Вольному воля, больному боль

 

Упасть с духовной высотки и разбиться об острые камни,

На исповеди, как в ИТАРе,

Попытаться сказать о главном,

Попытаться опять встать на ноги,

Попытаться с помощью Божией,

И карабкаться дальше вверх, но уже с чуть попроще рожей,

На которой, как ни крути, полужирным написано — гордый,

Бунтующий время от времени, во взглядах своих упёртый,

Но пытается как-то там дёргаться, чтобы Бог хоть чуть-чуть был доволен:)

 

Потому что без Бога

Больно.

ПЯТНИЧНАЯ СРЕДА

Давай, Господи, помолчим в вечной пятничной тишине,

В которой не продохнуть — одинокая скорбь Твоя

Сгущается в душном воздухе. Свечи трещат во тьме.

Я сижу у Распятия в храме. Выжженная земля

Что внутри, что снаружи. Июльское солнце палит

Так, что сбивает с ног, из-под коих уходит твердь.

Я в курсе, сегодня среда. Но если сердце болит,

То вообще беспонтово в календарь прицельно смотреть.

Итак, тишина скорбной пятницы. В ней свечей трескучая речь.

За спиной люди молятся вслух, произносят бодро слова

О работе, доходах, о том, чтобы Ты сбросил крест с их плеч,

О чём-то ещё… Я не слышу, у меня болит голова.

Наверное, как у Тебя. Потому что терновый венец

Не предполагает иного. О чём Тебя можно просить?

Только молчать, скорбь вдыхая, иль на худой конец

Промяукать, чтоб научиться крест свой хоть как-то носить…

МАКАРОНЫ РУЛЯТ

(Неделя новомучеников и исповедников Церкви Русской)

 

ЭТО ПРИСКАЗКА ПОЖДИ, СКАЗКА БУДЕТ ВПЕРЕДИ

Матушка моя, Царствие ей Небесное, в кукольном театре служила, к моей несказанной радости. Т. е. у нас изначально было крепкое объединяющее начало — знали толк в куклах, поиграть вместе могли. И вот, значит, идёт спектакль «Маша и медведь». На сцене следующее (цитирую по памяти тридцатипятилетней выдержки):

 

Дед: Бабка, оголодал я! Свари мне, что ли, лапшички с грибочками!

Бабка: Так нет у нас грибочков-то, дедуля.

Дед: Так давай внучку Машеньку в лес снарядим…

 

Ну и дальше там отправляют Машу в лес. Ведущий спрашивает: «Дети, ушла Маша в лес-то?» Дружный рёв: «Да-а-а!!!» Ведущий: «А за чем она в лес пошла?» Молчание. И тонкий детский голосок в тишине пропищал: «За макаронами!»

 

Если честно, мне это вспомнилось, когда я не раз и не два столкнулась с нетривиальной интерпретацией церковных проповедей. И не только.

 

ПРОПОВЕДЬ О МЫТЬЕ ПОСУДЫ

— Ты поняла, о чём батюшка говорил сегодня?

Мы с чадушкой идём домой после воскресной службы.

— О мытье посуды, — заявляет дочь.

—???

— Так он же сказал: «Вот помните, как ещё пару десятков лет назад мы на Валаам рвались, чтоб там в разрухе жить и месяц посуду мыть? Об Иисусовой молитве друг друга расспрашивали? Главное — чтоб к Богу поближе, не то, что сейчас!» А что сейчас, мама? Изменились условия жизни. Мы в разрухе не живём, и я не понимаю, зачем мне куда-то стремиться, чтобы в ней пожить.

Красноречивый же батюшка, вспоминая новомучеников и исповедников Церкви Русской, говорил о том, что никакие внешние враги её б не скосили, если бы не произошло внутреннее обмирщение, когда бюрократия подменила духовную жизнь, и люди изверились и ушли с головой в традиции, перестав искать Христа. Ну и подвёл к тому, что когда в 90-е мы пришли на руины, то «пепел Клааса стучал в наше сердце»:)))) без всяких там мстительных заморочек, и нам хотелось… Да Бога нам хотелось. Отсюда рискованные паломничества, молитвословы, от руки переписанные, никого не смущающая нищета телесная, а у кого и духовная, желание узнать, прочитать, впитать, найти, прикоснуться… «Скажи, куда ушли те времена?» — раздаётся из-под могильной плиты голос Майка.

Сейчас разные глашатаи православных взглядов и трибуны православной воли уже сообщили нам, что в Церкви творятся страшные дела, что маммона взяла за горло верхи, охмурила низы, верующие попали в плен к религиозным стереотипам, пали на колени перед земным и т. д., и т. п. «Так что и вас может не миновать чаша новомученичества, ежели вы не начнете искать Христа!» — резюмировал батюшка пламенную речь «о мытье посуды» с подтекстом «и ведь горело сердце наше когда-то, а что теперь?».

 

ИДЕЖЕ БЕ СТРАХ

— А теперь мне говорят: «Приди освяти нам в школе кабинет. Директор разрешил, но только ночью, чтоб никто не видел, а то вдруг пожалуется кто». А я отвечаю: «Вот когда был предыдущий директор, атеист, то мы освящали кабинеты при свете дня да с фотографиями. А теперь пришёл вроде как верующий, т. е. я его у себя в храме видел, хоть и не часто, так «как бы чего не вышло…» А Христа как исповедовать будем?! Или он что думает, что отношения с Богом исчерпываются нахождением внутри церкви? А потом за её порогом — прости, я Тебя не знаю? Так, что ли?

Мы сидим в часовне с уже другим тихим-мирным батюшкой, словами перекидываемся по поводу «инноваций» в области осуществления в школах духовно-нравственного воспитания. Минобрнауки очередной документ выбросило с формулировками о запрете привлечения к преподавательской деятельности представителей религиозных конфессий и недопустимости посещений культовых сооружений без особой на то необходимости. Там ещё много чего интересного. Как всегда. Так что есть, что обсудить, «пока не посадили», как батюшка изрёк. Или я. Уже не помню.

— Отче, а кто директору про Христа сказал? Ну, ходят люди в храм, текстуют по молитвословам, свечки ставят, на службах праздничных стоят. Соседи ещё спят, а ваш директор уже литургию прослушал. Так он геройский мужик вообще на общем фоне. Духовная жизнь в полный рост. Он свой долг Богу отдал. Послал привет в ледяную высь «Творцу. На облако. До востребования». Как мне тут один священник сказал, а я запомнила, «Не надо удивляться тому, что он ещё не ангел, вы удивляйтесь тому, что ещё не бес». А исповедничество — это… Даже не знаю, что и сказать. Это когда ты при Боге живёшь. Всегда. А не при людях — начальниках, друзьях, да при ком угодно. Хотя иначе-то — вообще труба…

 

ТРУБНЫЙ ГЛАС

В трубе звучал знакомый бодрый голос отца N.: «В., вы бы помолились за наш епархиальный дурдом и главврача, а то что-то совсем уже…» Да, явно что-то совсем уже. То, что нас не убило, похоже, нас вскорости догонит и добьёт. Если внешнее продолжит застить внутреннее. В ушах (или на ушах) будут сплошные «макароны». А Бог в этой драке будет совсем ни при чём. Да и в драке ли…

 

 

ГЛУШЬ

 

Они говорили: «Как это прикольно — уметь ходить по воде

И, сидя в Иркутске, быть в курсе того, что творится в Караганде.

И ещё — клонировать пять хлебов в целый хлебный фургон!»

А Он замечал: «Блаженны нищие духом. Причём здесь аттракцион?»

 

Они дружно кивали: «Да-да, конечно, но надежнее всё же хлеба.

Без нищеты обойдется всякий. Без хлеба жить — вот беда!

Здорово делать хромого ходячим, слепого зрячим зараз…»

А Он отвечал: «Прощайте обиды, за ресницу не требуйте глаз».

 

Они восторгались: «Какие глаголы! Перлы, а не слова!

Но может быть можно немного попроще, не болела чтоб голова?»

Они вопрошали о здоровье и хлебе, о сытых под солнцем местах,

О курсе валют, BMW и айпадах…

А Он обнимал их.

С Креста.

ПРО ТАКУЮ ЖИЗНЬ И ТАКУЮ ЛЮБОВЬ

 

В незримом веянье Господней благодати

Взирала на молящих Божья Матерь

С иконы на стене в старинном храме.

Горели свечи, колебалось пламя.

 

В молитве души изливали горе,

Которого в миру разлито море,

А радости буквально кот наплакал.

Горели свечи, воск слезами капал.

 

Скорбь с суетой — одной цепочки звенья.

И притупляется натруженное зренье,

Когда доверье к Всеблагому Богу

Витает, как обычно за порогом

 

Квартиры, дома… Нет! Порогом сердца,

Где залита бетоном внутрь дверца.

Кому такую твердь взорвать по силам?

Смиренно Матерь Божия просила

 

Возлюбленного Сына о заблудших,

Чтоб исцелял измотанные души,

Разорванные в тряпки добровольно…

Она ведь Мать и знает, как же больно

 

На свете белом в темноте бывает.

И свечи всё горят, воск, плача, тает

От слов святых Пречистой, что внимает

Взывающим… Такая жизнь. Любовь такая.

 

ШУЙСКИЙ КАЛЕНДАРЬ

БЕЛЫЙ-БЕЛЫЙ СТИХ

 

Не вздыхай, подруга.

Пусть старуха-вьюга

Рвёт и мечет снегом

В околевших нас.

Нам ли быть в печали?

Мы Христа встречали,

Где по пояс снега

Да разбит в хлам наст.

На просторах белых

Мы стояли смело,

Две смешные тётки —

Шарфик до бровей.

Ты — в своей Сибири,

Я — в тайге карельской,

Под единым Небом…

Стало веселей?

Ты в своей избушке

Прибрала игрушки —

Ручки и листочки,

Верный телефон,

Смотришь на просторы,

Думаешь в миноре,

Что сейчас утонешь,

Не спасёт и Он.

Бог всегда спасает

Тех, кого кромсает

Мир наш, потрошитель,

Лишь себя любя!

Так что не печалься,

А в себе отчайся

И отдай всецело

Богу всю себя.

Время быстро мчится.

Рождество стучится

В двери храма в Шуе,

Далее — везде:)

Надо веселиться.

Пусть там вьюга злится…

Мы с тобой приникнем

К Рождества звезде.

ШУЯ. 7 ЯНВАРЯ

Вот вам не спится:)

Радоваться!

о. П.

Нет, разве можно спать в такую ночь,

Когда Христос-Спаситель в мир родился

И в человечьем теле воплотился,

Чтоб злую смерть прогнать однажды прочь?

 

И мы стоим под этим вечным небом,

Сияющим улыбкой тысяч звезд,

Нас пробирает до костей мороз,

Но мы согреты тёплым Горним Хлебом.

 

Мне столько счастья вынести невмочь!

Бог-Зиждитель скрепил всех нас любовью.

Мы все в родстве, с единой в жилах кровью…

Как можно, отче, спать в такую ночь?!:)))

 

 

ШУЯ. 19 ЯНВАРЯ

 

В каждой реке сегодня шумит Иордан,

В каждом непраздном слове звучит просвещение,

Искры брильянтовых брызг, радости бьёт фонтан.

Шуя. Праздник Крещения.

 

Иордан стал началом начал Вести Благой,

Дал шанс человеку ветхому камнем упасть на дно,

Чтобы всплыть человеком новым, готовым к жизни иной.

Сердце обнажено.

 

Лёд трещит на реке — всё же север, холод, зима.

Треск его отдаётся внутри речитативом небес.

Да, сердце обнажено, шум воды ловит, как меломан.

Шуя. Мороз и солнце. И день чудес…

 

 

ШУЯ. 20 ЯНВАРЯ

 

Мне, как всегда, везет —

Могу надышаться ветром.

Сесть в автобус.

Поехать в храм

За несколько километров

От городской черты,

Асфальтовых петель,

Росчерков перекрестков.

Я была сегодня в гостях у Предтечи,

В толпе подростков.

Мне везет —

Могу в их глазах читать будущее России:

Чистое поле, белая церковь под небом синим,

Плавная речка, деревянные лодки, полные мрежи.

Может, я брежу.

Но мне везет —

Полюбила селян и вокруг них пейзажи,

Вековые хибары с ветхими крышами, трубами в саже.

 

И в простоте проясняется спящее зрение:

То не везенье,

А Божие благословение.

 

ШУЯ. СРЕТЕНИЕ

Шуя. Сретение. Река.

Над рекою — облака.

Солнце с неба радость шлёт.

Снег поёт. Искрится лёд.

Эх, какая ж с Богом встреча

В храме самого Предтечи —

Обрывается дыханье!

Мы с утра сегодня в храме,

И не верится глазам —

Столько Бог отмерил нам

Благодати и чудес:

Блудный сын опять воскрес

И упал в объятья Отча,

Рай разбойнику пророчат,

Ждёт прощения мытарь…

Благодатный календарь:)

Шуя. Сретенье. Река.

Близок Бог. Любовь близка.