Эффекты прямого сдвига точки сборки и усиление осознания

Но за словами – то, что внесловесно.
Я понял тягу к этой тьме безвестной
По синей стрелке, что устремлена
К последней, неизведанной границе
Часами из кошмара или птицей,
Держащей путь, не выходя из сна.

Хорхе Луис Борхес

В продвижении сновидящего по пути «прямого сдвига» точки сборки действительно есть нечто завораживающее – «тяга к этой тьме безвестной», как писал Борхес. Здесь особенно ярко чувствуется, как всю нашу целостность, всю совокупность энергетических полей последовательно охватывает объединяющая чувствительность, некая волна мировой Силы, вибрации и потоки, словно бы связующие разные планы Бытия. Это необычное чувство, которое, по-видимому, восходит к изначальной неразделенности поля опыта. Его ценность в неоспоримой сенсуальности, непосредственности, в отличие от философских медитаций на почве метафизических размышлений. Если последние навевают некоторые чувства, то их сущность сводится к моделирующему воображению. Источник таких философских «чувств» – ментальная концепция, о чем известно каждому искателю, как бы он ни старался забыть о самовнушенной настройке и вырваться в сферу необусловленного опыта.

Ментальное происхождение обретенной чувствительности обусловливает ее качество. Мысли, вызванные ими настроения и эмоции являются основным изменяющим импульсом, тело отзывается на него в последнюю очередь, когда сила произвольного индуцирования достигает критического уровня и вовлекает в воображаемое состояние сферу психофизиологической саморегуляции.

На этом пути практик не выходит за границы замкнутого на себе тоналя, вся его работа сводится к некоторому расширению описания и видоизменению его в соответствии со спекулятивными конструкциями. В итоге, главное заблуждение тоналя (будто восприятие не есть самостоятельная сила, реально влияющая на организм и, следовательно, не способная его трансформировать) так и остается неосознанным. В его описании мира по-прежнему доминирует данная извне Объективность, которую восприятие пассивно отражает, адаптируется к ней, расширяется и обогащается, но само при этом энергетическим агентом не является.

Важно понять, что это принятое по умолчанию, никем не оспариваемое и давно ставшее бессознательным фоном положение – не более чем фикция. В конечном итоге оно так же идеалистично, как его субъективистская противоположность – солипсизм, где сила сознания беспрепятственно реализует себя в собственном пространстве, поскольку Объект там объявлен несуществующим. На самом деле Мир, в котором мы живем, всегда строится с участием двух равноправных партнеров – наблюдателя и наблюдаемого, субъекта и объекта, сознающего и сознаваемого. Они одинаково реальны и физичны. То, как устроена наблюдаемая Вселенная и мы сами, – результат взаимодействия энергетической Реальности и осознания.

Произвольная перестройка восприятия демонстрирует это непосредственно. Мы не нуждаемся в философских рассуждениях, чтобы обрести эмпирическое знание. Интеллектуальный анализ, как и положено в реальном познавательном процессе, приходит позже – как интерпретация ощущений, переживаний и чувств. С каждым шагом мы все более убеждаемся в пластичности того, что казалось грубым, инертным телом, оформленным по незыблемым законам объективной физики Бытия.

Пробуждение перцептивных сил, связанное с преодолением автоматической сборки, которой тональ придерживался с момента фиксации первого внимания, начинается с общей, неспецифической активизации психосоматики. На первых порах она выражается в перевозбуждении всех регулирующих психофизическое состояние структур, а в дальнейшем принимает более конкретный характер – изменяет режим функционирования главных центров энергообмена на фронтальной пластине кокона.

Одновременно развивается психоэмоциональная гиперчувствительность; она не только отражает физиологические и биохимические сдвиги, которые неизбежны в ситуации высокой активности регуляторов метаболизма всех уровней (от гормонального до информационно-энергетического), но и свидетельствует о начавшемся поиске нового типа сенсорной сборки, где сигналы приобретают иную интенсивность, семантику и позицию в поле опыта.

Когда описанные процессы приобретают должный масштаб, практикующий сталкивается с необычными перцепциями. То в одной, то в Другой области сенсориума непривычные импульсы собираются в пучки и вызывают упорядоченные впечатления, прежде не знакомые. Как правило, эти впечатления кратковременны, так как пучки быстро распадаются. Впервые они возникают на периферии тоналя, где сопротивление его автоматических интерпретаций слабее – то есть в сфере кинестетики. Поэтому они опознаются как «внутренние», как необычные ощущения тела.

Позже сновидящий встречается с визуальными и аудиальными проявлениями той же собирающей активности своего воспринимающего аппарата. Неполнота и искаженность интерпретаций, их мимолетность, напоминает иллюзии или галлюцинации. Это период неуверенности в своих способностях правильно воспринимать окружающий мир. Обычно он завершается, когда практик получает первый последовательно собранный фрагмент внешней перцепции, который согласуется с какой-то областью первого внимания – то, что мистики называют «ясновидение», «яснослышание» и т. п.

Таким образом, побочные эффекты техники прямого сдвига точки сборки можно рассмотреть в следующем порядке:

(1) Сверхвозбуждение (помимо всего прочего, ведет к затрудненности засыпания, бессоннице либо неглубокому сну, временному снижению осознанности).

(2) Активизация центров фронтальной пластины.

(3) Психоэмоциональная лабильность.

(4) Восприятие энергетических полей и потоков в теле.

(5) Сенсорные и ментальные конструкты.

(6) Фрагменты внешней перцепции как результат сборки сигналов, поступающих с поверхности энергетического тела. Ясновидение, яснослышание, предвидение и психокинез.

(1) [Сверхвозбуждение]

Как было сказано, неспецифическое возбуждение всех психоэнергетических полей – самый первый симптом, сопровождающий инициацию процесса. В описательной модели нагуализма ему соответствует минимальное смещение точки сборки вглубь кокона по прямой траектории.

Охватывая сразу все уровни саморегуляции энергетического тела, оно на первых порах имеет неупорядоченный характер, что переживается как чрезмерная реактивность и сверхвозбуждение. Могут наблюдаться все характерные для такого состояния симптомы: учащение пульса, повышение кровяного давления, термические волны (жар или холод, охватывающие тело), импульсивность и раздражительность, наплывы беспорядочной мыслительной деятельности (ментизм), беспредметная тревожность.

Разумеется, сверхвозбуждение системы затрудняет работу с концентрацией и деконцентрацией внимания. Можно сказать, это психофизиологический барьер, охраняющий биофизическую конституцию от любых радикальных трансформаций. К сожалению, нет никакого способа обойти это затруднение, поскольку оно возникает при всякой перестройке. Об этом знали как даосские, так и европейские алхимики, занимавшиеся трансмутацией собственной природы. В этом смысл известной метафоры тигля, в котором плавится превращаемый материал.

Диссонанс перцептивной установки и условий восприятия, спровоцированный психотехнической процедурой, ведет к активизации разнообразных структур ЦНС и соответствующему изменению гормонального фона.

Для сновидящего важнее всего то, что сверхвозбуждение затрудняет засыпание и может вызвать временную бессонницу или неглубокий, часто прерывающийся сон. Физиологические и биохимические причины таких нарушений как бы лежат на поверхности – возбуждение адре-нореактивных структур, повышенная активность желез внутренней секреции и т. д. Но это лишь следствие происходящих изменений, касающихся психоэнергетики восприятия.

В нашем случае важно понимать фундаментальный механизм, который вызывает эти следствия. Что же тут происходит? В результате смещения вглубь точки сборки необычная алертность распространяется на поля энергетического тела, которые в обычной позиции ТС находятся в состоянии гомеостатического покоя. Внимание начинает улавливать более широкий диапазон сигналов от внутренних эманаций, пытается собрать их, и этим возбуждает систему.

Надо заметить, что далеко не все возбужденные таким образом эманации могут быть укомплектованы в пучок. Именно эта одновременная активность полей, которые будут задействованы в новой позиции точки сборки, и тех, которые все равно останутся несобранными, ведет к временному разрушению тональных координат. В числе таких важнейших координат находится противопоставление базовых режимов работы осознания – бодрствования и сна. Их переживание теряет заданную определенность: сон приобретает черты бодрствования, бодрствование – черты сна.

Мало того что возбужденное энергетическое тело трудно переключается с одного режима на другой, сами режимы меняют свое качество. Сон может стать настолько поверхностным, что воспринимается как явь, и наоборот, бодрствование может напоминать неосознанное сновидение, что выражается в приступах характерной «рассеянности» внимания, вызванной не утомлением, как мы склонны считать, а неопределенностью перцептивной настройки.

В случае застревания на этой фазе неопределенного возбуждения, нарушение сна длится неделями и может быть довольно утомительным. Нормальный ночной сон превращается в дремоту с частыми пробуждениями. Обилие неосознанных и полуосознанных сновидений также отражает процесс поиска перцептивных сигналов, который в течение ночи почти не прекращается.

Порой сместившаяся в момент засыпания точка сборки способна извлечь из поля аморфного возбуждения осмысленные комплексы сигналов, пусть ненадолго и не полностью, но включить внимание сновидения. Чаще всего в области восприятия оказывается не какая-нибудь сновидческая фантазия, а собственная спальня или другое ближайшее к сновидцу место. Даже в том случае, если опыт не отличается длительностью и необходимой четкостью, он весьма важен. Он помогает энергетическому телу быстрее пройти фазу непродуктивного возбуждения, создавая в сенсорном хаосе островки нового порядка.

(2) Активизация центров фронтальной пластины

Спустя небольшое время практик может обратить внимание на необычные ощущения в главных энергообменных центрах фронтальной пластины кокона. Несмотря на то что основные трансформации происходят за пределами воспринимаемого в первом внимании «физического тела», тональ интерпретирует поступающие сигналы как кинестетические, а следовательно, имеющие отношение к состоянию нашей соматики.

Прежде всего, речь идет о горловом центре, солнечном сплетении и области пупка. Здесь сосредоточена основная масса непривычной чувствительности. Кроме того, время от времени могут активизироваться второстепенные центры на левой или правой стороне брюшной полости и на спине (область между лопаток, поясница). Но три основных центра, перечисленные выше, имеют наибольшее значение как в собственно трансформативном, так и в диагностическом отношении. Поступающие от них сигналы помогают понять, что именно происходит с энергетическим телом в данный момент.

Активность горлового центра воспринимается как повышенная чувствительность в районе вилочковой и щитовидной железы, давление, щекотание, чувство комка в горле. Иногда давление распространяется на основание шеи и даже верхнюю часть груди и приобретает пульсирующий характер. Периодически в этой зоне появляются волны лихорадочного тепла.

Как и следовало ожидать, возбуждение горлового центра приводит к соответствующим психологическим феноменам – беспричинным всплескам жалости к себе, общей раздражительности, обидчивости.

Солнечное сплетение реагирует на усиление энергообмена, в первую очередь, спастической напряженностью. Если практикующий в течение длительного времени не может с ней справиться, напряжение становится болезненным. Возникает характерное жжение, которое сопровождается беспокойством. Время от времени в области солнечного сплетения возникает особое тянущее (давящее) чувство, словно некий силовой поток пытается выйти из фронтальной пластины или, наоборот, войти в энергетическое тело. Это – прямая кинестетическая проекция усиления энергообмена кокона с внешним полем.

Горловой центр и солнечное сплетение связаны между собой единым регулирующим механизмом. Их энергетические пульсации часто синхронны или согласованы с одной частотой. Если пульсация центров совпадает не только по частоте, но и по амплитуде, возникает мощный резонанс. Его можно переживать как мощные волны неопределенных возбуждений (соматических или энергетических, «полевых») либо как ритмично происходящие эмоциональные разряды – игры чувства собственной важности и жалости к себе.

Приступы необъяснимой «гордыни» и следующего за ней уныния испытывают вашу способность к сталкингу и безупречность. Вы заметите, что природа этих чувств уже не связана с вашим социальным функционированием. Услужливый тональ, разумеется, всегда находит рациональные интерпретации – если отсутствует актуальное реагирование в процессе взаимодействия с себе подобными, он предоставляет соответствующие воспоминания или заставляет работать воображение. И все же, проявив определенную бдительность в выслеживании, вы поймете, что не ситуация, не воспоминание и не мысль вызывают чувство, что все это – лишь иллюстрации к энергетической волне, потревожившей кокон. Это полезное открытие – убедиться на собственном опыте, что основа не-безупречности не только и, в конечном счете, не столько социально-психологическая. Комплексы и импринтные ситуации, которые мы привыкли считать идеальными фактами, возникшими в результате определенных семантических (смысловых) отношений между окружающим миром и нашим общественным Я, только закрепили человеческую форму – полевую структуру, задающую все свойства и параметры нашего организма. Таким образом, они превратились в энергию. Вот почему любые волнения, флуктуации энергообменных полей, способные привести к качественным преобразованиям, вызывают те чувства, которые мы полагаем исключительно социальными.

Соответственно, безупречность как психотехническая практика становится откровенно энергетической и окончательно покидает приписанную ей тоналем область психологии и психотерапии. Работа с безупречностью устраняет эмоциональные интерпретации, и в конце концов мы воспринимаем лишь то, что есть на самом деле, – движения полей и потоков.

Центр пупка обычно активизируется чуть позже. Впрочем, однозначной закономерности здесь быть не может, поскольку энергетическое тело всегда отражает индивидуальные особенности тоналя конкретного практика. Если в вашей личной истории есть неперепросмотренные и, следовательно, нетрансформированные эпизоды сильного страха, то эта область прореагирует быстро и мощно.

Брюшная полость вообще обладает значительным кинестетическим потенциалом. Трудно перечислить все разнообразие сенсорных сигналов, которые поступают оттуда в ситуации энергетической активности. Недаром «просвет» кокона, расположенный здесь, описывается как основной элемент кокона, обеспечивающий как уровень жизненной силы системы, так и ее способность обмениваться Силой с внешним полем.

К сожалению, в большинстве случаев мы не поглощаем энергию через этот мощный канал, а излучаем ее. Чтобы радикально изменить этот порядок, надо пройти через серьезные испытания (вроде «символической смерти», описанной у Кастанеды) либо в течение десятков лет практиковать интенсивный сталкинг, растворяя страх смерти по частям. Ибо перевод центра пупка в режим поглощения на психологическом уровне обозначает полное и окончательное принятие собственной смерти. Только «мертвый воин» готов к радикальной Трансформации энергетического тела – к той неизвестности, которая называется «огнем изнутри».

Пока мы не достигли этого экстремума отстраненности и бесстрастия, активизация брюшного центра неминуемо ведет к выбросу энергии, что сопровождается тревожными (а иногда паническими) реакциями эмоциональной сферы. Давление, холод и тепло, спазмы разной силы и длительности – все это перемещается вокруг пупковой области, свидетельствуя тем самым процесс «расширения просвета». Внимание собирает чувствительность то выше, то ниже (от района желудка до основания живота), иногда в стороне (проекция на печень или селезенку), может погружаться внутрь и формировать «канал» напряженности, упирающийся в позвоночник.

Помимо обычных проявлений страха смерти (воспоминания, ожидания, приступы неуверенности в будущем, тревожные размышления о смерти, одиночестве, собственной беспомощности или бессмысленности), энергетика провоцирует спонтанное пробуждение вытесненных воспоминаний о детстве или событиях многолетней давности, содержащих в себе наиболее яркие чувства, имеющие отношение к страху смерти. Эти воспоминания очень важны для вашей личной истории. Часто они являются узловыми моментами, иницирующими или завершающими формирование импринта, который впоследствии многое определил в вашей судьбе. Следует воспользоваться открывшимся материалом и тщательно его перепросмотретъ. Вспомнившиеся эпизоды имеют настолько мощный эмоциональный заряд, что их трудно игнорировать. Например, один из практиков, работавших с данной техникой, столкнулся с детским воспоминанием страха смерти в его непосредственном, «экзистенциальном» проявлении:

«...Вдруг меня охватил просто дикий, немыслимый страх. Это не было детской боязнью темноты... Нет, это был какой-то вселенский ужас от осознания неумолимости реальности, какой-то бездны перед собой, впервые понятой неотвратимости смерти.... Это был уже не первый случай аналогичного переживания, но самый яркий и сильный – и самый последний. Мне смутно кажется, что именно тогда у меня включилось намерение от чего-то закрыться». (Из письма N.)

Подобные переживания ведут к разблокировке энергетического канала, что, естественно, ускоряет прогресс и подталкивает точку сборки к более глубокому смещению в момент исполнения техники прямого сдвига.

В дальнейшем активность центров фронтальной пластины войдет в новый гармоничный режим, после чего многие необычные ощущения как бы исчезнут. Но это вовсе не значит, что энергообменные каналы вернулись в прежнее состояние – просто обретенная ими интенсивность нашла поле для конструктивной реализации. Периодическое смещение точки сборки наделило энергетическое тело опытом взаимодействия с теми областями внешних эманаций, где центры фронтальной пластины получили возможность участвовать в перцептивной сборке. Энергия, причинявшая описанные неудобства, теперь направлена вовне, что и есть нормальное состояние для воспринимающего субъекта.

Чтобы пройти эту фазу быстро и использовать ее максимально эффективно, следует лишь учитывать известную закономерность: горловой центр связан с жалостью к себе, солнечное сплетение – с чувством собственной важности, центр пупка – со страхом смерти. Энергетические флуктуации в этих центрах трансформируются через специальную работу с соответствующими базальными комплексами.

(3) Психоэмоциональная лабильность

Под «психоэмоциональной лабильностью» понимается подвижность эмоциональных реакций, которые мы полагаем не-безупречными – страх, собственная важность, жалость к себе. Этот эффект еще раз подтверждает, что позиция точки сборки (характер работы перцептивного внимания) определяет интенсивность и качество нашей эмоциональности. На первом этапе практики точка сборки, смещаясь вглубь кокона, ослабляет привычную фиксацию, но не обретает новой. Фигурально выражаясь, ТС попадает в зону «блужданий и колебаний». Усилие практика влечет ее вглубь, но ни энергии, ни навыка управления осознанием пока не хватает для достижения новой гармоничной фиксации. Естественные флуктуации внутренних энергетических полей обусловливают колебания перцептивного центра, и наоборот – колебания восприятия вызывают неупорядоченную активность полей ЭТ. Точка сборки смещается вниз и вверх, вправо и влево, то погружается, то возвращается к поверхности кокона. Эти эволюции делают человека как бы «обнаженным» и беззащитным – волны иррационального страха, жалости, гордости или самоуничижения вдруг поднимаются из темных углов нашей природы. Малейший повод может послужить причиной эмоциональной бури.

По этой же причине возрастает склонность к индульгированию. Ведь индульгирование – это, по сути, привычный, «автоматический» способ фиксировать точку сборки, для которой блуждание противоестественно. Самым легким и потому самым опасным является колебания точки сборки вниз или в сторону, ведь такие сдвиги подобны обычным флуктуациям первого внимания и узнаются тоналем как варианты «нормы». Это притупляет бдительность практика и создает предпосылки для патологических фиксаций.

Погружаясь в режим психической реверберации (индульгирования), мы истощаем себя, вновь и вновь испытывая эмоции не-безупречности. Мы активно излучаем энергию, которая уходит на поддержание непродуктивного смещения точки сборки. Этим самым тональ делает невозможным достижение прямого сдвига ТС, – сдвига, который должен вовлечь нас в перцептивную сборку новых стабильных конфигураций внешней Реальности.

Реже случается непроизвольный сдвиг точки сборки вверх. Судя по имеющимся наблюдениям, он, скорее всего, отражает сложившийся у сновидящего навык вхождения в сновидение через вершину кокона. Такой «сдвиг вверх» относительно безопасен в энергетическом смысле, но вынуждает вернуться к привычному маршруту и тем самым обойти поля энергетического тела, которые нуждаются в трансформации. Заметить подобное отклонение легко – здесь возбуждение не сопровождается тревогой или жалостью, возникает чувство особой легкости, отвлеченности от тела, а восприятие фокусируется немного выше, чем обычно. Практик словно бы смотрит на самого себя и окружающее из точки, расположенной над макушкой головы. Сосредоточение такого рода может даже привести к выделению тела сновидения, минуя фазу засыпания.

Как уже было сказано, в этом нет большой опасности. Но практик должен помнить, что он отвлекается от прямого сдвига точки сборки, возвращаясь к «верхнему методу», в то время, как перед ним стоит задача качественно освоить оба способа и, в конце концов, интегрировать их, чтобы получить полноценное тело сновидения как стартовую площадку для тотальной Трансформации. Так что любые колебания точки сборки надо выслеживать и контролировать, и в первую очередь – смещения вниз и в сторону, ведущие к энергетическим потерям. Это объект непрерывного сталкинга.

Кроме того, побочными эффектами психоэмоциональной лабильности, вызванной колебаниями точки сборки, может быть обострение интуиции. Всплески нелокальной чувствительности выражаются в инсайтах либо предвидениях, порождают регулярные синхронистичности, что в целом создает неопределенную атмосферу – повышенная ясность осознания сменяется смятением и неуверенностью. Эти сумрачные периоды могут переходить в необъяснимую рассеянность, явно не связанную с переутомлением, в замирание ментального комментирования, что затрудняет способность к вербализации. Рассеянность, немота и остолбенение волнами накатывают на сновидца, и что-то неясное мерещится за порогом восприятия, какое-то присутствие непостижимого пространства, которое всегда было здесь, но прежде никак не проявляло себя.

Все перечисленные здесь симптомы типичны. Мы имеем дело со сложным психологическим состоянием, которое можно назвать психоэнергетическим и психоэмоциональным кризисом, являющимся реакцией на смещение координат перцепции. Тональ считал координаты восприятия незыблемыми и не зависящими от наших произвольных усилий, творением Природы и ее мифической Объективности, – неудивительно, что преодоление этой неосознаваемой, но фундаментальной Иллюзии требует от сновидящего высокого бесстрастия и отказа от озабоченности собственной судьбой.

(4) Восприятие энергетических полей и потоков в теле

Это довольно неожиданное переживание. Нечто подобное имеет место на фоне аутотренинга или иного типа самовнушения. Мы не привыкли совершенно спонтанно ощущать в теле потоки тепла или холода, волны, давления, вибрации, если находимся в состоянии нормального бодрствования. Хочу особо подчеркнуть, что все эти перцепции не являются невротическими иллюзиями ипохондрика, чрезмерно сосредоточенного на телесных переживаниях. Они вообще не вызваны специальной концентрацией внимания и не запрограммированы суггестирующим воображением. Возникая в любое время суток и без всяких причин, кинестетические поля и потоки могут быть яркими и даже навязчивыми.

Эти восприятия кажутся хоть и любопытными, но довольно бессмысленными фокусами нашей чувствительности, если не проникают в сферу сновидческих опытов. Интересно проследить, как меняется характер столь причудливых телесных ощущений в тот момент, когда вы переходите из первого внимания во внимание сновидения.

Будучи целостным сенсорным пучком, спонтанно собранным точкой сборки, такая перцепция хоть и является фактом бодрствующего опыта, но по характеру своему к первому вниманию не принадлежит. Это фрагмент восприятия энергетического тела, в значительной степени доступного нам только в виде тела сновидения. И именно сновидение помогает практику понять природу данного явления.

Чтобы воспользоваться восприятием наяву энергетических полей и потоков в теле, попытайтесь его стабилизировать незадолго до засыпания. Добиться этого бывает довольно легко, поскольку те кинестетические феномены, о которых я говорю, – «термические пятна», «пульсирующие кольца», волны, давления в туловище и конечностях, – поневоле захватывают внимание. Перцептивной фиксации способствует сильный диссонанс между фоновым восприятием (продуктом первого внимания) и фрагментом психоэнергетического поля, собранного по законам второго внимания.

Например, вы можете в течение дня ярко почувствовать горячее пятно на ладони (на ноге) или пульсирующее давление в груди. Не пытайтесь избавиться от перцепции, – наоборот, начните расслабление, остановку внутреннего диалога и активизацию периферийного внимания, осторожно и ненавязчиво поддерживая спонтанную кинестетическую конструкцию.

По мере погружения вы, как и положено, будете терять восприятие схемы тела. Если ваше внимание хорошо развито, в какой-то момент вы почувствуете, что физическое тело почти «исчезло». Собранное наяву кинестетическое ощущение поначалу станет ярче и интенсивнее, оно может изменить локализацию, увеличить площадь, а затем, в какое-то неуловимое мгновение вдруг обретет призрачность и словно распространится на поверхностные слои кокона.

Это не что иное, как включение кинестетического внимания сновидения. Чаще всего это происходит после перехода с первого уровня тональной продукции на второй. Разрыв непрерывности осознания поместит сновидящего в характерную позицию, субъективно воспринимаемую как позиция «частичного выхода». Это состояние локальной интеграции полей двух тел. Например, практик пробуждается и осознает, что у него есть «руки» тела сновидения и руки физического тела одновременно. В редких случаях он даже сохраняет полный контроль над двумя типами сборки – может, к примеру, пошевелить пальцами сновидческой руки, а затем проделать то же самое с пальцами «физическими». Но такая интенсивность осознания – все же кратковременный всплеск. Обычно перестройка перцепции (из первого внимания во внимание сновидения) ведет к соответствующему смещению контролируемой области: физическое тело перестает подчиняться осознанию, а фрагменты тела сновидения сливаются в целостную структуру и обретают свободу.

Феномен интегральной сборки перцептивных моделей первого внимания и внимания сновидения на какое-то время может зафиксироваться. Тогда второе тело проецирует себя в непосредственной близости¹⁰ от первого, может довольно долго исследовать «физическую оболочку», ощупывать ее, сравнивать и находить любопытные различия – начиная с позы, пропорций и заканчивая более тонкими моментами – качество субстанции тела сновидения, входящие и исходящие потоки эманации, и иные, еще более экзотические детали. Словом, это удобная позиция для самоисследования сновидящего. Следует лишь иметь в виду, что здесь, в сновидении, 1)перцепции транслируются не всегда адекватно (например, связующее два тела поле целостности традиционно воспринимается как «шнур» или «жгут», что послужило причиной для известного мифа о «серебряной нити», с помощью которой астральное тело привязано к физическому), 2) часть колебания осознанности и внимания мгновенно порождает иллюзии и галлюцинаторные феномены – можно с ужасом обнаружить, что ваши сновидческие формы странно искажены или даже вовсе не имеют ничего общего с «человеческими». Все это чепуха. Тело сновидения в Реальности не имеет никакой формы (так же, впрочем, как и физическое тело) – все это игры собирающего внимания, которое, будучи сосредоточенным на собственном источнике, перебирает фантастические представления тоналя¹¹.

Надо также отметить, что моменты интегральной сборки время от времени происходят со всеми сновидящими независимо от наличия описанных здесь явлений. Восприятие наяву энергетических полей в теле всего лишь помогает запомнить эти трудно осознаваемые эпизоды.

Независимо от того, помним мы об этом или нет, «встреча двух тел» в сновидении имеет характерные последствия днем. Здесь, разумеется, имеет место синергетизм процессов, вызванный целым комплексом эффектов техники прямого сдвига точки сборки. Так, в течение дня практик может совершенно спонтанно на несколько секунд или минут фокусировать внимание на собственном теле сновидения. Ведь техника провоцирует не только всплески кинестетической сборки в виде упомянутых «полей и потоков», но и приостановку внутреннего диалога, тем самым распространяя эффект на всю массу энергетического тела. В результате мы сталкиваемся с двумя реакциями, не вызванными специальной концентрацией и установкой (в этом их отличие от схожих ощущений, являющихся непосредственным результатом методичного выполнения ОВД и не-делания в течение дня): а) «исчезновением» физического тела, б) переносом чувствительности на поля ЭТ, не входящие в область сборки первого внимания.

«Исчезновение» физического тела, о котором я здесь говорю, отличается от классических моментов «парения», которые известны многим сновидцам, практикующим походку Силы. Во-первых, оно может настигать нас не только во время движения, во-вторых, оно глубже и кажется нелокальным, и наконец, оно радикально трансформирует эмоциональную сферу. Что имеется в виду? Классическое «парение» на фоне остановки внутреннего диалога напоминает по своим характеристикам верхний сдвиг точки сборки. Практик чувствует, что центр его восприятия сместился (приподнялся или отодвинулся назад), перспектива воспринимаемого поля изменилась, физическая чувствительность почти исчезла, и он «вот-вот взлетит». Нелокальность, о которой я говорю, – иное переживание. Схема физического тела просто растворяется или, лучше сказать, становится принципиально неопознаваемой. Сновидящий даже может подумать, что физически «перестал существовать». Он не взлетает и вообще никуда не перемещается. Легкость пропитывает его изнутри, убирает телесную форму, вызывая странное чувство невидимости и неощутимости себя в поле внешнего восприятия. Все декорации на месте, нет только актера. Ну а поскольку тональная проекция физического тела является основным носителем смыслов описания мира, его семантическим ядром, то окружающий мир, данный нам в опыте, теряет существенные связующие координаты. Действия, поступки и реакции соплеменников озадачивают очевидной бесцельностью. Я называю это состояние семантической истощенностью перцептивного Мира. Заметьте – воспринимаемые предметы, животные и явления природы не вызывают столь острого чувства. Это как раз подтверждает, что перцептивный сдвиг в первую очередь охватывает область смыслов (механизм означивания) и опытным путем демонстрирует – сборка тела обеспечивает семантикой большую часть воспринимаемого. (Это знание пригодится нам, когда мы вплотную займемся формированием тела сновидения.)

Из этой позиции один шаг до «остановки мира». Единственная сила, не позволяющая сновидцу сделать этот шаг, – психоэнергетические ремни, скрепляющие человеческую форму: страх смерти, чувство собственной важности и жалость к себе. Но наступит время, когда практика безупречности ослабит их – и вы сделаете решительный шаг в царство Свободы. Пока же мы можем использовать это продуктивное состояние

как оптимальный перцептивно-энергетический фон для самых разнообразных не-деланий. Надо лишь выработать сталкерские навыки, чтобы в этой бестелесности не утратить интенсивность осознания. Это не просто, поскольку тональные стереотипы при таком смещении восприятия вынуждают осознание сузиться и впасть в беспредметную рассеянность. Преодолев их инерцию, сновидец способен приблизиться к очень необычным, даже «магическим» вещам. Это особенно характерно для тех случаев, когда происходит спонтанный перенос чувствительности на поля ЭТ, не входящие в область первого внимания.

(5) Сенсорные и ментальные конструкты

Мы уже знаем о том, что практик сталкивается с гиперпродукцией тоналя во время самой психотехнической процедуры прямого сдвига ТС. Однако трансформационные эффекты, активизированные упражнением, могут иметь своеобразное «эхо» и вызывать спонтанные переживания на фоне повседневной жизни первого внимания. Чаще всего это продукты первого и второго уровня («поверхностные» или «сновидческие»). Они в большинстве случаев представлены визуально (по крайней мере, визуальный канал наиболее «демонстративен», и необычные явления визуального типа обращают на себя особое внимание, легко запоминаются).

Аудиальные и кинестетические конструкции при этом могут оказывать сильное влияние на характер повседневной психической активности, оставаясь в стороне, на периферии осознания. Слух может предъявлять собранные из шумового фона паттерны – как правило, примитивные (гул, свист, треск). Мы принимаем их за обычные «помехи». (Например, в состоянии замедленного внутреннего диалога мы вдруг «слышим» резкий щелчок или шаги за стеной. Мало кто узнает в этих звуках собственный «продукт», так как мы считаем, что действительно слышали что-то реальное.) Когда накапливается сильное напряжение перцептивной энергии, из сенсорного хаоса рождается более сложная конструкция – можно услышать свое имя или какое-нибудь слово, «произнесенное» в тишине. Такие флуктуации восприятия случаются редко, и мы любим поразмышлять над таинственностью их происхождения.

Кинестетика балует нас необъяснимыми ощущениями, которые приходят на несколько секунд, а потом исчезают, если не привлекать специального, «делающего» внимания. Это могут быть прикосновения, быстро проходящие онемения или покалывания каких-то точек тела, причудливые ощущения, приходящие как бы от внутренних органов.

Все вполне безобидно, пока практик не начинает относиться к этому серьезно. Ни в коем случае не надо потакать себе в мистических фантазиях (духи, союзники, домовые, послания из параллельных миров и т. п.). И дело здесь не только в очевидном вреде подобных фиксаций для психического здоровья, но и в том, что мы, занимаясь психоэнергетической практикой, способны иногда «порождать призраков» – они будут отвлекать и истощать ваше внимание.

Редкие и небезопасные феномены – это спонтанный выход глубинной и архетипической продукции. Поскольку она всегда связана с мощными эмоциона<