Предмет философской антропологии

ПРЕДМЕТ ФИЛОСОФСКОЙ АНТРОПОЛОГИИ

Истоки философской антропологии. Конку­рирующие установки: геоцентризм, лого-центризм, космоцеитризм, социоцентриэм, антропоцентризм. Антропологический раз­дел философского знания. Философская ан­тропология и философия человека. Фило­софская антропология и другие науки, изучающие человека.

Каждая сфера философских знаний имеет свой предмет, свою систему категорий, определенную последовательность в развертывании присущей ей рефлексии о том или ином объ­екте. Следовательно, прежде всего важно установить, чем занимается философская антропология.

ПОНЯТИЕ ФИЛОСОФСКОЙ АНТРОПОЛОГИИ

Что такое «философская антропология»? Чем она отличается от антропологии и от философии человека? Когда она возник­ла? Как естественнонаучное знание соот­носится с философским постижением человека?

Философская антропология — это раздел философии, в котором изучается человек как особый род сущего, осмыс­ливаются проблемы человеческой природы и человеческого бытия, анализируются модусы человеческого существова­ния, выявляется потенциал антропоцентрической карти­ны мира.

Как самостоятельная отрасль философского знания ан­тропология возникла в XVIII веке. Однако размышление о человеке вовсе не является привилегией только этого столе­тия. С тех пор как человек стал раздумывать об устройстве окружающего мира, он начал постигать и самого себя. Кто я и кто мы? Откуда взялись? К чему и куда идем в бесконеч­ном (так ли?) историческом развитии? Что выделяет нас из (С.21) пестрого, многоликого сонма живых существ, населяющих Землю, и что роднит с ними⁷ Меняется ли человек как био­логический вид по мере своего интеллектуального и нравст­венного совершенствования? Каким путем развивается его дух — к познанию мира и себя в нем или к саморазрушению⁹ Может ли он изменить окружающий мир или, напротив, яв­ляется рабом обстоятельств⁹

Любой феномен может бьпь осмыслен, по-видимому, двояким способом- либо через сопоставление его с другими существами или явлениями, либо через раскрытие его собст венной уникальной природы Изучение человека «извне» предполагает истолкование его отношений с Богом, природой (космосом), обществом (культурой), логосом (ментальностью) и другим человеком Приближение к тайне человека «изнутри» сопряжено с постижением его телесного, эмоционального, вопящего, нравственного, духовного и со­циального бытия

Все многообразие философских подходов к окружающему миру может быть, как нам кажется, типологизировано В ис­тории мировой философии можно проследить различные ми­ровоззренческие установки, в зависимости от того, какому феномену отдается безусловный приоритет — Богу, природе, социуму. Логосу, человеку. Назовем в этой связи природоцентризм (космоцентризм), теоцентризм, социоцентризм (культуроцентризм), логоцентризм и антропоцентризм Вполне понятно, что эти различные подходы не всегда суще­ствуют в идеальном выражении. Они, как будет показано да лее, дополняют друг друга, вызывают потребность в выра­ботке общей, синтезирующей позиции.

ТЕОЦЕНТРИЗМ

Религиозные философские направления рассмат­ривают в качестве высшей ценности —Бога Главная проблема христианской теологии, как это очевидно, постиже­ние божественного. Характеризуя эту философскую установку, Авгу­стин Блаженный отмечает: «.. если же мудростью является Бог, кото­рым все сотворено, как удостоверяют божественные авторитет и истина, то истинный философ любит Бога» ¹Августин Блаженный. О граде Божием // Мир философии. Книга для чтения.- М. 1991 - Ч 1. С.14).

Тайна человека в этой системе размышления оказывается (С.22) принципиально непостижимой (как, впрочем, и тайна Бога), как соотнесенная с сущностью божественного. «Есть какие-то истины о Боге, — пишет Фома Аквинский, — которые пре­восходят всякую способность человеческого рассудка, как, например, о том, что Бог троичен и един. Однако есть какие-то истины, которые может достичь и естественный рассудок, как, например, о том, что Бог есть, что Бог един и т.п.; эти истины о Боге наглядно доказали и философы, ведомые све­том естественного рассудка...» ².(Фома Аквинский. Сумма против язычников. // Мир философии' Кни­га для чтения. - М., 1991 -4.1.-С 15.)

По его мнению, «рассмотрение почти всей философии предполагает к позна­нию Бога» ³⁽Там же.) Древняя философия основывалась на религиозном созна­нии. Это относится к философской мудрости Гераклита и Пифагора. Вот почему, по мнению Н.А. Бердяева, в досократовской философии было много здорового реализма ^{4 (}Бердяев Н.А. Философия свободы // Бердяев Н.А. Философия свобо­ды. Смысл творчества. — М., 1989. — С. 19.). Муд­рость божественного Платона, по его словам, связана, быть может, с посвящением в Элевсинские мистерии. Средневеко­вью мистики также были посвящены в тайны христианства Однако новая философия, начиная с Декарта, перестает быть сакральной и подвергается обмирщению.

Русские религиозные философы отвергали идею, согласно которой философия должна стать прислужницей теологии Вместе с тем они рассматривали философию как органиче­скую функцию религиозной жизни. «Весь ход человеческой культуры, все развитие мировой философии, — отмечает Н А. Бердяев, — ведет к осознанию того, что вселенская ис­тина открывается лишь вселенскому сознанию, т.е. сознанию соборному, церковному» ⁵ (Там же. - С. 27.)

ЛОГОЦЕНТРИМ Логоцентрическая картина мира связана с утверждением приоритета Логоса, кото­рый был назван В. фон Вейцзеккером рабовладельцем Запа­да. В логоцентризме сплетены две концепции: мир понима­ется как система, связанная логикой и методом, и как струк-(С. 23)тура, состоящая из задач, которые заставляют людей неус­танно и систематически заботиться о порядке в этом мире. Тяготение к порядку в теории и на практике находит свое вы­ражение в иерархическом мышлении. Построение иерархий по принципу времени и ранга — руководящая нить данной концепции мира.

По мнению Ганса Буркхарда, такая иерархическая струк­тура представлений имеет множество корней. Некоторые из существующих здесь связей поддаются обозначению, и то лишь поверхностному. Она восходит к монотеистической картине мира, которая излагается в Ветхом Завете. Первона­чальной модель» логоцентрической картины мира послужил теоцентризм. «Каждый христианин и каждый иудей пред­ставляет Вселенную как монархию», — писал А. Уоттс. Вы­сокоразвитая способность к абстрактному мышлению, к ко­торому народы, населяющие пустынные географические ре­гионы, были предрасположены с самого начала, разрушила представления о чувственной жизни богов. С точки зрения теоцентризма и логоцентризма, человеческое бытие равно­значно некой миссии. Сущность ее — подчиняйте себе зем­лю.

«В божественном организме Христа, — писал В С.Соловьев, — действующее единящее начало, начало, вы­ражающее собою единство безусловно-сущего, очевидно, есть Слово, или Логос» ^{6 (}Соловьев В.С Чтения о Богочеловечестве // Соловьев В С Сочине ния В 2 т - М, 1989 - Т 2 - С 108). Логос есть тот же Бог, но Бог, прояв­ляющийся по отношению к чему-то Такое понимание Бога предполагает человека, перед которым и развертывается бо­жественная сущность

Истоки логоцентрической картины мира — в античной философии. В ней первоначальное бытие чувственно живых феноменов было заменено мыслительными абстракциями послегераклитовых столетий. Мифическая стадия сознания оказалась замененной умственно-рациональной. В эпоху эл­линизма произошел резкий поворот к дуалистической карти­не мира в пользу логоса и оценки чувственной жизни как са­танинской. В эпоху христианской миссионерской деятельно­сти эти течения были впитаны первоначально более откры­тым христианским учением о спасении. (С. 24)

Логоцентризм укоренен в западном сознании и благодаря тому типу мышления и деятельности, который создал Рим­ское государство Лучшего примера конструктивной активно­сти при устранении фантазии нельзя отыскать в мировой культуре Римское представление о порядке имело для като­лической церкви такое же важное значение, как камень свя­того Петра. Римское мышление — это стратегическое мыш­ление, Отцовское право, подчинение мира линейному созна­нию

Мир, который не поддается упорядочению и выпрямле­нию, выглядит при этом как нечто подозрительное: власт­вующий ненавидит его, а подвластный боится. В мире язычества, подчеркивает Г.Бурхгардт, с богами Гомера никакая система не могла бы ничего сделать. Также чужды какой бы то ни было системе германские боги. Их очертания терялись в полумраке Языческий мир исходил из того, что природа гораздо сильнее человека Европейский север оставался в те­чение столетий и остается до сих пор в основном чуждым ие­рархии, церкви, государству, системе, власти.

Мессианские концепции были развиты, затем идеалисти­ческой философией. А.Камю отмечал, что в мировой исто­рии никогда не проливалось столько крови, сколько после то­го, как философия захватила власть над человечеством. На фоне убийств во имя великих идей завоеватели и тираны прежних эпох выглядят скорее наивными и сравнительно безобидными.

Под знаком сконструированного на философской основе системного мышления человек все дальше уходит от смысла открытого бытия. Наступила эра бытия без любви и свободного выбора. Со времен Гегеля системное мышление завла­дело исторической перспективой. Человек, согласно Марксу, это просто историческое существо. Стало быть, жизнь чело­века не может иметь никакого иного смысла, кроме подго­товки будущего. Таким образом, древняя мессианская идея получила секуляризированную интерпретацию. За счет логоцентрических систем человек создает себе иное существова­ние и, как отмечал С. Кьеркегор, смешивает себя со своим временем, своим столетием, человечеством в целом. Он не­редко отождествляет себя с логосом государства.

 

СОЦИОЦЕНТРИЗМ

Социоцентрическая установка в фило­софии устанавливает приоритет социу­ма, культуры Ею была одушевлена в целом древняя китайская философия легизма и конфуцианства, которые рассматривали человека как элемент государственных родственных отношений В античной философии ее видные представители Платон и Аристотель обращали внимание на формы человеческого общежития, которые оказывают воздействие на поведение человека «Для какой цели возникло государство и сколько видов имеет власть, управляющая человеком в его (С. 27) общественной жизни"?» ^{10 (}Аристотель Политика // Мир философии Книга для чтения — М, 1991 - Ч II - С 232), — спрашивал Аристотель

Этот подход получил своеобразное преломление в кон­цепции «соборности» христианского вероучения, в соответст­вии с которой личность и спасение и самоосуществление могла получить только через связь с другими, «собор», цер­ковь Это, несомненно, предваряло идеи социальной фило­софии Нового времени

В концепции Гоббса люди создают государство, которое выступает как новая, более значимая по отношению к инди­виду сущность Можно определенно сказать, что вся тради­ция Просвещения была тесно связана с аналогичной социаль­ной ориентацией Концепция «естественного человека» исходила из — пусть негативного — но признания особого значе­ния социального фактора для индивидуума «Зависимость че­ловека от среды, от эпохи не подлежит никакому сомнению» ¹¹ (Герцен А И С того берега // Мир философии Книга для чтения — М, 1991 - Ч II - С 246), — пишет А И Герцен Среда, то есть наличная культура, в которой человек родился, эпоха, в которой он живет, за­ставляет человека поступать определенным образом Следовательно, важно понять прежде всего социум, а затем и человека, который не может «не отражать в себе, собою своего времени, своей среды» ¹² (Там же)

Примером социоцентрической установки может быть, как это теперь очевидно, марксизм, который родился как антро­пологическое учение, а затем эволюционировал в сторону та­кой социальной философии, где действует общий план истории, большие социальные общности «Поразительно, что в XIX и XX веке, — пишет Н А Бердяев, — человек позволил убедить себя в том, что он получил свою нравственную жизнь, свое различение между добром и злом, свою цен­ность целиком от общества. Он готов отречься от первород­ства и независимости человеческого духа и совести О Конт, К Маркс, Дюркгейм приняли нравственное сознание перво­бытного клана за вершину нравственного сознания человече­ства И они отрицали личность для них есть лишь индиви-(С. 28)дуум, соотносительный с социальным коллективом» ¹³

АНТРОПОЦЕНТРИЗМ

Наконец, многие философы оценивают мир через человека, полагая его главной ценностью мироздания Если обратиться к древнейшей мифологии, то она еще не расчленяет картину мира Природа, божество, человек представлены в мифологии в некоей тотальности Однако истоки антропоцентризма проявляются в антропоморфизме, бессознательном очелове­чивании космоса и божества Процесс познания мира с само­го начала «отягощен» способностью человека оценивать ре­альность по уже сложившимся меркам, соотнесенным с «миром» Не случайно в европейской культуре, в частности, в Древней Греции, боги создавались по образу и подобию че­ловека.

Антропоцентрическое представление о месте человека в мире характерно для библейских текстов Мировоззренческие сюжеты антропоцентризма порождены иудео-христианским вероучением о человеке как сверхприродном существе и вен це творения

Идея антропоцентризма умозрительно увязывалась в на­учной и философской литературе с геоцентрической концеп­цией Вселенной, выдвинутой Птолемеем и идеологически осмысленной представителями схоластики В античной фи­лософии концепцию антропоцентризма сформулировал Со­крат Человек и Вселенная, согласно его точке зрения, пре­бывают в разумной и целесообразной гармонии, предопреде­ленной божественным замыслом Антропоцентризм исходит из наличия в мире объективных внечеловеческих целей и це­лесообразности устроения мира для человека В этом смысле он представляет собой одно из наиболее последовательных выражений телеологии

«Проблема человека есть основная проблема философии, — писал Н А Бердяев (Бердяев Н А О назначении человека // Мир философии Книга для чтения - М, 1991 - Ч II - С 258), — Еще греки поняли, что человек может начать философствовать только с себя. Разгадка бытия для человека скрыта в человеке. В познании бытия человека есть совсем особая реальность, не стоящая в ряду других ре­альностей Человек не есть дробная часть мира, в нем заклю-(С.29)чена цельная загадка и разгадка мира Тот факт, что человек, как предмет познания, есть вместе и с тем и познающий, имеет не только гносеологическое, но и антропологическое значение» ¹⁴ (Там же -С 56).

Антропоцентризм получил развитие в церковном вероуче­нии, которое исходило из того, что мир преходящ, а человек призван выполнить в нем «божественный завет» и помочь осуществлению «нового творения» Эти воззрения развивали дальше представители патристики Средневековье в целом в основном геоцентрично и антропоцентрично.

Со времен Ренессанса идея антропоцентризма стала фоку­сироваться все больше на самом человеке, а не на его связи со сверхприродным Развитие науки было использовано ан­тропоцентризмом для того, чтобы восславить экспансионизм человека, его готовность сорвать с природы присущий ей ореол священности Такие взгляды нашли отражение в гума­низме Ренессанса и пост-Ренессанса

Антропоцентрические установки вошли в философскую литературу и содействовали формированию философской ан­тропологии, основу которой заложили Д. Вико, немецкий мыслитель раннего Просвещения Х Вольф, французские ма­териалисты XVIII века «Антропология как специализирован­ное учение о человеке, — отмечает Н С Автономова, — воз­никает, по-видимому, в XVIII в., и с тех пор ее место в со­ставе философского знания и ее культурное значение не ос­таются неизменными, раз и навсегда установленными даже самые, казалось бы, очевидные положения проблематизируются в свете новых данных науки и социальной практики, возникает целый ряд новых проблем» ^{15 (}Автономова Н С Структуралистская антропология // Буржуазная философская антропология XX в — М, 1986 — С 120)

 

Итак, философская антропология предполагает верховен­ство человека как субъекта и объекта познания, как первона­чало мира Этим она отличается от природоцентризма, лого-центризма, геоцентризма, социоцентризма Разумеется, эти установки можно квалифицировать только как идеальные ти­пы, поскольку они нередко смешиваются, переплетаются.

Теоцентризм (культ Бога), как правило, содержит указа­ние на предназначение человека. «В самом деле, — пишет (С. 30) Николай Кузанский, — человек есть бог, только не абсолют­но. раз он человек, он — человеческий бог (Ьатапив 1еи5) Че­ловек есть также мир, но не конкретно зсе вещи, раз он чело­век, он — микрокосм, или человеческий мир Область чело­вечности охватывает, таким образом, своей человеческой по­тенцией бога и весь мир. Человек может быть человеческим богом, а в качестве бога он по-человечески может быть чело­веческим ангелом, человеческим зверем, человеческим львом, или медведем, или чем угодно другим внутри чело­веческой потенции есть по-своему все» ¹⁶

В той же мере антропоцентризм (культ человека) зачастую включает в себя тему верховного божества, а возвеличивание верховного божества нередко принимает собственно антропо­центрические формы. Природоцентризм и связанный с ним принцип натурализма оценивает человека как песчинку Все­ленной, но вместе с тем пытается воздать должное своеобра­зию мыслящей материи. «Человек — произведение природы, — пишет П. Гольбах, — он существует в природе, подчинен ее законам, не может освободиться от нее, не может — даже в мысли — выйти из природы Тщетно дух его желает ри­нуться за грани видимого мира, он всегда вынужден вме­щаться в его пределы»¹⁷

В истории западной философии названные установки (теоцентризм, логоцентризм, Природоцентризм, социоцентризм, антропоцентризм) нередко чередуются или совмеща­ются в панораме одной эпохи. Античный космоцентризм ус­тупает место теоцентризму средневековья. Окрашенный в гуманистические тона натурализм Возрождения сменяется возвышением личности в эпоху Просвещения, а затем обост­ренным интересом к субъективности человека в период ро­мантизма. Представления о ничтожности потомка Адама, сложившиеся в XIX в., замещаются в начале следующего столетия верой в безграничные возможности «мыслящего тростника». И затем столь же безудержным скепсисом по от­ношению к самой разумности человека и к перспективам его прогресса.

Кузанский Н О предположениях // Мир философии' Книга для чте­ния -М., 1991 -Ч II -С 10

Гольбах П Система природы. // Мир философии- Книга для чтения - М. 1991 - Ч 1 - С 256.

ФИЛОСОФИЯ О ЧЕЛОВЕКЕ

Философия, как известно, обращается к непреходящим ценностям и вопросам, по­стигает предельные основания бытия Тайна человека, несомненно, принадлежит к кругу вечных проблем. Это означает, что любовь к мудрости, по-видимому, неразрывно связана с распознаванием загадки мыслящего существа. Разумеется, первоначальные представ­ления о человеке сложились еще до того, как зародилась ре­лигия или возникла философия. Но задумавшись однажды о самом себе, человек, надо полагать, никогда не оставит эту тему, пока существует философия и человечество.

Человек стал размышлять о том, кто он собственно такой, едва научился выражать свои мысли и чувства посредством знаков и символов. Он издревле пытался понять самого себя. Вероятно, эта глубинная, трудно насыщаемая потребность раскрыть собственную тайну и составляет сущность челове­ческого. Нелегко представить себе, как мучительно долго, через значительность деяний, через художественное совер­шенство, через боль и трагедию истории продвигалось чело­вечество к пониманию значимости всечеловеческого

От века к веку происходит приращение философских представлений о человеке. Однако при определении предмета философской антропологии тотчас же возникают две трудно­сти Весьма нелегко вычленить собственно антропологиче­скую тему в орбите философского знания. Размышление о человеке неотвратимо захватывает самый широкий круг про­блем. Антропологическая рефлексия затрагивает проблемы бытия, космоса, природы, жизни, тайн познания. В свою очередь и осмысление данных тем выводит на проблему че­ловека. Ведь это он пытается разгадать секреты мироздания. Любая внеантропологическая посылка невольно раздвигает и наше представление о человеке. В результате едва ли не все философские сюжеты вовлекаются в пространство философско-антропологической мысли. Ее поле становится безбреж­ным.

Но не меньшая трудность возникает и тогда, когда иссле­дователи хотят предельно ограничить сферу философского осмысления человека. Желание локализовать тему теорети­ческой рефлексии только проблемой специфически человече­ского приводит к иному тупику. Объект философской антро-

ЧЕЛОВЕК — ОСОБЫЙ РОД СУЩЕГО

Проблема уникальности человека. Место человека в иерархии живых существ. Отли­чительные признаки человека. Человек как разумное существо. Человек как политиче­ское животное. Человек как "плененный дух".

Представители различных направлений мысли — фило­софы, писатели, ученые — сходятся на признании человека уникальным творением вселенной, принимая это мнение как аксиому. Нет, разумеется, многие готовы поспорить о том, что в человеке собственно необыкновенного: плоть, разум, душа, творческий дух, тяга к социальности? Однако тезис об исключительности и неповторимости человека не подвергает­ся сомнению. «Человек есть принципиальная новизна в при­роде...» ' — настаивает Н.А.Бердяев.

Для сторонников этой шкалы ценностей на Земле нет су­щества, которое могло бы сравниться с потомком Адама Пе­релистывая страницы философских антологий, мы встреча­емся с неумеренными комплиментами в адрес человека Он — «венец природы», «политическое животное», «мыслящий тростник», «человек сведущий», «человек умелый...» Мудре­цы словно состязаются в том, чтобы выразить главенствую­щий штрих человеческой незаурядности в гиперболизирован­ной форме..

УНИКАЛЕН ЛИ ЧЕЛОВЕК?

«В философии со времен древних греков, — пишет М.К.Мамардашвили, — за чело­веческим образом закреплены три вещи высшее благо, красота и истина» ². Выходит, представление о

' Бердяев Н А О назначении человека // Мир философии Книга для чтения — М, 1991 — С 56

Мамардашвили М К Проблема человека в философии // О человече­ском в человеке — М,1991 — С 11.

человеке всегда и во всем предельно идеализировано⁹ Впро­чем, нет Вот чьи-то строчки, пропитанные скепсисом. Это мучается Гамлет. Но что он там произносит? «Какое чудо — человек' С какими безграничными способностями' Как точен и поразителен по складу и движениям' В поступках как бли­зок к ангелу' В воззрениях как близок к Богу' Краса Вселен­ной' Венец всего живущего'» Принц знает, какие низкие и подлые люди ступают по датской земле Но человек, как ни крути, все-таки чудо

На каком основании человек объявлен олицетворением беспредельной природы⁹ Откуда такое философское высоко­мерие? Это он-то, явивший страшные лики безумия, растер­завший земные недра, готовый обречь все живое на уничто­жение С какой стати он о себе так мнит? Может быть по­тому, что имеет дар слова в противовес бессловесным тва­рям?

Да, человек не похож на панцирную черепаху, белокры­лую чайку или саблезубого тигра. Но разве каждое живое существо, украшающее планету, не отличается оригинально­стью, неповторимостью природного проекта⁹ Весь тварный мир отмечен печатью самобытности Однако и здесь человек выходит из общего ряда как «самый равный среди равных. Самый уникальный среди уникальных

Впрочем, в западной литературе сложилось и противопо­ложное течение, представители которого вообще отказывают человеку в оригинальности Все, что в истории философии традиционно осмысливалось как самобытность человека, те­перь нередко получает тривиальное натуралистическое объ­яснение Современные социобиологи, например, М.Рьюз, М.Мидгли, Э. Уилсон, утверждают, что никакого барьера между зверем и человеком нет «Как, — воскликнет изум­ленный читатель, — а культурные традиции, моральные нормы⁹¹ Разве волки знают муки совести, а пчелы — обычаи⁹ И потом человек обладает такими очевидными достоинства­ми, как речь, рациональность, культура!» Что на это отвеча­ют социобиологи?

Оказывается, объясняют они, все живые существа живут по одним и тем же принципам Многие из тех явлений, кото­рые мы считаем достоянием только человеческой цивилиза­ции, зачастую имеют непосредственные аналогии в социаль­ном поведении животных Вас смущает слово «социальное»⁹64

Но эю именно так Волки сбиваются в стаи, пчелы живут роем, олени бытуют в стаде. И все это без натяжки можно на звать, по мнению социобиологов, провозвестием социальной жизни Даже альтруизм рассматривается не как специфически человеческое, а расхожее, природное свойство всего живого

Животные, разъясняют социобиологи, общаются с помо­щью жестов. Они могут иметь чувства, которые кажутся нам сплошной мистерией На что, например, похожа чайка во время инкубации? Что выражают собой карнавалы шимпан­зе? Почему слоны проявляют такой странный интерес к своим мертвым собратьям, порой пытаясь даже захоронить их' Наконец, что заставляет китов выбрасываться на побережье, а леммингов — бросаться в море?

Итак. традиционное философское представление об уникальности человека — не более, чем предрассудок Фатально зараженный антропоцентризмом, он сам объявил себя властелином вселенной, возомнил о своей уникальности Между тем он всего лишь двуногое животное, как горько признавался король Лир

Не будем оспаривать право социобиологов проникать в тайны телесной природы человека Хорошо знакомые с эти ми исследованиями сторонники мнения об уникальности че­ловека не торопятся расстаться с ним. Напротив, чем явственнее обнаруживают себя натуралистические тенденции, тем сильнее стремление многих философов отстоять отношение к человеку, как к принципиально «иному» существу, заключающему в себе тайну неповторимости и непохожести на мир живого

В самом общем виде проблема уникальности человека кажется постигаемой Разумеется, он обладает рядом не обычных свойств Он отражает в своем сознании бесконечное многообразие окружающего Он творит мир культуры В нем самом — удивительное сплетение природных и социальных качеств Человек безмерно сложен и неисчерпаем

Новой множественности образов человека и заключена, трудность расшифровки проблемы. Говоря об уникальности или иного животного, мы можем указать на особенности его биологической организации Раскрывая своеобразие человека как неповторимого существа, мы теряемся в перечислениях. Едва ли не каждое свойство Адамова потомка65

Претендует на исключительность У человека есть разум со весть, долг, дар общения Чему отдать предпочтение при описании сущности человека''

Рано или поздно все, что философы выдвигают в качестве благословенного дара. обусловливающего уникальность человека, таковым в конце концов не оказывается Более того, можно назвать одну особенность, которая в конечном счете и определяет все другие черты человека, кажущиеся нам неповторимыми О ней весьма обстоятельно говорили философские антропологи Но сначала о том, в чем мыслители разных эпох усматривали специфику человеческой природы или

даже сущность человека.

 

ЧЕЛОВЕК—ВЕНЕЦ ПРИРОДЫ?

Во-первых, конечно, в особой телесности, в высокой организованности как биологической особи Уже эллины, как известно, создали культ человеческого тела Они славили его, восхищаясь этим удивительным созданием при­роды Даже боги принимали у греков, что уже подчеркива лось, облик человека

Христианская традиция, хоть и рекомендовала обуздывать плоть, тем не менее признавала человека образом и подобием Бога, венцом творения, телесность которого имеет христологическое, то есть божеское, измерение. Этот подход, пройдя через века, имеет сторонников и ныне, в том числе и в русле гуманизма

Теперь спросим верно ли, что человек обладает сложной и относительно совершенной биологической организацией? Можно ли принять за аксиому, что живая материя по собственному внутреннему устремлению тянется к одухотворению и что, стало быть, возникновение сознания венчает развитие всего живого? Выражает ли антропогенез последовательно развертываемое величие природы? Современная философская Мысль и научные открытия оспаривают многие из этих утверждений.

Эволюция живого вовсе не завершилась появлением че­ловека Уже после «воцарения» властелина природы возник ли и другие биологические виды Кроме того, можно привести массу примеров, когда многие растения и животные исчезли, хотя и казались вершиной биологического творчества Вымерли, например, мамонты, мастодонты и другие высшие 66

млекопитающие Девственные леса Европы были населены обезьянами, останки которых находят в геологических отло­жениях Эти животные имели сложную организацию, но не смогли приспособиться к меняющимся климатическим и биологическим условиям В то же время тараканы и скор­пионы оказались неизмеримо более живучими Философские антропологи доказывают сегодня «несообразность» человече ской натуры Некоторые мыслители причисляют человека к пасынкам эволюции, объявляют побочным продуктом миро вого развития Как видим, эта проблема отнюдь не закрыта и споры вокруг нее продолжаются

На каждый существующий вид в природе приходятся сот­ни вымерших Природа то и дело выбрасывает в мусорную корзину неудавшиеся проекты, многократно повторяя удавшееся. Именно поэтому представление о том, что все живое на Земле рождено для человека, что эволюция все подчинила рождению сына Адама, бессмысленно с точки зрения реального развития живой материи

Как живое существо человек — продукт длительного при родного развития Однако, как свидетельствует современное знание, оно вовсе не содержит в себе накопление только гармонических благодатных задатков и свойств Анализ эволю­ционного процесса далеко не всегда доказывает, что в приро­де обнаруживается закон всеобщего прогресса Сложность организма вовсе не говорит о его предопределенном совер­шенстве Уникальность человека трудно вывести из чисто эволюционистских воззрений

Огромная заслуга философской антропологии, как она сложилась в 20-х годах нашего столетия, состоит именно в том, что ее представители поставили, в частности, и такой вопрос каковы особенности человека как биологического существа. Действительно ли человек воплотил в себе совер­шенство природного замысла? Выводы философских антро­пологов были неожиданными и парадоксальными Освоив огромный эмпирический материал, исследователи натолкну­лись на неожиданный итог человек вообще крайне плохо укоренен в природе

Согласно философским антропологам, человек вовсе не является венцом творения, уникальным совершенством На­против, они расценивали человека как биологически ущербное существо А Гелен, в частности, утверждал, что человек

не способен жить по готовым природным трафаретам. Разумеется, такая постановка вопроса позволяет говорить об исключительности человека как живого существа, однако в ключе сугубо негативном Уникальность биологической сущности сына Природы отождествляется в данном случае с известной убогостью, природным несовершенством

Мы знаем, что в человеке заложены две программы — «инстинктуальная» и «социально-культурная».

По своей телесной организации и физиологическим функциям человек принадлежит к животному миру Существова ние животных направляется инстинктами — наследственны­ми структурами Животное не способно выйти за пределы инстинктов, предписанных поведенческими моделями Но человек во многом утратил свою природную изначальность Социальность, культурные стандарты в противовес инстинктам диктуют ему иные правила поведения Две программы, точно демоны, растаскивают человека в разные стороны

Существование животного характеризуется гармонией между ним и Природой Это, естественно, не исключает то г о, что природные условия могут угрожать животному и Принуждать его ожесточенно бороться за свое выживание Но Животное самой природой наделено способностями, которые Помогают ему выжить в условиях, которым оно противопоставлено, точно так же, как семя растения «оснащено» ля то го, чтобы выжить, приспосабливаясь к условиям почвы, климата.

Наблюдая за перекрестным опылением, бельгийский пи­сатель Морис Метерлинк пришел к убеждению, что насеко­мые наделены разумом, который в чем-то схож с человече­ским Дух, как он полагал, разлит повсюду, во всей Вселен Ной Он, по его словам, «оживляет все сущее » Действительно, гармонические явления довольно часто Обнаруживаются в природе Некоторые исследователи под Очеркивают, что супружеская верность встречается у птиц чаще и полнее, чем у млекопитающих. Особи животных способны на самоотверженность, на беспредельную предан­ность. Живая тварь не способна на самоубийство, как это присуще мыслящему созданию. Некоторые ученые усмотре­ли в этих фактах свидетельство всепроникающей мощи ин

 

Однако многие факты говорят и об обратном Инстинкт в известной мере слеп, он вовсе не направлен к благу неукоснительно Известны примеры, когда он обусловливает явную неполноту приспособления живого существа к его бытию Когда, скажем, самка поедает самца, рассуждать о «разумности» инстинкта можно уже с явной долей сомнения

Еще до того, как человек появился на Земле, некоторые существа чувствовали себя прекрасно, хорошо были приспособлены для земной жизни Но были и «несчастные», «крайне неудачные» организмы, инстинкты которых не толь­ко мешали им жить, но даже приводили их к гибели «Если бы эти существа могли рассуждать, — писал русский ученый И И Мечников, — и сообщать свои впечатления, то очевидно, что такие хорошо приспособленные создания, как орхидеи и роющие осы, стали бы на сторону оптимистов Они объясни­ли бы, что мир устроен совершенным образом, и для достижения полнейшего счастья и удовлетворения следует пови­новаться своим естественным инстинктам Существа же дис­гармоничные, дурно приспособленные к жизненным услови­ям, обнаружили бы явно пессимистические взгляды Так бы ло бы с божьей коровкой, влекомой голодом и вкусом к меду и безуспешно добивающейся его в цветках, или с насекомы­ми, направляемыми инстинктом к огню, обжигающими кры­лья и становящимися неспособными к дальнейшему сущест­вованию, очевидно, они объявили бы, что мир устроен отвра­тительно и что лучше бы ему вовсе не существовать» ³

Идея о том, что человек плохо оснащен инстинктами, что формы его поведения мучительно произвольны, произвела огромное впечатление на теоретическую мысль Философ­ские антропологи обратили внимание на известную «недостаточность» человеческого существа, на некоторые осо­бенности его биологической природы Например, А Гелен полагал, что животно-биологическая организация человека содержит в себе определенную «невосполненность» Однако тот же Гелен был далек от представления, будто человек на этом основании обречен, вынужден стать жертвой эволюции Напротив, он утверждал, что человек не способен жить по готовым стандартам природы

Мечников И. И. Этюды о природе человека — М, 1961 — С 50

 

Исследования, начатые философскими антропологами, были продолжены Ученые стремились объяснить, почему историю человеческого вида сопровождает безумие Они подчеркивали, что эволюция похожа на лабиринт с множеством тупиков, и нет ничего удивительного и невероятного в допущении, что природная оснастка челове