Третья книга Царств, 17-22 - текст

Глава 17. Здесь мы встречаемся с Ильей-пророком, культом которого потом пытались подменить культ Перуна у славян. На самом деле, Перун в Библии - это сам Яхве, бог грозы, судя по его действиям и описаниям. А Илья-пророк в начале 17-й главы устраивает в Израиле засуху, сам же он сидит возле указанной Иеговой реки, и вороны приносят ему хлеб и мясо. Затем и эта река пересыхает, а Илья приходит к вдове из Сарепты Сидонской, устраивая там колдовство с умножением пищи: "Ибо так говорит Господь Бог Израилев: мука в кадке не истощится, и масло в кувшине не убудет до того дня, когда Господь даст дождь на землю".

Кроме того, он исцеляет сына вдовы, который был при смерти. Первый встреченный в Книгах Царств пророк, который делает что-то полезное, а не проклинает, как все предыдущие. Видимо, за это сказки про Илью любимы арийцами, а к Самсону они равнодушны. Правда, полезное он делает только кому надо, то есть собственным сторонникам.

Глава 18. Илия идет к Ахаву; в стране сильный голод. Встречает министра Авдию, тайного иудаиста. В стране идут репрессии против сторонников Яхве, которые устроила Иезавель. Авдия боится объявить Ахаву об Илии, потому что Ахав убьет его на месте. Приходит царь. Илия требует собрать на гору Кармил 450 пророков Ваал-Зевула и 400 пророков лесных богов. Когда они были собраны, Илия требует служить только Иегове, а не Ваалу. Илия предлагает тест:

"И сказал Илия народу: я один остался пророк Господень, а пророков Вааловых четыреста пятьдесят человек и четыреста пророков дубравных;

пусть дадут нам двух тельцов, и пусть они выберут себе одного тельца, и рассекут его, и положат на дрова, но огня пусть не подкладывают; а я приготовлю другого тельца и положу на дрова, а огня не подложу;

и призовите вы имя бога вашего, а я призову имя Господа Бога моего. Тот Бог, Который даст ответ посредством огня, есть Бог. И отвечал весь народ и сказал: хорошо, пусть будет так".

Пусть сейчас повторят этот тест, кстати, а то у них божество равно и отвратительно злобное, и бессильное.

По итогам теста, огонь, несмотря на все беснования жрецов Ваала, на тельца не сходит. Илия начинает стебаться: "Кричите громким голосом, ибо он бог; может быть, он задумался, или занят чем-либо, или в дороге, а может быть, и спит, так он проснется!" Можно, кстати, этот стеб и к поклонникам Иеговы применять, особенно в очевидных условиях, когда, как они ни молятся, курс рубля только дальше падает. Может, Иегова спит, так пусть орут погромче, авось проснется.

Ну, понятно, что, по библейской сказке, у Ильи все удается, и ниспал огонь Господень и пожрал всесожжение. Илья призывает убить всех пророков Ваала, что евреи и осуществляют, убежденные тестом. Позднее сюжет в православных житиях пересказывается и про манихеев, которые выступают в подобных байках на месте вааловых пророков из этой главы. Мечты поубивать всех несогласных, в целом, показательны и тут, и там.

Илия устраивает некое театральное шоу, по итогам которого идет, наконец, дождь.

Глава 19. Иезавель обещает отомстить Илье за убийства пророков Ваала. Он почему-то бежит в Иудею, вместо того, чтобы устроить еще какое-нибудь колдунство. Лежит в пустыне у можжевельника и просит себе смерти, потому что он плохой человек. Ангел носит ему хлеб и воду.

Затем Илья выходит из депрессии и 40 дней идет до горы Хорив, где и сидит в пещере. Там с ним говорит Яхве, который обещает послать сильный ветер, землетрясение, огонь, и когда уже будет тихий ветер, то в нем Яхве. Все эти огни и громы меня лично убеждают, что Яхве - дьявол, потому что Богу нет необходимости устраивать театральные шоу с запугиванием, Бог - он и так же всегда правый и добрый, и пугать ему никого не нужно.

Илья жалуется Яхве, что он остался единственным его пророком, и то его хотят убить. Яхве предлагает ему назначить новых царей в Сирию и Израиль, а Елисея назначить пророком вместо себя. После этого все эти назначенцы будут много убивать, что нравится Иегове: "Кто убежит от меча Азаилова, того умертвит Ииуй; а кто спасется от меча Ииуева, того умертвит Елисей". Утверждает, что в Израиле семь тысяч человек уклонились от поклонения Ваалу.

Елисей, увидев Илью, тут же бежит за ним, заколов волов, на которых он только что пахал землю, и даже не простившись с отцом и матерью.

Глава 20. Венадад, цари Сирии нападает на Ахава.

"И сказал ему: так говорит Венадад: "серебро твое и золото твое - мои, и жены твои и лучшие сыновья твои - мои". Ахав сразу сдается, страна ослаблена черной магией Ильи-пророка - и голод устроил, и 850 человек убил за их убеждения. Венадад требует, чтобы его люди отбирали дань сами, на что Ахав и совет старейшин не соглашаются. Цари некоторое время переругиваются, и начинается осада Самарии. Пророки Яхве внезапно начинают выступать на стороне Ахава, который их преследовал. Венадад же пьянствовал у себя в палатке, когда ударили израильтяне и всех побили.

Пророки Яхве предупреждают, что через год сирийцы нападут снова.

Далее Библия намекает, чье именно божество Иегова: "Слуги царя Сирийского сказали ему: Бог их есть Бог гор, [а не Бог долин,] поэтому они одолели нас; если же мы сразимся с ними на равнине, то верно одолеем их".

Пророки Яхве заявляют, что за такие ограничения их божества сирийцы опять будут побеждены, это и происходит, причем в битве убили 100 тысяч человек, а затем в городе Афек "упала стена на остальных двадцать семь тысяч человек". Что там за стена, которая 27 тысяч человек убивает, трудно себе вообразить. Совсем заврались, короче.

Венадад капитулирует, Ахав отпускает его, заключив договор о возвращении ранее захваченных сирийцами городов. Пророки Яхве проклинают Ахава за то, что Венадада не убили, так как их божество очень любит именно убийства.

Глава 21. У некоего Навуфея был виноградник возле дворца Ахава, и Ахав захотел его купить, а Навуфей отказался, потому что это - наследство отцов его. В общем, как в "Левиафане". Иезавель организует травлю Навуфея и ложное политическое обвинение в том, что хулил бога и царя. Чувака побивают камнями. Ахав изображает притворную скорбь, а затем захватывает виноградник.

Однако у Бога есть в запасе еще Илья-пророк, который резко выступает на сцену, и обещает полное истребление рода Ахава: "Также и о Иезавели сказал Господь: псы съедят Иезавель за стеною Изрееля. Кто умрет у Ахава в городе, того съедят псы, а кто умрет на поле, того расклюют птицы небесные".

Услышав это предсказание, Ахав раскаивается, и за это Яхве объявляет Илие, что его самого тогда не будем наказывать, а накажем его сына. Почему наказание сына, который вообще не виноват, с точки зрения Яхве более милосердно, не совсем понятно, но он такую штуку применяет постоянно, как, например, Ровоама наказывали за грехи Соломона. Общий же вывод из истории, видимо, такой, что виноградники захватывать можно, надо только потом покаяться хорошо, и тебе ничего не будет. Ну, может, сын помучается после твоей смерти, но до этого еще далеко.

Глава 22. Царь Иудеи Иосафат приходит к царю Израиля и предлагает устроить войну против Рамофа Галаадского. 400 пророков Яхве подтверждают, что на войне будет победа иудейской коалиции. Призывают также оппозиционного пророка Михея, который стабильно пророчествует о царе только херовое. Оба царя сидят в царских одеждах на площади Самарии, перед ними - банда прихлебателей, которые изображают рожами победу над Сирией.

Приходит честный Михей и посылает все это нахер, предсказывая полное поражение, и говорит, что он видел Яхве на престоле, и все воинство небесное вокруг него, и сатана сказал, что сделается лживым духом в устах всех пророков, чтобы послать Ахава на заведомо проигрышную войну, в которой тот погибнет. Ахав говорит – ну, этот зассанец, как обычно, херню пророчествует, и распоряжается посадить Михея в тюрьму.

Описание сражения, в котором Ахав, в итоге, умирает, и псы лизали кровь его, которую смывали с колесницы проститутки. И воцарился Охозия в Израиле.

Иудея, тем временем, находится под властью Иосафата, который сохраняет, впрочем, поклонение Яхве не в храме, а на высотах. Отправленные им в Офир корабли разбились по дороге.

Охозия продолжает пропагандировать культ Ваала, так как шоу с огнем, которое провел Илия, израильский царский дом не убедило.