Неорганические сущности – провокаторы смещения точки сборки

Об этом типе «существ» (структур или потоков неорганической энергии во втором внимании) надо сказать специально. Именно «провокаторы» – наиболее агрессивные и потому опасные в психоэнергетическом отношении объекты. Если другие типы сущностей либо безразличны к человеку, либо их можно контролировать, если сновидец безупречен и добился качественного оформления тела сновидения, то энергоинформационная агрессия «провокаторов» бывает настолько явной и бесцеремонной, что напоминает поведение атакующего хищника. Контакт с подобными существами становится серьезной проблемой для практика. Они навязчивы, они пытаются вами манипулировать, они вызывают наиболее яркие и регулярно повторяющиеся восприятия. Думаю, именно эти создания породили вокруг себя целую мифологию, описывающую легионы духов и иных сверхъестественных существ.

«Ангелы» и «бесы»

Когда речь идет о реальных энергетических фактах, а не о призраках, сотворенных нашим сновидческим воображением, то исследователь может столкнуться с существами, которые подозрительно напоминают ангелов или демонов. Поскольку мы уже привыкли рассматривать подобные феномены как антропоморфные выдумки древних, мифологические фантазии, сохранившиеся лишь усилиями религиозной метафизики церковников, у трезвомыслящего практика возникают естественные сомнения в адекватности своего восприятия, а порой даже – в собственном психическом здоровье.

О галлюцинациях я говорить не буду. Остановимся на той Реальности, что иногда скрывается за подобными явлениями.

Конечно, эти сущности подобны ангелам или бесам не столько образом, сколько функцией. Как я уже заметил, они относятся к типу «провокаторов» сдвига точки сборки. Что это означает? Их явление не связано с психоэнергетической активностью практика, уровнем его личной Силы, намерением и опытом сновидения. Ни «ангелы», ни «бесы» не являются обитателями определенных перцептивных полей, однако при этом они совсем не пассивные паразиты, блуждающие повсюду в ожидании, когда всплеск излучения, вызванный ошибкой в практике или иными внутренними причинами, притянет их к потенциальной «жертве».

Эти твари весьма активны. Можно сказать, они «не ждут милостей от природы» – приходят сами и предпринимают все, что могут, лишь бы вывести вас из энергетического равновесия. Явление подобных существ лично на меня навевает скуку и тоску, ибо пользы от них никакой, а избавиться от этих упрямцев сложно.

Во-первых, надо заметить, что, как правило, «ангел» и «бес» – одна и та же сущность. Более того, сущность наносит практику одинаковый вред, независимо от того, какую «ипостась» она выбирает – ангельскую или демоническую.

Религиозные люди трепетно относятся к явившимся «ангелам», приписывают им разнообразные благие влияния, «советы» (как правило, исходящие из их собственного бессознательного) и часто не замечают, как деформируется их жизнь, как она теряет самостоятельный смысл и ценность, превращаясь в бесконечное ожидание следующего «посещения ангела». Эти «сияющие и благостные вестники» постепенно отбирают у человека волю, делают его пассивным и нежизнеспособным. Взамен они дарят сомнительное блаженство и туманные обещания, которые чаще всего не исполняют.

«Ангелы» эксплуатируют нашу симпатию, наше блаженство, вызванное контактом с ними. Они вызывают привязанность и стремление встречаться с ними снова и снова. Они обещают и улыбаются нам. Их яд – медленный и сладкий, очаровывает, гипнотизирует, заманивает. Они как опиум. Спустя годы, насосавшись энергии, они спокойно удаляются и оставляют того, кто им поверил, в пустоте и отчаянии. Визионеры и духовидцы, очарованные такими «ангелами» и их голосами, превращают свою жизнь в череду несчастий и разочарований.

В ипостаси «беса», «демона» они действуют грубо – атакуют, пытаются запугать, наносят травмы энергетическому телу, угрожают захватить в плен и даже уничтожить. Вот и вся разница между «ангелами» и «бесами». Иногда (по утверждениям отдельных сновидящих) они захватывают в плен и пытаются что-то имплантировать в полость рта (нёбо) или в голову. Могут выступать в роли «инкубов» или «суккубов», имитировать сексуальный контакт в сновидении и использовать для своих целей высокоэнергетичный у каждого человека «канал промежности». Конечно, это фокусы нашего тоналя, пытающегося через данную систему образов сообщить сознанию, что имело место «вторжение» в самые уязвимые и энергетически важные зоны тела. Так или иначе, ангелы и демоны – просто «ловушки». Их цель – обесточить, парализовать практика и выкачать из него все силы.

Реальную гармонию и прогресс приносят не «сущности». Это – результат личной работы практика со своим осознанием. Удачу, гармонию и покой приносит намерение, которое становится доступным благодаря безупречности и тщательному выслеживанию себя. И тогда возникает ощущение, что Мир – твой союзник и помощник. Без богов и ангелов Мир сам поворачивается к тебе нужной стороной, обстоятельства выстраиваются необходимым образом, – короче, судьба соответствует избранной цели.

«Учителя» и «собеседники»

Это особый тип существ, которых можно считать «провокаторами» смещения точки сборки. Природа этих энергетических структур непонятна. Она смущает своим откровенным антропоморфизмом. Невольно возникают предположения, что это некие «странствующие маги» или «духи покойных». С другой стороны, они подозрительно напоминают хитроумных союзников, которые научились использовать близкий нам «человеческий» облик и модели, имитирующие символьно-понятийное общение, – ведь очевидно, что человекоподобие вызывает у нас доверие, а умный разговор способен полностью обезоружить того, кто бессознательно ищет учителя или собеседника. Все эти разговоры и «уроки» – занятие увлекательное и приятное, если бы не одна настораживающая закономерность: в процессе общения «учителя» и «собеседники» каким-то образом (и неизвестно зачем) отбирают у нас часть осознанности. Они вовлекают нас в «урок» или беседу, на протяжении которых им все труднее сопротивляться – возникает странное чувство «оглушенности». Окружающее становится смутным, неярким – все внимание уходит на поддержание контакта с незваным приятелем.

Развитие беседы дезориентирует нас до такой степени, что явившиеся сущности начинают казаться продуктом нашего бессознательного. Возможно, это связано с чрезмерной активизацией внутреннего монолога, который ослабляет сознание и сужает воспринимаемое поле. Если же учитывать, что контактирующая сущность пользуется ментальными и языковыми моделями собеседника, то неудивительно, что в какой-то момент начинает казаться, что говоришь сам с собой. Однако не стоит поддаваться этому обманчивому чувству – «собеседник» может быть реальным. Единственный шанс определить его реальность мы получаем в первые мгновения контакта, когда беседа или урок еще не начались. Если интенсивность осознания до появления существа была высокой, если сам факт появления воспринят ярко и сопровождается своеобразными телесными ощущениями, существо, скорее всего, является отражением некоего пучка внешних сигналов.

«Учителя», как правило, дают уроки каких-то манипуляций с энергетическим телом и точкой сборки в сновидении, а «собеседники» просто разговаривают, задают вопросы, что-то сообщают или рассказывают. Если верить моему личному опыту, «собеседники» встречаются реже, но они могут оставить сильное впечатление и потом заставить возвращаться в памяти к этим странным встречам и разговорам на протяжении многих лет. Подобные «собеседники» тревожат тем, что ведут речи, касающиеся скрытых аспектов нашей внутренней жизни, и этим также напоминают проекции каких-то образов, порожденных бессознательным. Среди «собеседников» чаще всего встречаются феномены, природа которых мне непонятна. Для проекции тоналя они слишком энергетич-ны и самостоятельны, для реальных пучков внешней энергии – слишком человечны и заинтересованы в разного рода «разоблачениях». Более всего мне запомнились встречи и беседы с неким субъектом, которого назвал про себя «старым китайцем», потому что он был немолодым, невысоким, имел желтоватую кожу. Например, он говорил мне: «Ты хитрый» или «Ты жадный» – намекая на то, как я обращаюсь с известным мне знанием. То рассказывал, как надо себя вести в определенных ситуациях, всегда указывая на подлинные, по его мнению, причины моих действий наяву, – хотя я даже в сновидении не мог согласиться с его толкованием моих мотивов. Так или иначе, «старый китаец» почти всегда выводил из равновесия, заставлял думать и сомневаться. Казалось, он контролировал мою осознанность, в результате чего я ни разу не смог задать ему простой и очевидный вопрос: «А ты, собственно, кто такой?» Из всех сущностей-«провокаторов» он – единственный, о ком я не могу однозначно сказать, был ли он энергетическим паразитом. Остается пожелать вам (и себе) высокой бдительности и наблюдательности при столь странных контактах.

«Лазутчики» и «союзники» в сновидении

Из активных энергетических форм, которые тональ сновидящего интерпретирует как живые, чаще всего приходится вступать во взаимодействие с так называемыми «лазутчиками» и «союзниками». Я лично не уверен, что эти названия хоть в какой-то степени адекватны природе этих сущностей и их роли в мире больших эманаций Вселенной. В книге «Видение нагуаля» (2002) я описывал основные разновидности этих созданий. И по сегодняшний день я считаю их в основном нейтральными по отношению к сновидящему.

Однако должен сразу предупредить, что не намерен рассуждать о тех неорганических существах, которые описывал Кастанеда. Причина даже не в бессмысленности повторений рассказов Карлоса и не в том, что мне не хотелось бы выступать в роли начетчика и заполнять страницы чужими цитатами. Просто я не имею доказательств, что в собственном опыте встречался именно с ними. Поэтому давайте исходить из того, что сущности, называемые мною лазутчиками или союзниками, могут отличаться от загадочных и порой грозных явлений, участвующих в эпопее Карлоса Кастанеды.

Именно несоответствия в описании неорганических существ являются одной из причин, по которой рассказы о подобных контактах (воображаемых или реальных) вызывают вполне понятный скептицизм не только у недоверчивых рационалистов, но и у ортодоксальных последователей Кастанеды.

Действительно, что называют «союзниками» наши сновидящие? И чем от них отличаются те же «лазутчики»? Надо честно признать, что описание существ сновидения, точно соответствующее кастанедовско-му, – редкость в опыте большинства практикующих. Гораздо чаще фигурируют антропоморфные образы, какие-то сгустки черной либо, наоборот, ярко светящейся субстанции, реже – структуры, напоминающие насекомых, а также имитации животных и птиц.

Доказывает ли это, что описанные Кастанедой существа труднодоступны? Или они плод писательского воображения? Не думаю. Скорее всего, мы имеем дело просто с иной интерпретационной системой некоторых энергетических фактов второго внимания. Сформировалась она, главным образом, по двум причинам.

Во-первых, суггестивный потенциал «магического описания мира», вольно или невольно транслируемый учителем. Так же, как человек нашей цивилизации на протяжении веков был обучен воспринимать образы первого внимания так, а не иначе, Хуан Матус был обучен индейскими шаманами приписывать перцептивным феноменам из «иных миров» вполне определенную внешность, которая нам может казаться слишком экзотической и невероятной. Нагваль, в общем-то, и не скрывал от Карлоса, что передает ему свою систему интерпретаций, признавая, что обучение магическому описанию мира было одной из его задач в работе с учеником.

Захватывающая сила «реальности соглашения» даже в обычных ситуациях передачи перцептивного опыта исключительно велика; тем более она велика в том случае, когда субъект, транслирующий описание, обладает непререкаемым авторитетом, искусно пользуется психотехническими приемами, а сама область передаваемого опыта не доступна никому, кроме учителя и группы единомышленников, разделяющих предлагаемое соглашение. Неофит практически обречен воспроизводить предложенные ему шаблоны.

Хочу, кроме того, обратить ваше внимание на то, что сам механизм индукции почти не изучен и многие его аспекты нам непонятны. Ибо формирование перцептивного соглашения далеко не ограничивается языковыми средствами. Во многих случаях речь не участвует в трансляции – главную роль исполняют психоэнергетические резонансы, масштаб которых соответствует личной силе учителя. Само его присутствие, со-участие в перцептивном режиме преобразует характер репрезентаций специфического опыта. Описательная модель толтеков говорит, что инструктор смещает точку сборки ученика в позицию, аналогичную его собственной позиции. Конечно, это лишь «способ говорить», но, поскольку мы не знаем, что происходит на самом деле, то вынуждены ограничиться этой метафорой.

И здесь мы снова сталкиваемся с общим для человеческого рода процессом. Во «времена сновидения», когда человек переходил из животного осознания в мир первого внимания, видовое описание не было глобальным – оно формировалось внутри племен, и именно шаманы и первобытные мудрецы, будучи главными авторитетами сообщества, были первыми его авторами. Они закрепляли перцептивное соглашение о реальности, санкционировали интерпретации, расставляли по местам явления опыта, налагали запреты на восприятие и т. д. Дон Хуан сыграл в жизни Кастанеды такую же роль.

Во-вторых, на конкретное восприятие неорганических существ не могли не повлиять психоактивные агенты – «растения силы». Их участие в формировании мировосприятия и мироощущения было важным фактором в жизни всей месоамериканской цивилизации. Что же касается магического опыта, то здесь психоделики придали визуальному творчеству тоналя поистине грандиозный масштаб.

Эти два фактора – этнокультурное описание толтекских магов и катализирующая психоделия – объясняют уникальные черты «потусторонних» существ в восприятии Кастанеды.

Пребывая вне этого специфического контекста, сновидящий может лишь констатировать, что в своих странствиях встречает нечто живое – способное двигаться, действовать, влиять, а иногда даже передавать знания. Поскольку современный практик, как правило, действует на ощупь, он должен относиться к перцептивным феноменам такого рода с большой осторожностью, трезвомыслием и критичностью.

Лично я называю «лазутчиками» очень простые формы неорганической живности. Они подобны «перекати-полю» – все время мигрируют, странствуют. В тех случаях, когда сновидящий сильно фиксирует внимание на какой-нибудь из этих форм, она может «перенести» его восприятие в один из миров второго внимания. На мой взгляд, лазутчики не связаны с миром туннелей и лабиринтов, который в описании Кастанеды является родиной «неорганических существ», склонных захватывать и порабощать наше осознание. Но, будучи неконтролируемыми «скакунами» по энергетическим полям, «лазутчики» могут завести вас в этот путающий зеленоватый лабиринт. Кроме того, в мир туннелей и лабиринтов заводит «голос эмиссара», к которому я испытываю неприязнь. Его путаные речи, переполненные «магическими» намеками, затягивают в себя, как трясина. Слушаешь его и не замечаешь, как мир вокруг «превращается в ад».

Мои визиты в эту малоприятную область всегда были спорадическими и непроизвольными. Поэтому любители «описаний неорганического ада» не узнают от меня душераздирающих подробностей. Могу сообщить лишь несколько деталей.

Во-первых, «мир туннелей и лабиринтов» слишком сложен, плохо подчиняется стабильным схемам интерпретации общечеловеческого тоналя, и потому в нем торжествует субъективность сновидящего, когда речь заходит о подробностях, которыми это запутанное перцептивное поле просто переполнено. По моим наблюдениям, например, даже «цвет» туннеля отражает состояние вашего осознания и вашей энергетики.

Если сновидец истощен или напуган, стены туннеля становятся грязно-коричневыми, словно «построены» из ноздреватого камня (какие-то покрытые сажей катакомбы, горизонтальные или ведущие вниз под уклон). Такие «стены» непроницаемы и вызывают отвращение.

Когда сновидец пребывает в хорошем тонусе и настроении, «стены» туннеля преображаются. Они словно отлиты из зеленоватого полупрозрачного стекла. За ними угадывается неопределенное движение каких-то теней – впрочем, в этом нет ничего мрачного и угрожающего.

Скверный тонус и негативное эмоциональное состояние сновидца влияет на перцептивную картину туннелей и лабиринтов – часто у туннеля (темно-коричневого, «ноздреватого») мало поворотов, он не расширяется, а, скорее, постепенно сужается. Высокая осознанность и безупречное спокойствие трансформирует мир в другую сторону – сновидящий воспринимает обширный лабиринт: множество туннелей с многочисленными ответвлениями, ярусы, какие-то «ячейки», перерастающие в «пещеры», из которых, опять же, ведет великое множество ходов. Туннели направлены во все стороны – даже вертикально вверх и вниз.

Когда туннели кажутся зеленоватыми и полупрозрачными, в этом пространстве довольно шумно. Сновидящий воспринимает неразборчивый гул, словно работает электрический трансформатор или разбушевался пчелиный улей.

Из всего это легко сделать вывод, что мир неорганических существ, описанный Кастанедой, расположен в слишком «далекой» позиции точки сборки. Сенсорный материал, который восприниматель получает, наблюдая за этими полями, многомерен и динамичен. Подозреваю, что в этих позициях мы вынуждены привлекать всю мощь своего галлюцинирующего аппарата, чтобы привести поступившие извне сигналы хоть в какой-то порядок. Так или иначе, мы не в состоянии согласовать восприятие со стабильными интерпретационными схемами. Признаться, я всегда стараюсь сбежать оттуда поскорее. Что-то есть неприятное и разрушительное для осознания в этих энергетических полях.

Однако длительные размышления о таинственных мирах Кастанеды могут так взбудоражить воображение сновидящего, что он попадет туда в простом «ясном сне», а не в энергетическом сновидении. В этом случае его опыт вообще не имеет смысла обсуждать, поскольку он полностью построен из галлюцинаций. Для себя я нашел способ окончательного тестирования реальности данного мира второго внимания. Реальность сновидения определялась просто: после пробуждения у меня покалывало все тело и во рту оставался характерный (подобный «металлическому») привкус. Если же практик то и дело попадает в мир лабиринтов и туннелей, но, проснувшись, не имеет никаких особых телесных переживаний, то, скорее всего, он воспринимал туннели и лабиринты собственного бессознательного («лабиринт» – один из частых архетипических образов, при помощи которых бессознательное визуально транслирует свои многочисленные проблемы).

Что же касается «союзников», то этим словом я называю другой тип существ. Они в любом случае кажутся более массивными. Часто «союзники» демонстрируют себя в антропоморфном виде – молчаливые и таинственные незнакомцы с сияющими глазами, обычно смуглые и темноволосые. Иногда они являются в виде «сгустков тьмы», «спрутов» или неагрессивных насекомоподобных существ. Этот тип неорганических структур в основном занимает выжидательную или наблюдательскую позицию. Если они путают, то, как мне кажется, непроизвольно.

«Хранители Порога»

Когда мы говорим о «стражах сновидения» или, пользуясь красивым словосочетанием, придуманным теософами, «Хранителях Порога», термин «перцептивный феномен» подходит сюда как нельзя лучше. Потому что речь идет об иногда ярком, поразительном явлении, которое, тем не менее, относится исключительно к нашему перцептивному аппарату, отражающему внутренние психоэнергетические процессы, но не к внешней картинке Реальности, собранной из «больших эманаций» Вселенной.

Дело в том, что любой психоэнергетический праксис протекает неравномерно, и в первую очередь это относится к сновидящим нагуалис-там. Отсюда ведет свое происхождение древняя метафора о «вратах сновидения», «порогах» и, разумеется, стражах, приставленных к каждой области. Энергетический тонус и качество внимания возрастает «скачками». Для сновидящих такой скачок может превратиться в драматическое переживание, если он произошел во внимании сновидения.

Что для нашей целостности обозначает столкновение с подобным скачком энергетики и осознания? Прежде всего – опасность. Потому что каждый шаг в сторону от гомеостазиса нашего вида воспринимается тоналем как угроза выживаемости. С другой стороны, энергетический скачок открывает дверь в обширные пространства, которые никогда не входили в сферу опыта. Они неведомы, а их обитатели (каковые наверняка обнаружатся) – новые враги, соперники, конкуренты, «хищники», которые видят в нас только экзотическую «дичь». С третьей стороны, само переживание энергетического скачка для энергетического тела вряд ли приятное событие. Это потрясение для структур всех уровней – от информационно-энергетических до гормональных, биохимических, соматических.

Все перечисленные факторы дают о себе знать уже в преддверии скачка. Существует целый ряд предупредительных систем, которые бдительно охраняют от любых решительных трансформаций, способных изменить наш статус в живой среде, а значит, подвергнуть «излишнему» психологическому и биофизическому риску.

Некоторые сновидящие посредством безупречности и формирования психологической установки на продуктивное самоизменение могут снизить реактивность своих предупредительных систем. Но, к сожалению, не у всех и не всегда это получается.

Тогда происходит следующее. Если сновидящий переживает при ближение энергетического скачка в сновидении или во втором вни-мании, он встречается с «подлинным ужасом». Как именно его тональ оформит восприятие этого «ужаса», не имеет ровно никакого значения. В любом случае, то, что получится, вызовет непередаваемый страх и мощную реакцию тела (тахикардию, спазмы, последующую бессонницу и многое подобное). Весь адреналин, который может выработать его тело, будет выброшен в кровь за считанные секунды. А тот образ, который сновидящий воспримет в этом состоянии, и есть могущественный «Хранитель Порога», или «страж сновидения».

Если практик не слишком утруждает себя безупречностью и сталкингом и, кроме того, склонен к «застревающему реагированию», «Хранитель Порога» может стать большой проблемой и подлинным препятствием. Всякий раз, когда практик будет приближаться к определенному уровню сновидения, наработанные автоматизмы будут включаться вновь и вновь. Восприятие монстра, поджидающего во сне, будет обогащаться деталями, усиливаться, чтобы защитные реакции не слабели. Иногда (особенно в юности) «защитные системы» способны опекать нас с такой интенсивностью, что доводят сновидца до сердечного приступа или гипертонического криза.

Решение этой проблемы очевидно и универсально – трансформация страха смерти. Только пассивизировав страх, сновидец увидит, что никаких «стражей» нет и никогда не было. Воевать с ними смешно, а позволить им остановить вас – значит потерпеть поражение и навсегда посадить свое сознание на цепь.

«Страж сновидения» – это персонификация вашего страха перед изменением. В первую очередь, перед изменением режима вашего восприятия, но не в меньшей степени – всякого изменения жизни вообще.

Вы боитесь собственного сна? Боитесь собственной жизни? Нет ничего глупее, потому что самое ужасное, что вы можете сделать со своим сознанием и своей жизнью, – вы делаете при помощи этого страха. Абсурдное занятие.