Значение фактора времени в социологических и психологических исследованиях

 

С точки зрения четкого обоснования научного исследования как в плане фундаментальных понятий времени, пространства и нормального распределения, так и в плане его общественной актуальности, лучшим примером может послужить исследование Д. И. Менделеева по вопросу о народонаселении России, в котором он осуществляет «численное доказательство прогресса — нашего времени по сравнению с прошлыми веками» [3,33-90].

На протяжении всего XX века подобных исследований вообще не проводилось в силу не только идеологических, но и чисто технических причин: абсолютные сведения о численности населения широко не публиковывались, они не были систематическими, а их обработка проводилась без достаточного научного обобщения. Поэтому актуальность исследования Д. И. Менделеева не снизилась, а только возросла на протяжении более чем ста истекших лет: возможно, что в настоящее время, наконец, состоится подобное повторное исследование, уже заранее имеющее статус лонгитюдинального и сравнительного. В целях популяризации наследия крупнейшего отечественного ученого и в учебно-методических целях ниже осуществляется достаточно подробное цитирование содержания менделеевского эксперимента, что, наверное, окажется отнюдь не излишним.

Прежде всего Менделеев отмечает, что суждения качественного характера, поиски «начала всех начал», увлечение духовными предметами в ущерб потребностям практическим (само по себе необходимое, но несоразмерное этим потребностям) «привело древний мир к розни и падению» [3, 33-34]. Необходимо по примеру Галилея и Ньютона строить научные исследования «при помощи не столько качественных, сколько количественных соображений», разыскивать «численные соизмеримые признаки, свойства и отношения, чтобы, руководствуясь ими, находить количественные законы, носящие названия эмпирических, или опытных» [3, 33].

Из этих количественных соображений Менделеев, еще только приступая к исследованию, отказывается верить бездоказательным качественным суждениям о том, что золотой век человечества уже прошел и что впереди человечество ожидает катастрофа по Мальтусу от перенаселенности: «...за 7500 лет от нашего времени было на свете уже не менее 1 млрд. людей, а потому во всю тысячелетнюю историю человечества общий средний прирост был ничтожно мал, меньше 1 человека на 100 в год. Там ли видеть золотой век?» [3, 42]. При этом: «Тесноты людей не то что следует избегать, но необходимо искать, чтобы жизнь шла не черепашьим шагом, а скорым, современным, бодрым.» Менделеев считает плотность населения величиной, связанной с приростом этого населения, а «после прироста на первом месте должно поставить распределение жителей по возрастам и полам» [3,44].

Тут же оговаривая неактуальность полового, в общем примерно симметричного распределения, Менделеев находит главную проблему народонаселения: «Распределение по возрастам... имеет громадное значение во всех социальных отношениях, так как все они определяются трудом людей... и... там, где степень образованности и богатства народного близки между собою, там распределение по возрастам оказывается поразительно сходственным» [3,45].

Только при таком понимании существа предмета исследования в психологии личности становится понятно, что социально-исторически опосредуемый жизненный путь человека строится им, как субъектом собственного развития, активно и так называемая «среда», по А. Г. Асмолову, «...не есть "обстановка развития", т. е. некий "фактор", непосредственно детерминирующий поведение личности. Она представляет собой именно условие осуществления деятельности человека и источник развития личности....Введение социально-исторического образа жизни как источника развития личности позволяет исследовать развитие личности на пересечении двух осей в одной системе координат — оси исторического времени жизни личности (но не физической жизни в ньютоновской модели макросреды человека) и оси социального пространства ее жизни» [1, 225].

Таким образом, А. Г. Асмолов, четко ограничиваясь пределами предмета психологии личности, фактически предлагает понимать время жизни личности как аргумент, как неотделимое от нее, имманентно присущее ей фундаментальное свойство. Таким образом, говоря о «личности», мы должны (по Асмолову) согласиться с Л. Сэвом, отождествляющим эту «личность» с понятием «Время жить». Можно привести и другое подобное утверждение Э. М. Ремарка, являющееся названием его известной книги: «Zeif zu leben und Zeit zu sterben» («Время жить и время умирать»): личность в ее художественном осмыслении действительно представляет собою образ воплощенного времени. Поэтому Человек является таковым, пока не умирает его личность, и с этой точки зрения время жизни человека продлевается относительно независимо от физического его существования. Когда же это последнее становится предметом изучения, то и в этом случае, в силу того, что существование это является трудовой деятельностью, время в форме физического возраста вновь становится именно аргументом, а не функцией. Система координат по Асмолову преобразуется в систему координат по Менделееву (см. рис. 20.1):

 

Рис 20.1. Графическое представление систем координат А. Г. Асмолова и Д. И. Менделеева.

 

Очевидно, что распределение людей как по психологическому, так и по физическому их возрасту представляет собою распределение, раскрывающее особенности локализации каждого отдельного индивидуума в пространствах идеальных и трудовых отношений людей. Продолжая далее подходы Асмолова и Менделеева, можно с уверенностью заключить, что для отдельной личности человека распределение ее психологической активности особенно интересно с точки зрения возможностей осуществления грамотного индивидуально-психологического консультирования. В основе этого консультирования и, соответственно, распределения активности человека будет находиться аргумент его психологического возраста.