В руке одного из охотников, осталась накидка ускользнувшей добычи.

Иуда узнал убегающего, это был юноша, по имени Марк, страстно желающий войти в число избранных Христом.

Пускай бежит нагишом, мы его сильно напугали, остановится только у Вифании,- пошутил один из охотников, отбросив ненужную тряпку в сторону.

Толпа зевак следуя за воинским строем, неперестанно обсуждала случившееся, объясняя всем встречным людям, откуда идут и кого ведут солдаты.

Через пол часа, Иисус был препровождён в караульное помещение, при доме Каиафы.

Иуда, в мыслях лелеял мечту, что придя к месту, где будет содержаться Иисус, он будет допущен туда вместе с Учителем.

И будет у него время, что бы поговорить, объяснить Ему всё.

Иуда хотел, любым способом, срочно доказать свою преданность и любовь.

Показался дом Каиафы, отряд обошёл его встав у заднего входа.

Отцепить территорию, приказал начальник.

Две шеренги бросились в разные стороны, отгоняя собравшуюся не малочисленную толпу народа.

Преступника в караулку, не бить, не унижать его.

Приказал охранявшим Иисуса солдатам, командир.

Я, можно с ним побуду до утра, до суда?, - робко, понурив глаза в землю, вопрошая словно нищий, поинтересовался Иуда у командира воинов.

Нет!, - жёстко ответил командир, сурово взглянув на предателя, - твоя работа закончилась, его первосвященство приказало гнать тебя в шею, после всего.

Что я с удовольствием и сделаю.

И он, развернувшись на отмаш, со всей силы, саданул предателю по уху своим огромным кулаком.

Звук иерихонской трубы в мозг, удар обуха по голове, мгновенно пробил рыжую, всклокоченную голову Искариота. На мгновение он лишившись чувств рухнув в дорожную пыль.

Оттащите эту собаку подальше от дома первосвященника, - приказал командир, двум подошедшим солдатам.

Солдаты вцепились в ноги Иуды и волоком, оставляя за собой борозду в дорожной пыли, потащили предателя в дальний от дома переулок.

Иисуса, тихо стоящего и наблюдающего за случившемся, тот час препроводили в караульное помещение.

Там, на каменной скамейке, покинутый всеми учениками, в раздумьях и молитве, провёл он остаток этой ночи.

Глава 22.

Суд в Сенедрионе.

Великий Город, сухой, пыльный, выжженный солнцем, с белёсыми древними стенами, притих в эти утренние часы.

Город, как бы предчувствовал, надвигающуюся беду, на кануне великого праздника Пасхи.
Окруженный крепостной стеною, он уставшим путником, возлежал на трех возвышенностях.

На скалистой, крутой, юго-западной горе Сион, раскинулся величественный дворец Ирода Великого, ставший преторием римского прокуратора, Понтия Пилата.

В двух сотнях шагов от этого дворца расположились дома первосвященников Анана, Каифы и здание Сенедриона, в который и был препровождён, ранним утром пятницы, на кануне великого праздника Пасхи, преступник Иисус Назарей.

Старейшины, фарисеи, садукеи, высшая знать государства Израилева, числом до восьмидесяти, во главе с первосвященниками Каифой и Ананом, одетые в богатые одежды, уже находились на своих местах в зале совещаний.

Зал гудел, оживлённо обсуждая факты преступных деяний Назарея, донесённые до их ушей кляузниками и шпионами.
Первосвященник Каифа, правил судом.

Иисуса ввели два воина с копьями на перевес и поставили по средине зала суда, лицом в сторону председательствующего.

Босой, в длинном льняном хитоне, белого цвета, со склонённой головой, Он был спокоен, ни один мускул Его красивого лица, Его тонкого тела, не выдавал страха или смущения.

Его, некогда кудрявые, расчёсанные, красивые волосы, в это утро были слипшимися и не ухоженными, руки, красивые, с длинными пальцами, крестом лежали на поясе, говоря о полной покорности тому, чему суждено здесь случиться.

Когда последние припоздавшие сели на свои места,  Каиафа встал, подняв вверх правую руку, требуя полной тишины от присутствующих.

Мощная фигура Каиафы, его непререкаемый авторитет и незыблемая сила духа, не раз позволяли успокаивать целые толпы народа, на площади города, в нужный момент.