Не боишься ты первосвященник того, что тебе потом придется жить с увиденным и осознанным?

Не боюсь.

И не воспримешь ли ты всё, как наваждение, как игру своего воображения?

Нет, нет не восприму!

Ты хочешь этого?

Да!, да! Я хочу этого.

Иисус опять задумался и несколько минут в комнате стояла тишина, Каиафа всё это время пристально, просящим взором наблюдал за Иисусом.

Хорошо, делать нечего, ты можешь погубить дело всей моей жизни.

Мои люди мне очень дороги, я повинуюсь твоей угрозе.

Но предупреждаю тебя, что какое то время после, ты не будешь помнить о том, что видел, о чём говорил со Мной, что обещал Мне, только после Моей смерти, ты вспомнишь всё!

Когда первый петух пропоёт свою песнь над Святым городом и кровь закланных Агнцов, прольётся вместе с водами Кедрона, а лунный свет бросит своё серебристое покрывало на стены твоего дворца, ты прозреешь.

Согласен, согласен, Господи!- уже стоя на коленях возле Иисуса, целуя Ему руки, кричал первосвященник.

Но перед тем как Я выполню твою просьбу, обещай, что сохранишь жизнь моим ученикам, и не будешь мешать им, нести Мою Истину по Миру.

Обещаю, клянусь, Господи!

Клятву свою я исполню!

Вот кровь моя, в знак моего обязательства.

Каиафа вытащил кинжал из-за пояса и полоснул себя по ладони.

Кровь тонкой струйкой потекла на пол.

Я верю Каиафа, твоей клятве.

Последнее Моё слово тебе.

Не вини себя, в смерти моей, не ты предначертал сиё, а Отец Мой, и ты лишь инструмент в Его Руках, как и все Мы.

Назарей поднял глаза на первосвященника, долго всматривался в его лицо, взором спокойным, любящим и скорбным.

Потом поднял глаза к небу, сложив ладонь к ладони и держа их чуть ниже своей бородки, тихо прошептал,- Брат Мой Темный, сделай так как просит этот человек,

не ради Моего спасения, но ради спасения дела нашего!

В ту же секунду, под потолком  тайной комнаты, что то замерцало, засветилось.

Ты готов Каиафа?

Да!

Мерцающий свет начал снижаться, он расширялся в разные стороны и густел,  через мгновение Каиафа и Назарей оказались внутри него.

Смотри и познавай не ведомое.

Свет окутавший первосвященника и Иисуса, начал вращаться, в нем, в объёмном, трехмерном виде пролетали различные сюжеты из прожитой жизни Каиафы.

Первосвященник был поражен случившимся, ему казалось, что сделай шаг чуть вперед и окажешься в том или ином событии прошлого, ощутишь запахи, услышишь звуки, почувствуешь предметы.

Не замутненный рассудок Каиафы, говорил ему, как прав он оказался, признав в Иисусе Христе, Божьего Сына.

В следующее мгновение всё провалилось в какую то пустоту, по которой Каиафа летел в неведомую даль.

Глава 23.

По ту сторону.

Мы там, куда ты стремился попасть, и увидишь ты то, что ни кому не дано  познать!- раздался голос Христа, он не звучал как раньше, но ощущался всей сутью Каиафы.

Иисус как бы растворился в первосвященнике, он был вокруг него, он был в нем.

Я буду с тобой, не бойся ни чего.
Ты все увидишь и все тебе будет понятно.

Голос Мой, будет звучать в твоей душе, рассказывая, что было, что есть и что будет.

Каиафа попытался увидеть самого себя, но не смог этого сделать.

Он был, все чувствовал, все понимал и осознавал, и в тоже время его не было!

……………………………………………………………

Яркий  красный свет, ударил Каиафу по глазам, он увидел такое, от чего у реального человека дух захватило бы.

Фантастичность картины, краски, нечто до селе невиданное и не осмысливаемое разумом, ужаснуло и восхитило его!

Тусклый свет потухающей звезды разливался по системе планет некогда называемой людьми, cолнечной.

Cейчас это был заброшенный, опустошённый уголок Вселенной, с почти остывшей, немощной звездой, и такими же никчёмными и уставшими планетами еле летящими в бескрайнюю даль вселенной.

Лучи почти угасшего светила поглупели и обессилили, они будто лазутчики крадучись продирались сквозь холод и темноту космоса, и при первой опасности умирали, растворяясь в темной материи.

Всё в материальном мире имеет начало и имеет конец, но конец и является новым началом.