Расцвет Русской просветительской мысли 60-х-70-х годов 18 века.

С 60 годов ХVIII в. в развитии в России производительных сил и отношений происходят серьёзные изменения. Дворянство продолжает оставаться господствующим, правящим классом. Но всё сильнее развивается третье сословие, «люди третьего чина» — буржуазия: купцы, промышленники. Растёт население городов – мелкая буржуазия, так называемые «разночинцы. Начинает возникать сельская буржуазия — деревенские промышленники из крестьян. Развитие производительных сил влечёт за собой дальнейший рост и усиление Русского государства. В последнюю треть века Российская империя выдвигается в ряд наиболее сильных мировых держав, подъем национального самосознания. Этому способствуют блестящие военные успехи России. Победа в первой русско-турецкой войне открыла Черное море для русского флота, расширив внешние торговые связи. Вторая победа над Турцией, закрепив успехи русских войск, упрочила международное положение России.

 

Растет значение русской интеллигенции. Среди интеллигенции выделяются передовые круги дворянства и разночинцы. При Московском университете учреждается «Вольное российское собрание» «для исправления и обогащения российского языка». В Академии наук был составлен и издан первый толковый словарь.

 

С тех же 60 годов в Стране всё больше и больше обостряются противоречия и классовая борьба.

Тормозом на пути развития был подневольный крепостной труд крестьян.

За одно только десятилетие с 1762 по 1772 г. произошло до сорока крупных крестьянских восстаний. Волнения крестьян подавлялись самым жестоким образом – по специальной инструкции Екатерины, «огнем и мечом и всем тем, что только от вооруженной руки произойти может». Но это не помогло. В начале 70-х волнения перерастают в крестьянскую войну под предводительством Пугачева, бушевавшую около года. Все это делало вопрос о крепостном праве вопросом всех вопросов того времени. А самодержцы вели свою политику прежде всего в интересах дворян-помещиков. Еще при Петре III в 1762 был издан «Манифест о вольности дворянской», снимавший с дворян их единственную обязанность перед государством – установленную Петром обязательную службу – и в то же время оставлявший им все права и привилегии. Более того, помещичьи крестьяне, в самом деле, стали рабами, в полном смысле этого слова, были лишены не только личной свободы, но и права собственности: и они и всё их достояние безоговорочно принадлежало помещикам, в свою очередь рассматривавшим их как вещь, как товар. Газеты пестрели объявлениями о продаже крепостных крестьян оптом и в розницу, с землёй и без земли, наряду с домашними животными и предметами бытового обихода. Ёкатерина II сотнями тысяч закрепощала даже тех крестьян, которые, как, например, на Украине, ещё оставались свободными. Осыпая «милостями своих бесчисленных фаворитов, она раздарила им несколько сот тысяч крестьян.

В то же время вынуждаемая новыми экономическими потребностями, острой политической обстановкой в стране и, прежде всего, волнениями многомиллионного крестьянского моря, Екатерина II стремилась придать своему тираническому самовластию видимость «просвещенного абсолютизма».

Екатерина настойчиво стремилась убедить своих современников в том, что она является прямой наследницей и продолжательницей дела Петра. Но если Петр, следуя историческому ходу вещей, в какой-то мере вёл за собой общество, Екатерина наоборот старалась задержать слишком стремительный ход общественного развития. Развитие капиталистических отношений и обострение классовых противоречий обусловили формирование в Росии антикрепостнинеской идеологии, чему немало сопутствовало проникновение западно-европейских крепостнических идей, что нашло отражение в творчестве Козельского, Аничкова, Новикова, Фонвизина.

 

Борьба, против бесчеловечного крепостнического угнетения народа явилась благодатной почвой для распространения философии, бывшей наиболее ярким и значительным выражением всей умственной жизни ХVIII в, который в историю под почётным именем века Разума, эпохи Просвещения. Центром просветительных идей являлась предреволюционная Франция. Труды теоретиков французского просвещения: Вольтера, Дидро, Руссо и др. Французских просветителей пользовались огромным успехом в России, особенно у молодежи. Переводами сочинений французских просветителей занимались русские писатели Сумароков, Фонвизин, Майков, Княжнин, Радищев и др. Силу просветительных идей почувствовала и правящая верхушка тогдашней России и, прежде всего, сама Екатерина II, Которая сделала искусную попытку использовать эту силу в своих собственных политических видах — в целях укрепления российского самодержавия. Теоретически подготовлявшие грядущую революцию Французские философы-просветители сами, как правило, не только не хотели, но и боялись её. Не доверяя народу, они возлагали свои основные надежды на деятельность «просвещённого» монарха. Екатерина ловко использовала это – сама решила встать в позу подобного «просвещенного монарха». В сношениях с западными философами, в частности, в переписке с Вольтером она заявляла, что считает себя их прямой ученицей. Те, в свою очередь, превозносили её восторженными похвалами, создавая европейскую славу «философа на троне». Екатерина умела обратить идеи французских просветителей на службу проводимою ею феодально-крепостнической политике. Примером истолкования идей просветителей в духе монархизма явился составленный ею «Наказ», который должен был упорядочить законы в результате деятельности Комиссии. Екатерина сумела вытравить подлинный смысл теорий Монтескье, тем самым свела к минимуму возможность реформ. В Комиссию вошли представители всех сословий, за исключением крепостных крестьян, а процент других категорий демократического населения. Эта игра в либерализм стала для императрицы небезопасной. Среди депутатов Комиссии раздавались речи в защиту крестьянства, требования законодательного ограничения крепостничества. Например, Я.П. Козельский высказывал мысли даровать непросвещенному народу свободу. Он ратует за общество, основанное на всеобщем труде. Яростно вступили в полемику с депутатами, высказавшими демократические идеи, представители дворянской аристократии значительная часть дворянства. Щербатов, например, активно защищал крепостнические права, однако направлял острие своей публицистической сатиры на разоблачение произвола, разврата российского самодержавия и его чиновничье-бюрократической системы. Зная закулисную жизнь двора, он обличал ложь и лицемерие Екатерины, ее игру в либерализм.

Полемика, развернувшаяся в Комиссии, выступления депутатов, критиковавших политику Екатерины и защищавших крепостное крестьянство, вынудили императрицу поспешить с роспуском комиссии.

1760-1780 годы проходят под знаком развития идеологии русского Просвещения, социально- политическая сущность которой заключалась в критике екатерининского деспотизма, в защите интересов крепостного крестьянства. Деятели русского просвещения разоблачали бюрократический произвол в государстве, невежественное и реакционное духовенство, требуя свободы мысли, свободы просвещения для всех сословий. Идеи русского просвещения, связанного с просвещением общеевропейским, поднимаются в творчестве Радищева до осознания необходимости революционного изменения действительности, до отстаивания права народа на насилие отвечать насилием. В русской литературе второй половины 18 века резко усиливается оппозиционность к деспотическому правлению (тираноборческие мотивы звучат уже в «Тилемахиде» Тредиаковского, в поздних трагедиях Сумарокова (Вышеславе, Дмитрии Самозванце, Мстиславе), усиливается сатирико-обличительная тенденция, которая пронизывает все жанры передовой литературы, связывая литературу с реалиями русской жизни и быта. Классовость позиции писателя проявляется теперь с большей определенностью. И эта определенность связана прежде всего с отношением писателейи публицистов к крестьянскому вопросу.

Друзья, будьте готовы, что она попросит показать на примере. Берете вы любого из Чулкова, Эмина, Сумарокова, Новикова, Фонвизина, т.д. и говорите про него.

20. Сатирические оды Державина. "Фелица", "Вельможа", "Властителям и судьям".

Ода «Фелица» (от латинского слова «счастливый») впервые была напечатана в журнале «Собеседник любителей русского слова», ею открывался первый номер журнала. Смотрите как она называлась: «Ода к премудрой киргиз-кайсацкой царевне Фелице, писанная некоторым мурзою, издавна проживающим в Москве, а живущим по своим делам в Петербурге. Переведена с арабского языка в 1782 году». Образ Фелицы заимствован из «Сказки о царевиче Хлоре», написанной Екатериной для своего внука Александра. В образе мурзы выступает сам поэт, то как индивидуальное «я» автора, то как обобщенный, собирательный образ екатерининских вельмож, наделенных сатирическими чертами.

Державин разрушает жанр оды, предусмотренный классицизмом: сочетает одические элементы с сатирическими, высокий слог с просторечным. Изображая Екатерину, Державин искренне наделяет ее идеальными чертами просвещенной монахини: она умна, деятельна, любезна в обращении, скромна. Идеал. Поэт свободно ведет разговор о достоинствах императрицы, прежде всего достоинствах ее как человека, поведение Екатерины противопоставляется праздному времяпрепровождению ее вельмож, наделяя каждого из них теми конкретно-бытовыми чертами, которые дали возможность современникам без труда узнать в этих портретах Потемкина, Орлова, Вяземского, Нарышкина. Они далеки от представления поэта о вельможах, долг которых – служить отечеству, «общему добру». Здесь ироничная оценка Потемкина: то он собирается покорить вселенную, то вдруг страстно желает новый кафтан. Здесь же содержится и не возможное для высокой одической поэзии конкретное изображение вкусной еды (окорок, плов, пироги). Так что стол с едой Державин сделал достоянием поэзии. А вот еще бытовых подробностей из жизни одного из вельмож: «играет в дураки с женой, на голубятню лазит и в жмурки резвится, за Библией, зевая спит». Конкретность бытовой картины, низкие прозаические речения – все это было ново и вело к сближению поэзии с жизнью – преодолению классицизма. Тут одно из самых больших открытий Державина – для его поэзии нет в природе низких, недостойных изображения предметов (реалистическая тенденция). Итак, прославляя императрицу, ее заботы о просвещении и здравии народа, поэт по отношению к ней позволяет себе говорить шутливым тоном («подобно в карты не играешь, как я, от утра до утра» - и где ж здесь ирония?). В оде Державина много намеков, касающихся того, как надо истинному монарху управлять государством. Он хвалит Екатерину за то, что она не истребляла людей, не была страшной и нелюдимой. За то, что можно «казни не боясь, за здравие царей не пить». Похвалы Екатерине, звучащие иногда в шутливо-ироническом тоне, сатира на ее приближенных вельмож заставили Державина и Капниста опасаться публикации оды. Но Екатерине угодно было благосклонно отнестись к поэту, талант которого мог сослужить ей великую службу.

 

В стихотворении «Властителям и судьям» (1780) Державин вслед за Ломоносовым с помощью библейских мотивов смело выразил свое отношение к «земным богам», нарушающим законы и забывающим о пользе поданных и государства. «В. и С.» - поэтическое переложение 81 псалма библейского царя Давида, который страстно и гневно обличал своих врагов. Это стихотворение было вырезано с первой страницы журнала («якобинский стих»). События Французской буржуазной революции придавали резкое, обличительное звучание. В духе «просвещенного абсолютизма» Державин, видя вокруг себя зло, беззаконие, смело обличает и поучает «властителей и судий». Он требует соблюдений законов, гуманности, но «сильные мира» не внемлют на то, что «злодейства землю потрясают». И угрозой звучат исполненные гражданского пафоса слова: «Воскресни, Боже!.. Приди суди карай лукавых // И будь един царем земли»

 

Пафосом общественного долга, служения отечеству и вместе с тем страстным обличением вельмож, не соответ. образу идеального полит. деятеля – человека неподкупной честности, просвещенного и бескорыстного слуги общества, пронизана ода Державина «Вельможа» (1794). Державин пользуется приемом контрастного сопоставления. В оде большое место занимает прямая авторская речь, страстный монолог поэта, который прерывается картинами реальной жизни. В Оде много намеков на современников Державина, хотя сатирический образ вельможи является обобщающим образом. Перед нами особый жанр: ода-сатира, которой автор предстает гражданином, требовательным судьей. Державин убежден, что «Вельможу должны составлять Ум здравый, сердце просвещено», истинный вельможа – служитель «общего добра». Но они не такие, а себялюбивые, праздные, равнодушные. Только Державин мог ввести в оду грубые, просторечные слова, характеризующие бездарного вельможу, мог сравнить его с ослом («Осел останется ослом..»). Нарисовав сатирическую картину праздной жизни вельможи, Державин рисует другую картину, звучащую резким диссонансом. Пока вельможа сибаритствует, «вдова стоит с грудным младенцем и плачет и желает покрова». Вот так в торжественный строй оды врываются конкретно-бытовые реалии жизни.

 

Правду говорить всегда трудно: «Будучи поэт по вдохновению, я должен говорить правду. Политик по служению моему, я принужден был закрыть истину иносказаниями и намеками».