в режущую кожу траву, а Эдвард продолжал жестко и уверенно двигаться к своему финишу, попутно оставляя влажные следы на белой коже груди и розовых сосках.

– Быстрее, Эдвард… – выдохнула Белла, чувствуя, что приближается к своему пику.

Он низко простонал, и вопреки его желанию отомстить, оставив мисс Свон без оргазма, тело мужчины уже откликнулось на ее голос, толчки стали еще более глубокими, промежутки времени между ними неумолимо сокращались, пока, наконец, стоны Беллы и Эдварда не смешались. Их тела, достигнув блаженства, ослабли, Каллен упал на мисс Свон, но услышав, как она вскрикнула, тут же перекатился на спину, почувствовав под собой приятную прохладу земли. Это ощущение быстро сменилось жжением, Эдвард приподнялся на локте, а второй рукой дотянулся до спины, чуть коснувшись пораненной кожи. Приложив кончики пальцев к языку, он почувствовал знакомый вкус железа.

– До крови, мерзавка, – чуть поморщившись, бросил он.

– Я старалась, рыжий таракан, – улыбнувшись, отозвалась Белла, уже медленно поднимаясь с земли.

Она вскрикнула, получив ощутимый шлепок по попе и резко обернулась, возмущенно глядя на шефа.

– Еще получишь, – предупредил Эдвард до того как опрометчивые слова сорвались с губ Беллы.

Не вняв словам Каллена, девушка попыталась ущипнуть его, но он ловко перехватил ее руку и раздался второй шлепок. Так как руки Беллы были обездвижены, она пустила в ход зубы и, дотянувшись до плеча шефа, укусила его. Он издал свистящий звук, а затем пришла очередь Беллы всхлипнуть от куда более ощутимого – чем два предыдущих – шлепка.

– Мне начинает казаться, что тебе это нравится, – поглаживая порозовевшую кожу Беллы, проговорил шеф.

– Вы занимаетесь рукоприкладством, сэр, – прошипела в ответ мисс Свон, боясь сознаться в правдивости слов Каллена.

– Я всего лишь защищался, вы начали первой, – напомнил Эдвард. – Но вам больше не нужно меня провоцировать, я и так учту ваши предпочтения.

– Да, обзаведитесь для меня плеткой, сэр, – съязвила Белла.

– Как скажете, мисс Свон, – лишь слегка удивившись, отозвался шеф.

– Сарказм! – выкрикнула в конец смутившаяся девушка и, резко выдернув руки, вскочила на ноги.

– Никакой не сарказм, – настаивал на своем Каллен, он скинул с плеч рубашку и, глянув на нее, убедился, что на ней виднелись тонкие красные полоски. – Легкий садомазохизм...

– Не говорите ерунды! – отмахнулась Белла. – Я похожа на садомазохистку?

– А я? – задал риторический вопрос Каллен. – При этом с удовольствием отшлепаю вас снова. Да и мне нравится порой издеваться над вами, применять силу в сексе, принуждать к чему–то, эксплуатировать... Вероятно, у меня по отношению к вам все же есть садомазохистские наклонности, – подытожил свои рассуждения вслух Эдвард. – Надо же, – удивился он собственному открытию, – ну, разве не занятно?

Белла возмущенно смотрела на шефа, но тот будто и не замечал этого, улыбаясь своей неожиданной и такой точной догадке.

– Я – немножко садомазохист, – усмехнулся он, – кто бы мог подумать?!

– Одевайтесь уже, сэр! – рявкнула на него Белла. – И можете не сомневаться, мало кто удивился бы вашему открытию, – добавила она. – Все знают, что вы можете быть редкой сволочью!

– Я? – недовольно отозвался шеф. – Это вы исцарапали меня, искусали и испортили еще одну рубашку!

– Смените уже свою рубашку, и пойдемте отсюда, – отмахнувшись от спора, проворчала Белла, поправляя бретели платья.

– Вы взяли запасную? – глянул на нее Эдвард.

Белла на секунду замерла, поняв свой промах.

– Мы ведь опаздывали…

Каллен бросил на нее недовольный взгляд и нырнул в рукава помеченной сорочки. Он заметил, как Белла коснулась своей шеи.

– Его не видно, – проговорил шеф, – он за волосами.

– Очень продуманно, – похвалила его находчивость Белла, – но что делать с этим?

Эдвард глянул на вытянутые перед ним руки мисс Свон: запястья покраснели, и вскоре краснота обещала смениться синяками.

– Извини…

Белла посмотрела на Эдварда, который избегал встречаться с ней глазами.

– Меня занесло…

– Я думаю, следы проявятся только через время, а дома у меня есть хорошая мазь, от всего помогает, – отозвалась Белла и тут же заметила, как виноватое выражение лица Каллена сменилось саркастическим.

– Если твоя чудо–мазь не поможет, попробуй смешать кость птицы с жиром рыбы и пометом крысы.

– Может еще добавить пучок рыжих волос зеленоглазого мужчины или несколько капель его голубой крови? – предположила Белла.

– Ну, такого мужчину еще надо будет поискать, – бросив деланно хмурый взгляд на нее, проговорил шеф, но все же его рот изогнулся в кривой усмешке.

Тихий смех, вызываемый обоюдными остротами, стихнул лишь, когда мистер Каллен и Белла вышли к людям. Там, в тихом уголке сада существовал другой мир, в который обоим хотелось вернуться, но он был слишком мал и слаб, чтобы удержать внутри себя. Гравитация реальности втянула Эдварда в бесконечные переговоры и любезности, а Белла снова стала его тенью, еще одной из свиты мистера Каллена.

 

***

Семья Вольтс появилась на «сцене» с шармом: впереди шли несколько охранников, которые при входе в зал, отступили в стороны, открывая глазам гостей главу семейства и его приближенных. Белла должна была бы обратить внимание на эксцентричного Арона или его юного «друга», или прекрасную дочь, но вместо этого ее взгляд приковал к себе Джонатан Рагацци. В его взгляде она не встретила зеркального удивления, совсем наоборот, в них светилась приветливая смешинка: он определенно знал, что увидит ее здесь.

Мистер Вольтс, его партнер и дочь прошли вместе с Эдвардом и Карлайлом к главному столу, где их ждала Эсме и остальные члены семьи Каллен. Белла по привычке шагнула следом за шефом, но тот чуть обернувшись, сделал едва заметный жест рукой, давая понять, что ее участие не нужно. Девушка почувствовала, как уже не первый раз за вечер, к горлу подступил ком: она нужна была Эдварду на траве, в кабинете, у нее дома – там, где никто не видит. Но под голодными на скандалы взорами общества, он был ее боссом, а Белла – всего лишь секретаршей, которая не имела права забывать свое место.

– Меня вырвало в самолете дважды, – раздался голос за ее спиной.

Ее губы невольно изогнулись в улыбке, Белла обернулась и встретилась с Джоном, который привычно пропустил приветствия (он не любил ни их, ни прощаний) и, видимо, вознамерился поделиться с Беллой своими приключениями.

– Вывернуло через пять минуть после взлета, – он изобразил согнутой в локте рукой взлетающий самолет, – и немножко блеванул за пять до посадки, – опустил Рагацци руку. – Не желудок, а часы.

Белла понимающе покачала головой, разделяя жуткую нелюбовь старого друга к самолетам. Она шагнула к нему и он, поняв, что после стольких лет хоть какого–нибудь приветствия не избежать, раскрыл объятия. Белла с какой–то неожиданной даже для нее отчаянностью, прильнула к нему.

– Ну, привет, бамбино, – погладил он ее по спине.

– Привет, Джонни, – эхом отозвалась Белла.

 

***

Суета медленно сходила на нет, основные блюда были поданы и оркестр сменил заводной ритм на более размеренные мотивы. Женщины Каллен старались поддерживать на лицах любезные улыбки. Только манеры, отшлифованные годами, удерживали дам от того, чтобы не похватать свои сумочки и не убраться с этого скучного торжества в тепло и уют дома. Пожалуй, разве что Ренесме, которой повезло сидеть с Джейком, находила вечер хоть немного занятным.

– Слишком много, – в который раз забубнил себе под нос Джейкоб, перебирая приборы, – слишком.

– Иди от краев, к центру, – снова повторила Несс.

– Я пропустил закуску из ракушек с этими скользкими тварями и салат из какой–то полезной морской слизи.

– И что? – уткнувшись подбородком в ладонь и наблюдая за Джейком, отозвалась Ренесме.

– Теперь вилок и ножей слишком много, – измученно вздохнул Джейк. – Их и так было много, а теперь я еще и сбился с порядка.

– Еще пальцами, Джейк, кому какая разница? – лениво зевнула Несси.

– Ренесме! – донесся до нее недовольный шепот матери, которая показательно прикрыла рот рукой, напоминая дочери о правилах приличия.

– Тебе нельзя даже зевнуть, – покачал головой Джейк. – А я как–то должен есть рыбу лопатой, – указал он нанестандартного вида прибор.

– Ешь, как тебе нравится, – погладила его по руке Ренесме, – никому нет до этого дела.

Джейкоб благодарно улыбнулся, но когда он взялся заобыкновенного вида вилку, то тут же почувствовал на себе тяжелый взгляд. Ему не нужно было поднимать глаз, чтобы понять, от кого исходил этот немой укор. Каллен убедился, что Джейкоб не проглотит кусок рыбы, если не возьмет нужный прибор и вернулся к разговору с гостями.

Тем временем одна мелодия сменилась другой.

– «Жестокая игра», – вполголоса проговорила Розали.

Элис, улыбнувшись, кивнула, давая сестре понять, что так же с первых нот узнала старый хит, уже ставший классикой. Младшая Каллен так же воодушевилась, услышав заигравшую песню, и Джейк не упустил возможность воспользоваться случаем «уединиться» с ней в толпе, подальше от этого богатого и донельзя скучного стола. Однако вслед за ними последовали и родители, а затем мистер Вольтс обернулся к самой, на его вкус, очаровательной Каллен, приглашая ее на танец. Розали не слишком хотелось танцевать с итальянцем и все же его внимание льстило, к тому же оставаться за столом не хотелось. Возвращая знак вежливости Арону, Эдвард протянул руку его дочери, и Джейн, мягко улыбнувшись, согласилась на танец.

Элис осторожно глянула на Джаспера и тут же встретились с мрачным взглядом брата.

– Как же жестоко ты поступила со мной, – упрекал невидимую людям женщину певец, имитируя голос Криса Исаака, – Разбудив во мне такие чувства. Как это жестоко – дать мне надежду, позволить мечтать о тебе…

Джаспер медленно поднялся из–за стола и протянул Элис руку, она молча приняла ее, стараясь не замечать грустной улыбки, появившейся на лице старшего брата. Он вывел сестру на танцевальную площадку, и они слились с плывущей под музыку толпой.

– Нет, я не хочу влюбляться в тебя, – пел глубокий мужской голос,

– Эта девочка только разобьет твое сердце, – эхом подпевала ему женщина.

Элис смотрела на белоснежную рубашку брата, не в силах заглянуть ему в глаза. Джаспер поднял их слившиеся в надежный замок руки и легко коснулся губами ее холодных пальцев. Элис взглянула на брата, но вопреки своим страхам, не увидела в его взгляде ни упрека, ни надежды, а только многолетнюю тоску и ожидание. Элис почувствовала, как его рука, лежащая на ее спине, напряглась, а затем Джаспер чуть приподнял сестру. Как всегда бывало, она мгновенно поняла его намерение и осторожно встала кончиками пальцев на его ботинки. Так они танцевали в детстве, с тех пор Элис стала ненамного тяжелее, зато Джаспер превратился в красивого статного мужчину и все бы могло быть так складно в его жизни, если бы не она.

– Весь мой мир летит прахом, – тихо подпевал старший брат. – И только ты можешь спасти меня…

Элис крепче сжала его пальцы своими, невидимые чужим глазам движения – все, что названные брат с сестрой могли себе позволить, танцуя на глазах у родных, близких и знакомых.

– Не думал, что так влюблюсь… как глупец, – едва заметно усмехнулся Джаспер, шепча слова песни одними губами. – Я никогда не думал, что смогу кого–то любить так, как тебя. Я не представлял себе, что буду так бояться потерять кого–то, как тебя…

Он увидел, как Элис чуть приподняла лицо, ее губы приоткрылись и на какое–то мгновение она словно забылась. Но Джаспер не имел права пользоваться этим случаем, вот так шокировать семью – его родные не заслужили такого скандала, шока и унижения. Он наклонился и коснулся губами прохладного лба Элис, она опустила глаза, чувствуя, как горячие слезы безжалостно обжигают их.

Если бы Эдвард был собой в те недолгие минуты танца, то уж от его орлиного взора ни за что бы ни укрылись эти краденые ласки между братом и сестрой. Но в тот момент, танцуя с миниатюрной и на редкость симпатичной гостьей, он прижимал ее к себе и смотрел поверх ее головы. Эдвард неотрывно следил за каждым движением мисс Свон, так легко и бесстыдно завлекающей в свои сети Джона Рагацци. К сожалению, Каллен был не из тех мужчин, кого можно подразнить, заставив ревновать. Он ненавидел это чувство и если не мог раз и навсегда уничтожить его источник, то считал справедливым, как минимум вернуть бумерангом всю свою боль и разочарование. Тем более что в данном случае, задета была не только гордость, нет, эта ревность брала свои корни намного глубже.