Сведения о пророке Аввакум и время его служения.

Ни происхождение, ни время пророческого служения пророка Аввакума нигде в Писании не обозначено. Поэтому в данном случае остается руководствоваться преданием.

По таковому преданию, записанному блаженным Иеронимом, Епифанием и Дорофеем, Аввакум происходил из колена Симеонова и жил во времена Вавилонского пленения. От нашествия Навуходоносора скрылся в Аравию и там провел тяжкое время осады и сожжения Иерусалима и отведения в плен своих соотечественников. На родину возвратился по прекращении войны, уже после того, как уцелевшие от Вавилонского меча Иудеи убежали в Египет и увели с собой пророка Иеремию. Здесь, среди обезлюдевшей страны, Аввакум занялся земледелием и, когда однажды отправился на поле с обедом для своих жнецов, тогда внезапно восхищен был Ангелом в Вавилон и отдал обед свой Даниилу, находившемуся во рву со львами; а потом таким же образом возвращен в отечество, где и скончался в мире за два года до возвращения Иудеев из Вавилонского плена.

Ему приписывают некоторые апокрифическия пророчества (Prophetiae Habbacuc, sacerdotis Juda, ex tribu Levi), например о возвращении Иудеев из Вавилонского плена, о необыкновенном свете и славе в храме, изображавших Мессию, о пленении Иерусалима западным народом, т.е. Римлянами. Но едва ли возможно это предание об обстоятельствах жизни Аввакума согласовать с книгой, занимающей восьмое место в ряду двенадцати меньших пророков. Ибо в ней сказано: Вот Я подниму Халдеев, народ жестокий и необузданный, который ходит по широтам земли, чтобы завладеть не принадлежащими ему селениями (Авв. 1:6); а Халдеи уже определенно упомянуты при первом нашествии Навуходоносора на Иудею в царствование Иоакима (4 Цар. 24:1[1215]).

Следовательно Аввакум начал свое служение раньше этого времени; иначе слова его о появлении Халдеев будут указанием на прошедшее общеизвестное событие, а не пророчеством о деле новом, которому не поверили бы (Авв. 1:5[1216]) — и видением, относящимся к будущему времени (Авв. 2:3[1217]), как сам пророк называет их. Равным образом предсказание побед и участи Навуходоносора (Авв. 1:9-11[1218]) превратится в повествование, нарушающее правильный ход речи у пророка Аввакума. Следовательно, Аввакум, во времена Кира отдавший обед Даниилу во львиный ров (Дан. 14:33-39[1219]), есть другая личность, отличная от Аввакума, чья книга занимает место в ряду двенадцати малых пророков. Климент Александрийский (Stromat. lib. 1:pag. 92 и блаженный Феодорит (Praefat. in НаеЬас). считают этого последнего современником святого пророка Иеремии, т.е. относят ко временам Иосии, Иоакима и Седекии (659-606 до Рождества Христова); а хроники Иудейския (Вibliа Vatabli not. ad Habbac. 1:1) относят его ко временам Манассии (716-661 г. до Рождества Христова); это последнее предание кажется более вероятным по сообразности книги Аввакума с состоянием народа Иудейского при Манассии.

 

Содержание и цель книги пророка Аввакума.

В царствование Манассии, отличавшееся необыкновенными жестокостями (4 Цар. 21:16[1220]), народ, конечно, выведен был из терпения, громко роптал на свою судьбу и порицал Божественное промышление. Как бы усвояя себе таковые суждения соотечественников, пророк Аввакум от лица народа произносит жалобу на долготерпение Божие, коим только злоупотребляют нечестивые. Доколе, Господи, буду взывать — и Ты не слышишь? Буду вопиять к Тебе о насилии — Ты не спасешь? Сего ради закон потерял силу... нечестивые преодолевают праведного, сего ради и суд происходит превратный (1:2-4). В успокоение этого ропота и малодушия пророк презорливым судиям путей Промысла указывает на судьбу языческих народов, у которых, по попущению Божию, бывало еще хуже..., и вот теперь на глазах их будут совершаться происшествия еще более возмутительного свойства; а именно: появятся Халдеи; будут попирать все и всех; наберут себе пленников, как песку, будут издеваться над царями, и никакие крепости не остановят их. Тогда надмевается дух его и он ходит и буйствует, т.е. потом постигнет его исступление ума, преступит пределы природы и исчезнет (1:5-11; Деян. 13:41[1221]).

В виду такого страшного врага, нарушающего законный порядок в мире, пророк взывает к Богу Правосудному и Святому о заступлении своего народа: для чего же Ты смотришь на злодеев и безмолвствуешь, когда нечестивец поглощает того, кто праведнее его, и оставляешь людей как рыбу в воде, как пресмыкающихся у которых нет властителя? (1:12-14). Враг этот непобедим, и его торжество тем более непонятно, что он не хочет знать Всевышнего, а в упоении своими успехами боготворит орудия своего могущества: за то приносит жертвы сети своей и кадит неводу своему (1:15-17).

Ожидавшему решения на вышеизложенную жалобу народа и свое недоумение пророку Господь повелел записать следующий ответ, — записать самым удобовразумительным образом, чтоб во время нашествия и торжества Халдеев, может быть и не скоро имеющего начаться, читающий не впадал в уныние и сомнение, праведник же верою жив будет (2:1-4; ср. Рим. 1:17;[1222] Евр. 10:38[1223]); а именно: среди необыкновенных военных успехов чувственность и гордость разовьют в Халдеях (Навуходоносоре и его преемниках) ненасытную жадность, которая возбудит против них всеобщую недоброжелательность (2:5-6[1224]). Под влиянием этой последней порабощенные народы восстанут, разграбят и поработят Халдеев (2:7-10[1225]); таков закон небесной или вечной справедливости: камни из стен возопиют и перекладина из дерева будт отвечать им (2:11). Никакие крепости не защитят притеснителя; Господь разрушит все его замыслы, несовместные с путями Божественного Промысла, касательно распространения Боговедения по всей земле (2:12-14[1226]). Сперва Халдеи напоят других развращением мутным или отравой; а потом и сами подвергнутся такой же участи за пролитие крови человеческой, за опустошение страны, города (Иерусалима) и всех живущих в нем (2:15-17). Не защитят их золотые идолы, но бездушные; ибо решитель участи царств есть: Господь — во храме святом Своем: да молчит перед лицом Его вся земля (2:18-20).

С благоговением выслушав этот ответ, Аввакум изображает затем беспредельное Божие всемогущество и выражает готовность без уныния встретить горести среди предстоящего нашествия. Воскреси, Господи, говорит пророк, или повтори и в наши дни Свое великое могущество, какое Ты показал, когда с народом Своим шел от Фемана и Фарана после сорокалетняго странствования (Второз. 2:1[1227]), — когда слава Твоя превосходила сияние светил небесных и все земнородные прославляли Тебя; когда Ты торжествовал над всеми препятствиями непроходимых местностей (ср. Псал. 113:3-8[1228]) и занятых воинственными народами (Мадианитянами и Ефиопами); когда Твое охранение было надежнее военных колесниц, а обетования Твои — как лук обнаженный, готовый тотчас пустить стрелы (3:1-9[1229]). Тогда небо и земля трепетали пред Тобою и изменяли свой обычный порядок (3:10-11[1230]). И теперь для защиты Своего народа Ты с такою же яростию пойдешь на врагов, и не остановят Тебя никакие препятствия (3:12-15[1231]). При такой уверенности я спокойно встречу грядущего завоевателя; ибо хотя он опустошит все, хотя отнимет все плоды, хлеб и стада, — но у меня останется Господь — мое веселие, мое спасение. Всевышний даст мне возможность стать выше всех бедствий: он сделает ноги мои как у оленя и на высоты мои возведет меня, т.е. сделает ноги мои как у оленя и возведет меня на высоты неприступные для моих врагов (3:16-19).

Эта песнь Аввакума составляет основание четвертой песни церковных канонов и содержит прекрасное изображение всемогущества Божия и непостыдной на него надежды. По переводу Семидесяти читается в сей песни выражение: посреде двою животну познан будеши (Авв. 3:2), указывающее на положение Иисуса Христа в яслях (Лук. 2:7[1232]), но вместо этого выражения в подлинном тексте читается: соверши дело Твое среди лет, среди лет яви его равным образом. Вместо слов: Бог от юга приидет, и Святой — из горы приосененные чащи, в подлиннике содержится указание на проявления славы Божией пред занятием земли обетованной, когда народ Еврейский, а лучше сказать предводительствовавший им Бог пошел от Фемана (города Идумейскаго) и Фарана (находившагося в каменистой Аравии),[1233] и никто не смел нападать на него (Второз. 2:1; 23:2).

Из книги Аввакума Апостол Павел приводит изречение об оправдании верою: праведный своею верою жив будет (Авв. 2:4; Римл. 1:17;[1234] Гал. 3:11[1235]). Точнее или полнее это место у пророка читается так: “ Вот, душа надменная не успокоится, а праведный своею верою жив будет. ” Очевидно, здесь кичливый беззаконник (Навуходоносор) противопоставляется праведнику, богобоязненному Иудею; вера этого последняго противопоставляется кичливости, т.е. неверию и безбожию первого; а жизнь, присущая праведнику, заставляет предполагать погибель нечестивого.

Таким образом речь пророка Аввакума допускает следующий парафрастический перевод: “тот, чья душа неправедна в нем, отвергла положительные понятия предания, попрала страх Божий и исказила идею о Боге — неизбежно надмевается, делается необузданным и впадает в тяжкия преступления, от коих и погибает; напротив, оберегающий в себе чувство страха Божия и наследованные понятия о Творце и Промыслителе, никогда не впадет в таковое надмение и гордость; в своей вере или богобоязненности почерпнет силы к бодрому перенесению искушений и таким образом от веры жив будет.”

Эту-то охраняющую, нравственно-воспитывающую и спасающую силу веры, указанную пророком Аввакумом в Ветхом Завете, Апостол полагает в основание своего учения об оправдании верою, независимо от обрядового закона, так как сей последний содержал внешние способы свидетельствовать свои внутренние расположения и понятия или вообще веру во грядущего Искупителя, по пришествии Которого, очевидно, потерял свою нравственно-обязательную силу. А отсюда очевидно, что цель книги пророка Аввакума есть утверждение правильного и благоговейного взгляда на непостижимые пути Правосудного Промысла, именно в ней указывается, что Бог на время попускает нечестивым иметь внешнее превосходство над благочестивыми, но никогда не оставит нечестивого ненаказанным; и что такое попущение бывает для исправления и большего преуспевания праведников, которые по внутреннему расположению стоят несравненно выше своих притеснителей и в живительном источнике своей веры и сердечного упования на Бога всегда могут почернуть спокойствие и радость среди самых горестей; тогда как нечестивцы лишены этой нравственной поддержки, трепещут за свое благоденствие, ожидая мщения от угнетенных и порабощенных.