Обрядах и происхождении культов

Обращение к творческому наследию римлян – будь это представители науки или литераторы – свидетельствует, что в произведениях каждого из них многочисленны упоминания богов. Сказания о ранней истории, заполненной многочисленными сражениями, отражают одну из характерных черт взаимоотношений римлян со своими небесными или подземными покровителями, которым приносились жертвы при начале любого дела с тем чтобы они способствовали (оказали помощь) в благополучном его завершении. В данном случае проявлялось и благочестие (лат. religio – благочестие), и попытка заранее договориться с божеством: я даю тебе, чтобы ты дал мне. Примечательно, что в трудные минуты давались обеты, обещания о посвящении части военной добычи божеству или же о строительстве для него нового храма. Большую роль имели обрядовые гадания, которые позволяли «узнать» волю богов и, следовательно, перенести на другой срок начало военной операции или иного общегосударственного или частного дела. Значимы были и различного рода знамения, которые исходили от божества, освещавшего начинание или, напротив, предупреждавшего о неблагоприятном исходе. Собственно основание Рима произошло не без вмешательства божественной силы, давшей знамение как результат гадания по полету птиц. Квинт Энний следующим образом изложил это событие:

 

Царскою властью прельстившись, безмерно престола желая,

Братья решают судьбу вопросить пернатых полетом.

Вот на холме Палатинском с вершин его наблюдает

Рем со вниманием жадным; крылатого вестника ждет он;

Ромул прекрасный тогда с высоты твердынь Авентинских

В той же надежде свой взор устремляет в безмолвное небо.

Ждет и народ напряженно, владыкой кто должен назваться.

Городу имя кто даст и будет он Рим иль Ремор

(Анналы. Кн. I).

 

Процесс героизации основателя Рима отражен в «Истории» Тита Ливия: «По свершении бессмертных этих трудов, когда Ромул, созвав сходку на поле у Козьего болота, производил смотр войску, внезапно с громом и грохотом поднялась буря, которая окутала царя густым облаком, скрыв его от глаз сходки, и с той поры не было Ромула на земле. Когда же непроглядная мгла вновь сменилась мирным сиянием дня и общий ужас наконец улегся, все римляне увидели царское кресло пустым; хотя они и поверили отцам, ближайшим очевидцам, что царь был унесен вихрем, все же, будто пораженные страхом сиротства, хранили скорбное молчание. Потом сперва немногие, а за ними все разом возглашают хвалу Ромулу, богу, богом рожденному, царю и отцу города Рима, молят его о мире, о том, чтобы, благой и милостивый, всегда хранил он свое потомство» (Тит Ливий, I, 16,1–3). Рассказывая о ранней истории, Ливий отметил, что при Тарквинии Гордом после войн с эквами был возведен на Тарпейской скале храм Юпитера: по обету отца, исполненного сыном. При этом участок для строительства пришлось расчистить, чтобы он «был свободен от святынь других богов и всецело принадлежал Юпитеру и его строившемуся храму, царь постановил снять освящение с нескольких храмов и жертвенников, находившихся там со времен царя Тация, который даровал их богам и освятил во исполненье обета, данного им в опаснейший миг битвы с Ромулом». Истолковать, согласно легенде, страшное знамение – появление из деревянной колонны змеи – могли этрусские прорицатели, призываемые для объяснения знамений, но напуганный правитель отправил гонцов к самому прославленному оракулу – Дельфийскому (См.: Тит Ливий, I, 55,1–5). Не будем в данном случае касаться вопроса правдивости легенды, но является примечательным, что и Тит Ливий, и другие историки свидетельствуют о раннем знакомстве римлян с греческими божествами, о почитании и «приглашении» богов покоренных городов. Так после захвата Вей «римляне приступили к вывозу даров божественных и самих богов, но проявили здесь не святотатство, а благоговение. Из всего войска были отобраны юноши, которым предстояло перенести в Рим царицу Юнону. Дочиста омывшись и облачившись в светлые одежды, они почтительно вступили в храм и сначала лишь набожно простирали к статуе руки – ведь раньше даже на это, согласно этрусскому обычаю, никто не посягал, кроме жреца из определенного семейства. Но затем кто-то из римлян, то ли по божественному наитию, то ли из юношеского озорства, произнес: “Хочешь ли, о Юнона, идти в Рим?” Тут все остальные стали кричать, что богиня кивнула. К этой легенде добавляют еще подробность, будто слышен был и голос, провещавший изволение.

Затем стали обсуждать вопрос о даре Аполлону. Когда Камилл напомнил, что обещал ему десятину от добычи, понтифики сочли, что следует освободить народ от этого священного обязательства» (Там же, V, 22, 4–6; 23, 23,8).

О том, что божества эллинов были завистливы, в мифах сохранились многочисленные свидетельства, наличие такой же черты у отечественных покровителей отмечали и римские историки: ценная и большая военная добыча могла вызвать их зависть, а позднее и месть, потому-то и следовало делиться ею. Однако не всегда божество удовлетворялось обычным материальным приношением или жертвенным животным. Так, в 364 г. до н. э., когда два страшных бедствия обрушились на Рим – мор и землетрясение, и даже Лектистерний, устроенный для умиротворения богов в третий раз со времени основания Города, не отвел беду, согласно прорицаниям, было совершено человеческое жертвоприношение: юный и славный воин Марк Курций бросился в пролом в земле, с тем чтобы Рим стоял вечно. Причиной установления заповедных дней являлись переживаемые в эти числа поражения. Таковыми стали «пятнадцатый день до секстильских календ, отмеченный двумя поражениями (в этот день у Кремеры пали Фабии, а потом и при Аллии была позорная и гибельная для Города битва), назвали по последнему поражению “аллийским днем” и отметили запретом на все общественные и частные предприятия». (Тит Ливий, VI, 1,12). Историк писал о значительной роли коллегии понтификов в жизни общества, которые оберегали уставы и священнодействия, «чтобы страхом богов держать толпу в подчинении» (Там же, VI, 1,11).

При разработке тем из ранней истории Рима неоднократно близкие примеры приводили и поэты, используя сказания эллинов и отмечая процесс отождествления греческих и римских культов:

 

Музы, о вы, что Олимп попираете гулко стопами!

Музами греки вас называют – для нас вы Камены.

Песни мои широко по земле и средь дальних народов

Будут греметь (Квинт Энний. Анналы. Кн. I).

 

Частыми являются упоминания в «Сатирах» Ювенала персонофицированных доблестей римского народа:

 

Мы не воздвигли еще алтарей, и монетам не создан

Культ, как Верности, Миру, как Доблести, или Победе,

Или Согласью, что щелкает нам из гнезда на приветы

(Ювенал. Сатиры, I, 114–116).

 

На земле Италии уже в ранние времена нашли приют «беглецы» с Олимпа: «Первым, говорят, пришел в Италию Сатурн, как об этом свидетельствует Муза Марона в следующих стихах:

 

Первым с Олимпа небесного прибыл Сатурн, убегая

От оружья Юпитера, царства лишившись, изгнанник.

 

Говорят, что в то время была еще такая простота нравов у людей древности, что всех вновь прибывших к ним, выдающихся сообразительностью и мудростью (людей), которые могли внести что-нибудь для благоустройства жизни или для воспитания нравов, поскольку ни родитель их, ни их происхождение не были известны, они не только сами принимали за созданных Небом и Землей, но внушали это и своим потомкам; так, например, и про самого этого Сатурна они сказали, что он – сын Неба и Земли. Но хотя он таким и почитается, все же достоверно известно, что первым появился в Италии Ян, который и принял прибывшего позже Сатурна. Поэтому и Вергилий в восьмой своей песне Энеиды говорит так:

 

Рощами этими местными фавны и нимфы владели,

Род людской, рожденный средь пней и дубов величавых.

Не было нравов у тех людей, ни жизни уменья:

Не запрягали волов там, добра своего не хранили,

Но питались ветвями дерев и суровой охотой.

 

Отвернувшись от Яна, который не внес ничего другого, кроме обычая почитать богов и религиозных понятий, народ предпочел подчиниться Сатурну: он внушил грубым еще тогда умам понятие нравственной жизни и научил, как мы уже сказали, для общего блага обрабатывать землю, как на это указывают следующие стихи Вергилия:

 

Племя, жить не умевшее, разбрелось по высоким

По горам; а он всех собрал и дал им законы.

Лацием назвал страну, где сам он обрел безопасность.

 

Однако на основании того, что, как мы уже сказали, Ян прибыл туда раньше Сатурна, когда люди решили после их смерти прославить их божескими почестями, они во всех своих священнодействиях уделили Яну первое место так, что даже если жертва приносится какому-либо другому божеству, как только воскурят фимиам, первым называется Ян с прибавлением к его имени “отец”.

Итак, во время правления Яна прибывший в Италию, в среду грубых и некультурных туземцев, лишенный своего царства Сатурн был ими приветливо встречен и принят; там же, недалеко от Яникула, он воздвиг крепость, носящую его имя, Сатурнию. Он первый обучил народ земледелию, и людей, диких, привыкших жить грабежом, привел к мирной и размеренной жизни» (Секст Аврелий Виктор. Происхождение Римского Народа, I, 1–2; II, 1–7).

Среди божеств, получивших широкое распространение в римско-эллинской среде начиная с I в. до н. э., следует назвать восточные культы, среди которых особенно выделяются культы Митры и Кибелы. Лукиан из Самосаты сатирически изобразил проникновение новых культов под видом собрания Олимпийцев, на котором принимается постановление: «У тех же, кто раньше был несправедливо удостоен храмов или жертвоприношений, изображения отнять и поставить статуи Зевса, Геры, Аполлона или кого-нибудь другого, им же город пусть насыплет могильный холм и поставит столб вместо алтаря». Сюжеты из мифов об Адонисе и Кибеле присутствуют в произведениях Гая Валерия Катулла, сатирах Персия,в драмах Сенеки; о мистериях, связанных с культом Исиды, почитании Сераписа, Анубиса писал в «Метаморфозах» Апулей из Мадары и другие представители литературы первых веков Римской империи.

Культ фригийской богини Кибелы начал распространяться в Риме со времен Второй Пунической войны. Олицетворявший ее метеорит был привезен из Пергама и установлен в храме Виктории. Постепенно культ богини плодородия, владычицы лесов и полей, свитой которой были коребанты, львы и пантера, слился с культом Опс – богини посевов и жатвы. А как отражение распространенности почитания Матери богов сохранились многочисленные скульптуры и шишка пинии (находится на площади около Музеев и галерей Ватикана), под этим деревом, согласно легенде, возлюбленный богини Аттис в безумии оскопил себя.

Восприятие культа Кибелы, среди приверженцев которой был консул Гай Марий, отражало фригийские корни римлян, отмеченные в легендах, однако целостных циклов, в отличие от эллинов, римляне не создали. Наиболее полно в поэтической форме мифологизированная история изложена Вергилием в «Энеиде», который выводил род Августа от Юла-Аскания – сына троянского героя Энея.

Но фактически никто из плеяды выдающихся (и не только) историков и поэтов Рима не касался такой темы, как происхождение верований. Причину их появления изложил Тит Лукреций Кар в поэме «О природе вещей»:

 

Из ничего не творится ничто по божественной воле.

И оттого только страх всех смертных объемлет, что много

Видят явлений они на земле и на небе нередко,

Коих причины никак усмотреть и понять не умеют,

И полагают, что всё это божьим веленьем творится (150–154).

Род же людской до того истомился насилием вечным

И до того изнемог от раздоров, что сам добровольно

Игу законов себя подчинил и стеснительным нормам.

Каждый ведь сам за себя порывался во гневе жесточе

Мстить, чем теперь это нам дозволяет закон справедливый.

Ну, а причину того, что богов почитанье в народах

Распространилось везде, города алтарями наполнив,

И учредился обряд торжественных богослужений,

Ныне в особых местах, совершаемых в случаях важных,

Также откуда, теперь еще в смертных внедрен этот ужас,

Что воздвигает богам всё новые капища всюду

На протяженьи земли и по праздникам их наполняет, –

Всё это здесь объяснить не составит больших затруднений (1155–1168).

 

Завоевания римлян привели к появлению приверженцев восточных культов и не только к атропоморфизации собственных богов, но и «заимствованиям» чужих богов. Так в 212 г. до н. э. по распоряжению сената были проведены игры в честь Аполлона. Около 195 г. в Рим был перевезен фетиш Кибелы. О появлении многочисленных почитателей Диониса и Кибелы и распространенности мистерий свидетельствуют преследования приверженцев этих богов. В 186 г. до н. э. появилось постановление сената, согласно которому участвующие в тайных оргиастических культах подвергались смертной казни. Под действие данного постановления попало около 7 тыс. римлян. Кроме того гражданин не мог быть жрецом культа Диониса.

Наиболее широкое распространение восточные культы (Исиды, Осириса, Митры, Яхве) характерно для последнего столетия Римской республики – первых веков нового тысячелетия. Непосредственно в Риме был возведен храм Исиды, святилище Митры существовало даже на вилле Адриана в Тивол-Тибуре. Прозелитизм, характерный для иудаизма, способствовал проникновению его не только в среду низов римских граждан, но посредством приверженцев новой веры среди слуг «открыл «двери домов римской аристократии». Нестабильность, преследования, зависимость от воли и настроения императоров вызвали распространение мистицизма, суеверий, фатализма, веру в чудеса, привели к появлению многочисленных пророков.

Наиболее значимые

Культы и жречество

Черты, присущие эллинам – вести род от героя или божества, героизация предков, – являлись характерными и для римлян, включивших в свой пантеон древнеиталийские божества и некоторые сакральные традиции этрусков. В отдельных случаях, описывая благополучный исход военной операции, римские историки приводят свидетельства о «приглашении» или «переносе» богов побежденных или отожествлении «чужого» бога со «своим» на основании близости их функций. Так Капитолийская триада состояла из Юпитера, Юноны, Минервы (первоначальная триада включала Юпитера, Марса, Квирина), которые с течением времени были отождествлены с Зевсом, Герой, Афиной. Истоки процесса грецизации восходят к IV в. до н. э. Начиная с этого времени «символы божества» начали заменять их изображениями: вместо копья, которое почиталось как божество войны (Марс), появилось его скульптурное изображение; вместо каменной стрелы, олицетворявшей Юпитера, – статуя, которая стилистически близка к Зевсу эллинов. Однако и позднее олицетворением Ромула являлся камень – Ляпис Нигро, расположенный на форуме, «подновленный» Цезарем. Но начало антропоморфизации скорее всего, под влиянием этрусков, восходит к VI в. до н. э. К этому же времени относится строительство первых храмов на Капитолии, приписываемое этрусским правителям. Одновременно с персонификацией богов происходило их «обобщение» – сохранялось почитание божества или демона отдельного леса, но возникал и культ бога лесов Сильвана. Несмотря на отождествление некоторых древних культов с эллинскими, большое значение имели более ранние, не сопоставимые с ними – лары, лемуры, пенаты, маны, олицетворявшие души предков, и персонифицированные политические, общественные, хозяйственные явления (Янус, Бонус Эвентус – благой исход, Клоакиня – хранительница клоак, Стеркулин – божество вносимого в почву навоза) или же обожествленные добродетели (Здоровье, Надежда, Согласие). Любой предмет или явление имели божество или духа, как и каждый человек – своего гения (духа – покровителя), а дом – Весту (богиню очага), наряду с общегосударственным ее почитанием.

Четкое различие между ларами, пенатами, манами и лемурами проследить сложно. Лары считались покровителями соседских общин и гражданского коллектива, почитались и отдельными семьями. Фамильных ларов просили о помощи при родах, во время обряда бракосочетания. Римляне полагали, что они следят за соблюдением этических норм во взаимоотношениях членов фамилии, наказывая нарушителей. Культ ларов был связан с культом мертвых; глава фамилии являлся жрецом культа. В каждом доме имелся домашний ларарий, а на стенах около него развешивались гипсовые (или восковые) маски предков. Ларам, оказывавшим покровительство сельским общинам и помогавшим сохранить хорошие отношения с соседями, устанавливались алтари или сооружались святилища на перекрестках (compita – отсюда компитальные лары). Такие святилища имели отверстия, соответствующие количеству примыкавших к перекрестку усадеб. Праздники в честь ларов перекрестков (Компиталии) сопровождались общей трапезой, песнями, плясками, состязаниями и шутками.

С почитанием предков был связан культ манов – божеств загробного мира, являвшихся обожествленными душами предков. В дни поминовения в их честь приносились жертвы, могилы украшали цветами и на них ставилось угощение. Хотя маны и являлись добрыми божествами, но «задобрить» их следовало, поскольку их матерью считалась подземная богиня Манил, которая могла наслать безумие, кроме того, маны охраняли могилы и для надгробных стел является характерным сокращение «DN» (dis manibus такого-то).

В отличие от ларов лемуры (ларвы) считались призраками тех, кто лишен должного погребения, и преступников, – это вредоносные тени, которые бродят по ночам и могут наслать безумие. Как и другим божествам, им были посвящены определенные дни (9 ноября и 13 мая), в которые закрывались храмы и не следовало совершать бракосочетаний. С обычаем изгнания лемуров из дома, производимым ночью главой семьи, было связано особое отношение римлян к бобам. Прежде чем попросить лемуров удалиться из дома, глава семьи после омовения рук брал в рот черные бобы и выплевывал их через плечо, призывая лемуров удалиться.

Благими божествами являлись пенаты – первоначально только хранители дома, всех семейных припасов, позднее они трансформировались в символы родного дома и очага. Государственные пенаты являлись главной святыней Рима, залогом его вечности.

Среди ранних семейных божеств большую роль играл Гений (genius – от gens – род) – прародитель рода, олицетворение внутренних сил и способностей мужчины. С течением времени возникло убеждение, что каждый гражданин имеет двух гениев – доброго и злого. Гений руководил действиями человека, после его смерти бродил близ лома. Гениев имели также города, местности, воинские подразделения. Он изображался в виде юноши с рогом изобилия и чашей или в виде змеи.

К числу неизвестных в эллинской среде культов относится культ императора, распространение которого, особенно в провинциальной среде, начинается с периода принципата Октавиана Августа (его жрецы – августалы); обожествлялись и члены семьи Августов. (Отношение римлян к обожествлению отражено Сенекой, изобразившим обожествление – отыквление – Клавдия.)

Степень влияния пантеона греков на этрусский выявить в полной мере не представляется возможным, но раскопки гробниц позволили определить некоторое черты сакральных обычаев этого остающегося загадочным этноса. Для него характерна присущая всем политеистическим религиям вера в загробный мир. При этом, провожая в загробный мир усопшего, родственники стремились «снабдить» его всем «необходимым». В этрусских гробницах обнаружены многочисленные предметы и реалистически выполненные имитации «продуктов питания». Настенные фрески, дающие представление о живописи Античности, в то же время позволяют представить «облик» владельцев гробниц и их и одеяния. На них изображены также отдельные сюжеты обыденной жизни и сакральных обычаев, среди которых большую роль играли гадания по полету птиц, внутренностям животных. Мир, по представлениям этрусков, был населен множеством демонов, однако наибольшее почитание воздавалось тем, кто входил в небесную триаду – это Тин (бог неба, громовержец), имевший свиту из 12 богов[9], Минерва (богиня материнства, защитница городов и покровительница ремесел) и Уни (покровительница царской власти). Имена богов, наказывавших за преступления, совершенные в земной жизни, – подземная триада – неизвестны. Вероятной причиной является запрет произносить их имена. От этрусков римляне восприняли гадания по полету птиц; жрецы-авгуры на основании наблюдений за их полетом в секторах неба, мысленно разделенного на 4 части, предсказывали, успешным ли будет исход начинаемого дела (при таком гадании присутствовали магистраты). Гаруспики, занимавшиеся гаданием по внутренностям жертвенных животных, должны были умилостивить божество в случае неблагоприятных знамений. Обрядовая сторона религии вызвала необходимость в специальной подготовке жрецов. Существовали даже своеобразные «учебные пособия», в частности, бронзовое изображение печени с нанесенными на ней точками, на которые должен был обратить внимание жрец при анализе печени жертвенного животного. В целом для римлян характерно наличие многочисленных жреческих коллегий (это явление нехарактерно для Греции), среди которых ведущая роль принадлежала понтификам. Они следили за тем, насколько точно исполняются обряды, вели летоисчисление и занимались уточнением благоприятных и неблагоприятных дней (фасты), определяя тем самым дни, в которые можно было принимать судебные решения[10], разбирали также споры в сфере сакрального и семейного права. Старший понтифик являлся главой всех жрецов; в ранний период в коллегию входил также царь богослужебных дел (rex sacrorum). Начиная с эпохи Цезаря титул понтифика стал дароваться императорам, как и другие жреческие титулы. К примеру, Октавиан Август в «Деяниях божественного Августа» отметил, что «… был великим понтификом, авгуром, квандецемвиром для совершения священнодействий, септемвиром эпулонов, арвальским братом[11], содалом Тиция, фециалом» (Деяния божественного Августа, VI).

Особенности социальной структуры общества, состоявшего в ранний период из патрициев и плебеев, породили наряду с верховной Капитолийской триадой триаду плебеев, храм для нее, по свидетельству источников, был возведен греческими мастерами в 494 г. до н. э. Плебейская триада включала Либера (древний бог плодородия и оплодотворяющий силы, затем виноградарства, отождествленный с Вакхом), его женскую ипостась Либеру (отождествляемую иногда с Ариадной) и Цереру, являющуюся покровительницей брака и материнства, производительных сил земли и произрастающих злаков в раннеиталийских общинах, а позднее приобретшую хтонические черты, став и богиней подземного мира, которая могла наслать безумие. В начале III в. до н. э. Либер и Либера были включены в общеримский пантеон. Либер стал считаться покровителем самоуправляющихся общин. В последующем культ его широко распространился в провинциях, сливаясь с местными божествами, покровительствующими плодородию и виноградарству.

Некоторые из функций Юноны, принадлежавшей к патрицианской триаде, сближали ее с Либерой. Юнона также покровительствовала браку, материнству, женской производительной силе, при этом считалось, что каждая женщина имеет свою Юнону. После «переселения» в Рим италийская богиня превратилась в супругу Юпитера; имела многочисленные эпиклесы: Календария (богиня начала каждого месяца), Румина (Кормилица), Фульгура (Молниемечущая), Монета (Советница), Луцина (Светлая); ей был посвящен праздник, справляемый матронами 1 марта. В раннюю латинскую Капитолийскую триаду она, как и Минерва, не входила, ее составляли Юпитер, Марс и Квирин, последние покровительствовали воинам. Жрецами Марса являлись салии («плясуны»), главной обязанностью которых было ежегодное чествование бога: участие в торжественных шествиях в доспехах, одетых на голое тело.

Культ Минервы пришел в Рим из этрусского города Фалерии; заимствования привели к формированию этрусской Капитолийской триады. Ранний храм Минервы находился на Авентине; она покровительствовала ремесленникам, позднее ее считали своей защитницей писатели, врачи, учителя, музыканты и актеры (около III в. до н. э.); в пантеоне Рима периода поздней республики она была отождествлена с Афиной.

Юпитер, как и его супруга Юнона, имел этрусские корни и многочисленные эпиклесы: Статор, Непобедимый, Победитель, Optimus, Maxsimus; первоначально он почитался в виде камня; являлся богом неба, дневного света, грозы (отсюда его эпитеты «гремящий», «дождливый»). Покровительствовал земледелию, считался охранителем границ, богом войны и победы, был гарантом верности клятве. Верховное божество Римского государства имело 12 советников; отождествлялось с Зевсом.

Раннее латинское божество воды – Нептун, с течением времени его стали отождествлять с Посейдоном, другого брата Зевса – Аида-Плутона – с римским Дитом – богом земного шара и царства мертвых. В процессе отождествления изменялись (дополнялись или исчезали) отдельные функции. Так, к примеру, Вулкан – бог разрушительного и очистительного пламени, будучи отождествлен с Гефестом, утратил связь с кузнечным ремеслом.

Венера (Venus) – богиня садов; с III в. до н. э. стала богиней красоты, любви, восприняв эти функции у Афродиты. А латинская богиня Диана, покровительница родящих женщин, отождествленная с Артемидой, стала богиней охоты.

К числу ранних земледельческих божеств принадлежали Окс (Консавия – Сеятельница) и мужская ипостась богини Кокс, чествование которых приходилось на осенне-зимний сезон, когда завершались земледельческие работы и убирался в хранилища урожай. О древности Консуалий свидетельствует легенда – похищение Ромулом и Ремом сабинянок было совершено в день празднования Консуалий. С течением времени ранние культы приобретали новую окраску; в III в. до н. э. Окс была отождествлена с Реей и считалась супругой Сатурна (первоначально ею являлась Луа, которой посвящали оружие убитых врагов), став покровительницей Города и получив дополнительное имя – Бона Дея. Жертвоприношения ей могли совершать только верховный понтифик и весталки – жрицы – хранительницы священного государственного огня в храме столь же древней богини – Весты. (Следует отметить, что храмы, в которых должен был неугасимо гореть огонь, имели в плане круг. Форма постройки, считающейся в настоящее время храмом Геркулеса, вызвала его соотнесение с культом Весты – так называемый храм Весты.)

Весталки давали обет целомудрия, за нарушение которого их закапывали живыми в землю; они исполняли жреческие обязанности в течение 30 лет, приходя в храм в 6–9 лет. Они – единственные из женщин, которые могли самостоятельно распоряжаться имуществом, увеличению которого способствовали завещания в их пользу (защитники язычества III–IV вв. призывали императоров-христиан вернуть данную традицию). Консул должен был уступать весталкам дорогу; встреченный ею преступник, которого вели на казнь, освобождался от наказания.

Раннее происхождение имели также двуликий Янус, бог входов и выходов, изображаемый с ключами и давший наименование первому месяцу римского календаря, и Сатурн, с которым он, согласно легендам, разделил власть. Предание свидетельствует, что алтарь Янусу посвятил Нума Помпилий. В 497 г. до н. э. на форуме было сооружено святилище в виде двух арок (не сохранилось, как и фактически все памятники раннереспубликанского периода, в настоящее время известна так называемая арка Януса). Как и другие древнеиталийские божества, Янус пережил трансформацию – с III в до н. э. он отождествлен с Кроносом, божеством неумолимого времени, поглощающим все то, что оно породило. Чествование Януса – праздник Агоналий – происходило в январе, имя бога называли первым в молитвах. Храм Сатурна также был воздвигнут на форуме, в нем хранилась государственная казна; на Сатурналиях, отмечавшихся в середине декабря, царило безудержное веселье, возглавляемое царем Сатурналий, как воспоминание о золотом веке свободы и равенства; господа и слуги обменивались обязанностями и подарками.

Не имеют аналогий в обрядах эллинов Луперкалии (от lupus – волк), ежегодный ритуал, во время которого жрецы – луперки – обегали Палатинский холм, где якобы существовала пещера – пристанище спасенных волчицей Ромула и Рема. Луперки являлись жрецами Фавна, покровителя лесов и защитника стад. Одновременно чествовалась и смоковница, под которой были обнаружены будущие основатели Рима, а праздник должен был способствовать плодородию и очищению.

С лесом и дикой природой был связан культ Сильвана (от silva – лес), который отчасти идентифицируется с эллинским Паном. Но с течением времени Сильван превратился в покровителя культурного земледелия, считался хранителем дома и усадьбы, где ему посвящали рощи.

В лесах, горах и на холмах Апеннинского полуострова обитало множество нумин, которые не имели имен, не представлены в римской скульптуре, в отличие от тех богов, которые идентифицировались с греческими. В музеях Рима имеется большое число статуй Дианы (греч. Артемида) – богини растительности и покровительница родов; Меркурия (Гермеса) – бога торговли, храм которого находился рядом с Великим цирком. Его, как правило, изображали с кошелем; он мог указать, где находится клад; с III в. до н. э. вестник богов приобрел функцию проводника в мир мертвых, покровительствовал магам и астрологам. Почитаемой среди римлян была и его мать Майя, в честь которой они назвали один из месяцев календаря, чествуя ее 1-го мая. Майя принадлежала к числу древнеиталийских богинь плодоносящей земли, считалась супругой Вулкана.

В частной и общественной жизни большое значение имело покровительство Фортуны, богини частных дел, злой и доброй судьбы и судьбы сегодняшнего дня; она являлась защитницей женщин; имела многочисленные алтари.

Отправление обрядовой стороны многочисленных культов вызвало появление значительного числа жрецов – фламинов. Звание это было пожизненным; они избирались или на народном собрании, или назначались верховным понтификом; те, кто объединялся в коллегии, кооптировали новых членов. Исполнение обязанностей жреца не исключало возможности быть избранным на ту или иную магистратуру.

Выше уже отмечалось, что в период Поздней республики и Ранней империи происходит широкое распространение восточных культов, появляются храмы Исиды, Сераписа с многочисленными скульптурными изображениями (чаще всего копиями с греческих оригиналов). Включение в римский пантеон богов, почитавшихся провинциальным населением, стало одной из причин сооружения храма Всех богов, осуществленного сподвижником Октавиана Августа Марком Випсанием Агриппой, – Пантеона в 27 г. до н. э. В 110 г. монументальное сооружение было разрушено из-за попадания в него молнии. Но спустя пять лет над руинами развернулось новое строительство; днем и ночью по распоряжению императора Адриана в течение десяти лет (115–125 гг.) возводился новый храм, который до сих пор поражает всех своим величием.

ПАНЕВИН К. В. (составитель). Древнеримская община // История Древнего мира (Библиотека Всеобщей истории), С.-Пб., 1998. С. 87–93.

 

 

АНТИЧНАЯ ИСТОРИОГРАФИЯ РИМА

Не знать, что случилось до твоего рождения, – значит всегда оставаться ребенком.

Цицерон

 

1. Полибий об истории и государственности Рима.

2. Оратор и политик Цицерон и его труды по истории государственности Рима.

3. Гай Саллюстий Крисп о прошлом и своем времени.

4. Мифы и реалии в историческом труде Тита Ливия.

5. Значение сочинений Корнелия Тацита.

6. Иосиф Флавий, его исторические и полемические произведения.

7. Греко-римские историки и писатели рубежа тысячелетий, I–II в. н. э.

8. Историки Поздней Римской республики – Ранней империи об Александре Македонском.

9. Ораторы и историки раннеимператорского периода.

10. Исторические труды периода Поздней империи.

11. Писатели первых веков нашей эры – апологеты христианства.

 

К описанию деяний предков, прославлению величия римского народа обращались и поэты, и историки. К числу наиболее ранних произведений, посвященных начальным страницам становления государства, – от основания Рима до времен автора – относится поэма «Анналы» в 18 книгах (сохранилось ок. 600 стихов) Квинта Э нния (239–169 гг. до н. э.), выдающегося поэта, происходившего из италийского города Рудии (Калабрия). Автор воспел завоевания римского народа и доблести полководцев. В близкое время были созданы «Анналы» историка Фабия Квинта Пиктора (род. ок. 254 г. до н. э.), принимавшего участие в войнах с лигурами и галлами. Его сочинение посвящено событиям от прибытия Энея в Италию и до Второй Пунической войны. Первая хроника на латинском языке быа создана современником Катона Старшего (234–149 гг. до н. э.), анналистом Люцием Кассием Геминой, в которой представлены события до 146 г. до н. э. В близкое время появилось сочинениеГнея Гелия, который первым из анналистов создал развернутое описание событий прошлого (97 книг). Во времена Гракхов к воссозданию прошлого римского народа обратился Луций Кальпуний Пизон (консул 133 г до н. э., цензор 120 г. до н. э.), но летопись политика и полководца из одной из известнейших в Риме семей не сохранилась (использована поздними авторами).

В I в. до н. э. создателем труда «Человеческие и божественные древности» стал энциклопедист Марк ТеренцийВаррон (116–27 гг. до н. э.), политический и военный деятель из сословия всадников. Труды названных выше авторов отражают две характерные для историков Рима черты – погодное описание событий и включение в нить повествования сакральных обычаев и чудесных явлений. Одно из качеств, присущее римским политическим деятелям, – восхваление и гордость совершенного предками, проявлением которого являлось перечисление в прощальной речи сыновей их деяний, – привело к появлению сочинений, посвященных восстановлению родовых корней.

На начальный этап развития римской историографии влияние оказала историческая традиция эллинов, более того, первые исторические труды были написаны на греческом языке, а ранняя событийная хроника воссоздавалась с использованием преданий и свидетельств греков, среди которых, пожалуй, наиболее значимыми стали сочинения сицилийского историка Тимея (350–260 гг. до н. э.) и сирийца Посидония (ок. 135–51 г. до н. э.). Из их сочинений черпали информацию и более поздние авторы при создании исторических или философских трактатов. Величайший оратор Рима Цицерон считал Тимея «самым образованным историком», полагая, что созданное им отличается «замечательным богатством содержания, разнообразием мыслей и отделанной стройностью слога» (Цицерон. Об ораторах, II, 14, 58). Однако относительно «Сицилийской истории» Тимея существуют и другие отзывы. Грек Полибий, проведший последние годы жизни в Риме, знавший архивы Города, выразил удивление прославлением Тимея, заметив неточност