До принятия одной из самых демократических конституций

Главной задачей правительства Мендиэты во внутренней политике стали борьба с оппозицией (и прежде всего с левыми силами), подавление забастовочного и массового крестьянского движения. Батиста заявил, что он примет «суровые меры против коммунизма». И эта угроза оказалась отнюдь не пустым звуком: КПК была вынуждена действовать в условиях глубокого подполья.

Все забастовки, имевшие место в 1934 – марте 1935 гг. жестоко подавлялись, после чего наметился существенный спад в рабочем движении. Открытое выступление правительства против легальных форм борьбы вызвало волну террористических актов сторонников Грау и Менокаля и партизанские выступления организации «Молодая Куба», созданной в начале 1934 г. Гитерасом. 16 июня 1934 г. на Мендиэту было совершено покушение. Бомба, взорвавшаяся на военно-морской базе во время пребывания там президента, унесла жизни четырех человек; сам Мендиэта отделался лишь легким ранением в руку. Во время инцидента был ранен и известный кубинский историка Э. Сантовения, исполнявший обязанности секретаря президентского совета.

Небывалой остроты достигло противостояние крестьян с правительством в провинции Ориенте.

В горном районе Реаленго-18 «крестьяне поднялись против попытки помещиков выселить их с арендуемых ими испокон веков участков земли, скупленных теперь крупным трестом «Коральо» через «Ройял Бэнк». Крестьяне решили с оружием в руках защищать свои лачуги. Они организовали собственную милицию, заняли Реаленго и создали там советы[A132]» (выделено в газете «Правда» - Авт.).

Все попытки властей подавить властей этот протест, заставить крестьян платить налоги и тем более уступить землю заканчивались провалом. Твердая решимость жителей Реаленго любой ценой защитить свои права под лозунгами «Земля или кровь», «Умрем, но не сдадимся!» привела к созданию вооруженных отрядов, насчитывавших 1500 бойцов, в основном ветеранов войны за независимость 1895-1898 гг. После неоднократных безуспешных попыток уничтожить крестьянскую «республику» правительство объявило «перемирие» на год и, в конце концов, добилось своего.

Январь 1934 г. в какой-то степени стал определяющим в судьбе Грау Сан-Мартина. Он не ушел с политической арены, более того, он основал Кубинскую революционную партию (КРП) с которой начали связывать надежды многие кубинцы, прежде всего из числа мелкой и средней буржуазии. Члены этой партии называли себя «аутентиками», т.е. «подлинными» выразителями идеалов Хосе Марти. Их лозунги («национализм», «антиимпериализм» и «социализм») вкупе с прогрессивным курсом правительства Грау в сентябре 1933 г. – январе 1934 г. обеспечили лидеру КРП ореол патриота и «самого честного из кубинцев». Его популярность постоянно росла. Даже руководящие деятели Коминтерна, занимавшиеся проблемами революционного движения в Латинской Америке, внесли коррективы в свои оценки возглавляемого им движения. 16 октября 1934 г., выступая на III конгрессе коммунистических партий Латинской Америки, Рудольфо Гиольди (Альтобели), назвал организации Гитераса на Кубе и Пенера в Мексике «чисто мелкобуржуазными партиями». Далее он отметил: «Я считаю, для завоевания масс на нашу сторону мы должны идти единым фронтом с низовыми массами этих организаций. Мы должны войти в блок с Граусом Мартини[A133]» (так в документах Коминтерна фигурировала фамилия лидера КРП.

Как видно из этого документа, Гитерас и Грау все еще рассматривались как единомышленники, хотя их размежевание было безусловным.

Программа «Молодой Кубы» оказалась намного радикальнее, чем «доктрина аутентика» (основной документ КРП). Первая исходила из того, что «Куба еще не стала Нацией, потому что не имеет того функционального единства экономики, которое необходимо, чтобы представлять себя единым целом, способным к самообеспечению. Одним словом, Куба все еще пребывает в колониальном состоянии. Подчиненная иностранному капиталу экономическая структура является тем механизмом, который служит не удовлетворению потребностей страны, а обеспечению выгод тех, кто ее использует извне» (курсив авторов программы – Авт.) Программа «Молодой Кубы» делала ставку на социализм, подчеркивая, что социалистическое государство – не плод капризного воображения, отнюдь нет. Это – логическое следствие развития, основанного на законах общественной динамики. Оно станет через несколько более или менее коротких циклов, составляющих исторический процесс[A134]». Может быть, сформулировано и не совеем удачно, но цель очевидна. Трудно сказать, как бы сложилась дальнейшая политическая судьба «Молодой Кубы», если бы 8 мая 1935 г. не погиб ее основатель Антонио Гитерас. Вместе с ним в бою против правительственных войск пал известный сподвижник А. Сандино венесуэльский революционер Карлос Апонте.

За вторую половину 30-х годов в стране сменилось пять президентов: Грау, Мендиэта (1934 – 1935), Х. Барнет (1935 – 1936), М. Марьяно Гомес (1936) Ларедо Бру (1936 – 1940). Эта чехарда, казалось бы, свидетельствовавшая об отсутствии стабильности, как раз наоборот, подтверждала стабильное всесилие того, кто стоял за всем этим и манипулировал деятельностью этих лиц. Речь идет о Ф. Батисте.

Секрет феномена этого политика крылся в поддержке армии, которую он постоянно укреплял, а также в благосклонном отношении к нему Белого дома. Конечно же, в том, что этот человек в течение долгих лет вершил судьбы кубинцев, не в последнюю очередь сыграли свою роль и такие качества его характера, как хитрость, коварство, лицемерие, политический цинизм, которые, как это ни прискорбно, нередко приводят к успеху в большой политике. К тому же главнокомандующий кубинской армией обладал недюжинной природной сметкой.

В конце 1937 г. Батиста неожиданно для всех делает резкий крен влево. Что побудило его пойти на такой шаг? Видимо, не в последнюю очередь перемены, произошедшие в мире во второй половине 30-х годов. Это и демократические реформы Л. Карденаса в Мексике, и гражданская война в Испании, и политика «доброго соседа» вместе с «новым курсом» Рузвельта, и угроза фашизма, все более становившегося универсальной реальностью. Как бы то ни было, но в конце 1937 – 1938 гг. была объявлена амнистия всем политическим заключенным, легализована компартия, получили разрешение на возврат на родину все кубинские политэмигранты. Наиболее реакционные элементы внутри правительственного блока начали оказывать противодействие смене внутриполитического курса, который предусматривал и некоторые кардинальные перемены в рамках объявленного Ф. Батистой в 1937 г. «3-летнего плана экономической и социальной реконструкции Кубы».

В этих условиях КПК в мае – июле 1938 г. провела широкую дискуссию среди членов партии по вопросу об отношении партии к Батисте. В результате компартия сменила тактику борьбы и перешла от тактики политического бойкота Батисты к политике его поддержки. Начался «период согласия» (по Б. Роке).

Трансформация КПК из ведущего оппозиционера в активного союзника Батисты вызвала взрыв обвинений коммунистов в предательстве, но, по словам генерального секретаря КПК Б. Роки, они сделали это «ради 3 тыс. политических заключенных, ради того, чтобы вновь открыть Университет, ради созыва Учредительной ассамблеи[A135]» по подготовке и принятию конституции.

Конечно же, этот шаг руководства КПК был оправдан именно в той конкретной политической обстановке конца 30-х годов. Легализация позволила коммунистам значительно увеличить свои ряды – с 2800 человек в январе 1938 г. до 23 300 человек в 1923 г.

Орган КПК газета «Ой» стала выходить тиражом 15 тыс. экземпляров. Ежедневно коммунисты имели одночасовой эфир на национальном радио, проводя свои идеи в передаче «Доктрина и действие». Кроме того, одночасовой эфир на длинных и коротких волнах имел комитет КПК провинции Гавана. Тиражом 5 тыс. экземпляров выходил «Журнал Национального комитета». Коммунисты провинций также выпускали несколько газет: «Эль Органисадор», «Бригада», «Эль популар». Еженедельно стал выходить журнал «Ревиста популар».

Все эти возможности были использованы КПК в борьбе за новую конституцию и сплочение сил левой ориентации. В 1939 г. КПК объединилась с созданным в 1937 г. Революционным союзом, насчитывавшим около 60 тыс. рабочих, крестьян и интеллигентов. Единая партия стала называться Революционный коммунистический союз, в 1944 году переименованный в Народно-социалистическую партию (НСП).

Перед выборами в Учредительное собрание, состоявшимися 15 ноября 1939 г., в стране сложились два политических блока – Народно-социалистическая коалиция (Либеральная, Демократическая, Национально-революционная партии, Националистический союз и Революционный коммунистический союз) и блок оппозиции (Кубинская революционная партия, АВС и Республиканско-демократическая партия Менокаля). Во главе этих противоборствующих блоков стоял Батиста и Грау Сан-Мартин.

В результате выборов блок Грау получил 45, а Народно-социалистическая коалиция – 36 мест

в Учредительном собрании, 6 мест завоевали коммунисты, за которых проголосовали 97 тысяч человек[A136].

Одним из самых главных достижений кубинского народа в «период согласия» стала новая Конституция, вступившая в силу 1 июля 1940 г. Активная позиция левых сил в Учредительном собрании

во многом способствовала тому, что в Конституции нашли отражение чаяния нескольких поколений борцов за права широких народных масс: 8-часовой рабочий день, гарантированный отпуск, социальное страхование, коллективные договоры и др. Наиболее прогрессивной положением Конституции был ликвидация латифундизма (ст. 90). В отличие от Конституции 1901 г., предусматривавшей только свободу собраний, новая Конституция провозгласила свободу демонстраций и манифестаций. На основании статьи 151 впервые в истории Кубы вводился пост премьер-министра. Эта статья ограничивала полномочия президента, который отныне вершил только законодательную власть.

 

ГЛАВА IV

КУБА В ГОДЫ ВТОРОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ М ПОСЛЕВОЕННЫЙ ПЕРИОД

1939 – 1952