Неосознанное установление границ

 

Важно с пониманием и осознанностью подходить к установлению ограничений для детей. Границы, в основе которых не лежит одна из трех перечисленных причин (обеспечение безопасности ребенка, прививание нравственных ценностей или удовлетворение потребностей родителей), легко превращаются в злоупотребление родительской властью, унижают ребенка и снижают его самооценку. Не забывайте, что дети находятся в нашей власти. Они не выбирают нас и не могут это изменить, пока не повзрослеют.

Власть – это прежде всего ответственность, а основная ответственность родителей перед детьми заключается в понимании и удовлетворении их потребностей, в том числе при установлении границ. Поэтому важно понимать, чего мы хотим добиться, когда тем или иным образом ограничиваем ребенка или чего-то от него требуем. В противном случае мы, как правило, действуем автоматически, что пагубно влияет на самооценку ребенка и наши с ним отношения. Вот пример благополучного разрешения ситуации, где папа действовал автоматически.

 

Туре собирается проверить естествознание у двенадцатилетнего Юнаса. Сперва он просит сына внимательно прочитать оба заданных параграфа и как следует запомнить материал. Полчаса спустя Юнас объявляет, что подготовился, а Туре думает, что мальчик, разумеется, читал недостаточно. Он задает пару не очень простых вопросов, чтобы убедиться в том, что сын действительно все усвоил. Юнас не может ответить, а папа продолжает задавать ему все более сложные вопросы. Мальчик теряется все больше и больше. Задав пять-шесть вопросов, Туре раздраженно произносит: «Ты сказал, что подготовился, но что-то этого не видно! Я не буду тратить свое время на такую халтуру!» Юнас расстраивается.

Грете (мама) все это время сидит на диване и все слышит. Она откладывает журнал и обращается к мужу: «Туре, сейчас ты говоришь совсем как твой отец!»

Это замечание поражает Туре. Он помнит, как в детстве сам перестал просить о помощи отца потому, что в ответ почти всегда получал язвительные и обидные комментарии. Туре искренне не хочет делать то же самое с сыном. Он просит у Юнаса прощения и предлагает ему позаниматься еще немного, а потом ответить. Когда Юнас отвечает второй раз, Туре ведет себя намного мягче. Он больше не сбивает сына с толку, а вместо этого пытается ему помочь и поддержать как педагог. Теперь, когда Юнасу не надо отстаивать собственное достоинство, ему проще принимать помощь папы. Обоим приятнее заниматься, обоим это приносит большую пользу.

 

Мы видим, как мама корректирует папин метод установления границ для сына. Она сознательно делает это в присутствии Юнаса, поскольку хочет быть на его стороне. Она делает это еще и потому, что знает – муж правильно воспримет ее замечание.

Мы как родители поступаем мудро, позволяя себя корректировать. Мама может увидеть в папе то, чего он сам не замечает, – и наоборот. Уверенные в том, что действуем из лучших побуждений, мы порой и не подозреваем, что на самом деле нами движут призраки прошлого, отголоски нашего собственного детства. Однако совсем не лишним будет извлечь их на свет божий: под нашим взглядом они растворяются, а мы, освободившись, можем действовать иначе. Таким образом родители помогают друг другу стать осознаннее.

 

 

Не злитесь!

 

Можно ли сердиться на ребенка? И да и нет. Давайте сперва остановимся на «да»: гнев – это часть жизни семьи. Детям полезно и необходимо видеть искренние и адекватные реакции гнева со стороны взрослых. Сердиться, когда нарушаются твои границы или ставятся под угрозу ценности, – значит быть искренним взрослым – человеком, который демонстрирует свои чувства и эмоции. Гнев – это часть нашего естественного эмоционального репертуара. В то же время необходимо учитывать возраст ребенка, а также степень его уязвимости в каждой конкретной ситуации.

 

Двухлетняя Сюзанна начала кусаться. Она кусает не всех подряд – например, она никогда не кусает других детей и воспитателей в яслях. Она редко кусает папу, а вот маму – очень часто. Трудно сказать, почему Сюзанна это делает. Иной раз кажется, что она кусается без причины – в момент, когда им обеим так хорошо вместе. В остальном она ласковый и веселый ребенок, который обожает маму и очень любит с ней играть. Тем не менее мама не хочет терпеть эти укусы, это причиняет ей боль. Она по-настоящему сердится, когда Сюзанна кусается, однако дочку это не останавливает. Но мама чувствует, что выражать свой гнев в таких ситуациях – правильно, он возникает спонтанно, ведь ей обидно, больно, и она считает, что постепенно Сюзанна это поймет. Несмотря на то что реакция мамы спонтанна, она сердится и выражает гнев, однако при этом она заботится о том, чтобы не напугать дочку. Она до некоторой степени сдерживает себя, но честно и откровенно показывает, что кусаться плохо, это неприятно и причиняет боль, кусаться нельзя. В то же время мама продолжает быть большой, умной и доброй. Сердитой и доброй одновременно. Мама надеется, что Сюзанна перестанет кусаться, если раз за разом будет видеть такую реакцию, и Сюзанна перестает это делать.

 

Здесь можно вновь обратиться к оценке степени риска. Мы видим реальную угрозу быть покусанной, угрозу собственной неприкосновенности. Четко и ясно заявить об этом с помощью гнева – это естественная реакция матери и важный опыт для Сюзанны. Когда наши физические или психологические границы нарушаются, мы стоим перед лицом реальной опасности (пусть и незначительной), поэтому и взрослым, и детям надо четко сигнализировать о нарушении личных границ, то есть о том, что существует реальная опасность (серьезная или не очень). Взаимодействие со взрослыми, обладающими личностной целостностью, осознанно оценивающими степень риска и способными сказать четкое «да» или четкое «нет», помогает детям обрести собственную целостность. Это происходит потому, что взаимодействие в целом становится выразительнее: в дело вступают теплота взрослых, их надежность, радость и устанавливаемые ими границы. Кроме того, дети учатся, видя, как взрослые охраняют собственные границы и заботятся о своей целостности. В результате и дети не боятся одергивать нас, когда мы ведем себя глупо, как сделала Ханна в примере, приведенном в главе 1: «Не морщи лоб, тормоз!»

Теперь остановимся на том, почему не стоит сердиться на детей. Частый и интенсивный гнев взрослых вызывает у детей серьезный стресс. Они будут бояться спровоцировать вспышку гнева, постараются ходить на цыпочках в присутствии рассерженного родителя («Вдруг разозлится?»). Частый гнев со стороны взрослого воздействует на ребенка как непрекращающаяся критика: «Со мной что-то не так; он не доволен мной – тем, кто я есть». Расти во взрывоопасной атмосфере с этим физическим ощущением непрекращающейся критики губительно для самооценки. Здоровая самооценка, как нам известно, зиждется на контакте с самим собой, со всеми оттенками внутреннего мира и уверенности в том, что можно выражать себя во взаимодействии с другими. Обладая здоровой самооценкой, мы настроены приветствовать мир: «Вот он я!» Дети гневливых родителей привыкают быть настороже, одергивают сами себя. Их социализация проходит в атмосфере неусыпной бдительности, и, выходя в жизнь, они настроены так: «Чего ожидают другие, что сейчас лучше всего сделать?» Как родители мы должны оказывать на своих детей успокаивающее воздействие, мы должны стать самой надежностью. Поэтому и не стоит гневаться по поводу и без.

«Но небольшая порция ругани в обыденной жизни, пожалуй, не так уж и опасна», – возможно, думаете вы. Все время от времени ругают своих детей, и ведь ничего? Опять-таки – это и правда, и неправда. Дети стойки и выдерживают небольшую порцию ругани, если в вашей семье доминируют приветливость и уважительное отношение. Но дети ранимы, и самооценка не укрепляется под воздействием ругани – напротив, она губительна, причем для обеих сторон. Поэтому мы поговорим о том, что, собственно, собой представляет ругань, и о способах, помогающих ее избежать.