Акторы политики: институциональные, групповые, индивидуальные

Участие в политической жизни является непосредственным показателем самоопределения личности, востребованности и осуществимости ею своих прав, выражением понимания человеком своего социального статуса и возможностей. Именно участие индивида в политике в конечном счете показывает, насколько эта сфера жизни способна служить не только интересам крупных социальных групп, но также запросам и чаяниям рядового гражданина, обычного человека.
Как уже говорилось, отдельный индивид способен выполнять функции профессионального политика; лица, действующего в рамках групповых интересов и вместе с тем осуществляющего автономную линию поведения независимо от потребностей той или иной общности. Об особенностях осуществления индивидом элитарных и лидерских функций речь пойдет далее, а сейчас остановимся на характеристике политического участия рядового гражданина.
Известный американский политолог Дж. Нагель определяет политическое участие как действия, посредством которых рядовые члены любой политической системы влияют или пытаются влиять на результаты ее деятельности. В этом смысле участие в политике понимается в качестве одного из средств, используемых человеком для достижения своих собственных, индивидуально осознанных целей. Причем данная форма реализации личных потребностей формируется в процессе взаимодействия индивида с правительством, органами власти, другими политическими институтами и силами.
Благодаря такому инструментальному отношению к политике, индивидуальное “участие” характеризует только конкретные формы практических действий человека, независимо от их мотивации или условий осуществления. Иными словами, к “участию” относятся только реально совершаемые в политике действия индивида. Осуществляя такие действия, индивид переступает через порог того умозрительного отношения к политическим событиям, которое выражается в эмоциях, оценках, суждениях и иных сугубо идеальных реакциях. В этом смысле политическое участие предстает как качественно иной, практический уровень включенности индивида в политическую жизнь, заставляющий его совершать там конкретные поступки.
В то же время некоторые формы пассивного отношения индивида к политическим процессам, в частности абсентеизм (неучастие в выборах), неоднозначно, расцениваются политологами. Одни из них, как, например, Р. Хиггинс, называя “политическую инерцию” и пассивность граждан (наряду с перенаселением, голодом, нехваткой ресурсов и некоторыми другими явлениями) “основным врагом” человечества, исключают ее из политического участия. Другие (С. Верба, Л. Пай), в силу массовости такого рода фактов, напротив, расценивают их как одну из форм деятельного отношения индивидов к политике.
Среди практических действий людей политическим участием могут быть признаны только их целенаправленные поступки, т.е. те действия, которые специально и сознательно проектируются и осуществляются ими в политическом пространстве. Иначе говоря, к политическому участию относятся лишь собственно политические действия, а не поступки, которые могут вызывать политические последствия. Например, сознательно спланированный приход на митинг может быть квалифицирован как политическое участие индивида, а его случайное появление там – не может. Или если гражданин специально сообщает управленческую информацию должностному лицу, то это может рассматриваться как форма его политического участия; если же эти сведения он передаст в центр принятия решений косвенным образом, например, в ходе случайного разговора с ответственными лицами, то в таком случае их беседа не может быть отнесена к формам политического участия данного гражданина.
Практические и целенаправленные формы политического участия характеризуются масштабностью и интенсивностью. Например, индивид может участвовать в решении местных или общефедеральных вопросов, заниматься постоянной активной деятельностью по организации избирательных кампаний, а может изредка принимать участие в выборах – и все это будут разные по значимости и интенсивности формы его политического участия.
Непосредственно характеризуя поступки индивида, политическое участие дает косвенную аттестацию и самой политической системе, т.е. той внешней среде, которая сопутствует или препятствует политическим действиям граждан. Так, в одних политических системах индивид имеет возможность практически реагировать на затрагивающие его поступки властей, предпринимать те или иные действия в качестве реакции на сложившуюся в стране (регионе) ситуацию, а в других то же стремление действовать натыкается на жесткость и неприспособленность политических структур к такого рода желаниям индивидов. Например, во многих демократических странах широко распространены судебные процессы, в которых рядовые граждане оспаривают действия правящих структур. В то же время в тоталитарных и деспотических государствах невозможны не только индивидуальные, но и групповые формы политического участия человека (в виде деятельности партий, общественно-политических движений и т.д.). Так что разнообразие форм политического участия неизменно определяется наличием условий и разветвленностью структур, способных воспринимать индивидуальные запросы граждан к власти.

Факты практического участия индивидов в политической жизни неоднозначно оцениваются представителями различных школ и направлений в политической мысли. Например, сторонники элитистских учений полагают, что участие рядовых граждан – это аномальное явление в политике, ибо основные функции по принятию решений, формированию государственной политики могут выполняться только на профессиональной основе. В этом смысле вовлечение широких социальных слоев, массы индивидов в политику рассматриваются ими как дисфункциональное и нежелательное.
Сторонники же воззрений французского просветителя XVIII в. Ж. Ж. Руссо, приверженцы марксистского учения, партиципаторной демократии и некоторых других течений исходят из того, что единственно оправданной нормой политической жизни является постоянное выполнение всеми гражданами функций по управлению делами государства и общества. В частности, В. И. Ленин писал о необходимости “прямого, обеспеченного законами (конституцией) участия всех граждан в управлении государством”. Правда, повсеместность выполнения таких политических функций населением связывалась марксистами лишь с определенной исторической фазой – переходом от социализма к коммунизму, т.е. с периодом отмирания государства. Однако суть подхода от этого не меняется.
Коротко говоря, в силу того, что каждый не только грамотный и активный гражданин объявлялся участником управления государством, политика трактовалась в качестве неотъемлемой стороны индивидуального существования, обязательного компонента стиля жизни личности. В этом смысле профессиональным управляющим отказывалось в каких-либо преимуществах перед рядовыми гражданами (в том числе в дополнительной ответственности перед населением). Они объявлялись тем политическим субъектом, чьи функции будут постепенно передаваться всем членам общества. Не случайно марксизм негативно оценивал деятельность государственной бюрократии, т.е. чиновников-управленцев.
Другая группа ученых (И. Шумпетер) полагает, что функции управляющих и управляемых в политике неравнозначны: если элитарные круги обязаны обладать должной компетенцией для профессиональной организации управления государством, то рядовые граждане обязаны довольствоваться “символическими” формами участия, и прежде всего голосованием. Как писал С. Пэтман, “единственным способом участия, доступным для граждан... является голосование за лидеров и дискуссии”. Поскольку, по мнению многих сторонников таких взглядов, сложность реальных политических проблем и конфликтов столь высока, что включение в их обсуждение массы неквалифицированных лиц только усугубит и осложнит обстановку, то более оптимально добиваться “поверхностного вовлечения” граждан в политику. В противном случае, с их точки зрения, излишняя активность населения и вовлеченность в процесс принятия решений будет угрожать стабильности системы власти. И самым страшным последствием такой массовой вовлеченности населения в политику может стать установление охлократических режимов, воцарение хаоса и беспорядка.
Практический опыт, являющийся, как известно, лучшим судьей в решении теоретических споров, показал, что для тех, кто не желает делать карьеру политика, вовлечение в эту область жизни требует дополнительных сил, знаний, психологической готовности к соперничеству и других внутренних усилий, которые не являются условиями, сопутствующими приятному времяпрепровождению. Напротив, политика нередко становится сферой выброса негативных эмоций человека, его социального перевозбуждения и духовного кризиса.
В реальной жизни большинство граждан не имеют ни времени, ни средств, ни возможностей для постоянного участия в политике. Политика для них – это область жизни, куда они добровольно вступают лишь в тех случаях, когда не могут иными путями реализовать свои интересы. И это не сфера саморазвития индивида, а область жесткой конкурентной деятельности, где правила поведения нередко противоречат законам и моральным нормам. Постоянные скандальные разоблачения, назойливая реклама лидеров и непредсказуемость их поведения, политический терроризм – все это создает ту напряженность, которая превращает политику в отнюдь не благоприятствующую для жизни форму существования индивида. По сути дела участие в политике есть форма критического социального поведения граждан.
В то же время неразрывная связь политики с жизненно важными для индивида интересами показывает, что и излишняя вовлеченность в данную область жизни, и длительное отчуждение от нее крайне опасны. В частности, это чревато либо искусственной политизацией общественной жизни и ростом напряженности человеческого существования, либо – из-за отсутствия у людей навыков поиска компромиссов, ведения дискуссий о проблемах общества и т.д. – воцарением конфронтационного стиля политической конкуренции, нарастанием экстремизма и радикализма в общественной жизни.