О молитве за умерших и за страждущих духов

§386. Страждущие духи просят молитвы; она им полезна, потому что, видя, что о них думают, они чувствуют себя менее покинутыми и несчастными. Но молитва оказывает на них ещё более непосредственное действие: она ободряет их, возбуждает в них желание подняться при помощи раскаяния и исправления и может отклонить их от мысли о зле; в этом смысле она может не только облегчить, но сократить их страдания. (См. "Рай и Ад", II часть: "Примеры".)
§387. Некоторые не признают молитвы за умерших, так как, по их мнению, для души есть два выхода: быть спасённой или осуждённой на вечные муки, и в первом и во втором случае молитва бесполезна. Не обсуждая основательности подобного мнения, допустим на минуту действительность вечных и непоправимых мук и бессилие наших молитв поставить им предел. Мы спросим: разве при этой гипотезе логично, милосердно и достойно христианина отказаться от молитвы за отверженных? На земле, если человек приговорён к вечному наказанию, в том случае даже, если у него нет надежды получить прощение, запрещается разве желающему поддержать его кандалы, чтобы уменьшить их тяжесть? Если кто-нибудь неизлечимо болен, нужно ли оставлять его без помощи потому, что он не даёт надежды на выздоровление? Подумайте о том, что между отверженными может находиться дорогой вам человек, друг, может быть, отец, мать или сын, и если, по-вашему, он не может надеяться на прощение, разве вы отказали бы ему в стакане воды, чтобы утолить жажду? в бальзаме, чтобы заживить раны? Разве вы не сделали бы для него того, что вы сделаете для каторжника? Разве вы не дали бы ему доказательств любви и утешения? Нет, это было бы не по-христиански. Мнение, иссушающее сердце, не может соединиться с верой в Бога, ставящего на первое место обязанность любви к ближнему.
То обстоятельство, что муки не вечны, вовсе не означает отрицания временной отверженности, так как Бог в Своём правосудии не может смешивать добра со злом. Отрицать в этом случае действительность молитвы значило бы отрицать действительность утешения, одобрения и добрых советов; это было бы отрицанием силы, почерпаемой в нравственной помощи желающих нам добра.
§388. Другие основываются на более специальном доказательстве: неизменности Божественных постановлений. Бог, говорят они, не может изменять Своих постановлений по просьбе Своих созданий, без этого ничто не было бы постоянно в мире; человеку нечего просить у Бога, ему остаётся только подчиняться Его воле и обожать Его.
В этой мысли заключается ложное понимание неизменности Божественного закона или, скорее, незнание закона в том, что касается будущих мучений. Закон этот открыт духами Господа теперь, когда люди созрели, чтобы понимать то, что в их вере соответствует или противоречит свойствам Божества.
Согласно догмату об абсолютной вечности мучений, виновному не засчитываются ни его сожаления, ни раскаяния; всякое желание улучшения для него является излишним; он осуждён на вечное пребывание во зле. Если же он приговорён на определённое время, мучения его прекратятся по истечении срока: но кто скажет, что им овладеют тогда лучшие чувства? Кто скажет, что подобно многим приговорённым на земле, он по выходе из тюрьмы не будет так же плох, как и раньше? В первом случае это означало бы оставлять в муках наказания человека, вернувшегося к добру; во втором - оказать милость оставшемуся преступным. Закон Бога более дальновиден: всегда справедливый и милосердный он никогда не определяет продолжительности мучения, каково бы оно ни было.
В кратком виде он сводится к следующему:

§389. Человек всегда подвергается последствиям своих ошибок; нет ни одного нарушения Божественного закона, которое не было бы наказано.
Строгость наказания пропорциональна важности вины.
Продолжительность наказания за все прегрешения не определена; она зависит от раскаяния виновного и от его исправления; наказание продолжается, пока есть упорство во зле; оно было бы вечно, если бы упорство было вечно; оно непродолжительно, если раскаяние быстро.
Как только виновный начинает взывать о помощи, Бог слышит его и посылает ему надежду. Но простое сожаление о зле не достаточно: нужно исправление; вот почему виновный подвергается новым испытаниям, во время которых он всегда может по собственной воле делать добро для исправления причинённого им зла.
Человек, таким образом, всегда оказывается властелином своей судьбы: он может сократить свои муки или бесконечно продлить их; его счастье или несчастье зависит от его желания творить добро.

Таков закон, закон неизменный и согласующийся с добротой и правосудием Бога.
Виновный и несчастный дух всегда может, таким образом, спасти себя сам; закон Бога говорит ему, при каком условии он может это сделать. Всего чаще ему недостаёт воли, силы и мужества; если нашими молитвами мы внушаем ему эту волю, если мы его поддерживаем и одобряем, если нашими советами мы даём недостающий ему свет, то вместо того, чтобы просить Бога изменить закон, мы становимся орудием исполнения Его закона любви и милосердия, в котором Он нас допускает принять участие, давая этим нам самим доказательство милосердия." (См."Рай и Ад", I часть, гл. IV, VII, VIII.)

НАСТАВЛЕНИЯ ДУХОВ

Способ молиться

§390. "Первой обязанностью каждого человека, первым актом, которым должно ознаменоваться возвращение к действительной ежедневной жизни, должна быть молитва. Вы все почти молитесь, но сколь немногие умеют молиться! Какое дело Господу до фраз, связываемых вами машинально потому, что вы к этому привыкли как к обязанности, которую вы должны выполнить и которая, как и всякая обязанность, тяготит вас.
Молитва христианина, спирита, к какому бы культу он ни принадлежал, должна исполняться с того момента, как только дух принял бремя плоти; она должна нестись к престолу Творца смиренно, с глубоким чувством, в порыве благодарности за все благодеяния, дарованные до сего дня; за прошедшую ночь, во время которой вам было позволено, хотя без вашего ведома, вернуться к вашим друзьям и руководителям, чтобы почерпнуть в их близости больше силы и постоянства. Она должна со смирением возноситься к Господу, чтобы поручить Ему свою слабость, просить Его поддержки, снисходительности и милосердия. Она должна быть глубокая, так как сама душа ваша должна возноситься к Создателю, она должна преобразиться подобно Иисусу на горе Фавор и стать светлой и сияющей надеждою и любовью.
Ваша молитва должна заключать в себе просьбу о милостях, в которых вы нуждаетесь, но действительно нуждаетесь. Бесполезно, стало быть, просить Господа сократить ваши испытания, дать вам радости и богатства; просите Его дать вам богатства более драгоценные: терпение, покорность и веру. Не говорите никогда, как то делают многие из вас: "Не стоит молиться, так как Бог не услышит меня." О чём просите вы Бога в большинстве случаев? Часто ли вы думаете о том, чтобы просить Его о своём нравственном улучшении? О, нет, очень редко, но вы думаете скорее о том, чтобы просить Его об удаче в ваших земных предприятиях и восклицаете: "Бог не заботится о нас; если бы Он заботился, то не было бы стольких несправедливостей." Безумцы! неблагодарные! если бы вы заглянули в глубину своей совести, вы почти всегда нашли бы в себе самих источник бед, на которые жалуетесь; просите же прежде всего о своём улучшении, и вы увидите, какой поток милостей и утешений будет излит на вас. (Гл. V, §67.)
Вы должны молиться постоянно, не удаляясь для этого в свою молельню и не бросаясь на колена в публичных местах. Дневная молитва - это исполнение ваших обязанностей, всех обязанностей без исключения, какого бы рода оне ни были. Разве не служит проявлением любви к Создателю помощь вашим братьям в какой-нибудь нравственной или физической нужде их? Разве не будет служить проявлением благодарности вознесение мысли к Нему, если в счастье повезёт вам, если вы избежите несчастного случая, если неприятность только коснётся вас, а вы в этих случаях воскликнете мысленно: Будь благословен, Отец мой! Разве не служит проявлением раскаяния, если вы смиряетесь пред Высшим Судиёй, когда чувствуете, что провинились, хотя бы даже мимолётной мыслью, и говорите Ему: Прости меня, мой Боже, так как я согрешил (по гордости или по эгоизму или по недостатку милосердия); дай мне силы не ошибаться больше и мужество для исправления!
Необходимо, нужно молиться регулярно, утром и вечером и в определённые дни, но, как вы видите, молиться можно во всякую минуту, не внося вовсе перерыва в ваш труд, так как произнесённая молитва, наоборот, освещает труды. И верьте, что одна из этих мыслей, выходя из сердца, скорее услышится вашим Отцом Небесным, чем длинные молитвы, произносимые по привычке, часто без побудительной причины, о которых вы машинально вспоминаете в определённые часы."

Виктор Моно. Бордо, 1862г.

Блаженство молитвы

§391. "Придите вы, желающие верить: Духи Небесные являются сообщить вам великие вещи; Бог, дети мои, открывает Свои сокровища, чтобы облагодетельствовать вас. Неверующие! если бы вы знали, сколько счастья даёт вера сердцу, приводя душу к раскаянию и молитве! Молитва! ах! как трогательны слова, исходящие из уст в час молитвы! Молитва - это божественная роса, уничтожающая слишком сильный жар страстей; старшая дочь веры, она приводит нас к тропинке, ведущей к Богу. В минуты сосредоточенности и уединения вы с Богом; нет больше для вас тайны; Он открывается перед вами. Апостолы мысли, для вас это - жизнь; душа ваша отделяется от материи и возносится в бесконечные небесные миры, не знакомые бедным людям.
Идите же, идите путём молитвы, и вы услышите ангельские голоса. Какая гармония! Это уже не грубый шум и не крикливые возгласы земли; это миры архангелов, это нежные и мелодичные голоса серафимов, более лёгкие, чем утренний зефир, играющий в листве ваших больших лесов. В каком очаровании ни находились бы вы, язык ваш не будет в состоянии изобразить пришедшее блаженство: настолько оно проникает во все ваши поры, настолько источник, из которого вы пьёте, молясь, живит и освежает! Сладки голоса, опьяняюще благоухание, всё, что душа слышит и вдыхает, возносясь в эти незнакомые и наполненные молитвой сферы! Без примеси плотских желаний все стремления божественны. И вы молитесь, как молился Христос, неся свой крест на Голгофу; несите свой крест, и вы почувствуете сладкое волнение, наполнявшее его душу, хотя его и обременяло древо позора. Он шёл умирать, чтобы жить Небесной жизнью в обители Отца своего."

Бл.Августин. Париж, 1861г.

Глава Двадцать Восьмая