Нарастание кризисных явлений в экономике и социальной сфере в 1965—1985 гг.

Проблема. В чем причины и каковы проявления системного кризиса советской модели экономики?

Вспомните значение понятий: хозяйственная реформа, теневая экономика, коррупция.

Ответьте на вопросы. 1. Каковы были основные достижения и проблемы советской экономики во второй половине 60-х — начале 80-х гг.? 2. Как развивалась социальная сфера?

В лице JI. И. Брежнева и его окружения советская но­менклатура — государственная, хозяйственная, военная и наиболее влиятельная партийная — нашла послушно­го проводника своей коллективной воли. Новое высшее руководство страны добросовестно и, как правило, без ненужной самодеятельности проводило в жизнь принци­пиальные установки, формировавшиеся в этом узком и всевластном слое советского общества. Как и десятилетие назад, в числе первых оказались решения, напрямую за­трагивавшие интересы номенклатуры.

Уже в 1965 г. было ликвидировано разделение партийного ап­парата но производственному принципу. Задуманное II. С. Хру­щевым с целью повернуть КПСС «лицом к жизни», оно подводи­ло партократию к опасной черте, за которой следовала личная ответственность за управление экономикой. В полном объеме про­должалась практика, когда партаппарат контролировал все, ни за что конкретно не отвечая. Он принимал решения, давал указа­ния, в том числе нигде не фиксируемые устные и телефонные, а за неудачу отвечали руководители отраслей, предприятий и уч­реждений. Выл отменен и включенный в 1961 г. в Устав КПСС пункт об обязательной ротации: при каждых выборах полагалось менять одну треть членов парткомов от Президиума (с 1966 г. — Политбюро) ЦК до районных комитетов. Этим вводился принцип нестабильности партийных работников, с чем аппарат был кате­горически не согласен.

Принимались некоторые меры и для успокоения насе­ления. Так, были прекращены гонения на личные под­собные хозяйства, затихли возобновленные Н. С. Хруще­вым преследования церкви и религии.

Хозяйственная реформа. С 1965 г. стала проводиться хозяйственная реформа, задуманная еще при хрущев­ской администрации. В целом она не посягала на дирек­тивную экономику, но предусматривала механизм внут­ренней саморегуляции, материальной заинтересован­ности производителей в результатах и качестве труда.

Было сокращено число обязательных плановых пока­зателей, в распоряжении предприятий оставалась доля прибыли, провозглашался хозрасчет. Одновременно упра­зднялись совнархозы и восстанавливался отраслевой принцип управления промышленностью через министер­ства.

Реформа затронула и сельское хозяйство. Правительство вновь спи­сало долги с колхозов и совхозов (к тому времени почти все они были убыточны), повысило закупочные цены. Кроме того, была установлена надбавка за сверхплановую продажу продукции государству. Ощутимо повышалось финансирование аграр­ного сектора экономики. В 1966— 1980 гг. туда было направлено 383 млрд рублей, что составило 78% капиталовложений в сельское хозяй­ство за все годы Советской власти. За счет этого мощного вливания средств началась реали­зация ряда программ: комплексной механизации аграр­ного производства, химизации почв и их мелиорации. В частности, вводятся в строй Большой Ставропольский, Северо-Крымский, Каракумский каналы, оросившие жи­вительной влагой десятки тысяч гектаров засушливых земель.

Эти новации благотворно повлияли на экономическую жизнь страны. Но их эффект оказался кратковремен­ным. Прирост объема производства продукции, стабили­зировавшийся в промышленности за годы восьмой пяти­летки (1966—1970 гг.) приблизительно на уровне предшествующего пятилетия (50%), а в сельском хозяй­стве превысивший его на 21%, в дальнейшем вновь стал сокращаться: соответственно до 43% и 13% в девятой пятилетке, 24% и 9% — в десятой, 20% и 6% — в один­надцатой. Объяснялось это двумя главными причинами.

Во-первых, директивная экономика сумела довольно быстро нейтрализовать робкие и непоследовательные ме­ры по реформированию хозяйственного механизма.

Л. И. Брежнев

Как это происходило в промышленности, наглядно прослежи­вается на следующем примере. Спускаемую сверху норму прибы­ли, важнейший показатель работы предприятия, в принципе можно было получить двумя путями: за счет или снижения се­бестоимости продукции (оптимизации производства), или искус­ственного завышения цен, особенно легкого в условиях, когда со­хранялся «кабинетный», нерыночный порядок их назначения. Происходило в основном последнее, ибо в этом были заинтересо­ваны и министерства, и предприятия. Начался ползучий рост оп­товых цен. Только в машиностроении за 1966 —1970 гг. они уве­личились на треть. И никакой контроль Госплана этого процесса остановить не мог, поскольку главный контролер — потреби­тель — к установлению цен отношения не имел.

Уже к концу 60-х гг. реформа промышленности вы­дыхается, так и не столкнув советскую экономику с на­езженной колеи: расширенного воспроизводства с упором на традиционные индустриальные отрасли и жестким ад­министративным давлением на предприятия сверху (вместо пяти плановых показателей, предусмотренных реформой, их число к середине 80-х гг. увеличилось до нескольких сотен, благодаря чему министерства перетя­нули себе все без остатка права предприятий). Попытки внедрить наукоемкие производства (микроэлектроника, информатика, робототехника, биотехнология), развер­нуть сеть научно-производственных объединений не при­носили ожидаемого результата. К 1985 г. по сравнению с серединой 60-х гг. в два раза сократилась доля обору­дования, заменяемого из-за технологического старения и физической ветхости. Становым хребтом экономики ос­тавались топливно-энергетический и военно-промышлен­ный комплексы (на последний работало до 80% машино­строительных заводов). Структура народного хозяйства приобретала все более нерациональный характер. Явля­ясь бездонным потребителем капиталовложений, совет­ская экономика имела минимальный выход на человека, удовлетворение его потребностей.

Во-вторых, исключительно важную, по сути решаю­щую, роль в снижении темпов хозяйственного роста иг­рало то обстоятельство, что сама директивная экономика объективно подошла к пределу своих возможностей.

Кризис директивной экономики. Причины тому — прежде всего обострившееся противоречие между колос­сальными масштабами промышленного потенциала СССР (только за 1960—1985 гг. стоимость основных фондов увеличилась в восемь раз) и преобладавшими экстенсив­ными методами его развития. На каждый новый процент прироста продукции приходилось затрачивать все боль­ше и больше средств. Достаточно сказать, что в годы чет­вертой пятилетки народное хозяйство поглощало чуть более трети всех ассигнований госбюджета, а в одиннад­цатой — уже 56%. Соответственно сокращалось финан­сирование других государственных программ, в том чис­ле социально-культурной (с 37,4% в 1970 г. до 32,5% в 1985 г.).

Практически полностью были исчерпаны свободные людские ресурсы, причем из-за снижения рождаемости от пятилетки к пятилетке уменьшалась доля молодежи, приходящей в общественное производство (с 12 млн че­ловек в 1971 — 1975 гг. до 3 млн в 1981—1985 гг.). На вновь строящихся заводах и фабриках уже физически некому было работать.

Из-за перемещения сырьевой базы в труднодоступные районы Севера и Сибири возрастали некогда незначи­тельные затраты на добычу и доставку природных ресур­сов. Началось сокращение пахотного клина в стране (за 70-е гг. на 1%), что отягощало и без того сложное по­ложение сельского хозяйства. Это было следствием строительства новых промышленных объектов, за­нимавших под производственные корпуса плодородные земли.

И наконец, последнее. Директивная экономика посто­янно подпитывалась за счет ресурсов аграрного сектора. Теперь и здесь обозначился предел. Обессилившее за долгие годы нещадной государственной эксплуатации сельское хозяйство приходило во все больший упадок, ограничивая возможности развития промышленности, особенно в выпуске товаров народного потребления.

Не помогли и беспрецедентные в советской истории финансо­вые вливания в аграрное производство. Немалая их часть тут же выкачивалась обратно в казну через искусственно вздутые цены на сельскохозяйственную технику и строительство различных производственных объектов на селе (в среднем за 15 лет они воз­росли в четыре раза). Дело доходило до абсурда: стоимость на ферме одного места на корову в отдельных случаях равнялась стоимости однокомнатной кооперативной квартиры. Другая часть финансовых средств в буквальном смысле уходила в песок — из- за коллективной безответственности, царившей в аграрном секто­ре, незаинтересованности сельских производителей в результатах своего нелегкого труда. Деньги тратились на малоэффективные животноводческие комплексы, на непродуманную мелиорацию и химизацию почв, уходили иа разработку и пропаганду очередных амбициозных и нереальных партийных программ «подъема сель­ского хозяйства». Страна, обладавшая самыми богатыми в мире черноземами, превратилась в лидера по закупкам зерна за гра­ницей.

Нельзя сказать, что правящая элита СССР совсем не видела нарастающего упадка экономики и не предприни­мала никаких мер.

В сельскохозяйственной политике с середины 70-х гг. упор делался (наряду с безуспешной попыткой обустро­ить вконец разоренное российское Нечерноземье) на агропромышленную интеграцию — организационное ко­оперирование колхозов и совхозов с обслуживающими их отраслями промышленности, транспорта, торговли, стро­ительства. Ретивые чиновники начали с насаждения РАПО (районных агропромобъединений) и закончили со­зданием в 1985 г. нового административного монстра —

Госагропрома СССР, подмявшего под себя без какой-ли- бо пользы для дела пять союзных министерств. Венцом бумаготворчества аграриев из ЦК КПСС явилась Продо­вольственная программа, принятая в 1982 г. Она содер­жала обещание досыта накормить страну к 1990 г. через развитие сети агропромов, насыщение сельского хозяйст­ва техникой, удобрениями, коренное улучшение социаль­но-культурной сферы села и т. п. Впервые в документ та­кого уровня был включен призыв повернуться лицом к личному подсобному хозяйству, что, впрочем, как и мно­гое другое, осталось благим пожеланием.

В промышленном строительстве начиная с девятой пя­тилетки (1971 —1975) акцент переносится на создание де­сятков гигантских территориально-производственных комплексов (ТПК): Западно-Сибирского по добыче и пе­реработке нефти, Павлодарско-Экибастузского и Канско- Ачинского по добыче угля, Саяно-Шушенского по обра­ботке цветных металлов и др. В целях ускоренного развития экономики Сибири и Дальнего Востока в 1974—1984 гг. была проложена Байкало-Амурская маги­страль. Вдоль нее предполагалось развернуть сеть новых ТПК, но на их закладку средств уже не хватило, и зна­менитый БАМ до сего времени приносит убытки.

Главный же способ избежать экономического краха власти усмотрели в форсировании поставок на западный рынок энергоносителей, тем более что цены на них воз­росли там только за 70-е гг. почти в двадцать раз. За 1960—1985 гг. доля топливно-сырьевого экспорта в СССР поднялась с 16,2 до 54,4%, а доля машин и слож­ной техники упала с 20,7 до 12,5%. Внешняя торговля СССР приобретала отчетливо выраженный «колониаль­ный» характер. Зато казна сказочно обогатилась за счет сотен миллиардов «нефтедолларов».

Колоссальные средства, получаемые в виде «нефтедолларов», замораживались на долгие годы в незавершенном строительстве, тратились на закупку западного оборудования, немалая часть ко­торого оседала затем на складах, поглощались быстрорастущим бюрократическим аппаратом (управленцев разного уровня в стра­не к 1985 г. насчитывалось около 18 млн человек — шестая часть всех занятых), наконец, просто «проедались», т. е. шли на им­порт высококачественных товаров, призванных скрасить вид полупустых прилавков отечественных магазинов.

К середине 80-х гг. и этот живительный валютный поток стал иссякать. Гибкая рыночная экономика ве­дущих капиталистических стран перестраивалась на энергосберех^ающие технологии, спрос на нефть сни­зился, и цены на нее на мировом рынке начали стреми­
тельно падать. В этих условиях уже ничто не могло удержать на плаву тяжеловесную и неповоротливую директивно-затратную экономику СССР.

К тому же существовавший в стране политический и экономичес­кий уклад отторгал все начинания по его модернизации, идущие снизу. В 70-е гг. на стройках и предприя­тиях началось массовое движение бригадного подряда. В его основе лежало стремление трудящихся по- хозяйски распорядиться имеющими­ся у них ресурсами, отойти от уравниловки в оплате труда. Фор­мально этот почин власти всячески пропагандировали, но как только сторонники бригадного подряда впло­тную подошли к необходимости реа­льного сокращения раздутого управленческого аппарата и передачи его функций низовым трудовым коллек­тивам, то сразу сработали чиновничьи тормоза и он был похоронен под грудой ограничительных инструкций. Та же судьба постигла и многие иные почины трудя­щихся.

Листок из архива. Воспоминания министра иностранных дел СССР А. А. Громыко.

«Всегда перед съездами партии и пленумами ее ЦК руковод­ство проходило через мучительную стадию раздумий о том, в ка­ком виде представить итоги развития страны. Хозяйство находилось в состоянии стагнации. Это была суровая действи­тельность. А приходилось говорить о мнимых успехах... Некото­рые члены Политбюро справедливо указывали на то, что тяже­лая промышленность и гигантские стройки поглощают колоссальные средства, а отрасли, производящие предметы по­требления, находятся в загоне. «Не нора ли внести коррективы в наши планы?» — спрашивали мы. Брежнев был против. Планы оставались без изменений».

? В чем видел А. А. Громыко реальные потребности советско­го общества? Почему руководство скрывало правду о состоянии дел в стране?

«Славь страну трудом своим!». Художник М. В. Лукьянов. 1976 г.

По мере скатывания директивной экономики к кри­зису все больше давала о себе знать так называемая те­невая экономика. Под этим названием понимались как различные виды официально запрещенной или строго ог­раниченной индивидуальной трудовой деятельности (пре­
имущественно в кустарном производстве, в розничной торговле и бытовом обслуживании населения), так и чис­то криминальная деятельность (крупные хищения това­ров и сырья, махинации в отчетности, изготовление на госпредприятиях неучтенной продукции с ее последую­щей реализацией через торговую сеть и т. п.). По неофи­циальным оценкам, к середине 80-х гг. в сфере теневой экономики более или менее постоянно было занято око­ло 15 млн человек. В стране шло формирование новой социальной группы — дельцов подпольного частного биз­неса, возникли первые мафиозные образования.

Г, Задумайтесь над вопросом: почему все попытки реформи­рования советской директивной экономики не приносили успеха? Какие неотложные проблемы встанут вскоре перед руководством СССР?

Структура населения и социальная политика властей.

Согласно переписи 1979 г., общая численность населения СССР достигла 262,4 млн человек. Причем его прирост произошел главным образом за счет жителей Казахстана и Средней Азии — там он был выше общесоюзного в 2— 3 раза. В 60-е гг. численность горол<ан впервые превы­сила половину всего населения страны и к 1979 г. рав­нялась 62%.

За время, прошедшее с конца 30-х гг., заметно изме­нилась и социальная структура советского общества, что видно из следующей таблицы (в процентах с учетом не­работающих членов семей):

Группа населения	1939 г., %	1979 г., %
Рабочие	33,7	60,0
Колхозное крестьянство	44,9	14,9
Кооперированные кустари	2,3	—
Крестьяне-единоличники и некооперирован­ные кустари	2,6	—
Интеллигенция и служащие		19,1
Партийно-государственная номенклатура и примыкающие к ней слои управленцев	2,5

Привлекая сведения из курса обществознания и материа- лы учебника (§ 22), ответьте на вопрос: как изменилась социальная структура советского общества и его социаль­ная стратификация по сравнению с концом 30-х гг.?

 

Социальная структура советского общества развива­лась, казалось, в рамках общемировых тенденций. Одна­ко резким отклонением от них был гипертрофированный рост удельного веса наемных работников, особенно рабо­чих. Он не только отражал стремление системы «госу­дарственного социализма» превратить всех граждан в за­висимых от государства работников по найму, лишенных средств производства, но и свидетельствовал об экстен­сивном развитии экономики, при котором производствен­ные отрасли поглощали основные трудовые ресурсы.

По сравнению с нищетой 30-х гг. и первого послево­енного десятилетия материальное положение населения улучшилось. Все меньше людей жило в коммуналках и бараках. Обыденными стали телевизоры, радиоприемни­ки, холодильники, телефоны и прочие коммунальные блага. Люди лучше одевались и питались. В квартирах многих из них появились домашние библиотеки.

И все же в социальной сфере постепенно накаплива­лись кризисные явления. Почти приостановился и без того медленный подъем жизненного уровня трудящихся. Поскольку он достигался главным образом путем повы­шения их зарплаты, обозначилась диспропорция между денежной массой, находящейся в руках населения, и предложением товаров и услуг, низким их качеством. В этих условиях со второй половины 70-х гг. углубляет­ся товарный голод — дефицит сначала на престижные и высококачественные изделия, затем и на обыденные. Во многих регионах СССР, занимавшего в целом лишь 77-е место в мире по уровню потребления на душу насе­ления, фактически устанавливается карточная система распределения продуктов.

Листок из социологических исследований. «Движущим нервом деятельности коммунистической Системы, ее кроветворным нача­лом было Распределение. И это понятно. Общество, которое посто­янно работает на пределе своих возможностей, не может не нахо­диться в состоянии хронического дефицита. А дефицит на­до распределять! Распределяли все — фонды, ресурсы, квартиры, премии, гвозди, подарки на елку, почетные грамоты, пайки в лагерях.

Если представить себе иерархию нрав на распределение в со­ветской Системе, то ее можно изобразить как писходящую пира­миду... На самом верху находилась номенклатура (1,5—2% насе­ления), доходы которой вместе с различными льготами в 20—25 раз превышали заработки низших слоев. Далее шли группы, близ­ко примыкающие к номенклатуре... Во-первых, это управленцы, формально не входившие в номенклатуру (крупные чиновники, хозяйственники, функционеры). Во-вторых, работники торговли,
снабжения... В целом примерно б—7% населения можно было причислить к тем, чьи доходы были близки к номенклатурному уровню. А дальше шли «остальные». Примерно треть из них за­рабатывала (в середине 80-х гг.) от 50 до 100 рублей в месяц на человека, еще одна треть — от 100 до 150 рублей и, наконец, по­следняя треть — от 150 до 250 рублей. Если сопоставить эти до­ходы с тогдашними ценами (цветной телевизор — 700 рублей; хо­лодильник — 350 рублей; женские сапоги — 150 рублей и т. д.), то ясно, что эти доходы были достаточны лишь для удовлетворе­ния весьма скромных потребностей в питании и одежде».

? Представьте схематически структуру советского общества с точки зрения распределения благ. Соотнесите результаты с официальным принципом распределения при социализме: «от каждого по способностям, каждому по труду».

Практически не росли объемы вводимого в строй жилья. «Квартирный вопрос» усугублялся из-за небыва­лой ранее миграции в города крестьян (им было разре­шено получать паспорта и выбирать место жительства), а также ввоза предприятиями для использования на ма­локвалифицированных и непопулярных среди коренных горожан работах так называемых «лимитчиков» — лю­дей со стороны, получавших временную прописку и лю­бым путем старавшихся закрепиться в городе.

На здравоохранение тратилось не более 4% нацио­нального дохода (в развитых странах — около 12%). С 1970 по 1985 г. на два года уменьшилась средняя про­должительность жизни, и по этому важнейшему показа­телю СССР откатился на 35-е место в мире, по уровню детской смертности — на 50-е.

Объясните значение понятий и терминов: ротация, обяза­тельные плановые показатели, наукоемкое производство, агро­промышленная интеграция, территориально-производственные комплексы, бригадный подряд, «нефтедоллары».

oi. Отобразите графически прирост объема промышленной и сельскохозяйственной продукции в годы 8—11-й пяти­леток. Используя построенные диаграммы, определите, когда наша экономика достигла максимальных успехов, и объясните их причины. Почему снижаются темпы эко­номического развития? 2. Поработайте в группах. Опре­делите положительные и отрицательные стороны дирек­тивной (первая и вторая группы) и рыночной (третья и четвертая группы) экономики. После выступления пред­ставителей групп выскажите мнение, сторонником како­го типа экономики являетесь вы. При анализе используй­
те сведения, полученные из курса экономики. 3. Со­ставьте план-перечисление «Экономические проблемы 1965—1985 гг.». 4. Проведите интервью с современни­ками тех лет. Что изменилось в их жизни к лучшему в эти годы? С какими повседневными проблемами им при­ходилось сталкиваться?