Глава 12. Скрудж, часы и дом

 

– Нет! – взлетел Каллен со своего кресла и, как зверь, заметался по комнате.

Белла спокойно поправила свой шифоновый шарфик, ожидая, когда у шефа закончится приступ бешенства. Прошло семь дней, и она явилась сообщить о своем решении, не дожидаясь визита Эдварда (это придавало ощущение хоть какого–то контроля над ситуацией). И вот теперь Свон объявляла Каллену свои условия, точнее, пока она успела выдвинуть только одно, но и его хватило, чтобы вывести мужчину из себя.

– Этот щенок в моем офисе?! – рычал Эдвард. – Скользкий дикарь не умеет даже писать!

– Вы преувеличиваете, хотя отсюда вытекает мое второе условие, – раздался ровный голос Беллы. – Я буду проводить в Империале столько времени, сколько сочту нужным, помогу Джейкобу адаптироваться. Если вы не хотите, чтобы я официально числилась главным секретарем «Империала» – пожалуйста, но работать я продолжу, так сказать, воспитаю себе замену.

– Почему бы вам не поработать в другом месте?! Займитесь благотворительностью, это все равно в будущем станет вашей неотъемлемой обязанностью в качестве миссис Эдвард Каллен.

– Потому что если меня не будет рядом, вы или ваша сестра непременно выживете Джейкоба из офиса, а так я буду контролировать ситуацию.

Каллен вернулся к столу и рухнул в свое кресло, сверля взглядом мисс Свон. Еще пять минут назад он будто взлетел над миром, был способен объять океан, свернуть горы, когда Белла объявила: «Я готова стать вашей женой».

Не совладав с эмоциями, Эдвард ударил кулаком по столу, приговаривая: «Да! Да, черт возьми!»

Белла на секунду растерялась, увидев его реакцию, но затем Каллен достал папку из своего стола и принялся вытаскивать из нее всевозможные бумаги касательно их свадьбы, начиная от квартиры в Манхеттене, которая уже была куплена для отца Беллы, заканчивая свадебным путешествием, достойным мистера Каллена и его будущей миссис. Девушка снова почувствовала, что все изначально было предрешено Эдвардом, и тогда–то она приступила к своим условиям.

– У вас не будет времени на то, чтобы натаскивать щенка, и зачем он вообще здесь нужен?! Если вас так заботит судьба этого панка, я устрою его в одну из мастерских Империала и назначу приличную зарплату.

Белла упрямо мотнула головой в знак отказа, и Каллен зарычал. Было несколько причин, почему она хотела, чтобы Джейк получил именно ее место. Во–первых, это будет бесить Каллена намного больше, чем, если б он устроил его где–то еще. Во–вторых, эти двое начали бы притираться друг к другу, и у отношений Джейкоба и Ренесме появился бы небольшой, но реальный шанс на будущее. В–третьих, Джейк и так умел чинить машины, но ему не хватало именно офисных способностей, и если он не хочет пропахать руками всю жизнь, парню необходимо научиться «работать головой». Однако у Блэка пока не было никакого специализированного образования и его нельзя приставить помощником экономиста или юриста, зато с обязанностями секретаря он бы справился с помощью Беллы, и при этом изучил бы механизм «Империала» изнутри и с самых разных сторон. Ну, и в завершении: секретарь Каллена получал до безобразия щедрую зарплату и прочие дивиденды; Джейкобу хватило бы не только на то, чтобы более «уместно» смотреться рядом с мисс Каллен, но он так же мог поднакопить на Университет.

– У меня есть еще условие, – добавила Белла.

– Кормить этого щенка с рук я не буду! – сразу предупредил Каллен.

– Я хочу, чтобы вы подписали документ, в котором подтвердите, что никак и никогда не тронете мою семью. Даже в случае развода, – осторожно добавила Свон.

По коже Беллы прошел холодок, когда она увидела темную усмешку, исказившую лицо Эдварда. Каллен не верил в разводы, он намеревался жениться один раз и Белле придется смириться с тем, что они будут связаны как минимум до смерти одного из них. Однако мужчина был готов удовлетворить это условие своей будущей миссис, вскоре после свадьбы у него появится новый рычаг давления на Беллу, куда более эффективный, чем что-то иное.

Их дети.

Они будут принадлежать Эдварду по закону и если вдруг их мать соберется уйти, то ей придется оставить детей мужу; она никогда не сможет отсудить их, Каллен позаботится об этом. А зная Беллу, он не сомневался, что она станет одной из тех матерей, которые не смогут жить вдалеке от детей и, значит, никакого развода не могло быть даже в теории.

– Что–нибудь еще? – поинтересовался шеф.

– И Рагацци тоже… не трогайте.

– Как скажешь, любимая, – подтвердил усмехнувшийся Каллен. – Но и ты имей в виду, что с твоей стороны не должно быть даже намека на измену, я хочу быть полностью спокоен на этот счет.

– Я не стану тебе изменять.

– Абсолютная верность.

– С обеих сторон, – уточнила Белла.

– С обеих, – отозвался Эдвард, – иначе мое согласие на ваши условия потеряет силу.

Девушка кивнула, чувствуя неуверенность от того, как легко Каллен согласился с ее требованием.

– Однако это условие о неприкосновенности твоих близких вступит в силу только после заключения брака.

Белла понимала, что ему нужна гарантия: после помолвки последует свадьба и если невеста сбежит до венчания, это бросит тень на репутацию семьи. Поэтому, несмотря на то, что это уточнение не нравилось Белле, оно казалось ей логичным, учитывая, с кем она имела дело.

– Следующий месяц я хочу отдохнуть с родителями, раз уж у Чарли отпуск, – проговорила Белла.

Изначально она собиралась ехать только с отцом, даже не предполагая, что Рене захочет составить им компанию. Но мать удивила их обоих, когда, узнав о планируемом путешествии, изъявила желание отправиться с ними.

– Я сам организую вам поездку, – сказал Каллен, не желая выпускать ее из виду.

– Вы теперь всегда будете следить за каждым моим шагом?!

– Я слежу за всеми своими родными и могу точно сказать, где сейчас, к примеру, Ренесме или Роуз, они привыкли к этому и вы привыкнете.

– Не уверена.

– У вас будет уйма времени, – успокоил ее Каллен.

– Мое следующее условие.

– Следующее?! – едва не взорвался Эдвард.

– Каждый день, я хочу, чтобы вы исполняли одно мое желание.

– Что за чушь?!

– Это не чушь, – упрямо отозвалась Белла. – Вы все делаете исключительно так, как вам угодно. Справедливо, если хотя бы раз в день вы исполняли то, чего хочу я.

– Какого рода желание?

– Любое.

– Одно желание в неделю.

– Через день.

– Одно.

– Три.

– Одно.

– Два.

– Одно.

– Два, – теряя остатки уверенности, повторила Белла.

– Одно.

Взгляд девушки упал на сложенные в замок руки Каллена, и она неуверенно потянулась к ним, коснувшись своими тонкими пальцами.

– Два, Эдвард, – склонив голову на бок, проговорила Белла.

– Хорошо, два.

– Три? – рискнула она.

Каллен взял ее руку и, поднеся к губам, поцеловал.

– Два, Белла, – повторил ее будущий муж, – два.

– Пусть так, – согласилась она, отметив, как ей удалось выторговать еще йоту свободы.

– Итак, двадцать третьего мы с семьей традиционно отправляемся в Каллен–Холл, где справляем Рождество. Вы должны вернуться в Нью–Йорк двадцать второго.

– Вы хотите, чтобы мы спраздновали Рождество вместе?

– Разумеется.

– Вы считаете это уместно? Рождество все же принято отмечать в семейном кругу, а я вам пока никто.

– Вы правы, – задумчиво проговорил Эдвард.

Белла не успела порадоваться тому, что смогла избежать долгих и бесконечно неловких выходных с семьей Каллен, как шеф заговорил снова.

– Мы устроим помолвку до вашего отъезда, тогда в Каллен–Холл вы отправитесь, будучи моей невестой, то есть мы встретим праздник в том самом семейном кругу, – довольно улыбнулся Эдвард. – Надеюсь, вы любите наряжать елку, потому что родители всегда настаивают, чтобы мы делали это все вместе…

 

***

– Руки Беллы?! – повторил Чарли, и его собственная рука инстинктивно потянулась к поясу, где обычно висел пистолет. – Зачем вам ее рука?

– Это фигуральное выражение, – уточнил Эдвард. – Я бы хотел жениться на Изабелле.

Чарльз не понял, то ли «отАрманенный» пацан издевался над ним, то ли всерьез думал, что он не знал значение выражения: «Прошу руки вашей дочери». Но на лице самоуверенного бизнесмена не было никаких признаков насмешки, и Чарли предположил, что у Каллена имелись трудности в общении.

– Я понял, что вы хотите, – отчеканивая каждое слово, отозвался Чарли. – Зачем вам жениться на Белле?

Все эти вопросы приводили Эдварда в замешательство.

– Чтобы она стала моей женой со всеми вытекающими из этого последствиями.

– Почему бы вам не найти девушку вашего круга? – спросил Чарли

Он совершенно не видел этого испорченного деньгами и властью светского льва рядом со своей искренней и все еще способной мечтать дочерью.

– Белла из другого мира, мистер Каллен, у вас разное воспитание, повадки, желания. Вы понимаете это?

Эдвард смотрел в карие глаза, которые хоть и казались знакомыми, но было очевидно, что они повидали куда больше, чем те, что принадлежали Белле. Однако слова Чарльза не затронули Каллена: Изабелла уже стала почти совсем его и никакие доводы не заставили бы Эдварда отступиться сейчас. Мисс Свон вполне могла научиться жить в его мире, который, в конце концов, был лучше того, в котором она родилась. В котором Белла жила бы серой жизнью, пахала на никому ненужной работе до пенсии, состарилась и однажды умерла, не оставив после себя ничего кроме пары–тройки детишек. А такие как Эдвард меняли жизни этих серых масс, они задавали ход современности, создавали, улучшали – от их решений и поступков зависело будущее нового поколения. Если бы Белла была рядом с Калленом, она бы тоже могла стать частью этого.

– Я могу дать вашей дочери другую: яркую, интересную жизнь.

– А она этого хочет?

Все это время Белла сидела в гостиной, так как побоялась отпускать Эдварда к Чарли одного, но позволила им поговорить тет–а–тет. Когда она услышала, как ее позвали, то ей стало не по себе, но все же девушка прошла на кухню.

– Тебе нравилась твоя жизнь до Эдварда, Белла? – спросил Чарли.

Дочь капитана посмотрела на Каллена – она все еще мысленно называла его так, и, увидела на его лице совершенно незнакомое ей выражение какой–то неуверенности смешанной со страхом.

– Моя жизнь?

Белла перевела взгляд с Каллена на отца.

– Д–да, – кивнула Белла.

– Тогда почему бы не попросить Эдварда оставить тебя в покое и поискать себе более подходящую супругу?

«Оставить в покое?» – мысленно переспросила Белла.

Чтобы Эдвард ушел навсегда? Да, она вполне сносно жила до этого мужчины, но тогда Свон не знала о его существовании. Ее многое не устраивало в новой действительности, где есть Каллен, и все же Белла не могла представить себе свою жизнь совсем без него.

«Это невозможно, – про себя прошептала она, – так просто не может быть!»

К тому же Каллен не из тех, кто удалялся только потому, что его попросили на выход…

– Мы с Беллой обо всем договорились, – раздался глухой голос Эдварда, которому совсем не нравилось, какой поворот принял их разговор.

Он поднял глаза на Чарли и тот выдержал его тяжелый взгляд.

– Я пришел, чтобы соблюсти традицию, капитан Свон.

– То есть это чистая формальность? – мрачно спросил Чарльз.

– Акт доброй воли, – в холодном голосе Каллена скользнула явная провокация.

– Даже так? – еще больше напрягся Чарли, готовый даже к рукопашной.

– Папа, – вступила в зарождающийся спор Белла, чувствуя, что Каллен снова окаменел и теперь, став собой, готов был, как танк, давить Чарли, который, несомненно, бросился бы в ответную атаку. – Мы хотим пожениться, это целиком и полностью обоюдное желание, – осторожно начала дочь, предпочитая ложь во благо, так как конфликт отца с Калленом принес бы их семье только боль и потери.

– Обоюдное? – переспросил Чарльз.

– Да.

– Ты уверенна, что хорошо подумала? – поднявшись со своего места и подойдя к Белле, спросил капитан Свон. – Это очень серьезное решение и развод, вероятно, не обойдется без крови.

Эдвард бросил в спину будущему тестю злобный взгляд.

– Никакого развода не будет, – резко вставил Каллен. – Я в них не верю.

– Это и не требуется, – не поворачиваясь, отозвался Чарльз и взял девушку за плечи. – Белла, ты понимаешь, с кем связываешься?

Каллен сдержал ругательство, рвущееся наружу. Капитан, похоже, считал, что он немногим лучше какого–нибудь преступника или сумасшедшего!

– Понимаю, папа, – кивнула дочь, словно разделяла это мнение.

– Принц может превратиться в чудовище.

– Я знаю.

– Я, черт побери, сижу прямо здесь! – напомнил Эдвард.

Своны глянули на него и снова посмотрели друг на друга.

– Правда, папа, не волнуйся за меня, – чуть улыбнулась Белла. – Он лучше, чем тебе кажется.

Каллен закатил глаза, взывая к своему терпению.

– Надеюсь, что намного лучше, – спокойно проговорил Чарльз, покосившись на угрюмого Каллена. – Хотя, я и не волнуюсь, возможно, закон для высшего класса не писан, – с иронией продолжил капитан, – зато перед дулом пистолета все равны.

Эдвард нервно дернул узел галстука, который, казалось, был затянут слишком туго, и поднялся на ноги. Бросив пару слов на прощание, Каллен уверенно зашагал к выходу, не желая более затягивать визит к будущему тестю.

 

***

 

– Это будет не помолвка, а жертвоприношение, – вздохнула Розали, услышав новость Эдварда.

– Роуз, – отдернул дочь Карлайл, в голосе которого слышались отголоски шока.

Его жена, лишившаяся дара речи, не среагировала на грубость дочери вовсе. Во время типичного семейного завтрака, Эдвард объявил о своем намерении жениться. Он так же уведомил, что помолвка состоится через три дня перед отъездом Беллы на Мальдивы. Стало быть, на Рождество, в Каллен–Холл они отправятся расширившимся составом. Джаспер и Элис выглядели удивленными, хотя по их лицам можно было сказать, что заявление старшего брата не стало для них полной неожиданностью. Ренесме, выпавшая из своей затянувшейся хандры ради такого случая, только растерянно переводила взгляд с Эдварда на родителей и обратно.

– Снова помолвка, Эдвард? Но… – начала Эсме и заслужила такой мрачный взгляд сына, что не решилась продолжить.

– К чему такая спешка, Эдвард? – сделал это за жену Карлайл.

– Поженимся мы только через несколько лет, мы решили, что Белле стоит подтянуться в плане образования, но я не вижу причины медлить с помолвкой.

Родители переглянулись, снова поражаясь такому импульсивному поведению старшего сына, но по нему было видно: он все решил и не намеревался менять что–либо в отношении мисс Свон.

 

Прошло три дня

 

Последнее воскресение каждого месяца семья Каллен ходила в небольшую аккуратную церковь. Карлайл не принуждал детей молиться или исповедоваться, как когда–то делал его глубоко верующий отец. Однако Эсме всегда поддерживала эти семейные визиты в церковь, которые лишний раз сближали членов семьи, к тому же умиротворяющая атмосфера этого святого места благотворно влияла на людей, измученных суматохой двадцать первого века.

В воскресение Каллены пожаловали в церковь как обычно после утренней службы, когда ее стены опустели. Но сегодня они пришли в расширившемся составе.

Хмурое выражение лица Чарльза давало понять: он не в восторге от предстоящей свадьбы. Однако Свон решил, что не имеет права оставить дочь одну в такой день, будто она какая–нибудь безотцовщина, или отцу наплевать на то, что происходит в ее жизни. Капитан Свон видел в Эдварде только два достоинства. Первое: его порядочный и отзывчивый к чужой боли отец, посвятивший себя лечению людей. Причем работал он в самом обыкновенном госпитале, а не в какой–нибудь крутой частной клинике. И второе: мать Эдварда, которая, считал Чарли, олицетворяла собой это слово и более того, являлась идеальной женой и примерной хранительницей очага – все то, чего была лишена Рене, которая, так или иначе, но всегда ставила свои интересы выше Чарли и Беллы.

– Чудесная церквушка, – улыбнулась Рене, сняв с рук дорогие бежевые перчатки из тонкой кожи и поправив норковый ворот своего роскошного зимнего пальто.

Она никогда не боялась активистов «Петы» и на предупреждения Беллы, что однажды кто–то все же обольет ее краской, отвечала, что в этом случае, догонит мерзавца, снимет с него шкуру и сделает себе новое пальто. Пожалуй, мать Беллы вполне вписывалась в общую картинку семьи Каллен, она едва ли уступала Эсме в плане одежды и даже заслужила одобрительный взгляд Розали.

– Вы не ходите в церковь? – поинтересовалась Эсме.

– Я давно собираюсь, – уклончиво отозвалась Рене, – говорят: здесь подают чудесное красное вино, это правда?

Белла прикрыла глаза и интуитивно подошла ближе к Чарли, бросившего убийственный взгляд на бывшую жену. Эсме несколько растерялась, зато ее старшая дочь нисколько не смутилась.

– Правда–правда, – закивала Розали, – вино перед уходом из церкви, это как леденец после визита к врачу.

– Роуз, – неодобрительно глянула на дочь Эсме.

Каллены и Свон прошли к передней дубовой скамье, каждый занял место, и какое–то время все молчали, думая о своем. Рене поразилась, насколько дорого была обставлена церковь.

«Видимо, все же не все пожертвования идут на помощь бедным», – злорадно усмехнулась она про себя.

Белла чувствовала себя не в своей тарелке, однако успокаивающая атмосфера этого места поубавила дрожащую внутри панику. А вот Эдварду покой только снился. Напряжение сделало его тело каменным, а взгляд таким тяжелым, что он мог придавить к полу любого, на кого падал. Предыдущие пару дней Каллен был вполне спокоен и просто ждал дня помолвки, однако этой ночью Эдвард так и не уснул, думая: а что если Белла, поразмыслив, пойдет напопятную? Конечно, он принялся бы давить на нее снова, но если б она отказала ему перед семьей, в церкви, это определенно оставило бы крайне неприятный осадок; проще говоря: больно ранило Каллена, пусть даже он и не признался бы в этом.

Прошло около получаса, когда окинув семью взглядом, Эдвард убедился, что задумчивые выражения сошли с их лиц, и теперь все ждали его действий.

Поднявшись, он протянул руку Белле. Каллен видел, как тяжело она сглотнула и украдкой бросила взгляд на еще больше помрачневшего отца. Девушка замешкала, и Эдвард занервничал, но пару мгновений спустя, Белла вложила свою ладонь в его, заглянув в потемневшие зеленые глаза. Она с трудом представляла, как должна происходить помолвка и лихорадочно думала, что должна делать. Эдвард осторожно потянул ее за собой, она поднялась, а за ней и ее родители с Калленами. Подойдя ближе к фигуреДевы Марии, Эдвард остановился, и Белла замерла на месте, лихорадочно переводя взгляд с него на родителей и Калленов, что стояли вокруг. Девушка никак не ожидала, что Эдвард медленно опустится перед ней на одно колено, перед тем как задать вопрос, мучавший их обоих все эти дни.

– Изабелла Свон, ты выйдешь за меня замуж? – напряженно проговорил Каллен, открыв перед ней небольшой бордовый футляр, в котором светилось кольцо, выполненное в стиле восемнадцатого века.

Белле казалось, что ответ на этот вопрос станет одним из самых сложных испытаний в ее жизни. Но когда мужчина, который завладел ее мыслями, желаниями и снами попросил стать его женой на глазах у самых близких людей, ответ показался очевидным.

– Да, – неуверенно улыбнулась Белла, и ее улыбка тут же отразилась на лице Эдварда, плечи которого чуть опустились, будто с них сняли вес титановых плит. – Да, Эдвард, я выйду за тебя замуж, – тверже проговорила она.

Белла с трудом понимала, что происходило после. На ее пальце засияло кольцо, которое ознаменовало ее помолвку с Калленом, затем их начали обнимать родители и дети Каллен, поздравляя с этим событием. Краем уха она все же расслышала слова Джаспера:

– Что ж, это больше похоже на помолвку, чем тот светский ужин с Денали.

– Да, пожалуй, – согласилась его сестра–двойняшка, – хотя не представляю, что такого сделала Свон, чтобы заслужить мужа вроде Гарфи.

К счастью, сам Эдвард этого не расслышал. Утром следующего дня, семье Свон предстояла дорога, поэтому они отказались ужинать у Калленов. Две семьи выпили церковного вина за молодых, прогулялись по небольшому саду, находящемуся на территории церкви и около часа спустя разъехались по домам. Эдвард вызвался проводить Беллу, а затем напросился к ней на кофе. Пока Каллен дожидался в гостиной, девушка посуетилась на кухне, готовя бодрящий напиток. Но когда Белла вошла в зал, то увидела, что мужчина, который, наконец, получил свое желанное «да», забылся крепким сном.

 

На следующий день

– Не понимаю, с какой стати, вы обижаетесь на меня? – остановив машину в дальнем углу частной парковки, проговорил Эдвард, все еще не оставив формальность, которая стала привычкой. – Ведь, в конце концов, я прав.

Белла бросила на него злобный взгляд и дернула ручку двери, намереваясь выйти из авто и присоединиться к родителям, которые, должно быть, уже ждали ее у стойки сдачи багажа. Однако дверь оказалась заблокированной и от расстройства Белла пнула ее ногой.

– Осторожно! – возмущенно взревел Каллен и, потянувшись к бардачку, достал влажные салфетки.

Он протянул одну Белле, чтобы она могла вытереть след, который оставила подошвой сапога, но девушка только бросила на Эдварда пренебрежительный взгляд и отвернулась. Проворчав что–то про Беллин несносный характер, Каллен потянулся к ее двери и принялся оттирать след со своей машины, который иначе свел бы его с ума. От занятия его отвлек вид обнаженных колен Беллы. Глянув на неё, он перехватил ее взгляд и почувствовал, как она заерзала на своем сидении, а упрямство на лице Беллы сменилось настороженностью. Воспоминание о первой совместной поездке в его авто всплыло в памяти Эдварда, только теперь не было того барьера, что остановил Каллена тогда.

– Эдвард, – тихо проговорила Белла. – Меня ждут родители.

– Мне предстоит ждать тебя целый месяц, – накрыв ее колено горячей ладонью, отозвался Каллен, приближаясь к ее лицу.

Белла вцепилась в края своего сидения, когда Эдвард накрыл ее рот своим. Влажный язык нежно скользнул по ее сухим губам, но в его поцелуе чувствовалось нетерпение. Рука Эдварда передвинулась и, чуть отведя одно из бледных колен, легла между ними, и его пальцы жадно сжались, посылая горячие искры по ногам Беллы туда, где вскоре намеревался оказаться член Каллена. Не желая теряться в догадках о реакции на него мисс Свон, Эдвард позволил руке подняться выше, Белла схватилась за его запястье, но ее хватка ослабла, когда Каллен прижал ладонь к самому центру ее возбуждения.

– Шелковое белье? – оторвавшись от ее губ, до неприличия ровным голосом подметил уже бывший шеф. – Славно, мисс Свон, очень славно.

Белла снова попыталась отвести от себя его руку, но ее сила не шла ни в какое сравнение с напором Каллена, а когда он скользнул под материю длинными ловкими пальцами, девушка потеряла контроль и над собственным голосом: откинув голову, она громко простонала. Получив одобрительную улыбку от Каллена, Белла почувствовала, как его средний палец скользнул внутрь нее и под тихие слова Эдварда: «Расслабься, Белла, со мной тебе можно все», начал совершать медленные изматывающие толчки. Девушка боялась открыть глаза, зная, что бывший шеф следит за каждым изменением в ее лице, наслаждаясь ее реакцией на его интимные ласки. Чувствуя, что Белла по–прежнему напряжена и не желает полностью отдаться своим ощущениям, Каллен добавил второй палец и начал заметно ускорять ритм.

– Ну же, Белла, – раздался слегка раздраженный голос Эдвард. – Не разочаровывай меня, мы поссоримся, но я все равно получу свое.

Девушка чувствовала, как колени мелко дрожат; вплотную приблизившийся Каллен, заставил ее вжаться спиной в сидение. Карие глаза распахнулись, и Белла увидела перед собой напряженное лицо Эдварда, на котором ясно читался азарт и намерение получить свое.

– Сейчас, Белла, – обманчиво спокойным голосом проговорил Каллен, с каждым толчком надавливая на особенно чувствительную точку внутри нее.

Девушка почувствовала, что уже не в силах сдерживать приблизившийся оргазм, ее колени чуть расширились сами собой и, простонав, она выгнулась дугой, упираясь грудью в торс Каллена.

– Вот так, – положив широкую ладонь на ее спину, дорабатывал второй рукой Эдвард, продлевая наслаждение Беллы. – Прекрасно.

Каллен чуть поморщился, почувствовав пульсирующую боль в затвердевшем члене, который уперся в ширинку брюк и рвался наружу. Эдвард отстранился от Беллы, но его руки повлекли ее за собой. Девушка оказалась на коленях Каллена и помутневшим взглядом следила за тем, как он расстегивает ремень. Спустя несколько мгновений руки Эдварда легли на бедра Беллы, и он чуть подтянул ее, приподнимая, а затем усадил на свой член.

– Проклятье, – довольно выдохнул Каллен, почувствовав, как от проникновения боль слегка ослабла. – Я буду чертовски скучать по тебе…

Белла склонилась к его лицу и прижалась губами к приоткрытому рту, чем подтолкнула Каллена к ускорению ритма. Его движения стали более резкими и нетерпеливыми, руки плотно прижимали тонкое тело Беллы к его торсу. Еще какое–то время Эдвард держался, не будучи уверенным, что девушка уже близится к освобождению. Но почувствовав, как ее тело напряглось, он потерял контроль и спустя пару быстрых глубоких толчков, достиг своего пика. Белла, словно тряпичная кукла, опустилась на него, а ее голова легла ему на грудь. Они просидели, прижавшись друг к другу, несколько коротких минут. Но когда медлить больше было нельзя, будущие супруги начали приводить себя в порядок, готовясь к предстоящему расставанию.

 

Месяц спустя

– То есть Белла будет отмечать Рождество с нами? – уточнила Эсме.

– Разумеется, с нами, а что? – в голосе Эдварда определенно слышался вызов. – Я надеюсь, мне не придется проводить это Рождество отдельно от семьи?

– Нет–нет! – тут же воскликнула мать.

– Учитывая, что ты, – снова заговорила Розали, – как самый настоящий Скрудж – почти не принимаешь участие в Рождественской суете и только ворчишь на нас по поводу и без, мы едва ли будем по тебе скучать.

– Роуз, не говори глупостей, – вступила Элис.

– Спасибо, – кивнул сестре Эдвард, похлопав ее по плечу.

– Мы должны собраться полной семьей как всегда. Рождество без ворчащего Эдварда – это не Рождество, – добавила Элис и заполучила щелбан от Скруджа.

Прошло около месяца и семья свыклась с мыслью, что старший сын, до неприличия быстро оправившись от неудачной помолвки с Таней, упрямо вцепился в такую непохожую на него Изабеллу и, кажется, намеревался жениться во что бы то ни стало.

И вот в утро двадцать третьего декабря Эдвард подъехал к особняку со своей будущей женой. Родители Каллен встретили их на крыльце, окруженные младшими детьми и кое–кем из прислуги. Из дорогого Кадилака показался старший сын Калленов, облаченный в дорогую облегченную дубленку и, подойдя к пассажирской двери, открыл ее для Беллы. Однако она помедлила и только несколько мгновений спустя стройная нога неуверенно коснулась земли, затем вторая, и из машины выглянула темноволосая голова, большие карие глаза настороженно изучали обстановку и лица Калленов. Смущение Беллы привычно подтолкнуло Эсме к заботливому покровительству, так бывало всегда, когда она видела, что кто–то нуждался в помощи.

– Здравствуй, дорогая, – ступила она с лестницы, и муж последовал за ней.

Белла встала на чуть дрожащие ноги и неловко поправила пару пуговиц своего темно–синего пальто.

– Здравствуйте, доктор и миссис Каллен, – проговорила Белла, оставаясь позади шефа.

– Просто Карлайл и Эсме, – уточнил отец Эдварда. – Как прошло ваше путешествие с родителями, Белла? – поинтересовался он.

– Хорошо, спасибо… Карлайл, – раздался голос из–за спины Эдварда.

Учитывая, что Белла была знакома с его братом и сестрами, старший сын Калленов предложил не медлить и двигаться в путь. Каллен–Холл находился в нескольких часах езды от особняка, а там их ждала самостоятельная и хлопотная подготовка к Рождеству. Это всегда были исключительно семейные каникулы, и прислуга приглашалась раз в день только для уборки.

– Ренесме и Роуз поедут с нами, – проговорил Карлайл, – Элис и Джаспер могут присоединиться к вам с Беллой.

– А где поедет мой секьюрити? – уточнила Розали.

– Ты пригласила его? – глянула на нее мать.

– Я приказала ему сопровождать нас, – поправила ее дочь. – Если вы настаиваете, чтобы мы провели очередное Рождество вдали от цивилизации с оленями и зайками, то я хочу иметь с собой МакКартни. Он будет разгребать передо мной сугробы, рубить дрова и разводить огонь в моем камине, а в случае чего разберется с обалдевшими зверушками.

– По–моему, раньше ты справлялась без него, – заметил Эдвард.

Как раз в это время за воротами особняка показался мощный джип МакКартни.

– Это как сотовый, – пожала плечом Розали, указывая слуге, несущему ее чемодан в сторону подъезжающей машины МакКартни. – Мы все раньше справлялись без них, но они появились, и теперь сложно представить себе, как мы жили до этого.

Элис с Джаспером переглянулись, расслышав нечто более глубокое в словах сестры, нежели обычную привязанность к новой игрушке. Однако остальные члены семьи были больше озабочены сборами необходимого, а Эдвард с Беллой и вовсе пребывали где–то в своем измерении.

 

Эдвард никогда не забивал голову мыслями о подарках. Для этого у него были секретарши, которые заботилась о таких вещах. Вот и Белла еще до того, как уволиться из «Империала», закупила подарки от Эдварда семье. Однако в этом году ему пришлось поломать голову, придумывая один подарок, не имея возможности перепоручить это той, кому он предназначался. И вот теперь он пыхтел над ним, пытаясь упаковать его в украденную, точнее, как считал Эдвард – одолженную, из комнаты Элис оберточную бумагу. Около четверти часа спустя мужчина прикрепил к обернутой вещице аккуратно завязанный бантик и осторожно надписал: “Белла”.

А в это время его будущая жена сидела в соседней комнате на широкой постели и смотрела на зажатую в руках коробку. В ней прятался подарок, который теперь казался Белле до невозможности глупым и неуместным. А на полу, у ее ног столпились не менее идиотские подарки для остальных Калленов. Сегодня, увидев очередной дом этой необыкновенной семьи, Белла задалась вопросом: «Какого черта я здесь делаю?»

В комнату постучали, и Белла резко выпала из забытья, бросив нервное: «Д–да, да, открыто!»

– Можно? – заглянула в комнату вечная “малышка” семьи.

– Конечно, – кивнула Белла.

– Мама послала меня за тобой, нужно начинать украшать дом, поможешь?

– Да–да, – тут же сдуло гостью с кровати, – разумеется!

Она не думала, что Каллены возьмутся своими силами наряжать дом, всё-таки они могли позволить себе целую армию слуг. Но раз семья сама готовила свой очаг к Рождеству, Белла определенно не позволила бы себе отсиживаться в спальне, пока другие хлопотали по дому. Она отложила подарок и, улыбнувшись Ренесме, последовала за ней. Девушка как–то странно посмотрела на нее и, кажется, собиралась что–то сказать, но промолчала. Однако когда они миновали один пролет лестницы, Несс все же заговорила.

– Это правда, что ты устроила Джейкоба на свое место? – быстро спросила она, будто выдохнула.

– Не совсем, после Рождественских каникул он начнет практику, – не растерявшись, отозвалась Белла, – если хорошо проявит себя, то, может быть, займет мое место, а, возможно, мистер Каллен предложит ему что–то ближе к его увлечению, я имею в виду, автомобилестроение.

– Мистер Каллен? – удивленно глянула на нее Несс.

– Эдвард, – поправилась Белла и прикусила губу, досадуя о таком глупом промахе.

– Так зачем ты хлопотала о Джейкобе?

– У меня было несколько причин, – ушла от прямого ответа Белла. – Например, я думаю, этот опыт пойдет на пользу и ему, и Эдварду. А что?

Ренесме помотала головой, так ничего и не ответив.

До Беллы уже дошли слухи, что она рассталась с Джейком. Точнее, во время ее отпуска с родителями, Каллен в один из бесконечных звонков торжественно сообщил эту новость. Он так же предложил Белле пересмотреть ее условие касательно Джейкоба, раз уж теперь ему все равно не нужно тянуться к уровню Ренесме. Но Белла наотрез отказалась, после чего выслушала целую лекцию на тему: какой надлежало быть примерной жене мистера Каллена и что строптивости Свон уже пора бы начать изживать себя. Белла бросила трубку, надеясь, что этим отобьет желание Эдварда названивать хотя бы несколько следующих дней. Однако Каллен тут же перезвонил и, поворчав о помехах связи, продолжил нравоучения и напутствия.

Как только Белла и Ренесме вошли в большую гостиную, обставленную мебелью из темного дерева и отделанную в красно–зеленых тонах, в руки Свон прилетели золотистые бусы, которые она каким–то чудом успела поймать.

– Поможешь мне с рамами? – прозвенела Элис, подзывая Беллу к себе. – Нужно украсить их вот этим, – указала она на искусственно заснеженные еловые ветки, – и протянуть бусы между этими картинами.

Поняв, что от нее требуется, Белла привычно отдалась делу и с педантизмом, который особенно развился за месяцы работы на Эдварда, принялась исполнять порученное ей дело. По дому лилась мелодия традиционной рождественской песни Гарри Белафонте. Что поделать, супруги Каллен являлись поклонниками классики во всех ее проявлениях. Ренесме украшала большой камин, который обещал собрать вокруг себя и согреть всю семью. Эсме суетилась на кухне, используя для сегодняшнего ужина кое–какие заготовки, взятые из дома. Эммета отправили за елкой в ближайший городок. А Розали, которая собиралась дожидаться ель у камина, Эсме вытолкала вслед за МакКартни, показать дорогу и помочь выбрать подходящее деревце.

На Карлайла и Джаспера возложили задачу “осветить” дом тысячами огоньков снаружи и установить во дворе семью оленей, сооруженную из ярких гирлянд. И только Эдвард сидел в гостиной за своим ноутбуком и, как обычно это бывало, дорабатывал документы по бизнесу, готовя семейную “империю” к новому году.

И только порой подмечал, что бусы между картинами висят несимметрично, а сосновые ветки источают слишком сильный аромат хвои.

 

***

Спустя два часа Розали и Эммету пришлось признать, что они не справились с отведенной им задачей: они нашли настоящие ели лишь в двух местах этого крошечного городка, но и там остались маленькие хилые елочки, которые просто невозможно принести в Каллен–Холл.

– Остается, конечно, один вариант, – прищурившись, проговорил Эммет.

Роуз нахмурилась, не представляя, что он мог иметь в виду.

– Уехать подальше в лес и срубить подходящую.

– Это штраф в несколько тысяч, – напомнила Розали. – И если нас увидит кто–нибудь из местных, им это точно не понравится, а родители очень пекутся о репутации семьи.

Эммет пожал плечом: ему эта елка вообще не сдалась. У него в семье вовсе не отмечали Рождество, так что он в принципе не понимал этой суеты у Калленов из–за двадцать пятого декабря. Очередной надуманный праздник, устроенный только для того, чтобы оправдать несколько выходных и погреться дома.

Однако Розали не могла представить Рождество без высокой пушистой ели, которую украсит семья. Недолго думая, она дала согласие на авантюру. Прикупив в одном из “мужских” магазинчиков пилу и молоток (для отвода глаз), Эммет и Роуз поехали в сторону леса, подальше от людских селений.

 

***

Крик заставил Эммета вздрогнуть, и пила застыла в его руках. Он резко повернулся, но там, где раньше стояла Розали, ее не было. МакКартни сорвался с места, но, добежав, выдохнул; «задание» провалилось в глубокий сугроб, и теперь взбешенная девушка барахталась в снегу, проклиная все на свете.

– На вашем месте, – нагнувшись над ямой, проговорил мужчина, – я бы радовался, что это не медвежья берлога.

– А мне плевать, что бы <