Иосиф флавий, его исторические

И полемические произведения

Иосиф Флавий (37/38 – ок. 100 г.) являлся старшим современником Корнелия Тацита, отчасти он касался тех же событий, которые описаны Тацитом, но в центре внимания иудейского историка стояли не западные, а восточные пределы Римской империи. Происходил он из состоятельной семьи, был известен на родине как Иосиф бар Маттафия (это имя носил до 70 г.). На его долю выпали чрезвычайно сложные для Иудеи (и не только) годы, что не могло не отразиться и на его судьбе, и на творчестве. В отличие от многих из тех, кто посвятил себя созданию исторических трудов и фактически не оставил сведений о своих занятиях и деятельности, Иосиф, наряду с такими фундаментальными сочинениями, как «Иудейские древности» (20 книг) и «Иудейская война» (7 книг), написал автобиографию. В «Иудейской войне» также содержатся замечания, освещающие деятельность Флавия до того времени, как он стал римским гражданином. В «Иудейских древностях», где он воссоздал историю своего народа от сотворения мира и до времени принципата Нерона, он остановил внимание и на близких его времени событиях, тех, что предшествовали Иудейской войне (кн. XIV), – соперничество братьев Аристовула и Гиркана за первенство (последний был поддержан Помпеем и после захвата им Иерусалима назначен этнархом Иудеи). Согласно «семейным хроникам» по материнской линии историк принадлежал к потомкам одной из иудейских династий (асмонеев), а познав доктрины фарисеев, саддукеев и ессеев, уже в юности поражал знаниями иерусалимских книжников. Но, увлекшись учением ессеев, на три года удалился в пустыню. Однако их идеи оказались в конце концов неприемлемыми для молодого Иосифа, который, вернувшись в Иерусалим, примкнул к фарисеям и в скором времени стал деятельным участником политической жизни страны. Одним из знаменательных событий для Иосифа тех лет стало участие в посольстве в Рим, которое стремилось получить разрешение на возведение стены во дворе храма, с тем чтобы лишить царя Агриппу возможности наблюдать за происходящим там. Во время пребывания в Риме Иосиф удостоился благосклонности Поппеи – супруги Нерона, что подняло его авторитет среди соотечественников. В 66 г. в пределы Иудеи вторгся сирийский наместник Цестий Галл. Это привело к войне и спровоцировало ожесточенную борьбу религиозно-политических группировок Иерусалима. Восставшая против римлян Иудея была разделена на несколько областей (тетрархий), и управлять одной из них – Галилеей – было поручено Иосифу. Однако его административные начинания и военные приготовления не оказались успешными, о чем он в последующем писал и сам. Навести порядок и усмирить Иудею было поручено Веспасиану Флавию. Прибытие в страну будущего императора открывает новую страницу в жизни Иосифа бар Маттафии. Спасая жизнь, неудачливый военачальник бежал в небольшой городок Иотапату (в «Иудейской войне» Иосиф описал осаду его войском Веспасиана), где и был пленен в числе немногих оставшихся в живых защитников. Рассказывая о событиях тех дней, Иосиф отметил, что именно он предсказал Веспасиану, что тот станет императором (провозглашен восточной армией через год после смерти Нерона). Для Иосифа бар Маттафии закончилась унизительная служба переводчика у римлян, его ждал Рим, многие годы напряженного труда над историей и своего народа, и Иудейской войны.

Как и другие историки той эпохи, Иосиф Флавий отчасти был компилятором, но это не уменьшает значимости его труда, где он подробно описал события, свидетелем которых стал. Как и многие другие историки периода Ранней империи, он отметил величие и силу Рима, но и показал несравненно более раннее развитие государственности в Иудее. Однако труд изменника, каковым его считали в иудейской среде, стал популярным только спустя годы, прежде всего у христианских авторов благодаря упоминанию Иисуса Христа (Иудейские древности, XVIII, III,3). Правда, в течение длительного периода это свидетельство считалось интерполяцией. В отличие от современных Иосифу Флавию создателей исторических сочинений, он не придерживался характерного описания прошлого по годам (традиция, восходящая к анналистам и блестяще использованная Титом Ливием), но, как и другие его предшественники и современники, вводил в текст описания чудесных событий и легенд. Труд «Иудейская война» посвящен событиям 66–70 гг., «Иудейские древности» – это история Иудеи от сотворения мира до времени принципата Нерона. Полемико-публицистический характер имеет памфлет «Против Апиона» – защита иудеев от клеветы; в автобиографии Иосиф попытался оправдаться от обвинений в измене своему народу.

Греко-римские историки и

писатели рубежа тысячелетий, I–II в. н. э.

При обращении к эпохе, когда римское господство распространилось фактически на все Средиземноморье, нельзя не поставить вопрос, в каком разделе – «эллинская культура или римская» – должны быть представлены сочинения таких авторов, как Диодор Сицилийский (начало I – последняя четверть I в. до н. э.), уроженца небольшого городка Агирий на Сицилии, давно ставшей римской провинцией, или беотийца Плутарха (ок. 46 – после 119 г. н. э.). До некоторой степени это относится и к Полибию, о котором уже шла речь выше. Однако если учитывать степень влияния эллинской культуры и восприятие некоторых ее черт римлянами, нельзя игнорировать и обратное – воздействие эпохи на греко-язычных авторов, а в отдельных случаях и обращение их к истории завоевателей.

Диодор Сицилийский (ок. 90–21 г. до н. э.) в грандиозном труде «Историческая библиотека» в 40 книгах изложил некоторые из мифов эллинов и описал события из истории Римского государства до завоевания Цезарем Галлии. Безусловно, многие из приведенных им фактов, как и мифические сказания, известны по работам других авторов, но это не уменьшает значимости сочинения, которое отражает культурную среду эпохи. Примечательны слова Диодора, отметившего, что «историку, занимающемуся древними мифами, ‹…› приходится сталкиваться с множеством трудностей. Ведь уже сама по себе древность описываемых событий предполагает сложные поиски сведений» (Диодор, I, 1). Эти поиски и осуществлял он в течение 30 лет работы над сочинением. Отношение современных исследователей к результатам творчества Диодора неоднозначно, но хорошая сохранность отдельных книг является свидетельством популярности «Исторической библиотеки». Показательна в данном отношении и оценка автора IV в. Иеронима, который отметил, что «Диодор – замечательный автор греческой истории»[17]. Можно согласиться и с тем, что для сочинения не характерна строгая композиция, что существовали более талантливые предшественники, что он не являлся компетентным историком, но «будем лучше благодарны Диодору за то, что при всей наивной честности и трудолюбии ему все же удалось – сознательно или несознательно – не утомить читателя и, несомненно, несмотря на ”историческое” развенчивание мифологии, сохранить ее сказочную привлекательность». Отмеченная особенность – «историческое» развенчивание мифологии – и привела к появлению такого определения труда Диодора, как «историзированная мифология»[18].

Страбон (ок. 63 г. до н. э., умер ок. 20 г. н. э.). В содержании многих исторических сочинений встречается обращение к географическим реалиям, но существовали и «Географии», в которых присутствуют многочисленные сюжеты, связанные с историей описываемого региона. К числу авторов, посвятивших специальный труд географии, относится крупнейший греческий географ и историк Страбон (автор несохранившегося труда «Исторические записки»). Родился он на севере Малой Азии в понтийском городе Амасии в знатной греко-понтийской семье, много путешествовал, был в Риме и во многих городах Италии, посетил в 24 г. до н. э. Египет. «Географические записки» в 17 книгах, созданные в преклонном возрасте, сохранились фактически полностью. «География» Страбона содержит многочисленные сведения о различных районах Европы, Азии, Африки. Они основаны на личных наблюдениях, а также на трудах предшественников. Значение географии определено следующим образом: «Польза от географии многообразна: она применима не только для деятельности государственных людей или властителей, но и для науки о небесных явлениях, о явлениях на земле и на море, о животных, растениях, плодах и обо всем прочем, что можно встретить в разных странах. Полезность географии предполагает в географе также философа – человека, который посвятил себя изучению искусства жить, т. е. счастья» (I, 1).

Плутарх (род. ок.46 г., ум. после 119 г.) принадлежит к числу поздних представителей исторической науки, продолжателей историко-биографического жанра. «Сравнительные жизнеописания» – это парные биографии римских и греческих политиков, реформаторов и полководцев, которые завершает «авторский комментарий», где отмечены схожесть и различие характеров и дел героев повествования. Это обстоятельство и внимание к личностным качествам послужило основанием для того, чтобы считать Плутарха историком-моралистом. Он в равной степени был хорошо знаком с историей и Западного, и Восточного Средиземноморья. Свидетельством этого являются некоторые биографические данные: император Адриан даровал ему титул консуляра; историк пользовался расположением Траяна, назначившего его прокуратором провинции Ахайя; он являлся членом коллегии дельфийских жрецов. Создав значительное количество работ (не все они сохранились, но известно о более 150), Плутарх отразил веяния эпохи и показал славное прошлое эллинов и римлян, попытавшись выявить значимость деятельности своих героев для истории каждого из народов. Так он сравнивает Ромула и Тесея, при которых произошел синойкизм и положены начала формирования органов управления и социальной структуры; примечательными являются выводы-сопоставления в жизнеописании Солона и Попликолы[19], первый из которых «решил возвеличить демократический образ правления», а второй, «приняв единоличную власть ‹…› не воспользовался теми правами, какие она предоставляла» (Солон и Попликола, XXV, 2). Сравнивает историк и воинские деяния: Солон привел афинян к успеху в войне с Мегарами за о. Саламин, а Попликола «с самого начала бросился в гущу грозных опасностей; ‹…› восстал против Тарквиниев, ‹…› не только изгнал тиранов из Рима, но вырвал с корнем все их надежды». Примечательно заключение, свидетельствующее о Плутархе как о историке не просто сопоставлявшем «схожесть биографий», но выявляющем отличия исторических эпох и особенности развития каждого из государств: «Здесь, быть может, кто-нибудь возразит, что Солон вернул афинянам потерянный Саламин, тогда как Попликола отказался от тех земель, которыми римляне уже владели. Но всякое действие следует рассматривать в связи с обстоятельствами, лежащими в его основе. Искусство государственного деятеля в том и заключается, чтобы в каждом данном случае поступать наиболее разумно и выгодным образом» (Там же, XXVII, 4). Примечателен призыв историка: учиться на примерах прошлого подчинять обстоятельства во благо государства, а не следовать за текущими событиями. «Сравнительные жизнеописания» представляют собой 46 параллельных биографий римских и греческих политических деятелей, которыми автор пытался внушить соотечественникам гордость за свое прошлое, а римлянам стремился показать не менее славные страницы истории Эллады. «Моралии» и «Застольные беседы» Плутарха посвящены различным сюжетам из истории культуры, анализу морально-этических аспектов жизни граждан.

Гай Светоний Транквилл (ок. 70 – ок. 140 г.), младший современник Плутарха, возможно, встречавшийся с ним во время пребывания того в Риме; был другом Плиния Младшего; происходил из всаднического сословия; при императоре Адриане занимал должность советника по переписке и потому хорошо знал архивы, что позволило ему в мельчайших деталях воссоздать один из сложнейших периодов истории Рима – эпоху гражданских войн, формирования принципата и события принципата Юлиев – Клавдиев и Флавиев в «Жизни двенадцати цезарей». Первая из биографий – «Божественного Юлия» – начинается словами: «На шестнадцатый год он потерял отца» (это соответствует 87/86 г. до н. э.); завершается труд биографией Домициана Флавия (стал доступен для читателя в 120 г.). В построении биографий, как и в оценке деяний императоров, Светоний следует традиции: родители, воспитание и образование, приход к власти и характеристика отдельных мероприятий, касающихся внутренней жизни государства, сопровождаемой пересказом слухов, порочащих императоров. Историк почти не упоминает войн, которые велись с внешним неприятелем, что было присуще многим его предшественникам, но в духе времени осуждает злоупотребления в провинциях; останавливает внимание на взаимоотношениях императоров и сената; подчеркивает простоту нравов некоторых из героев «Жизнеописаний». Традиционным является восхваление милосердия Октавиана, покончившего с внутренними войнами, но в то же время Светоний оправдывает меры, направленные на предотвращение или подавление мятежей. К примеру, он сообщил, что при Клавдии были изгнаны из Рима иудеи, восставшие «по наущению некоего Христа». Следуя принципу «хороший» или «плохой» правитель тот, кто предал забвению долг гражданина, историк оправдывает убийство Юлия Цезаря, Калигулы, Домициана. Содержатся в сочинении и отдельные детали о культурной жизни эпохи. Но этим сюжетам посвящены многочисленные произведения, созданные после того как он оставил службу при дворе Адриана. Тематически они чрезвычайно разнообразны: «О зрелищах и состязаниях римлян», «О Риме и римских обычаях и нравах», «О видах одежды», «О бранях и ругательствах» и другие, но они не дошли до нашего времени, в отличие от фрагментов книги «О грамматиках и риторах», где изложены некоторые вопросы методики обучения и приведены примеры заданий для написания контроверсий. Примечательны биографические детали о Теренции (190–159 гг. до н. э.), одном из ранних комедиографов Рима: «Когда он предложил эдилам первую из них, ”Девушку с Андроса”, ему велели прочесть ее Цецилию. Говорят, что он явился к нему во время обеда, бедно одетый, и, сидя на скамейке возле обеденного ложа, прочел ему начало пьесы; но после первых же строк Цецилий пригласил его возлечь и обедать с ним вместе, а потом выслушал все остальное с величайшим восторгом» (О поэтах, Теренций, 2).

Приходится сожалеть, что трактаты Светония, энциклопедически образованного историка и собирателя разнообразных фактов из жизни выдающихся людей, не сохранились.

Аппиан Александрийский (род. ок. 100 г. н. э.). При обращении к творчеству любого деятеля культуры, будь то поэт или прозаик, а особенно историк, постоянным является вопрос о связи произведений, ими созданных, с задачами времени, в которое им пришлось жить. Александриец Аппиан был современником Антонина Пия и Марка Аврелия, деятельность которых нашла положительную оценку в античной историографии. Второй вопрос – это вопрос о том, были ли гуманитарные занятия делом всей жизни или же интерес к ним возник после завершения служебной карьеры. И, наконец, – вопрос об уровне образованности и знании трудов предшественников. Беглые сообщения о себе Аппиан оставил в «Римской истории», которая состояла из 24 книг, посвященных войнам римлян начиная с царского периода, завершаясь анализом событий II в. н. э. (Войны с даками, война Траяна с арабами.) Значительная часть сочинений Аппиана оказалась утраченной. Пожалуй, последним, кто имел полное представление о творчестве историка, был византийский патриарх Фотий (ок. 830 – ок. 894 г.), составитель «Мириобиблиона» и «Библиотеки», в которых содержатся отрывки, описание, изложение содержания, а также критические суждения о 280 трудах античных авторов.

Особенностью трудов Аппиана является не погодное изложение событий, а создание монографий, в которых прослеживаются истоки явления, которому она посвящена, его ход и результаты. Широта географического и хронологического охвата событий – от Северного Причерноморья и Понтийской державы («Войны Митридата») до Иберии («Иберийские войны»), от земель кельтов до Сицилии («Кельтская война» и «Войны в Сицилии и других островах») свидетельствует об эрудиции и трудолюбии автора. Масштабность творческого наследия историка тем более вызывает удивление, что ученые занятия увлекли его на склоне лет, когда он после завершения успешной карьеры вернулся в родной город.

Аппиан писал, что родом он египтянин, дошедший до высокого положения в отечестве, но из-за мятежа в родном городе вынужден был бежать в Рим, где стал при Марке Аврелии императорским прокуратором. Эти краткие биографические свидетельства (Аппиан написал автобиографию, которая не сохранилась. Факт сам по себе весьма примечательный) позволяют полагать, что египетский грек Аппиан происходил из аристократической среды и получил хорошее образование, позволившее провинциальному чиновнику успешно преодолевать ступеньки служебной лестницы. А высокий служебный ранг открывал возможности для сбора информации, как, собственно, и сам факт пребывания в Риме, где в храмах стояли посвятительные надписи, хранились договора и имелись библиотеки. Историк не назвал источников информации, но, судя по характеру изложения фактов, использовал сочинения Веллия Патеркула, Диодора Сицилийского, Дионисия Галикарнасского, Корнелия Непота, Плиния, Плутарха, Полибия, Посидония, Саллюстия, Сенеки Старшего, Страбона, Цезаря, Цицерона и др.

Широта охвата и стремление рассказать о наиболее драматических страницах истории Средиземноморья, показать деятельность выдающихся полководцев – не только эллинов и римлян, но и варваров, увлекательность повествования за счет введения примечательных фактов из их биографий делают труд Аппиана и полноценным историческим источником, и произведением, которое доступно и интересно не только специалисту. Именно последнее вызывало у некоторых исследователей творчества Аппиана негативное отношение к сочинениям, посвященным изображению не только событий, но и воссоздающим культурную среду середины – третьей четверти II в. Вместе с тем, обращаясь к отдельным сюжетам монографических штудий Аппиана, исследователи отмечают репрезентативность свидетельств, критическое отношение автора к информации. Он создал широкое полотно исторического развития и эллинов, и римлян, и отчасти варваров, будучи незаурядным ученым своей эпохи.

Аппиан – один из немногих историков, для которых свойственно внимание к хозяйственной деятельности населения описываемых им территорий и социальным отношениям.

Геродиан – скупые свидетельства труда позволяют полагать, что он родился около 165 г., возможно, происходил из Антиохии; занимал какие-то государственные должности; был в Риме при Коммоде (180–192 гг.), наблюдал секулярные игры 204 г.; умер, вероятно, около 240 г. Сочинение его охватывает события от смерти Марка Аврелия до начала единоличного правления Гордиана (238 г.). В центре внимания историка борьба за власть. Во введении он уведомил читателя, что будет писать правдиво, но, безусловно, сформировавшиеся к этому времени традиционные оценки деятельности императоров не могли не оказать на него влияния. Основным источником информации для Геродиана являлись личные наблюдения и рассказы очевидцев. Он фиксирует события, стремясь тщательно отбирать материал, поскольку, как он отметил, еще живы очевидцы. Некоторые из современных исследователей считают Геродиана не историком, а беллетристом.

ПАНЕВИН К. В. (составитель). Римская культура II в. н. э. // История Древнего Рима (Библиотека Всеобщей истории). С.-Пб., 1998. С. 671–688.

 

8. Историки Поздней Римской республики –

Ранней империи об Александре Македонском

Среди сочинений Плутарха имеется трактат «О судьбе и доблести Александра», в котором он попытался дать ответ на вопрос: что обусловило успешные завоевания молодого полководца, о котором писали многие из историков Поздней Римской республики и Ранней империи. Это вполне объяснимо масштабностью завоеваний и популярностью Македонянина, которая являлась характерной для эллинистической эпохи. Одним из наиболее ранних произведений, посвященных Александру III, является приписываемый александрийцу Каллисфену «Роман об Александре», в котором переплетаются реалии и фантастические свидетельства. К более позднему времени относится освещение деяний Александра в одной из глав «Исторической библиотеки» Диодора Сицилийского. Следующим по времени стал обширный труд, созданный на рубеже тысячелетий, Помпея Трога, дошедший в кратком изложении писателя (II или III вв.) Юстина («Эпитома сочинения Помпея Трога “Historiae Philippicae”»).

Интерес представляют своеобразные изыскания монографического характера о завоеваниях и личности Александра Флавия Арриана (II в.). Безусловно, об Александре писали и другие авторы. Излагая анекдотические случаи или примечательные события из жизни эллинов, Клавдий Элиан посвятил несколько абзацев «Пестрых рассказов» Александру.

Примечательными являются сопоставления войн Александра III и римских полководцев у Тита Ливия: «Если же, рассуждая о нем, иметь в виду удел последних лет его жизни и тот новый, с позволения сказать, образ мыслей, который он усвоил себе как победитель, то ясно, что в Италию он бы явился больше похожий на Дария, чем на Александра, и привел бы за собою войско, уже перерождавшееся, позабывшее Македонию и перенявшее персидские нравы» (Тит Ливий, IX, 18, 1–3). Так, размышляя над превратностями судьбы, один из крупнейших историков Рима ввел в свое повествование сослагательное наклонение.

 

Ораторы и историки

Раннеимператорского периода

Особенностью раннеимператорского периода является все более и более широкое участие в жизни государства выходцев из провинций, получивших после Эдикта Каракаллы равный с исконными римлянами юридический статус. Многие из провинциалов и «новых граждан» оставили значительный след в культуре. К их числу принадлежат ораторы Дион Хризостом и Элий Аристид, историк Дион Кассий Коккеян и многие представители литературного творчества.

Ораторы

Дион Хризостом и Элий Аристид. Основная часть настоящего раздела посвящена обращению к творчеству представителей исторической науки. В связи с этим может возникнуть вопрос: не следовало ли остановить внимание на деятельности и трудах Марка Туллия Цицерона, как и других прославленных ораторов, в других частях предлагаемых лекций-очерков. Однако если учитывать, что и Цицерон, и Квинтилиан, учитель риторики, среди слушателей которого были Тацит и Плиний Секунд, обращались в речах к примерам истории, вполне приемлемым является упоминание в данном разделе тех, кто прославился в римском обществе умением убеждать слушателей.

Одним из них был Дион Хризостом (Златоуст) из Прусы, оратор времени принципата Флавиев и Антонинов (40–120 гг.). Обстоятельствами эпохи вполне объяснима звучавшая в его речах защита единоличной власти императора (юным он застал борьбу республиканцев и цезарианцев, более зрелым – гражданскую войну после самоубийства Нерона). Веспасиан Флавий навел порядок в государстве, насколько это было возможно, при нем было продолжено строительство на императорских форумах, Колизея. Те, кто призывал к углубленному познанию себя, философским занятиям, уходу от «деятельной жизни» (хотя на практике и не всегда соответствовали этому призыву), вызывали критику ритора. Но нападавший на философов Дион в период принципата Домициана, сам стал философом, придерживающимся взглядов киников и стоиков, и подвергся гонениям: был сослан на берега Борисфена – в Ольвию, которой посвящена Борисфенитская речь, в которой упоминалось, что ольвиополиты хорошо знают и постоянно читают Гомера. При императоре Нерве Дион вернулся в Рим, в последующем покровительство Траяна позволило ему добиться привилегий для родного города, где он на собственные средства возвел несколько общественных зданий. Примечательна встреча двух деятелей культуры эпохи – Диона Хризостома и наместника Вифинии Плиния Младшего; последний привлек Диона к суду за финансовые нарушения (правда, он не был осужден). Возможно, причиной судебных преследований стала также личная неприязнь Плиния, ибо Дион. обращаясь непосредственно к Траяну, которому посвятил одну из речей, выступал ходатаем за соотечественников и третейским судьей в спорах граждан Прусы. Сохранилось 80 речей Диона, посвященных прославлению монархии, критике несправедливости и жестокого обращения с рабами. Некоторые из них построены в виде диалогов или рассказа от лица пострадавшего. Произведения ритора и философа Диона Хризостома, являющиеся примером ораторского искусства, одновременно служат и источником для изучения жизни провинциальных городов (Прусы, Александрии, северо-причерноморских и Родоса).

Защитником монархии являлся оратор Элий Аристид (ок. 117 – ок. 189 г.), также происходивший из Малой Азии, создатель панегирика Риму, в котором доказывал, что только в Риме (в том числе в его время) и существует истинная демократия – отсюда его призыв к единству. Сохранилось 55 речей, обращенных к жителям провинциальных городов. Они, как и письма Плиния Младшего, речи Диона Хризостома – источник для воссоздания особенностей развития провинциальных городов.

9. 2. Веллей Патеркул и Кассий Дион Коккеян

Дион Кассий следующим образом характеризовал сложности, с которыми сталкивался историк в тот период, когда Рим превратился в Империю: «С тех пор как установилась монархия, обо всем умалчивается, как о государственной тайне. Даже если что-либо и опубликовывается, то на это нельзя полагаться, так как все сказанное и все сделанное так сказано и так сделано, как того желает монарх и его слуги... Наконец, самое увеличение государства и громадное количество происходящих в нем событии делают для серьезного историка его работу чрезвычайно трудной. В Риме, в провинциях, на театре военных действий всегда, почти ежедневно, происходит много событий, о которых не легко узнать чистую правду, если только сам не принимал в них участия, большинство же людей никогда ничего не узнают о случившемся (Дион Кассий,LIII, 19).

 

Веллей Патеркул (19 г. до н. э. – 30 г. н. э.) – автор «Римской истории» (в двух книгах) – происходил из знатной семьи и посвятил себя военной карьере: он достиг преторского звания и стал сенатором. Его труд – это краткое освещение событий истории греков и восхваление римских военачальников и императоров, особенно Тиберия, официальным историографом которого он, в сущности, был (его сочинение доведено до современных историку дней). Наибольшее внимание он уделил строительной деятельности императора, в значительной мере преувеличив ее; новых величественных храмов в этот период не было сооружено. Правда, появились новые усадьбы вольноотпущенников из ближайшего окружения императора.

Дион Кассий Коккеян (160–235 гг.), хорошо образованный автор «Римской истории», состоявшей из 80 книг (дошли 36–60-я книги); происходил из Никеи; дважды избирался консулом, был наместником ряда провинций. В труде подробно освещены события периода Поздней республики и начала принципата. Дион Кассий не следовал существующей традиции при характеристике событий и действующих лиц, произвольно вводя в текст вымышленные речи (но эта черта характерна не только для него), в частности монархически настроенный автор приписал Меценату речь в защиту единоличной власти, Цицерона за его приверженность к республиканским традициям изобразил как преступника.

 

Исторические труды

Периода Поздней империи

С провозглашением Диоклетиана императором, созданием новой системы управления – тетрархии (2 августа – Диоклетиан и Максимиан и 2 цезаря – их помощники и будущие преемники – Галерий и Констанций I) для Римской державы начинается новый этап развития. Одной из задач новой системы являлось предотвращение гражданских войн, а для того, чтобы уничтожить центростремительные тенденции провинций, в конце III – начале IV в. проведена административная реформа: территория государства была разделена на 4 префектуры, 12 диоцезов, в которые входило около 100 провинций. Исчезло деление на императорские и сенаторские провинции и утратила свой особый статус Италии. Одновременно были созданы военные округа, границы которых не совпадали с административным делением. Сенаторское сословие, начавшее утрачивать свои позиции в эпоху «солдатских императоров», в IV в. фактически полностью уступило свои властные полномочия императорскому двору. В государстве формировалась новая элита, пополняемая выходцами из варварской среды, которые дослужились в армии до высоких офицерских постов. Начало IV в. стало переломным и в идеологической сфере. Время тетрархов (284–303 гг.) – это последний период гонений на христиан, среди которых уже возникли догматические споры. Эдикт о равноправии христианства и язычества, а затем и принятие христианства в качестве государственной религии превратили христиан из гонимых в борцов против язычников.

Для создания представления о культурной жизни эпохи, об отношении к ее деятелям следует обратиться к словам Аммиана Марцеллина. Рассказывая о событиях времени правления Валента II, он подробно описал «дело Феодора» (371 г.), который был заподозрен суеверным императором в сокрытии предсказания о том, кто будет править после него. Одним из тех, кто знал о предсказании, оказался Феодор, «достигший уже второго ранга среди нотариев... Происходивший из древнего знатного рода в Галлии, с детства прекрасно воспитанный соответственно своему благородному происхождению, он отличался скромностью, рассудительностью, образованностью, располагающими манерами обращения, научными познаниями; он всегда казался выше того ранга и должности, которые занимал, и пользовался расположением как у высших, так и у низших. Он был почти единственный человек, чей язык не сковывал страх перед опасностью, так как он не давал воли языку и всегда обдумывал то, что говорил» (Аммиан Марцеллин. Деяния, ХХIХ, 1,8). Император, «человек простоватый, обволакиваемый словами лести», преследовал и казнил тех, кто попал под подозрение в колдовстве. И Аммиан Марцеллин перечисляет некоторых из них: философа Пасифида, оставшегося непоколебленным, философа Симонида, самого строгого ревнителя добродетели и многих других. «Затем было собрано множество рукописей и кучи книг, и все это предали огню в присутствии судей. Их принесли из различных домов, как запрещенные писания, желая этим как бы смягчить впечатление об убийствах, хотя это были в основном книги по свободным наукам или же относились к праву. Спустя некоторое время был привлечен к ответственности знаменитый философ Максим, человек с великим именем в науке, из весьма содержательных лекций его почерпнул свою ученость император Юлиан» (Там же, 1,41–42). Одним из следствий преследований философов стало массовое сожжение библиотек из-за страха обвинения в колдовстве.

События III в. – фактически непрерывные военные действия, связанные с борьбой претендентов за обладание высшей властью, пограничные конфликты с варварами, безусловно, отразились на состоянии культурной жизни государства. Но потребность в образовании у определенных слоев общества не исчезла; продолжали функционировать ведущие научные и философские школы. IV в. – это время создания популярных и ранее жизнеописаний и фундаментальных исторических трудов, в которых прослеживается стремление охватить события, начиная с возникновения Рима (Аммиан Марцеллин), и кратких хроник, где выделены только основные события из истории великой державы (Евтропий), создаваемых, вполне вероятно, по императорскому заказу, с тем чтобы дать представление о прошлом у формирующейся «новой элиты», которой, как свидетельствуют приведенные выше слова Аммиана Марцеллина, философия и литературные произведения высокого стиля не были нужны.

На последние века существования единого государства в условиях безусловного господства христианства приходится творчество языческих риторов и ораторов, защищавших языческие ценности и памятники (Либаний и «последний римлянин» Аврелий Симмах). После Константина I исчезла необходимость в «слове», защищающем новую веру, акцент сместился на внутрицерковную дискуссию – между кафоликами (правоверными) и еретиками. На смену биографиям приходит такой литературный жанр, как Житие, на смену светской истории, последним представителем которой считается Аммиан Марцеллин, – история церкви.

Среди произведений исторического плана позднеантичной эпохи следует отметить «Scriptores historiae Augustae» («Биографии римских императоров от Адриана до Диоклетиана»). Шесть авторов биографий, вошедших в историографию под именем «сочинители истории Августов», адресуют труд Диоклетиану или Константину, однако современные исследователи полагают, что они написаны одним человеком (или несколькими писателями) не ранее 390 г. Сочинители истории Августов создали биографии Адриана, Антонина Пия, Марка Аврелия и его сына Каракаллы, изобразив события последнего периода относительного процветания Империи и деяния многочисленных «солдатских императоров», начиная с принципата Северов (Септимий, Каракалла, Галиогабал, Александр). Завершает SHA приход к власти выходца из Фракии Диокла (Диоклетиана), ставшего создателем новой системы – тетрархии. Достоверность отдельных событий, упоминаемых «Сочинителями истории Августов», вызывает сомнения, хотя они и приводят ссылки на труды предшественников. SHA является источником не столько для изучения особенностей развития эпохи, сколько отражением ее литературных пристрастий. Излагая по строгой схеме биографии императоров и узурпаторов (происхождение, должности, войны, удивительные случаи из жизни и ее конец), авторы (автор) останавливали внимание и на чудесах и предсказаниях. Подразделяя императоров «на хороших и плохих», они выполняли дидактическую задачу времени – создание образа «положительного императора» Диоклетиана и упоминаемого, но не присутствующего на страницах труда Константина.