Политическая история Кубы ХХ века

Ларин Е. А.

 

ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КУБЫ ХХ ВЕКА

Учеб. Пособие/ Е.А. Ларин, М., Высшая школа, 2007. – (ХХ век. Политическая история мира).

 

В книге проанализирован широкий спектр проблем, связанных с созданием с созданием суверенного Кубинского государства, тотальной зависимости Кубы от США в первой половине ХХ века, революцией начала 30-х годов и Кубинской революции 1959 г. во главе с Ф. Кастро. Большое внимание уделено кубино-американским и кубино-советским (российским отношениям, Карибскому кризису, «особому периоду» истории Кубы с 1991 г. до начала XXI в.

Для студентов и аспирантов, преподавателей вузов и всех интересующихся новейшей историей стран Латинской Америки.

 

ВВЕДЕНИЕ

Выдающийся кубинский мыслитель Хосе Марти с присущей ему поэтичностью как-то заметил:

«Не успел человек родиться, а возле его колыбели уже стоят, держа наготове широкие и толстые повязки философий, религий, увлечений отцов, политических систем. Человека скручивают, связывают. И он на всю жизнь взнузданным и оседланным, словно конь». Нечто подобное происходило и при рождении Кубинского государства. В то время как почти все латиноамериканские народы обрели свободу еще в начале XIX в., Куба до конца столетия не могла порвать «пуповину», связывавшую его в течение почти четырех веков с Испанией, которая в королевских седулах (указах) именовалась не иначе, как «матерью-родиной», а многим кубинцам казалось несносной мачехой.

Продолжая ту же аналогию, можно сказать, что рождению кубинского государства предшествовало и появление «толстых повязок философии», касающихся именно «антильской жемчужины». Они создавались в США и были направлены на превращение Кубы в одну из звездочек американского флага. Среди них прежде всего следует упомянуть доктрины «зрелого плода» и «предопределения судьбы».

Первую обнародовал в 1823 г. государственный секретарь США Джон Куинси Адамс: «Существуют законы как физического, так и политического тяготения, - писал он. – Подобно тому, как плод, отделенный силой ветра, с фруктового дерева, не может, даже если бы хотел, не упасть на землю, так и Куба, отделившаяся от Испании, и порвавшая соединившая их искусственные узы, окажется неспособна к самоуправлению и обязательно испытает тяготение к Североамериканскому союзу, причем исключительно… к нему. В свою очередь, нашему Союзу в силу действия того же закона невозможно будет не принять ее» (курсив мой – Авт.).

Подобного рода циничная аргументация составляет основу и второй доктрины, появившейся в середине XIX в. Таким образом, в Вашингтоне считали, что рано или поздно Куба обречена стать американской, поэтому в борьбе за независимость кубинские патриоты вынуждены были учитывать как испанский, так и североамериканский факторы. Но все-таки первоочередную задачу они видели в избавлении Кубы от испанского господства.

В этой борьбе большую роль играли Хосе Мариа Эредиа, Карлос Мануэль де Сеспедес, Антонио Масео, Максимо Гомес и, разумеется, Хосе Марти. Если первый своей лирой только призывал к борьбе, то остальные были ее активными участниками. Все они в конечном счете внесли огромный вклад в обретение Кубой независимости, в защиту ее национального достоинства, ее нравственных и моральных ценностей.

«Свободу не выпрашивают, а завоевывают с лезвием мачете» - эти слова Антонио Масео стали девизом десятков тысяч кубинцев, участвовавших в составе Освободительной армии в войне за независимость 1895-1898 гг. Они полностью отражали и суть выдвинутой Марти концепции «необходимой войны», - когда все другие уже использованы. «Революция на Кубе, - писал он в начале 90-х годов, - это воздух, которым дышат все… Ничего не может помешать ее триумфу».

Ради достижения победы Марти проводит огромную организационную работу: объединяет патриотов внутри страны и за границей, весной 1892 года создает Кубинскую революционную партию основывает газету «Патриа», осуществляет общее политическое и военное руководство революционными силами в начале войны. Эту «гигантскую героическую кампанию» Фидель Кастро назовет своими «самыми любимыми страницами истории Кубы».

Кубинские революционеры 50-х годов 50-х годов ХХ в. возьмут на вооружение некоторые базисные положения идеологической платформы КРП, такие, как концепция необходимой войны; счастье всех жителей острова как основополагающая конечная цель борьбы; особая роль Кубы в политической истории континента, обусловленная ее географической близостью к США; использование государственной казны в интересах всех кубинцев. У Фиделя Кастро и его сторонников найдет горячий отклик и такое положение программы КРП, как «формирование нового народа посредством искренней демократии».

Испания конца XIX в., по словам знаменитого испанского поэта Антонио Мачадо, «одряхлевшая, картежная, сумятящаяся, грустная страна», пыталась во что бы то ни стало сохранить за собой «жемчужину Антил», однако ход освободительной войны на Кубе свидетельствовал о том, что это вряд ли удастся, и тогда США объявили Испании войну.

Дальнейшее развитие событий показало, что не только и не столько торговля лежала в основе в основе этой крупномасштабной военной акции США. После подписания 10 декабря 1898 г. Парижского мирного договора они фактически овладели Пуэрто-Рико и Филиппинами. Куба было оккупирована американскими войсками вплоть до 1902 г. За это время военные губернаторы Кубы Дж. Брук и Л. Вуд максимально использовали свои неограниченные полномочия. Так, например, в период с декабря 1899 г. по май 1902 г. Вуд предоставил компаниям США 233 концессии на разработку на острове полезных ископаемых (цветных металлов, марганца, свинца, цинка, графита). В этот же период «Юнайтед фрут компани» приобрела на Кубе за бесценок десятки тысяч га земли.

Американцы поставили под контроль не только хозяйственную, но и политическую жизнь острова, настояв на включении в Конституцию Кубы так называемой «Поправки Платта», ликвидировавшей все суверенные права кубинского государства. Конституция признавала за США право на вмешательство во внутренние дела Кубы, на приобретение там земель и пользование морскими базами, ограничивала возможности Кубы в заключении договоров и соглашений с другими странами, в получении иностранных займов.

Когда США вывели войска с Кубы и отозвали военных губернаторов, они оставили остров в «надежных руках: первым президентом там стал Т. Эстрада Пальма, более 20 лет проживший до этого в США и даже принявший американское гражданство. «Своими» людьми для Вашингтона были практически все последующие президенты буржуазной Кубы.

Эстрада Пальма превратил страну в огромный аукцион, на котором могущественный сосед скупал все: землю, рудники, сахарные и табачные плантации, месторождения полезных ископаемых. В течение первых 20 лет ХХ в. продолжалась интенсивная распродажа наиболее плодородных земель: 911 тыс. га стали собственностью иностранных, прежде всего американских предпринимателей и компаний.

В реализации своих интересов на Кубе США опирались прежде всего на крупных землевладельцев, кубинскую «сахарократию», хозяев табачных плантаций и тех, кто контролировал внешнюю торговлю острова. В первой половине ХХ в. блок крупной кубинской буржуазии и ведущих монополи США осуществлял абсолютный контроль над всеми функциями кубинского государства. Идеалы борцов за независимость Кубы фактически были попраны. Известный кубинский философ Энрике Хосе Варона, выступая 11 января 1915 г., на торжественно церемонии по случаю посвящения его в академики Национальной академии искусств и словесности, с горечью отмечал: «Наше печальное прошлое вдруг подняло голову, бросив нам в лицо, что мы напрасно сражались, предпринимали столько усилий и пролили столько крови. Предшествовавшее поколение с удивлением и разочарованием и, пораженное всем происходящим, вправе спросить нас: «Это и есть результат нашей борьбы, которой мы отдавали и сердце, и жизнь?.. Куба республиканская похожа на Кубу колониальную, как сестры-близнецы».

Новые поколения кубинских патриотов в основном должны были решать те же задачи, что и мамби[A1] во второй половине XIX в. И хотя политических лидеров Хулио Антонио Мелью, Антонио Гитераса, Эдуардо Чибаса разделяли многие идеологические противоречия, одно их роднило: осознание исторической необходимости борьбы за подлинную независимость Кубы. В начале 30-х годов удалось добиться частичного успеха – отмены «поправки Платта». Окончательно же решить эту задачу выпало на долю Ф. Кастро и его сторонников.

«Наша революция такая же кубинская, как наши пальмы», - неоднократно говорил Ф. Кастро. Также он постоянно подчеркивал неразрывную, органическую связь всех поколений борцов за независимость страны. Об этом свидетельствует и то, что молодые революционеры, шедшие на штурм казармы Монкада 26 июля 1953 г., называли себя «поколением Столетия» (в честь столетней годовщины со дня рождения

Х. Марти), и то, что идеологическую основу «Движения 26 июля» составляли идеалы и нравственные принципы многих поколений кубинских патриотов.

От них же Ф. Кастро и его сторонники унаследовали веру в свой народ, чувство собственного достоинства, чувство собственного достоинства, готовность к самопожертвованию, стойкость и мужество. Эти качества кубинских революционеров проявились на всех этапах борьбы против диктаторского режима. И хотя в начале 1959 г. Ф. Кастро сказал в шутку, что солдаты армии Батисты не годились бы даже в качестве погонщиков мулов в армии Масео, хорошо известно, что партизанам Сьерра-Маэстры пришлось преодолеть огромные трудности экономического, военного, и даже международного характера. Последнее, естественно, связано с позицией США, всемерно поддерживавших кубинского диктатора. Однако Ф. Кастро верил в успех, так как был убежден, что идеалы революции разделяет абсолютное большинство кубинского народа, в интересах которого она была призвана разрешить наиболее существенные вопросы, касающиеся земельной реформы, индустриализации, жилья, занятости, образования и здравоохранения. И 1 января

1959 г. революция победила.

Выступая вскоре на миллионном митинге в Гаване, Ф. Кастро подчеркнул: триумф революции отнюдь не означает, что все задачи будут немедленно решены, «что каждый из нас теперь будет иметь по дворцу и жизнь станет легкой прогулкой… 1 января, - уточнил лидер революции, - мы только завоевали право начать».

В течение последующих почти 50 лет многое из задуманного кубинским революционерам удалось осуществить, и автор данного издания глубоко убежден, что их успехи были бы неизмеримо большими, если бы США не продолжали считать – в традициях доктрин «зрелого плода» и «предопределения судьбы», - что они имеют монопольное право определять, каким должно быть и настоящее, и будущее Кубы. Исходя из этого принципа, Вашингтон попытался превратить Кубу в осажденную крепость, подвергнув остров экономической блокаде. Политика США по отношению к Кубе лишний раз подтвердила слова Симона Боливара из его письма к Эстанислао, Вергаре, написанного в 1823 г.: «Соединенные Штаты, так трогательно пекущиеся о своих свободах, в корне меняются, когда речь идет о свободе других. Больше того, они превратили эту самую свободу в инструмент, обрекающий на нищету другие народы».

Однако кубинский народ с неизменным достоинством защищает свои национальные ценности, строя новую жизнь вопреки желанию Вашингтона.

 

ГЛАВА I

ИСПАНО-АМЕРИКАНСКАЯ ВОЙНА.

 

ГЛАВА II

КУБА В 1902 – 1917 гг.

 

Господство без аннексии

Для осуществления своей политики на Кубе Белый дом выбрал Т. Эстраду Пальму, справедливо названного соотечественниками кубинским отцом «поправки Платта». Став кандидатом на пост президента Кубы, он отказался от американского гражданства, но эта метаморфоза совершенно не изменила его раболепия перед Вашингтоном. Не случайно именно ему была поручена роль марионетки. Т. Эстрада Пальма иногда фрондировал, но не стал борцом против испанского колониального господства, более того, не скрывал своей иронии по вопросу о независимости Кубы. Еще до Десятилетней войны он заявлял: «Живые примеры, которые являют собой латиноамериканские республики, не оставляют сомнения всем людям доброй воли относительно того, какое зловещее будущее будет ожидать нашу любимую родину, если она… когда-либо образует независимое государство». Решение К. Мануэля де Сеспедеса начать Десятилетнюю войну он квалифицировал как «величайшее безумство», затем, как уже отмечалось, сделал все возможное, чтобы распустить Кубинскую революционную партию[A67].

Трудно найти в истории латиноамериканских стран более жалкий фарс, чем первые президентские выборы на Кубе 3 декабря 1901 г. Только 24 февраля 1902 г. было объявлено, что президентом избран

Т. Эстрада Пальма, все еще проживавший в США. В мае того же года американские войска были выведены с Кубы.

С 20 мая 1902 г., со дня вступления на пост президента Т. Эстрады Пальмы, принято начинать историю Кубинской республики. Но эта республика не имела ничего общего с идеалами Х. Марти,

А. Масео, М. Гомеса, К. Гарсии и сотен тысяч кубинских патриотов борющихся за независимость, с многовековым стремлением к свободе всего кубинского народа. Это так называемая «псевдореспублика», или «половинчатая республика», отвечала прежде всего интересам правящих кругов США и американского монополистического капитала.

Эстрада Пальма, заняв президентское кресло (1902 – 1906), превратил Кубу в огромный аукцион, на котором могущественному северному соседу продавалось все: земли, рудники, сахарные и табачные плантации, месторождения полезных ископаемых. Это был самый настоящий бесстыдный грабеж американскими монополиями только что образовавшегося государства. Так, например, в начале века «Юнайтед фрут компани» приобрела на Кубе 80 тыс. га, заплатив за каждый гектар всего лишь по 6 сентаво[A68]. За первое десятилетие ХХ века (1900-1909) американские компании вывезли с острова почти 90 % добытого и подлежащего экспорту минерального сырья, главным образом, железа, марганца и меди[A69]. В течение первых двадцати лет ХХ в. более 911 тыс. га плодородных земель острова стали собственностью иностранных, прежде всего американских предпринимателей и компаний.

В свое время формы и методы проникновения американского капитала генеральный секретарь компартии США Гэс Холл метко назвал «вирусным методом», заключавшимся в том, что «подобно вирусу, он проникает в чужую клетку, питается за счет чужого организма, высасывает его соки, стремясь в конце концов, занять место в его экономической структуре[A70]». Наиболее отчетливо «вирусный метод» прослеживается на примере истории Кубы. Не решившись на политическую аннексию, Вашингтон в конце XIX – в начале ХХ в. сделал все возможное, чтобы добиться экономической аннексии острова. Во время военной оккупации Кубы и правления Т. Эстрады Пальмы инвестиции США в кубинскую экономику увеличились в четыре раза и достигли 200 млн. долл[A71]. Как известно, вирусы вездесущи. В полной мере этим качеством обладает и американский капитал. К 1906 г. он уже проник и в сахарную, и в табачную, и в горную промышленность страны, подчинил себе телефонную и трамвайную сеть Гаваны, начал контролировать кубинские финансы и значительную часть железных дорог, овладел крупнейшими верфями.

Еще в конце XIX в. английский капитал казался недосягаемым конкурентом, но к 1914 г. инвестиции США и Великобритании на Кубе практически сравнялись (соответственно 215 и 216 млн. долл.). Однако если британские капиталовложения приходились в основном на железные дороги и сферу обслуживания, то капитал США, сумев взять под свой контроль ключевые отрасли кубинской экономики, уже во второй половине 10-х годов значительно опередил своего основного конкурента. Кроме того, инвестиции Франции составляли 13 млн. долл., а Германии – 5 млн. долл[A72].

В период правления Т. Эстрады Пальмы Соединенным Штатам удалось опутать Кубу паутиной кабальных договоров, определявших последующую ее тотальную зависимость вплоть до 1959 г.

11 декабря 1902 г. был подписан Договор о взаимном благоприятствовании, который давал односторонние был подписан Договор о взаимном благоприятствовании, который давал односторонние преимущества Соединенным Штатам, устанавливал их полное господство на кубинском рынке и вытеснял с него европейских конкурентов.

16-23 февраля 1903 г. было подписано соглашение об аренде США части бухты Гуантанамо и прилегающей к ней территории для создания военно-морской базы, а также территории в районе Баия-Оида для строительства угольных складов. За аренду этих территорий Вашингтон обязывался выплачивать Кубе ежегодно… - 2 тыс. песо[A73] – нищенская подачка. В 1912 г. США формально отказались Баия-Оида (Кубе эта территория была возвращена только в 1934 г.), потребовав взамен расширение военно-морской базы Гуантанамо. С тех пор и по настоящее время территория базы составляет 110 кв. км., из них 75 км. – суша и 35 кв. км. – водное пространство (реки и море).

22 мая 1903 г. был подписан Постоянный договор о кубино-американских отношениях. В него вошли все статьи «поправки Платта», из которых в дальнейшем особенно широко использовалась Белым домом статья 3, предусматривавшая право США на военную интервенцию.

Контроль, установленный иностранными монополиями, полная финансовая зависимость от американского и английского капитала (в 1914 г. истинно кубинские инвестиции в экономику острова составляли лишь 10 млн. долл[A74].), вышеупомянутые неравноправные договоры, «поправка Платта» привела к тому, что кубинская буржуазия оказалась экономически неконкурентоспособной и, лишь формально имея политическую власть, вынуждена была играть жалкую роль посредника иностранных монополий в ограблении собственной страны.

Антинациональная политика Эстрады Пальма вызвала многочисленные протесты передовой кубинской общественности. Прогрессивные деятели Кубы М. Сангили, Энрике Хосе Варона, Х. Гуальберто Гомес и другие выступили в защиту национальных интересов. Сангили вид в продолжении такой политики «приближение критического часа кубинской истории, часа агонии и презренного, позорного угасания[A75]», 3 марта 1903 г. предложил сенату проект закона, в первой статье которого выдвигалось требование о запрещении продажи иностранцам всего того, что составляет национальное достояние. Сенат отклонил проект М. Сангили.

Характер кубино-американских отношений в период правления Т. Эстрады Пальма устраивал США, поэтому на новых президентских выборах на Кубе Белый дом вновь сделал ставку на него. Обострившаяся в 1905 г. предвыборная борьба между либералами, выставившими своим кандидатом в президенты генерала Хосе Мигеля Гомеса, и консервативными силами страны, группировавшимися вокруг Умеренной партии, в которую перешел Эстрада Пальма, предвещала победу либералам. Стремясь не допустить ее, президент Кубы пошел на самие крайние меры: были уволены многие чиновники государственного аппарата, выступавшие против его переизбрания, были пущены в ход подкуп, подлог и насилие. Либералы, понимая, что главным арбитром на предстоящих выборах будет мошенничество, решили не принимать в них участия и бороться за власть вооруженным путем.

20 мая 1906 г. начался новый четырехлетний период правления Т. Эстрады Пальмы. Лидеры либералов, генералы Х. Мигель Гомес и Хосе де Монтеагудо, а также Х. Гуальберто Гомес, Альфредо Сайас и другие, в мае 1906 г. создали так называемый революционный комитет, разработавший план захвата президентского дворца и арест президента и вице-президента.

Летом в провинциях Пинар-дель-Рио, Лас-Вильяс и Гавана прошли выступления, возглавляемые либералами. Все они были жестоко подавлены правительственными войсками, но, несмотря на неудачи, главный лозунг либералов «Долой правительство Т.Эстрады Пальмы» пользовался популярностью во всех уголках острова. Один из сотрудников американского посольства, сообщая в это время в госдепартамент о внутриполитическом положении на Кубе, писал, что причины вооруженных выступлений «кроется прежде всего в выборах», но, бесспорно, он был более близок к истине в той части своей аналитической записки, где говорилось, что эти выступления могли бы и не произойти, «если бы не было (на Кубе – Авт.) подлинной несправедливости и произвола по отношению к самым бедным и малообразованным слоям[A76]».

Действительно, «независимое» кубинское государство ни на йоту не улучшило положение народных масс. Практически не имели никаких прав бывшие рабы, процветала расовая дискриминация, абсолютное большинство кубинского народа продолжало жить в условиях крайней нищеты. Ключевые позиции в кубинской экономике, помимо американцев и англичан, по-прежнему занимали испанцы (особенно в торговле, табачной и сахарной промышленности), которых в 1907 г. проживало на Кубе 185 тыс. человек[A77]. Весь этот комплекс причин и способствовал тому, что часть народных масс стихийно, неосознанно пошла за либералами, считая их сторонниками радикальных изменений в социально-экономической жизни Кубы.

Оппозиция Т. Эстраде Пальме особенно широкий размах после того, как Максимо Гомес, выступая на совещании ее лидеров, призвал «покончить с олигархией, представленной правительством». По некоторым, очевидно, завышенным, данным, либералам удалось сформировать 15-тысячную армию[A78]. Возглавляемое ими движение могло бы стать еще более грозной политической силой, если бы не непоследовательность его руководства, обратившегося за помощью к США, что дезориентировало и заставило покинуть ряды оппозиции многих сторонников либералов. Тем не менее, обстановка продолжала оставаться напряженной. После так называемой «августовской войны», когда вооруженные столкновения имели место в столице республики, Т. Эстрада Пальма 8 сентября 1906 г. обратился к президенту США Т. Рузвельту с просьбой об интервенции американских войск на Кубу. 28 сентября того же года Эстрада Пальма снял с себя полномочия президента и передал власть американским генералам.

Военный министр США У. Тафт, прибывший на остров во главе морских пехотинцев, действовал там как в своей вотчине. Прежде всего он распустил правительственные войска и вооруженные отряды либералов и провозгласил себя временным военным губернатором на Кубе. «Наведя порядок», У. Тафт передал «скипетр» военного губернатора американскому генералу Ч. Мэгуну.

В то же время пресса США затрубила о «беспомощности» кубинцев и о цивилизаторской миссии «великой демократии Севера». 13 мая 1908 г. посол Кубы в Вашингтоне Гонсало де Кесада писал лидеру либералов Х. Мигелю Гомесу: «В настоящее время в США раздувается наша неспособность к существованию без помощи иностранцев. Делается упор на наших ошибках, и высмеиваются наши люди… Сотни миллионов песо, вложенных на Кубе, в их глазах большая ценность, чем наше культурное и моральное будущее. Золото требует стабильности, спокойствия и… мира, хотя бы даже и кладбищенского[A79]».

Однако кубинский народ был против подобной стабильности и подобного мира. В 1907-1908 гг. по всему острову прошла невиданная ранее на Кубе волна забастовок. Среди бастующих были рабочие сахарных плантаций, принадлежавших американским владельцам, каменщики, портовики, железнодорожники. Главными требованиями рабочих были вывод оккупационных сил США и предоставление Кубе немедленной и полной независимости. Даже сам Ч. Мэгун в одном из своих отчетов вынужден был признать крайнюю непопулярность среди кубинцев американского оккупационного режима. «Несомненно, - подчеркивал он, - желание оказаться под юрисдикцией и управлением правительства Соединенных Штатов продолжает жить среди большого количества иностранных граждан (согласно переписи 1907 г., их на Кубе проживало 229 тыс. – Авт.) и немногих состоятельных кубинцев, боящихся повторения беспорядков. Абсолютное же большинство кубинцев не желает отказываться от независимости и суверенитета[A80]».

Рост антиамериканских настроений и усиление антиимпериалистической борьбы кубинского народа заставили Вашингтон прекратить оккупацию острова. 14 октября 1908 г. на Кубе состоялись президентские выборы, на которых борьба шла между Либеральной партией во главе с Хосе Мигелем Гомесом и образовавшейся в марте 1907 г. Консервативной партией (на основе самораспустившейся Умеренной партии). Либералы праздновали безоговорочную победу. 28 января 1909 г. Х. Мигель Гомес вступил на пост президента, а Ч. Мэгун вместе с американскими войсками покинул остров. «Североамериканский губернатор, - писал кубинский историк Оскар Пино-Сантос, - оставил «неизгладимый» след в памяти кубинцев. Во-первых, потому, что он ввел в стране административную коррупцию, бесстыдное разворовывание общественных фондов и политический подкуп как систему управления. Во-вторых, потому, что он оставил стране долг более 16 млн. долл. одной из ростовщических контор янки[A81].

Безграничное хозяйничанье Ч. Мэгуна было использовано американскими компаниями для дальнейшего захвата важнейших отраслей кубинской экономики. Не отставали от бизнесменов и американские официальные лица, например, генеральный консул США в Гаване Ф. Штейнгарт сумел прибрать к своим рукам трамвайную сеть и электроосвещение столицы, а также две большие судоверфи в гаванском порту.

«На свете нет ничего больше похожего, чем консерватор на либерала, и наоборот», - гласит кубинская пословица. Правительство либералов (1909-1913) во главе с Х. Мигелем Гомесом, так же как и правительство Т. Эстрады Пальмы, не сумело разрешить не сумело разрешить ни одной стоявших перед молодым государством проблем. Продолжали процветать кумовство и коррупция. После 30-летней борьбы за независимость ключевые посты в правительстве и в администрации провинций заняли представители буржуазно-латифундистских кругов, находившиеся ранее на стороне Испании, а затем активно сотрудничавшие с оккупационными властями США. Ветераны кубинского национально-освободительного движения потребовали от Х. Мигеля Гомеса удаления их из государственного аппарата. Длительные переговоры между правительством и Ассоциацией ветеранов зашли в тупик. Политическая обстановка в стране все более обострялась.

В борьбе патриотических сил Кубы против антинациональных элементов Вашингтон усмотрел ущемление прав собственных интересов. В ноте от 16 января 1912 г. правительство США предупредило

Х. Мигеля Гомеса, что внутриполитическое положение на острове вызывает беспокойство Белого дома.

В последовавшем затем послании президента США У. Тафта Гомесу бывший военный губернатор Кубы недвусмысленно предупредил: «Постарайтесь ликвидировать столь угрожающую ситуацию, которая может заставить правительство Соединенных Штатов вопреки его воле, рассматривать меры, которые оно должно принять в соответствии с обязательствами, вытекающими из отношений между США и Кубой[A82]».

Вскоре Х. Мигель Гомес и Ассоциация ветеранов пришли к соглашению, в последней статье которого отмечалось, что «нет никакого оправдания вмешательству США в наши внутренние дела[A83]». Однако это заявление было проигнорировано американскими правящими кругами. Использовав в качестве предлога начавшееся на Кубе движение негров и мулатов против расовой дискриминации, Вашингтон, объявив, что интересы американских граждан находятся под угрозой, в мае-июне 1912 г. вновь направил на Кубу свои канонерки и морских пехотинцев. У. Тафт поспешил заверить всех и вся, что это не интервенция, а «предосторожность». В июне очаги выступления на Кубе были ликвидированы, и американские войска покинули остров. Столь поспешный вывод американской морской пехоты был в немалой степени связан с обострением отношений между империалистическими странами накануне Первой мировой войны и озабоченностью Белого дома ходом Мексиканской революции (1910-1917).

США перешли на Кубе к так называемой «превентивной политике», суть которой, по мнению кубинского историка Х. Ле Риверенда, заключалась в том, чтобы «вмешиваться ежедневно, но объявить миру о том, что это делается во избежание военных десантов и оккупации[A84]». Для проведения подобной политики в жизнь на Кубе создалась весьма благоприятная ситуация: на очередных президентских выборах победили консерваторы, которые по отношению к США не позволяли себе даже невинной фронды либералов.

Новый президент Кубы Марио Гарсия Менокаль прошел выучку у американского генерала Л. Вуда, занимая пост начальника полиции в период его правления на острове. Затем Менокаль был управляющим имуществом американской компании «Кьюбэн-Америкэн компани» и, будучи тесно связанным с монополистическим капиталом США, не скрывал своих аннексионистских взглядов.

Политическая рептильность правительства Менокаля позволило США еще более укрепить позиции своего капитала на Кубе, особенно в сахарной промышленности. На острове фактически стали образовываться американские «сверхкорпорации», пользовавшиеся финансовой поддержкой банков и влиятельных промышленных кругов США.

Большой спрос и высокие цены на сахар в годы Первой мировой войны могли дать молодому государству огромные доходы, но значительная часть валютных поступлений от продажи кубинского сахара оседала в сейфах США. О том, сколь высоки были прибыли американских сахарных магнатов на Кубе, свидетельствует следующий пример. В 1916 г. была создана американская компания «Кьюбэн кэйн шугар», купившая на острове сразу шесть сахарных заводов и в последующие два года вернувшая вложенный капитал[A85].

Естественно, что на очередных президентских выборах на Кубе (ноябрь 1916 г.) Вашингтон был заинтересован в избрании Менокаля на новый срок, но открытая проамериканская политика последнего оттолкнула от консерваторов кубинских избирателей. Результаты выборов свидетельствуют о бесспорной победе кандидата либералов А. Сайаса, но находившиеся у власти консерваторы пошли на всевозможные подлоги и махинации. Через шесть недель было объявлено, что президентом Кубы избран М. Гарсия Менокаль. Либералы заявили протест в Верховный суд республики, который удовлетворил его. Правительство, ссылаясь на то, что в провинциях Лас-Вильяс и Ориенте избирательные бюллетени… таинственным образом исчезли, предложило провести там дополнительные выборы. Но либералы отказались участвовать в еще одном избирательном фарсе и, как и в 1906 г., взялись за оружие.

Вашингтон вновь использовал эту междоусобицу для бесцеремонного вмешательства во внутренние дела Кубы. Когда вооруженные отряды либералов захватили несколько городов и среди них Сантьяго, посол США на Кубе Вильям Е. Гонсалес обратился к ним с ультиматумом, угрожая от имени американского правительства всевозможными карами, если мятежники не сложат оружие. Он напомнил либералам исповедуемую президентом США В. Вильсоном доктрину, согласно которой ни одно правительство, пришедшее к власти революционным путем, не будет признано Соединенными Штатами Америки[A86]. Грозный окрик американского посла стал прелюдией новой военной интервенции США на Кубу.

13 февраля 1917 г., американское правительство, заявив о своих обязательствах, по «наведению порядка» на Кубе, вытекающих якобы из «поправки Платта», направило на остров несколько военных судов, а через пять дней квалифицировало движение либералов как «незаконный, антиконституционный акт». Дело дошло до того, что государственный секретарь США Лансинг фактически объявил кубинских либералов врагами Соединенных Штатов. «Так как союзники и США должны в большой степени зависеть от кубинского сахара, - отмечал он 15 мая 1917 г., - то беспорядки, наносящие ущерб его производству, должны объявляться враждебными актами. Правительство США вынуждено предупредить, что все, кто выступает против правительства с оружием в руках, должны немедленно сложить его, в противном случае Соединенные Штаты будут рассматривать их как своих собственных врагов и действовать со всеми вытекающими отсюда последствиями[A87]».

Белый дом не только угрожал, но и действовал. На Кубу было послано свыше 2 тыс. морских пехотинцев[A88]. Слабо вооруженные, неподготовленные в военном отношении отряды либералов оказались лицом к лицу с частями американской регулярной армии. После ряда неравных схваток интервенты вынудили либералов, возглавляемых экс-президентом Х. Мигелем Гомесом, оставить Сантьяго и другие контролировавшиеся ими населенные пункты. Так американский штык обеспечил «переизбрание

Г. Менокаля президентом Кубы, но на сей раз Вашингтон не торопился с выводом своих войск; они покинули остров только в 1922 г.

Таким образом, США, не решившись в конце XIX в. на аннексию острова, сумели фактически поставить под свой контроль как экономику, так и общественно-политическую жизнь молодой республики. Это стало возможным благодаря целому комплексу причин: 1) расколу национально-патриотических сил, участвовавших в борьбе против испанского колониального господства; 2) всесторонней зависимости кубинской буржуазии от иностранного, прежде всего, американского капитала; 3) наличию среди буржуазии острова двух диаметрально противоположных по своим интересам и политической ориентации группировок: в то время как буржуазия восточных провинций в колониальную эпоху традиционного антииспанского центра, выступала за развитие капитализма на национальной основе, в защиту национальных интересов, буржуазия западных провинций, и особенно Гаваны, превратилась в союзника и пособника иностранных монополий в ограблении своей страны; 4) своеобразию складывавшегося на тот период на Кубе олигархического блока, важнейшей составной частью которого стали владельцы американских компаний и филиалов крупнейших американских банков, оттеснивших на второстепенные роли представителей крупной кубинской буржуазии и во многом определявшие внутри- и внешнеполитический курс первых кубинских правительств; 5) идейной и организационной слабости кубинского пролетариата в конце XIX – в начале ХХ в.; 6) разорению войнами и особенно экономическим проникновением американского империализма в среду кубинской мелкой буржуазии. Приток на остров товаров из США после 1898 г. привел к банкротству многих мелких предприятий на Кубе. Их владельцы пополняли ряды пролетариата, а мелкая буржуазия в целом оказалась нейтрализованной как политическая сила.

 

ГЛАВА III

ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КУБЫ

1917 -1939

 

Разноликие марионетки

20 мая 1917 г. М. Гарсия Менокаль начал второй период своего президентского правления. Известный кубинский журналист и историк Э. Гай-Кольбо, характеризуя в целом его пребывание во главе государства (1913-1921), отмечал: «Менокаль восемь лет управлял страной. Первые шесть лет были отмечены наиболее высокими в истории острова поступлениями в национальную казну. Как следствие этого: празднества – самые пышные, дворцы – самые роскошные, мотовство средств в различных формах – беспрецедентное. И все это на фоне абсолютной нищеты народных масс[A105]».

Действительно, благоприятно складывавшаяся в годы Первой мировой войны конъюнктура мирового рынка существенно увеличила доходы Кубы от продажи сахара. Удачно найденная прессой фраза – «пляска миллионов» - отражала подлинное состояние дел. Однако окончание войны положило конец и неожиданно появившейся сверхприбыли. Падение цен на экспортные товары ухудшило и без того тяжелое материальное положение народа, росло напряжение в обществе, оппозиционные силы (рабочие, крестьяне, мелкобуржуазные слои) все решительнее отстаивали свои права.

Полная зависимость Кубы от США в эти годы проявляется в самых разных сферах, но наиболее рельефно в экономической и политической. Соединенные Штаты объявили войну Германии 5 апреля 1917 г. На другой день то же самое сделало и правительство Кубы. Вашингтон, больше всех заработавший на этой войне, не преминул воспользоваться и кубинским сахаром, «приватизировав» весь урожай 1918 г., якобы для выполнения остров<